Непостижимый замысел

2941 г. Т.Э.       Лесной король закончил чтение доклада и отложил бумагу в сторону. Он устало потёр переносицу и откинулся на спинку кресла.       По крайней мере, теперь он знает, как именно гномы сбежали. Сплавились в бочках. Он не смог сдержать смеха.       Чтобы додуматься до этого способа, нужно не просто знать территорию дворца, нужно знать, как он живёт. Более того, Торина ведь держали отдельно от остальных. Организовать такой грандиозный побег… Этот полурослик явно провёл какое-то время во дворце. Но как так вышло, что его никто не заметил?..       Может, он поспешил, назначив Тауриэль начальницей дворцовой стражи? Да нет, до этого она прекрасно справлялась с обязанностями, да и подчинённые у неё по струнке ходят. Нет, дело именно в хоббите. И почему Лэйтэриэль не сказала, что в отряде не только гномы?.. Да они это даже и не обсуждали.       Не говоря уже о том, что Лэйтэриэль сама куда-то умчалась. Он невольно припомнил её записку. «Всё должно оставаться на своих местах: гномы, дракон и сокровища». Как же.       Эсгарот переживает не лучшие времена. Мягко говоря. Бургомистра мало заботит процветание и развитие города, впрочем, как и самих людей, раз они терпят такое управление. Гномы пообещали разделить с ними сокровища, так что те радостно снарядили их в поход, обеспечив всем необходимым. Неужели никому и мысли в голову не пришло о том, что сделает Смауг, когда изжарит или слопает карликов? Хоббит, может, и вытащил их из темниц, но едва ли он победит дракона.       Сегодня они должны были отправиться к горе. Сделал ли Трандуил всё, что мог?.. Не отправлять же за ними отряд. Это в лесу они были измученные, уставшие и голодные. Сейчас они сытые, при оружии и в шаге от цели. Без кровопролития едва ли обойдётся. Да и на каком основании он их теперь задержит? За кражу бочек? А что, было бы смешно.       Лучшим решением будет не предпринимать никаких действий. Ждать не так уж и долго…       Короткий стук вырвал его из раздумий. А ещё через несколько мгновений перед ним возник Сандаир. Судя по встрёпанному виду — торопился.       — Мой король. У северных границ леса был обнаружен небольшой отряд орков. По виду — шпионы. Они направлялись в сторону Гундабада, я принял решение уничтожить их. Одного оставили в живых для допроса. Сейчас он в темнице на северо-восточной заставе, — отрапортовал эльф коротко и без лирики.       Трандуил воззрился на командующего северными патрулями. Орки. Замечательно. Столько лет сидели ниже травы, а тут вдруг рейды к горе. Хорошо, что Сандаир не поленился выйти из леса и расправиться с ними. И «язык» — тоже хоро… Да какое, к драконам, «хорошо»? Ничего хорошего, когда возникает подобная активность, не происходит.       — Что ж, — Лесной король поднялся, — не будем откладывать столь неприятное дело. Конечно, было бы куда удобнее, доставь они пленника сюда, но таскать орков во дворец? Это слишком. А до заставы не так уж и далеко.       Трандуил отдал несколько распоряжений Ферену и Тауриэль, и вместе с Сандаиром покинул дворец.       До нужной заставы они добрались к вечеру. Бывшая здесь часть отряда отчиталась о том, что более ничего не происходило.       Ключевые заставы состояли из двух частей — наземной и подземной. На таланах устраивались наблюдательные посты, под землёй располагались вспомогательные помещения с припасами, оружием и прочими мелочами, которые вдруг могут понадобиться. Вход был спрятан между парочкой старых дубов. Короткий спуск, небольшой коридор, у дверей импровизированной темницы пара эльфов, поспешивших поприветствовать короля.       — Спит, — тут же доложил один из них, — или вид делает.       — Чудесно, — Трандуил хмыкнул и кивком указал на дверь, — открывайте.       Эльфы кинулись исполнять приказ. Один тут же принёс второй фонарь, Сандаир откуда-то достал ведро с водой.       Лесной король мельком оглядел небольшую комнатку и остановился взглядом на бесформенной куче у противоположной стены. От кучи распространялся не слишком приятный запах. Впрочем, его консистенция, на удивление, была не такой уж и убийственной.       Сандаир прикрыл дверь, велев эльфам остаться снаружи.       — Просыпайся, орк, — тот и не подумал пошевелиться.       Тогда страж взял ведро и опрокинул его содержимое на пленника. Бесформенная куча тут же обрела более чёткие очертания и разразилась отборной бранью на смеси всеобщего и исковерканного чёрного наречия.       — …чтоб дерьмом захлебнулся!       — Обязательно, — Сандаир, даже бровью не повёдший на адресованную ему отповедь, схватил орка за шиворот и поднял на колени, приставив к горлу кинжал, чтоб не дёргался лишний раз. — Что вы делали так далеко от Гундабада?       Трандуил оглядел орка. Среднего роста даже по меркам людей, приплюснутое лицо, словно его в детстве старательно били им об стену, одежда явно с чужого плеча. На бритой голове несколько шрамов и выбитые рисунки, по которым, если знать, легко понять, кто перед тобой. Глаза — символ разведчиков. Глаз, заключённый в четыре клыка, — знак отличия капитана. Столько сотен лет прошло, а у них ничего не изменилось.       Единственное, что орк мог сделать, — это плюнуть. Король просто шагнул в сторону, Сандаир же без лишних разговоров чиркнул кинжалом по ноге, заставив пленника зарычать.       — Отвечай на вопросы, — произнес Трандуил, — и быть может, тебя отпустят. Что привело вас сюда?       — Не твоё дело, бууб скаи*!       — Я бы и рад, — Трандуил улыбнулся, — но, к сожалению, оно моё. Какой у тебя приказ?       Сандаир наступил на раненную ногу, заставив орка выдать очередную порцию брани.       — Нам велено следить за горой, — злобно выплюнул пленник.       — Зачем?       — Не знаю, так приказано, — орк самодовольно оскалился, выпятив чуть выступающие клыки.       Лесной король задумчиво склонил голову набок. Так может долго продолжаться. Только пустая трата времени.       Быстрым движением он приблизился к пленнику и, схватив за шею, приподнял его и приложил головой о стену. Маленькие злобные глаза впились в него. А ему только этого и надо было.       Лезть в сознание орка — занятие преотвратное, но экономит время. Сильной волей орки никогда не отличались, так что уже через несколько секунд взгляд пленника потускнел.       — Зачем вы следили за горой?       — Мы ждали, когда придут гномы, — послушно прохрипел орк.       — Какой у вас к ним интерес? — Трандуил отпустил пленника, и тот тут же съехал по стенке.       — Недомерки должны убить дракона.       Этим-то какое дело до дракона и горы?..       — Что потом?       — Мы захватим гору.       И что они с ней делать будут? Гундабад укреплён куда лучше и его, в отличие от Одинокой горы, нельзя окружить. В Эреборе можно разве что забаррикадироваться и умереть от голода.       — Зачем вам гора?       — Гот** так велел.       — Кто твой хозяин?       — У нас один хозяин, — на лице орка вновь появился оскал, видимо, символизирующий высшую степень благоговения перед этим самым хозяином.       Сандаир вопросительно взглянул на короля и, дождавшись кивка, вонзил лезвие в грудь.       Трандуил стремительно вылетел из комнаты, промчался по короткому коридору и замер на поляне. Бросил взгляд на едва выступившие звёзды и посмотрел в сторону горы. Судя по всему, нынче на ней свет клином сошёлся.       — Какие будут распоряжения? — ненавязчиво напомнил о себе Сандаир.       Король обернулся к эльфу. И что же он, интересно, должен делать?..       — Никаких, — непринуждённо ответил Трандуил. — Продолжайте патрулирование в обычном режиме.       Потому что дракон пока что жив. И хорошо бы, он таковым и оставался. Кто б ему прежде сказал, что он будет искренне желать дракону крепкого здоровья и долгих лет жизни.       — …два десятка тяжелораненых, но они выживут, — Ноларэн закончила доклад. — Сейчас занимаемся людьми и гномами.       — Раненых, кого можно, утром отправьте в палаты исцеления. Если необходимы ещё лекарства — пусть пришлют. Синалион, отправь сообщение Сандаиру, пусть займётся вылавливанием оркских недобитков. Патрулей для этого не хватит, так что отправь к нему тех, кто готов выступать с утра.       Эльфы кивнули и вышли.       Трандуил прошёлся по походному шатру и сел в кресло. Несмотря на всё кажущееся спокойствие, нервы его были до сих пор напряжены до предела, а ведь битва была позади.       Гномы действительно не смогли справиться со Смаугом. Судя по всему, они даже и не пытались. Вместо них это сделали люди.       Времени на раздумья не было. Сколько бы они не отлавливали шпионов, новости о гибели дракона распространялись неминуемо. Лесной король не мог допустить, чтобы горой завладели орки. На людей или гномов рассчитывать не приходилось — их просто смело бы. Он вынужден был выдвинуть армию. В конце концов, орки с гоблинами могли бы и повернуть назад, — ведь они не рассчитывали, что за гору придётся с кем-то драться.       