***
Эта история началась чуть меньше года назад, когда младший брат Грегори Лейстреда вернулся из очередного своего путешествия. Он рассказал бредовую историю, как призрак посреди леса исцелил ему ногу, дав выпить какой-то гадости. Шерлок тогда посмеялся над незадачливым рассказчиком, разбив его повествование точными, как выстрелы, доводами. Детектив тогда сделал предположение, что в ущелье парень был не трезв и все это - плод его фантазий. Юноша же настойчиво уверял друзей в том, что это ему не привиделось, не приснилось и даже сообщил координаты своего местоположения, показав сломанный навигатор. При включении прибора, дисплей показывал всегда одни и те же цифры. К этому Шерлок вернулся, когда к нему на почту прислали странного вида фотографии. На них было изображено существо с передней частью туловища орла, а задней лошадиной. Животное летело на фоне предрассветного неба, раскинув свои огромные крылья, не подозревая, что его снимают. Гиппогриф – такое название нашлось на просторах интернета - вымышленное волшебное существо, помесь грифона и коня. Причем чаще упоминавшееся рядом с именем Поттер. Фотограф, сделавший эту фотографию, так же прислал точное описание места, где он ее сделал. Шерлоку хватило нескольких секунд, чтобы отыскать координаты оставленные сыном инспектора. Они совпали. Последней каплей в решении была фотография, обнаруженная у Майкрофта. Джон был прав, и это действительно секретная информация. Но под грифом «секретно» прятались не современные нанотехнологии, а человек с именем Гарри Поттер. Шерлок не верил в такое количество случайных совпадений и он ненадолго взял папку к себе. Конечно, Майкрофт обнаружил пропажу, но к тому моменту вся информация была уже досконально изучена. Сначала это казалось бредом, как сказка для детей и подростков, она имела право существовать, но что бы в министерстве хранилось досье на всех героев? Это удивляло. Шерлоку оказалось не просто ознакомиться с делами волшебников. Еще неделя ушла на принятие решения. Признать, что волшебство существует, значит сломать привычную картину мира. В противном же случае выходило, что старший братец сошел с ума, если хранит подобные документы в сейфе с высшей степенью защиты. Второй вариант был бы предпочтительнее, но детектив понимал, что сумасшедшего не сделают вторым человеком в стране. Поэтому и отправился проверять свои догадки, вспомнив подробное описание «призрака», данное младшим Лейстредом. Прокрутив в голове досье профессора, он соотнес образ человека на подвижном снимке, вышло похоже. Они сидели в доме Северуса вокруг небольшого деревянного стола на колченогих табуретах и рассказывали. Когда обе истории закончились, в неуютном помещении повисла тишина. Джон отвернулся от хозяина, напоминавшего ему старого ворона, забитого в угол, и сделал вид, что его очень интересуют развешанные на веревках вдоль стен травы. Обстановка, надо сказать, была достаточно убогая: пол устлан сеном, в углу стояла неприбранная кровать, на высоком узком столе разложены пучки трав, кореньев, и, судя по внешнему виду, засохшие части различных животных. Стены из необработанного дерева были сплошь увешаны тем же и еще непонятными предметами, которые трудно было охарактеризовать иначе, как отвратительные. Прямо на полу хаотично были расставлены плошки, баночки, колбочки, в одних что-то светилось, в других, наоборот, было темно, в третьих - шевеление. Посреди комнаты стоял котел, в нем бурлило серо-зеленое варево. Когда друзья, сопровождаемые Снейпом, вошли в комнату, волшебник взмахнул палочкой и произнес непонятное слово. И тут на глазах изумленных гостей все пришло в движение. Баночки выстроились на полу вдоль стен в два ряда, травы на столе рассортировались и заняли свои места, кровать, взмахнув одеялом, приняла более аккуратный вид, словно из ниоткуда материализовались три табурета, а котел поспешно отодвинулся в свободный угол. Первым тишину нарушил Джон. – Значит история Гарри Поттера - не вымысел? – с сомнением спросил он, не глядя ни на кого конкретно из собеседников. Северус, пользуясь, что на него никто не смотрит, судорожно сглотнул. – Она сильно приукрашена и сглажена, но, в