Как изменить прошлое и остаться при этом собой

      Гермиона       Для молодой волшебницы принять факт своей влюбленности оказалось сложно, а находиться рядом с объектом чувств — адски трудно. По этой причине Гермиона решила вернуться на работу, про которую месяц не вспоминала. Как оправдание своему отпуску она подготовила отчет о темных пыточных заклинаниях семьи Блэк. На работе можно было легко прятаться от Гарри.       На том и порешив, утром Грейнджер направилась в Министерство, благополучно сдала отчет в Аврорат и хотела приступить к своим делам, но обнаружила стопку мелких поручений, которые выполнить почему-то должна была именно она. Ей нужно было обойти чуть ли не половину Министерства, что резко увеличивало шансы на встречу с Гарри. Гермиона лишь надеялась, что им не придется говорить или оставаться наедине.       Угадайте, с кем она столкнулась в лифте по пути в Отдел Тайн?       — Гермиона, я очень рад, что ты пришла в себя, — не замечал ее состояния Гарри, хотя обычно ей думалось, что он читает ее как книгу.       Девушка невнятно промычала в ответ, сверля взглядом стрелку лифта, что так медленно ползла на указатель нижних этажей.       — Если честно, последнее время ты была несколько невыносима, — признался брюнет с наивной простотой.       «Борода Мерлина! Гарри, замолчи!» — стонала Гермиона мысленно.       — Но раз уж ты теперь снова в наших рядах, сегодня я приготовлю что-нибудь особенное для тебя. Вот Джинни обрадуется! Не правда ли она очень мила, когда улыбается?       Если бы у Гермионы были яйца, это определенно было бы как серпом прямо по ним. Именно так можно было описать ее ощущения в тот момент. Когда, наконец, чистый женский голос объявил «Отдел Тайн», Гермиона с крейсерской скоростью поспешила к невыразимцам, чтобы передать документы.       Но на этом ее приключения не закончились. От главы своего департамента она получила ответственное задание, за которое никто не хотел браться. Гермионе нужно было отправиться в деловую поездку в Австралию. Представляя там британских магов, девушка должна была присутствовать при договоре о поставках редкого магического компонента — порошка из игл волшебной ехидны-альбиноса, что рождается раз в шестьдесят-семьдесят лет. Этот порошок является одним из компонентов, используемых при создании Омута Памяти. Главным в их посольстве назначался заместитель Департамента по наблюдению за магическими существами некий Эрик Брут. Грейнджер о нем знала лишь то, что он анимаг. Гермионе было понятно, что ее отправляют как представителя только потому, что Министерство Магии хочет похвастаться, какие волшебники у них служат. Но самое неприятное, что из-за ценности компонента, за которым они едут, с ними в качестве охраны отправляют Гарри. Около недели будет длиться эта поездка, и все это время им придется быть вместе. Как не пыталась Гермиона отвертеться от подобной перспективы, ее начальство твердо решило преподать урок волшебнице, чтобы впредь не пропадала внезапно на месяц.       В холле Министерства она опять встретила Гарри.       — Ты уже знаешь?       — Конечно, — безрадостно хмыкнула она.       — Хотелось бы побыстрее закончить со всем этим, я бы не хотел надолго оставлять Джинни. Ты же знаешь, ей скоро рожать.       — Да, Гарри, я знаю.       — Ты же ее знаешь, она будет волноваться обо мне, — продолжал он.       — Я знаю, Гарри.       — А вдруг что-то случится? — в его голосе сквозило явное беспокойство.       — Да ничего с ней не случится, хватит хлопотать как наседка! — Гермиона развернулась на каблуках и пошла к камину.       Кинув порох под ноги, она выкрикнула излишне зло название улицы их дома и переместилась туда, чтобы собрать необходимые вещи. Вскоре появился Гарри, и Джинни тут же развела бурную деятельность. Она, как и Гермиона, убеждала Гарри, что будет осторожна и точно не родит без него. Наконец, покончив со сборами, два волшебника вернулись в Министерство и там познакомились с третьим членом посольства.       — Здравствуйте, меня зовут Эрик, — представился он с легким йоркширским акцентом в голосе. — Прикоснитесь к этим часам, и мы отправимся в путь.       Высокий худой волшебник в темно-синей мантии указал на черные часы на своей руке. Гермиона и Гарри дотронулись до них и почувствовали такие знакомые, но от этого не менее неприятные ощущения в животе от использования портала на такое дальнее расстояние.       — Приветствуем вас, наши британские гости! — услышала Гермиона сзади себя высокий женский голос. — Следуйте за мной, пожалуйста.       Они направились за маленькой полненькой волшебницей и вскоре оказались в большом зале. Тут уже присутствовали посольства от магических миров Японии, России, США и Болгарии. Некоторые люди были знакомы Гермионе, она издалека кивнула им.       