Пришлось встать лагерем у Дейла и ждать. А заодно делать вид, что им есть дело до того, что Торин нарушил данное людям обещание. Впрочем, нет, до этого тоже было дело. Потому что Лесной король не собирался вешать себе на шею камень в виде огромного количества беженцев, которым надо помогать.       Пусть людей и гномов погибло куда больше, едва ли это можно считать утешением. Ставить жизнь бессмертного на весы с жизнью смертного было выше его сил. Но поступить иначе он не мог.       — Владыка Трандуил.       Король поднял голову. На пороге появился Митрандир. Шляпу он где-то потерял, борода всклокочена, на морщинистом лбу несколько ссадин. Тяжело опирается на посох.       — Торин умер, — тихо сообщил волшебник и без приглашения сел на походный стул.       — И кому достанется Эребор? — иронично поинтересовался эльф. На сочувствие не было ни сил, ни желания.       — Ему наследовали племянники, но они тоже погибли. Трон займёт Даин.       — Чудесно.       — Трандуил, — в голосе Гэндальфа прозвучал укор, — твоя ирония малодушна.       — Не говори мне о малодушии, Митрандир, — он даже не стал пытаться скрыть раздражение, — если бы ты не сподвиг гномов на этот поход, Смауг сидел бы в горе, Эсгарот остался бы цел, орки бы носа не выказали из Гундабада, все были бы живы и довольны. Ну, кроме твоих гномов.       — И тебя устраивало соседство с драконом? — воскликнул волшебник.       — Представь себе, он мне не мешал. А Трора я предупреждал о том, что всё может повториться. Его род потерял право на эту гору. Видимо, судьба посчитала так же.       Митрандир открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Какой смысл спорить о том, что уже сделано.       — Был созван Белый Совет, — буркнул волшебник. — Мы отправились в Дол-Гулдур.       Трандуил даже забыл о собственном раздражении. Вот значит, почему, Гэндальф оставил гномов на полпути. Интересно.       — Некромант оказался Сауроном. Мы вынудили его уйти, но… — он устало развёл руками. — Кто знает, что теперь будет.       — Полагаю, Гондор будет в восторге от того, что старый сосед вернулся.       — По крайней мере, они будут предупреждены.       Лесной король с трудом сдержал усмешку. Можно подумать, они могут что-то с этим сделать.       — Что с тобой, Трандуил? — Митрандир склонил голову набок, всматриваясь в лицо лесного владыки. — Я понимаю, ты скорбишь о своём народе…       — Нет, ты ничего не понимаешь, — отрезал эльф. — Ты не знаешь, что такое вести свой народ на смерть. Не знаешь, что такое смотреть в глаза тех, кто потерял родных и близких. Это немного сложнее, чем призывать окружающих к героической смерти. Ты ходишь по Средиземью, как гонимый ветром лист, ни к чему и ни к кому не привязываясь. Тебе здесь нечего терять. Потому что рано или поздно, ты всё равно покинешь эти земли.       — Моя обязанность оберегать… — он угрюмо уставился на короля.       Взгляд его был тяжёл и должен был вызывать трепет. Но Трандуил был давно не в том возрасте, чтобы на него действовали подобные вещи. Да и Гэндальф понимал, что, по сути, эльф прав. Может, ему и было что сказать, но по большому счёту он понимал, почему тот себя так ведёт. В отличие от Элронда и Галадриэль, Трандуил не испытывает потребности ни бежать спасать Средиземье, ни лезть в чужие дела. Митрандир это понимал, понимал даже получше прочих.       — С тобой невозможно разговаривать, — буркнул волшебник, поднимаясь.       — Ну так не разговаривай.       Мужчина смерил Трандуила пристальным взглядом, покачал головой и вышел из шатра. Лесной король свободно вздохнул и провёл пальцами по глазам. Нашёл, кому пытаться читать нотации.       Гэндальф лишь ещё больше разворошил его чувства. Снаружи доносились приглушённые голоса и шум. Хотя была ночь, половина лагеря не спала. На поле боя до сих пор искали выживших, целители и лекари помогали раненым. Находиться одному было невыносимо, находиться с кем-то — было невозможно. Единственное, чему он был рад, что не позволил Леголасу пойти с ним, оставив на него присмотр за лесом и оставшимися эльфами. И как же удачно, что у Лэйтэриэль возникли какие-то дела, её бы точно пришлось посадить под замок…       Не выдержав, он вышел из палатки. К нему тут же бросилась парочка стражей в ожидании распоряжений, но Трандуил махнул рукой, чтоб оставались на своих местах. Часть лагеря стояла в устье, так что к нему он и направился: подальше от всех.       