целом, правдива, – ответил Шерлок, уставившись на хозяина лесного домика. – В реальности Гарри Поттер умер, а его подвиги были не столь романтичны, как это представлено в книге. Я читал досье. Он был крестражем, частью души Волан-де-Морта, убил себя, бросившись под заклятье, направленное на другого, тем самым уничтожив и Темного Лорда, – он говорил равнодушно, не сводя глаз с Северуса. Волшебник смотрел в одну точку, не шевелясь, словно превратился в статую самого себя. Лишь легкое движение груди в такт дыханию выдавало в нем живого человека, а подергивание век при упоминании имени мальчика – его чувства. Но Джон это не замечал, он снова посмотрел на детектива, потом на хозяина жилья, обвел взглядом помещение. Это все походило на розыгрыш, вот сейчас из углов хижины выскочат операторы, ведущие, закричат, засмеются над ним, Джоном, что он поверил в эту околесицу. Но он вспомнил, как суетились по комнате предметы, когда по приказу Снейпа занимали свои места. Вспомнил Альбуса, здорового гиппогрифа, которому буквально полчаса назад опаской кланялся, а затем гладил его мягкие перья. Это было все более чем реально, хоть и попахивало чертовщиной. А Холмс тем временем продолжал: – Судя по пометкам сделанные братцем в Вашем деле, он уверен, что Вы выжили, и ищет Вас в нашем мире. Северус отмер и развернулся к Шерлоку. – Зачем? – коротко спросил он, впиваясь колючим взглядом в детектива. Тот не отреагировал на его вопрос и говорил дальше. – Не знаю. Судя по информации, что я прочел, Вас считают опасным, хоть официально и оправдали и признали погибшим. Кроме того, есть личности, которые считают, что Вам удалось сбежать, ведь тела-то так и не нашли. Но меня это все не волнует, – он улыбнулся и, словно прочитав мысли Джона, пояснил. – Вся эта эпопея с публикацией книг была нужна для прикрытия разросшегося волшебного мира, а среди фанатов Гарри Поттера человек в мантии не будет казаться странным. Правительство обеих Британий намерено объединить свои народы, пусть и, не делая официальных заявлений. – Этого хотел Дамблдор, пусть после смерти, но он этого добился, – тихим голосом проговорил, Снейп и, помедлив секунду, спросил, – но что Вы хотите от меня? – Ничего, – Шерлок дернул плечами. – Мне просто было скучно, – с хитрой улыбкой пояснил он, пропуская мимо ушей возмущенный возглас Джона и игнорируя удивление на лице Северуса.Мне просто было скучно
18 октября 2015 г. в 12:40
День был светлым и солнечным. Яркие лучи светила проникали, казалось, даже в самые темные закутки горного ущелья. Но сквозь плотную листву густого леса им было не пробиться. Солнечные блики застревали между ветвей, отражались от листьев и распылялись об иголки, и лишь единицы достигали вечно сырой, поросшей мхом земли. Посреди толстых сосновых стволов, в самом сердце чащи стоял небольшой домик, больше похожий на детскую игрушку, чем на жилой дом. Но это только казалось издалека. Случайный человек, забредший в эти дебри, приглядевшись, пришел бы в изумление, потому что домик стал увеличиваться в несколько раз, пока не достиг бы размера нормального деревенского дома. В этом доме жил волшебник Се́верус Снейп или Принц-полукровка, как он сам себя называл, бывший преподаватель зельеварения, защиты от темных искусств и директор школы волшебства Хогвартс.
Он обитал в этом домике уже семь, а может, и восемь лет. Вряд ли бы мог сказать точнее, в его цели не входило вести отсчет времени; он скрылся в этом ущелье, как от волшебного мира, так и от мира маглов – простых людей, не имеющих даже представления, о существовании магии. Тогда, эти восемь лет назад, он чудом выжил в схватке с сильнейшим темным магом, чье имя нельзя называть. Когда огромная змея противника разорвала его шею, а мальчишка Гарри Поттер забрал его воспоминания, он потерял сознание. Жизнь часто играет с нами жуткие шутки, и когда нет желания жить, нас заставляют шевелиться, снова и снова что-то делать, идти вперед. Когда же смерть смотрит в лицо, мы цепляемся за мельчайшие крохи, способные удержать нас на плаву. Мы изо всех сил ищем в нашей душе ту самую искру, ту необходимость, что заставит сделать новый вздох, открыть глаза.