Их сопроводили на места с флагом Британии и оставили, попросив подождать оставшихся участников. Эрик уже куда-то исчез, видимо, пошел здороваться со знакомыми, а Гермиона сидела рядом с Гарри. Он никого не знал, так как его поездки были исключительно короткими и лишь в целях повышения квалификации аврора. Гермионе пришлось составить ему компанию, хотя сидеть было несколько неловко. У нее появилось просто ненормально дикое желание потрогать непослушные волосы Гарри. Правда, она считала, что друг не оценит этого ее порыва.       Собрав волю в кулак, Гермиона решила использовать возможность поговорить с Гарри о чем-нибудь, но птица обломинго оставила свой след в ее жизни.       — Интересно, как там Джинни?       — О боги, Гарри, ты можешь думать о чем-нибудь еще?! — взорвалась она. Друг изумленно на нее уставился. Гермиона скрестила руки и отвернулась.       К этому времени как раз подошли остальные члены конференции. Австралийские представители начали что-то рассказывать про ехидн-альбиносов, но Гермиона не особо слушала. Она была настолько раздражена, что новая информация не могла ее отвлечь от возмущений на тему: «Гарри — идиот!». Сквозь тонну мыслей об одном проскочила информация, что Британия будет покупать порошок из игл ехидны по цене десять тысяч галеонов за унцию. Спустя какое-то время цена поднялась до двенадцати, но дальше поднимать ее Эрик не позволял, доказывая что-то австралийским магам чуть ли не с пеной у рта. Его поддерживали представители Японии и США. Насколько поняла Гермиона, несколько стран вообще отказались покупать порошок, а некоторые уменьшили свои изначальные планы. Спустя еще полчаса Эрик сел на стул рядом с ней и повернулся к ней.       — Отлично, мы договорились даже о более низкой цене, чем рассчитывали аналитики в Министерстве. Поздравляю вас с удачным делом, — пожал ей руку мужчина, а потом обернулся к Гарри.       Но Гарри не слушал его, он сверлил взглядом Гермиону, которая снова демонстративно отвернулась.       — Что ж, теперь мы свободны до завтра. Завтра будем обсуждать количество, которое Австралия может выставить на продажу, потом нам придется подождать, пока магическая ехидна будет готова к линьке. В общем, дня через четыре мы вернемся в Британию, — расписал ближайшее будущее мистер Брут.       Эти самые четыре дня оказались для Гермионы настоящей пыткой. Она постоянно видела Гарри, но не имела возможности ни прикоснуться к нему, ни сказать, то, что так рвется с языка. Гарри принял во внимание, что он слишком много говорит о Джинни, и старался избегать этого, но Гермиона часто смущенно молчала в его присутствии. Ей было безумно неловко от своих чувств к лучшему другу. Гарри же был настолько слеп, что считал, будто Гермиона до сих пор обижена. Возможно, если бы это была любая другая девушка, он бы сразу понял, в чем дело, но в случае Гермионы… все было безнадежно.       «Мне кажется, я скоро лопну от тех эмоций, что меня переполняют. Мне надо как-то выплеснуть их, пока не случилось беда!» — подумала Гермиона.       Когда через четыре дня волшебники вернулись в Британию, Гермиона была подобна спрятанной мине. Тронешь — взорвется. На пороге дома на площади Гриммо, 12 она смотрела, как Гарри трепетно держит небольшие изящные ладони Джинни в своих руках, как она нежно целует его в щеку, а он явно сдерживается, чтобы не схватить ее в охапку и не снести ураганом страсти. Гермиона видела сияющие, теплые карие глаза Джин, которая явно скучала без мужа, и лицо Гарри, который был рад оказаться дома, там, где любим он и находится его любовь. В конце концов, он все же метнул в сторону Гермионы извиняющийся взгляд, учитывая, что поссорились они по сути из-за его чрезмерного внимания к жене, и поцеловал Джиневру прямо у нее на глазах. Она смотрела на счастливое воссоединение пары до зубного скрежета, до ощущения разрыва сердца, пока слезы не смазали картинку. «Смотри, запоминай! У тебя никогда так не будет! Потому что ты не имеешь права их разлучать, ты — не его судьба. Не в этой жизни, Гермиона Грейнджер».       Она отвернулась от целующихся друзей, которые ничего не заметили, словно окруженные атмосферой тепла и счастья, и аппарировала к последнему убежищу. Заплаканная, она стояла перед дверью Луны Лавгуд.       Луна Лавгуд была одним из самых странных людей в жизни Гермионы. С ней произошло много вещей, но она так и осталась той девушкой, над которой многие издевались в школе. За прошедшее время Луна не поменяла взглядов на жизнь и относилась ко многим вещам не так, как другие. Луна часто путешествовала по миру, так как являлась магозоологом. Она стала довольно известной, благодаря своим статьям о магических животных в отцовском журнале «Придира» и в «Пророке». Известной настолько, что через два года после войны ее изнасиловали. Это было официальной версией, но самое интересное то, что сама Луна не стала помогать следствию. Она не описала человека, который сделал с ней такое. А через девять месяцев с трудом родила девочку, которую назвала Марией. Сейчас девочке был год, она была похожа на маленького ангела из-за больших зеленых глаз и кудрявых, белых как у матери, волос.       