Холодный воздух приятно бодрил и выветривал из головы лишние мысли, под ногами шелестели мелкие камни. Побережье окутывал лёгкий иней, кое-где лежал снег, а по земле стелился белёсый туман. Наконец-то этот долгий день закончился, хотя через час уже забрезжит рассвет.       Была бы его воля, с этим же рассветом он отправился бы в лес, но придётся присутствовать на похоронах, говорить что-то о сплочении перед общим врагом и жизнях, отданных во имя будущего. Напрасное сотрясание воздуха. Он бы лучше сказал о том, что привело к тому, что пришлось платить жизнями за это будущее.       Трандуил недовольно дёрнул головой. Не стоит об этом думать. Взгляд прошёлся по кромке берега, который едва заметно тормошила вода. Что-то блеснуло сквозь воду среди камней. Мужчина наклонился и поднял небольшой серебристый шарик, легко умещающийся между двух пальцев. Похож на жемчуг, но не жемчуг. И на обработанный камень не похоже.       Он подкинул на ладони находку и пошёл дальше. Видимо, сегодня он так и не ляжет спать.       Лесной король был нестерпимо рад распрощаться с Митрандиром, оборотнем и хоббитом на северной границе леса. Ещё больше он был рад тому, что они отказались от его символического приглашения во дворец. Полурослик, конечно, был интересен, но терпеть ради него волшебника он не имел ни малейшего желания.       Оказавшись под сенью деревьев, ему даже дышаться стало легче. Больше никаких людей и гномов. По крайней мере, сейчас. Сейчас у него были другие дела.       Лесные эльфы достаточно легко относились к жизни, однако все прекрасно понимали, чем мог бы обернуться захват Одинокой горы гоблинами и орками. Да, они радовались победе, но это не отменяло скорби по погибшим. Впервые за всю Третью эпоху погибло так много эльдар. Сегодня будет плач. Он бы многое отдал, чтобы такого больше не было. Никогда.       Леголас встретил его ещё на подступах ко дворцу. Трандуил тут же спешился, отдав поводья лошади подскочившему эльфу. Ко всему прочему, в битве он потерял Лоссэ — потомка приведённого Лэйтэриэль оленя.       — Адар… — он пристально оглядел его, словно ожидал увидеть на нём множество ран.       — Есть новости от Сандаира?       — Да, он сообщил о пяти уничтоженных группах…       Они шли по окружавшему дворец селению, Леголас докладывал обо всём, что произошло за время его отсутствия. Даже о том, что не имело значения. Просто пытался отвлечь. Трандуил же разглядывал подданных, которых здесь было куда больше обычного из-за сегодняшней ночи.       Дворец был непривычно тих. А ведь когда он уходил, все стояли на ушах, бегая туда-сюда.       — Как ты?.. — когда они остались вдвоём в одном из коридоров, Леголас всё же не выдержал.       — В порядке, — эхом отозвался король. — Я в порядке. — По глазам видно, что не поверил. А что он может ответить ему в подобной ситуации?.. — Я отдохну, пока есть немного времени.       Леголас кивнул. Кажется, хотел что-то ещё сказать, но передумал. Потом. Всё потом.       Трандуил отправился к себе, затылком чувствуя провожавший его до поворота взгляд сына. Добравшись до собственных комнат, он достал бутылку вина, даже не зафиксировав собственные действия, взял кубок и уселся в кресло у предусмотрительно кем-то растопленного камина. Впервые за эти дни он остался совершенно один. И ему нестерпимо хотелось напиться. Ему давно не хотелось так напиться.       Пара часов пролетела совсем незаметно. Хотя он даже ничего не делал и ни о чём не думал. Но вот уже нужно было идти…       Чёрное небо, по-зимнему глубокое, с равнодушием взирало сквозь полуголые ветви, как по узким дорожкам к реке спускалась длинная вереница высоких фигур. Их вёл Лесной король. Закутанный в тёмный плащ и с простым чёрным обручем на голове он нёс в руках белый призрачный цветок. Они шли в тишине — лес молчал. Единственной музыкой был шум реки и шелест ветра.       Трандуил остановился у кромки воды, слыша, как позади ещё подходят остальные эльфы, медленно заполняя берег. Он стоял впереди в одиночестве, чувствуя, как на нём сосредоточены пристальные взгляды.       Сбоку прошуршали мелкие камни — Леголас встал рядом с ним. Несколько секунд тишины. Один за другим эльфы вставали плечом к плечу со своим королём. Его губы тронула лёгкая улыбка. Белые лепестки зажглись голубоватым огнём. Он вытянул руки над водой и отпустил цветок. Яркой искоркой он медленно опустился на зеркальную гладь.