Северус не хотел жить. Противоядие, которое он стал принимать с того момента, как впервые увидел огромную змею возле Волан-де-Морта, не позволяло ему умереть. Он то и дело впадал в забытье и возвращался на поверхность, словно блуждая в собственном Омуте Памяти. То и дело мелькало лицо Лили, матери Гарри Поттера и женщины, в которую он был влюблен. Она улыбалась ему своей нежной и немного грустной улыбкой. Ее зеленые глаза смотрели с состраданием и были полны слез. Но вдруг образ Лили рассеялся и возник Гарри. Таким, каким Снейп увидел его первого сентября семь лет назад, - одиннадцатилетним испуганным мальчишкой с большими зелеными глазами, как у матери. Губы зельевара дрогнули в слабом подобии улыбки. Образы стали меркнуть перед его внутренним взором, он выдохнул, ожидая избавления. Но внезапно перед ним возник Джеймс Поттер, отец Гарри и его постоянный соперник или, сказать точнее, враг со студенческой скамьи. Он показывал на Северуса пальцем и кричал что-то оскорбительное, судя по насмешливому выражению лица. «…даже умереть нормально не можешь…» – разобрал Снейп слова. Ненависть к этому человеку заставила сердце биться чаще, сильнее выталкивая кровь из страшной раны на шее, что отозвалась болью на движение умирающего. «Нет!» – попытался выкрикнуть волшебник, дергаясь всем телом, что бы сесть удобнее. «Я не доставлю тебе такого удовольствия!» – ненависть каленым железом выжигала изнутри, толкая его к жизни.
Для того, чтобы просто открыть глаза, ему пришлось приложить титанические усилия, а о применении магии не могло быть и речи, но пузырек восстанавливающего зелья выпить удалось. Его не хватило для полного выздоровления, но рана затянулась, и вскоре он смог уже стоять. Шатаясь, он выбрался из Визжащей хижины и добрел до домика лесничего. Там его накрыло. Резкая боль пронзила запястье. Схватившись второй рукой за рукав мантии, он оголил метку Темного Лорда. Словно татуировка, она чернела на белой коже – череп со змеей, вылезающей из его оскаленной пасти. Сжав зубы, он скривил лицо в жуткой гримасе, не сводя мрачного взгляда с метки. Боль все возрастала, словно кто-то ножом срезал изображение с его плоти. Застонав, он согнулся пополам, все не спуская взгляда с черепа. Когда резь достигла апогея, Северус едва удерживался от крика, но в какой-то момент боль ослабла и черная метка стала растворяться. Он с удивлением наблюдал, как череп со змеей распадаются на точки и слетают с его руки, оставляя лишь красный шрам на своем месте. Волан-де-Морт, оставивший эту метку, мертв.
– Прости, Лили, – прошептал он, бросая затравленный взгляд на стены Хогвартса, он не уберег сына любимой женщины, но сам выжил. Тоска, свернувшаяся в груди, душила его не хуже змеи. Она ворочалась и давила, рыдания рвались наружу, слезы ожгли щеки. Снейп вскочил на ноги и бросился в Зачарованный лес. Этот лес славился своими монстрами, может, один из них довершит, то, что не закончил темный лорд. Он не понимал, зачем выволок себя с того света, чтобы снова искать смерть? Чего он хотел добиться? Мальчишка обречен.
Снейп бежал, не разбирая дороги, ветки деревьев и кустарника рвали его мантию и путались под ногами. Он не думал, мыслей не осталось, такое мельтешение в голове, как и вокруг него. Серость. Мрак. Северус никогда не признавал, что привязался к мальчишке, даже сейчас он отрицал, что переживает его смерть. Нет, он уверял себя в том, что предал память Лили.
Эту гонку с самим собой остановил забор. Не удержав равновесия, Снейп перелетел через невысокое ограждение загона с гиппогрифами. Оглушенный падением он не сразу смог подняться, мысли продолжали вращаться с бешеной скоростью, но щемящая душу грусть отошла на второй план. Услышав тихие шаги по опилкам, которыми была усыпана земля, он поднял голову и увидел перед собой когтистые лапы. Подняв взгляд выше, Северус встретился с любопытными большими глазами. Совсем молодой гиппогриф внимательно наблюдал за ним. Помня о гордом нраве этих животных, а так же щепетильном отношении к обычаям, волшебник наклонил голову, не отводя немигающего взгляда. Эти существа с телом орла и задней частью лошади не доверяют тем, кто часто моргает. Зверь продолжил гипнотизировать мужчину взглядом, как бы рассуждая про себя достоин ли человек доверия. Снейп начал пятиться на четвереньках, когда гиппогриф чуть наклонил голову в ответ. Сердце волшебника сбилось с такта, он, затаив дыхание, плавно поднялся и, едва не теряя сознание от слабости, медленно подошел к животному, которое еще ни разу ему не отвечало благосклонностью. И тут ему пришла шальная мысль, и, не теряя времени, он привел ее в исполнение, забравшись на спину крылатому существу.