Дверь Гермионе открыла Луна, которая, к счастью, была дома. Волосы ее были стянуты в пучок, из которого торчал карандаш, в ушах были сережки в виде грибов мухоморов, а на носу у нее были огромные, некрасивые красные очки. Сама она была одета в какой-то странный, явно ей большой, свитер в желто-лилово-зеленую полоску.       — Гермиона, какой приятный сюрприз, — поздоровалась она, словно и не замечая слез подруги. — Заходи, кажется, тебя беспокоят мозгошмыги.       — Что? А, может быть, — украдкой вытерла девушка лицо, — может быть, это именно они.       Девушки проследовали в гостиную, где на полу в манеже играла маленькая Мария. Луна подошла к девочке и взяла ее на руки. Та в ответ засмеялась, маленькими ручками пытаясь достать сережки матери.       — Подержишь ее? Вы давно не виделись, — с легкой улыбкой предложила блондинка.       — Да, конечно! — в ответ вымучено улыбнулась Гермиона. Ей, сидящей на диване, была вручена маленькая девочка, которая доверчиво хлопала белесыми ресницами на незнакомую тетеньку.       Гермиона неловко держала ребенка, так как не имела большого опыта в общении с детьми. Когда Мария скривила лицо, а потом заплакала, Гермиона беспомощно посмотрела на Луну. Та лишь внимательно с улыбкой наблюдала за подругой. Гермиона, попыталась укачать девочку, но Мария заревела сильнее.       — Луна… — неуверенно протянула Грейнджер, а девушка словно очнулась, забрала ребенка и довольно скоро успокоила. Девочка вновь была счастлива и копошилась в игрушках.       «А ведь скоро у Гарри будет такой же малыш. Джинни, наверное, будет замечательной матерью,» — с завистью подумала Гермиона.       — Расскажи мне, что тебя гложет, — попросила Луна, присев рядом с подругой и взяв ее руки в свои.       «А почему бы и нет? Луна может взглянуть на это с другой стороны. Я так устала хранить это в себе». И Гермиона все рассказала подруге. Она делилась с ней своими мыслями, эмоциями и возмущениями. Луна слушала ее, не перебивая.       — А почему бы тебе не написать письмо? Ты можешь написать там Гарри все, что хочешь. Мне кажется, это поможет тебе, а дальше ты уже сама решишь, стоит ли отдавать его.       На удивление кудрявой волшебницы, Луна Лавгуд не осудила ее, а просто предложила выход из ситуации. У Луны всегда была способность находить во всем светлые стороны. Никогда никого не осуждая и не обсуждая, она могла утешить и поддержать. Луна была самой доброй волшебницей из всех, кого знала Гермиона.       — Спасибо, — Гермиона тепло улыбнулась девушке. — А можно попросить тебя об одолжении? Ты теперь понимаешь, почему я не могу оставаться в доме Гарри…       — Ты можешь пожить у меня, Мария будет рада тебе! — широко улыбнулась в ответ блондинка.       «По-моему, как раз Мария мне рада не будет» — с тоской подумала Миона. «Может, правда, стоит написать письмо?»       — Ты можешь занять комнату на чердаке, она немного пыльная, но там нет мозгошмыгов и нарглов. Ты можешь не беспокоиться о них.       Гермиона еще раз поблагодарила подругу и направилась по винтовой лестнице на чердак. Пока она поднималась, девушка рассматривала разрисованные Луной стены. Тут были нарисованы таинственные животные, разнообразная природа, но чем выше Миона поднималась, тем светлее становилась картинка. На самом верху были нарисованы лица друзей Луны: Гарри, Джинни, Гермионы, Рона, Невилла и еще одного мужчины. Рядом с ним была изображена сама Луна с маленькой Марией на руках. «Возможно, это тот самый?..» — подумала Гермиона, но решила не вмешиваться в личную жизнь подруги. Если она захочет, то расскажет когда-нибудь сама.       Комнатка под крышей была действительно пыльной, но привести ее в порядок было совсем не сложно. Тут обнаружилась кровать с тумбочкой, небольшой комод и стол со стулом. В углу стоял мольберт и несколько коробок. На окне висела веселая занавеска непонятной расцветки. «Вполне неплохо,» — решила Гермиона. Девушка села за стол, наколдовала себе лист, ручку и начала писать письмо. Через несколько часов, несколько смятых клочков бумаги, пауз, заполненных раздумьями и жалостью к самой себе, она закончила писать, ее имя в конце письма расплылось от слез. «Какая же я мерзкая и отвратительная. Нельзя испытывать чувство любви к чужому мужу!» — укоряла она себя, но продолжала тихо плакать над письмом. Сложив листок пополам, она торопливо сунула его в карман своей мантии. Это откровение Гермиона решила спрятать и никогда не показывать адресату.