В пространстве, не дыша, несётся без дорог ещё одна душа в невидимый чертог…***

      Его слова медленно подхватили другие голоса, эхом пролетая над рекой. За первым огоньком устремились другие.       Тихая песня под музыку ветра и воды устремлялась в вышину, провожая поднимающиеся к звёздам дрожащие огни. Они, сначала робкие, летят медленно, несмело, словно оглядываясь назад и надеясь услышать оклик. Но песня зовёт их вперёд, и они поддаются её силе, устремляясь в последнее путешествие и не оставляя сожалений.       Голоса не сливались в унисон, стирался смысл отдельных слов. Оставалась только Песня. Это была та Песня, которая звучит лишь один раз. Она рождалась из их печали и радости, из их скорби и смирения. Она рождалась, чтобы прозвучать зимним переливом струн в ночи, сжечь пустоту и проводить ушедших, мигая с берега призрачным маяком. Эта Песня больше никогда не прозвучит.       Лесной король отступил назад. Он больше не пел. Он больше не чувствовал на спине тяжёлого взгляда.       Сегодня всю ночь будут звучать тихие песни. Не о смерти. Не об ушедших. О жизни. Трандуил повернулся и медленно побрёл назад — в его присутствии больше не было необходимости, он был волен уйти. Незаметной тенью он ступал среди своих подданных, не мешая их Музыке — причудливой, непредсказуемой и дрожащей.       Он уже шёл по коридору, когда за спиной послышались торопливые шаги.       — Адар…       Эльф остановился и обернулся. Леголас выглядел ещё более встревоженным, чем днём.       — Я… должен тебе рассказать… — в его голосе дребезжала неуверенность и… страх?       — Что случилось?       Поведение собственного сына начинало пугать. Он с трудом представлял причину, по которой он бы стал себя так вести.       — Тебе лучше самому всё увидеть.       Он махнул рукой в противоположную сторону. В недоумении Трандуил последовал за сыном, разглядывая его спину, словно на ней можно было что-то прочитать.       Лишь через несколько минут, когда они миновали с десяток коридоров и лестниц, он понял, куда они идут. А спустя ещё минуту Леголас толкнул двери комнат Лэйтэриэль. Не задерживаясь в первой комнате, он сразу направился в спальню.       Трандуил, чуть помедлив, последовал за ним с опаской. Внутри появилось нехорошее чувство.       Леголас прошёл в комнату и замер напротив кровати. Лесной король окинул комнату пристальным взглядом и только после этого остановился рядом с сыном.       В постели лежала Лэйтэриэль. И она казалась мёртвой.       — Она жива, — словно прочитав его мысли поспешил возразить Леголас, — но не приходит в сознание.       — Что произошло? — он с трудом поборол желание оказаться рядом и прикоснуться к ней, убедиться, что сердце бьётся.       — Её нашли неподалёку от дворца. Её принёс огромный зверь, по виду волк, но он ушёл, как только его заметили. Никаких ран, кроме мелких ссадин, у неё не было. Ноларэн сказала, что у неё истощение, но что бы целители ей не давали, это не имело эффекта. Она предполагает, что…       Леголас сглотнул, боясь продолжать.       — Что?       — Что дело в её фэа, — совсем тихо произнес он.       — Когда вы её нашли?       — Семь дней назад.       И почему сразу не сообщили?.. Впрочем, нет. Как бы цинично это не звучало, но тогда он не смог бы сосредоточиться на сражении. Но он бы и не терял там драгоценного времени.       Наверное, на его лице многое отразилось. Леголас коснулся его плеча:       — Я оставлю вас.       Он уже был в другой комнате, когда Трандуил осознал смысл его слов.       — Как давно ты понял?       — Сейчас… прежде я лишь подозревал, — глухим голосом ответил он.       — И что ты об этом думаешь?       — Я буду молить звёзды, чтобы она очнулась.       Он бросил взгляд на прямую спину отца, по которой ничего нельзя было прочитать. И поспешил выйти, плотно закрыв за собой дверь.       На губах Трандуила невольно возникла улыбка, которая тут же погасла, стоило его взгляду упасть на эльфийку. Он обошёл кровать и сел на краю. Лежащая поверх одеяла рука была ледяной, хотя в камине ярко горел огонь и в комнате было тепло. Белое лицо, обведённые тёмными кругами глаза. Она совсем не была похожа на спящую.       Он сжал пальцами маленькую ладонь.       — Ты не можешь меня оставить, — тихо прошептал он.       Воображение рисовало, что она сейчас улыбнётся, скажет какую-нибудь глупость и откроет глаза. Но ничего не происходило.       — Не можешь…       Всё это происходило словно не с ним. Поддавшись чувствам, он подался вперёд и потряс девушку за плечи. Голова безвольно мотнулась из стороны в сторону.       — Пожалуйста…       Из груди вырвался тихий стон, больше похожий на рычание раненого зверя. Он притянул к себе девушку, стиснув в объятиях. Он сидел, тихо раскачиваясь, будто убаюкивая ребёнка.       И лишь потом услышал — сердце ещё билось. Редко, но билось.       Поручив все дела Ферену и велев не беспокоить его по пустякам, Трандуил на весь день засел в библиотеке. Едва ли он рассчитывал найти в книгах какую-то полезную информацию, но ничего не делать он просто не мог. Должен быть какой-то выход…       Возможно, следовало послать весть Элронду? Как быстро он примчится? Но едва ли Владыка Имладриса был способен сделать больше того, что уже сделала Ноларэн. Он вообще сомневался, что в подобной ситуации что-то можно сделать.       — Мой государь.       Трандуил поднял взгляд от пожелтевших страниц. На пороге комнаты стояла Тауриэль.       — Когда Лэйтэриэль уходила, она ничего не говорила о том, куда отправится? — не стал разводить церемоний король.       — Нет, — девушка старательно отводила взгляд в сторону. — Она ничего не говорила о причинах ухода.       — В каком направлении она отправилась?       — По восточной границе леса на юг. — И куда тише добавила: — Но она могла и свернуть по дороге…       Лесной король припомнил текст записки. Она и там и словом не обмолвилась. В результате он не знает ни где она была, ни что с ней случилось, ни как она оказалась у порога дворца. Он ничего не знает.       — Можешь идти.       Стражница качнула головой и вышла. Трандуил бросил книжку на пол и вытащил с заваленного стола следующий фолиант. О лекарственных растениях, о приготовлении снадобий, о человеческих болезнях, о ядах, об обрядах… Целительство никогда не было его сильной стороной. Он даже не знал толком, что ищет. Он был бессилен. Это бесило.       И всё же продолжал часами листать страницы. Наверное, он пытался найти рецепт чуда.       — Мой король?..       На этот раз перед ним появилась Ноларэн. Достаточно было одного беглого взгляда, чтобы понять, что ничего хорошего или хотя бы обнадёживающего она сообщать не собирается. Лесной король молча кивнул на соседнее кресло.       Старшая целительница села, откинувшись на спинку, и свела вместе кончики пальцев.       — Мой король, я хотела спросить об одном случае, очевидцем которого ты был, — дождавшись очередного кивка, она продолжила. — Речь о супруге Элу Тингола — Мелиан. Насколько точны книги в описании её… ухода?       Трандуил задумался. Странно, что он сам об этом не вспомнил, ведь кому, как не ему. Конечно, он не присутствовал лично, но слова Галадриэли, бывшей тогда ученицей Мелиан, можно было толковать лишь однозначно.       — Дух её покинул тело и вернулся на родные берега, а сердце остановилось навсегда, — слова, словно вытащенные из другой жизни, даже звучали чуждо.       — Как это произошло? — чего-чего, а расплывчатых формулировок Ноларэн никогда не терпела. — Было ли это сродни долгой агонии? Или она просто закрыла глаза и в одночасье ушла?       — Не знаю… Но её уходу не предшествовало длительное бессознательное состояние, если ты об этом, — как же давно это было и как же он тогда был юн. — Мы даже не воспринимали это как смерть. Она просто ушла. Она ведь не была из эльфов, и…       Лесной король многозначительно пожал плечами, не зная, как точнее выразить ощущение. В конце концов, он тогда понимал лишь поверхностный смысл происходящего.       Целительница погрузилась в раздумья, уставившись на валявшиеся на полу книги. Прошло несколько минут.       — У тебя есть какие-то мысли?       — Государь, — она перевела на него свои янтарные блестящие глаза. — Я с трудом могу представить, что с ней произошло. У неё не было физических ран, но тело было истощено. В том состоянии, что мы её нашли, она не смогла бы даже до своих комнат дойти. Это лишь предположение, но мне кажется, что её фэа покинула тело… вынужденно. От безысходности. Спасаясь или убегая.       — Что бы могло вызвать подобную?..       Трандуил замолчал, приложив к глазам ладонь и тут же отняв её. Они возвращались к вопросу о том, чем она занималась.       — Буду откровенна, — тихо начала Ноларэн. — Я ничего не могу с этим сделать. И я сомневаюсь, что хоть кто-то в Средиземье здесь сможет чем-то помочь. Можно только ждать, что она сама вернётся.       Каждое слово целительницы было словно кинжалом, вонзавшимся в его спину.       — И у неё мало времени, — видимо, она решила его добить. — Какое-то время я смогу поддерживать жизнь тела… но без фэа оно погибнет.       — Сколько? — голос вдруг совсем сел. — Сколько у неё времени?       — Дюжина дней, может, чуть больше.       Он не смог сдержать судорожного вздоха. Он ничего не может сделать.       — Что с остальными ранеными? — с трудом выдавил он из себя.       — Идут на поправку, — лаконично ответила Ноларэн. — Несколько целителей я отправила в Дэйл.       — Хорошо. Можешь идти.       Эльфийка тихо вышла, а Трандуил продолжил бессознательно перелистывать страницы книги. Зачем он продолжал эти бессмысленные действия, он и сам не знал. Книга закончилась быстро, и он взял следующую.       Со странным недоумением он уставился на синюю обложку «Истории ограждённого королевства». Взгляд упал на камин. В памяти вплыл вечер, бывший несколько сотен лет назад.       Эта же комната. Отсветы пламени. Бутылки на полу. Усталость.       — Мой король, не стоит столько…       — А что, хочешь себе такую же заказать?       — Ну, наверху праздник. А ты тут один…       — Я в друзья не набиваюсь — слишком хлопотно. И твои секреты мне без надобности…       Ехидный голос до сих пор звучал в ушах. Голосок, который выдернул его сознание из того болота, в котором существовал сотни лет. Неужели он опять в нём утонет?..       Он сам не заметил, как поднялся. Прошёлся по комнате.       И почему всё так вышло?.. Зачем он потакал её авантюрам? Почему ей было просто не оставаться во дворце? Почему он позволял ей уходить в одиночку? Потому что уважал её стремления и привычки. Следовало прогнать её с самого начала или посадить под замок. Ведь живут же другие эльфы, не путешествуя. Да, была бы недовольна, возмущалась, скандалила, но она была бы жива и здорова!       Злость на самого себя и свою мягкосердечность просто распирала. Эльф смел со стола книги, с грохотом простучавшие по полу. Уронил столик. Легче не стало.       И какого дракона он делает здесь, если у неё осталось так мало времени?..       Когда он нёсся по дворцу, в коридорах и на лестницах было совершенно пусто. Только лампы освещали своды тёплым светом. Сколько же он просидел в библиотеке?..       Миновав очередной поворот, он, даже не сбавив шага, толкнул дверь, пересёк комнату и, оказавшись в спальне, замер.       В комнате был кто-то ещё.       — Ты вовремя.       Некто сидел в кресле в углу, наполовину скрытый тенями. В руках он вертел небольшую деревянную шкатулку.       Рука Трандуила потянулась к поясу, и он запоздало сообразил, что оружия у него с собой нет. Незнакомец поднялся, отложив безделушку на стол, и сделал шаг к кровати.       Отсветы пламени упали на его фигуру. Высокий бледный эльф с длинными белоснежными волосами в простой тёмной одежде. Резкие черты лица и золотистые глаза.       Трандуил сразу вспомнил описание эльфа, с которым видели Лэйтэриэль. Они действительно были неуловимо похожи. А ещё он вспомнил одного незваного гостя, заявившегося к нему в Амон Ланк. Да, выглядел он иначе. Но это было одно и то же существо, он это не столько знал, сколько чувствовал.       Это, без сомнения, был Саурон.       — А ты изменился, — на губах гостя появилась едкая усмешка, — больше не напоминаешь мальчишку.       Едва ли он пытался оскорбить хозяина. Скорее, это привычная манера речи. Знакомая манера.       Лесной король бросил взгляд на девушку — никаких изменений заметно не было.       — Что ты здесь делаешь?       Внутреннее напряжение нарастало. Ещё немного, и струна просто лопнет.       — А, не волнуйся, я не мстить пришёл за то, что ты помешал мне получить гору. Хотя мог бы, — он рассмеялся. В его голосе действительно сквозило веселье. Отталкивающее. — Я вообще не к тебе.       Трандуил перевёл взгляд с Тёмного Властелина на девушку и обратно. Что всё это значит?.. Голова судорожно соображала. Всё вставало на свои места. Нежелание рассказывать о своих путешествиях, странные оговорки, не по годам критический взгляд на историю эльфов. Вся её закрытость от него объяснялась одним словом. Одним именем.       — Как вы связаны?..       Несколько минут назад всё, что его волновало, — была её жизнь. А теперь?..       — Я пришёл ей помочь, — он сложил руки на груди и склонил голову набок. Изучающий взгляд был неприятен. Давно на него никто так не смотрел. — А тебя волнуют такие мелочи?..       Насколько же дико звучал этот упрёк из его уст. И насколько он был правдив.       Саурон шагнул к кровати.       — Не подхо… — слова вырвались прежде, чем он их сам осознал.       Гость скептически приподнял одну бровь и сел в изголовье, положив руку на лоб девушки. И вновь устремил взгляд на него.       — Ты так и будешь стоять столбом? — раздражённо рявкнул майя, растеряв прежнее спокойствие. — Если она вдруг потеряла для тебя всю ценность, то просто прекрати её агонию, она всё равно даже не почувствует.       — Я не… — он настолько опешил от подобного выговора, что у него даже слов возразить не нашлось.       — Тогда сядь, возьми её за руку и зови её, как и подобает трагическому возлюбленному, — заметив выражение лица эльфа, он уже куда спокойнее добавил: — я серьёзно. Делай, что говорю.       Несколько помедлив, Трандуил всё-таки сделал, как велел майя. Рука Лэйтэриэль была по-прежнему ледяной.       — Зови её, — повторил он, — сосредоточься. Направь все свои мысли к ней, где бы она ни была. И зови. Может, услышит.       Лесной король бросил на гостя удивлённый взгляд. То есть, он даже не уверен?..       Отвернувшись от него, гость сосредоточил всё внимание на девушке. Глаза его засияли ярче. На лбу загорелся небольшой огонёк, объявший его голову наподобие венца.       Трандуил всем своим нутром ощущал исходящую от этого существа силу, свивавшуюся кольцами вокруг них. Опомнившись, мужчина встряхнул головой — сейчас не время.       Однако сейчас Тёмный Властелин совершенно не создавал впечатление ни побеждённого почти три тысячи лет назад, ни недавно изгнанного из Дол-Гулдура.       Какое-то время они неподвижно сидели в тишине. А потом вдруг тело эльфийки дёрнулось, что Трандуил вздрогнул от неожиданности. Лэйтэриэль жадно втянула воздух и распахнула глаза.       По спине эльфа пробежали мурашки. Неестественно светящиеся голубовато-белые глаза принадлежали не ей, равно как и разлившаяся от неё холодная аура силы.       Саурон напротив выругался, помянув недобрым словом Эру и его старших детей. Лэйтэриэль или тот, кто был внутри неё, посмотрел на майя.       — За столько лет ты так и не научился соизмерять последствия своих поступков, — исходящий от Саурона гнев можно было практически ощутить физически. — Ты убиваешь ребёнка. Убирайся.       Трандуил даже не сразу сообразил, что тот говорил на квенья. Слишком много приветов из далёкого прошлого за сегодня. Голубоватый свет в глазах медленно угас, как исчезло и ощущение чужой силы. Привычные светло-карие глаза, впрочем, куда вернее — золотистые, как и у него, закрылись. Глубокий медленный вдох. Теперь она просто спала.       Саурон не торопился убрать руку. Хотя его венец погас, а исходящая от него аура рассеялась тенями, Лесной король чувствовал, что тот делится с девушкой силой. Буквально за минуту её рука потеплела.       — Что это было?       — Мы её спасли, — скучающим тоном объяснил майя, будто это и не он только что источал столько гнева, — хотя, в основном, я. Твои эмоции больше мешали, чем помогали.       — Я о том, с кем ты говорил, — уточнил Трандуил.       — Да так, старый знакомый, — рассеянно ответил тот. — И вообще…       — Майрон?.. — Они одновременно взглянули на открывшую глаза девушку. — Что слу?..       Её взгляд медленно переполз на потолок, переместился вниз — на Трандуила. На майя и обратно. На её лице медленно отразился ужас.       — Ещё раз подобное сделаешь, — произнёс Саурон, обращаясь к девушке, — и так легко не отделаешься.       Он улыбнулся, погладив её по волосам. На взгляд короля, в этом жесте было куда больше угрозы, чем заботы. Гость порывисто поднялся, оглядел эльфов с какой-то странной усмешкой, и молча исчез, растаяв тенями, как и в прошлый раз.       Девушка попыталась сесть, но сил не хватило. Трандуил дёрнул её за руку, она качнулась и её лицо замерло буквально в ладони от его.       — Тебе предстоит многое объяснить, — тихо произнёс Лесной король, выпустив руку.       Отстранилась. Отвернулась, прикусив губу. Глаза её вдруг расширились.       — Нет…       Рванув одеяло, она буквально скатилась на пол, явно сдержав рвущийся стон боли. Преодолев несколько метров на четвереньках, она стащила со столика деревянную шкатулку и открыла её. Лэйтэриэль села на полу, безвольно опустив руки. У неё вырвался то ли смешок, то ли всхлип.       — Что?       — Он забрал его, — дрожащим голосом произнесла она, даже не обернувшись. — Он забрал Аркенстоун.