Как только гиппогриф взмыл в воздух, оттолкнувшись мощными лапами от земли и раскрыв огромные крылья, бывший директор Северус Снейп махнул рукой медленно таявшему в дали замку Хогвартса и потерял сознание. Когда зельевар пришел в себя, они уже находились в этом лесу, а рядом, свернувшись калачиком, спал уставший гиппогриф.
Создать дом для такого сильного колдуна, как Северус, - проблема не большая, так же как и воссоздать предметы быта. И вот уже восемь лет он обитает отшельником в этом лесу вместе со случайным спутником-гиппогрифом, которого он называл Альбусом. Для зверя Снейп выстроил специальный загон с небольшим домиком.
Случайные маглы, забредшие в гущу леса, не могли подойти близко к его жилью, защищенному сильными заклятиями. Оказавшись на определенной границе, люди начинали блуждать по кругу, а потом вдруг под веяньем защитных чар меняли цель путешествия. Так и уходили путники, не заметив под носом волшебника. Правда, не все.
Примерно год назад после побега из Хогвартса до Северуса донеслись стоны одного из маглов, сломавшего неподалеку ногу. Сложно объяснить, как он сумел преодолеть магический барьер, но он оказался слишком близко от дома. Его стенания тревожили Альбуса, а Снейп не мог уснуть. Примерно через час после полуночи волшебник облачился в мантию и вышел в лес.
Только чудом попавший в беду странник не умер от страха, когда увидел высокую черную тень с развевающимся шлейфом за спиной. Бледное лицо с длинным крючковатым носом походило на маску смерти. Голос, спросивший, что случилось, звучал тихо и хрипло от долгого молчания, словно шепот этой самой смерти.
Северус осмотрел ногу, на которую жаловался пострадавший, и убедился, что кость действительно сломана: торчит наружу из рваной раны. Удивительно, как мужчина не потерял сознание от потери крови. Сначала зельевар хотел добить путника, чтоб не мучился, но решил, что хватит смертей на его совести. Поэтому он влил в мужчину заживляющее кости зелье. Однако в свой дом не пустил, оставив того ночевать под открытым небом. К утру человек проснулся и его удивлению не было предела: перелома как не бывало. И прежде, чем страшное существо вернулось, путешественник поспешил скрыться с ужасного места.
И вот, спустя год, неподалеку от этого места появились двое. Один высокий и худой с копной черных кудрявых волос. Он очень странно смотрелся посреди леса в классическом костюме и пальто, но вопреки всем уговорам этот молодой джентльмен отказался надеть что-то более практичное. Его спутник, который казался намного старше, был более предусмотрителен и для похода в лес выбрал одежду удобнее: джинсы, спортивную куртку и кроссовки. За спиной у него висел объемистый рюкзак со всем необходимым. Это были известные всему Лондону и половине мира первый консультирующий детектив Шерлок Холмс и его верный друг и напарник, доктор Джон Уотсон.
– Шерлок, я не понимаю, что мы здесь делаем!? – возмутился Джон, когда мужчины оказались на одном и том же месте второй раз.
– Я не могу понять... Судя по навигатору, мы должны быть на месте... Но он постоянно сбивается, – ответил ему Холмс, сверяясь с прибором в его руке. Он еще раз посмотрел на дисплей, затем осмотрелся и снова уставился на экран. – Мы здесь уже были… – задумчиво пробормотал он, не обращая внимания на слова друга.
– Шерлок, – снова позвал его напарник, и, заметив, что тот не реагирует, позвал еще раз более громко и настойчиво.
– Джон, ты мешаешь мне думать! – раздраженно отмахнулся детектив от спутника, продолжая осматриваться. Какая-то важная мысль ускользала от его сознания, что-то очень важное, что помогло бы выяснить истину. В конце концов, словно придя к какому-то выводу, Шерлок махнул рукой, указывая направление движения. Доктору ничего не оставалось, как проглотить возмущение и идти следом.
Спустя полчаса блужданий, Джон не выдержал, сказав, что устал, и уселся прямо на землю, сбросив рюкзак рядом.
– Я не сдвинусь с места, пока ты не объяснишь мне, почему мы здесь, – заявил он таким тоном, что Шерлок понял: лучше ответить. Он достал из внутреннего кармана сверток и протянул напарнику. Тот с удивлением взял его и развернул, перед ним оказался клочок газетного листа. Заголовок небольшой статьи, обведенной чернилами, гласил: «Северус Снейп – двойной шпион, оправдан!» И дальше шла статья, написанная витиеватыми буквами: «Северус Снейп, один из преподавателей школы чародейства и волшебства «Хогвартс» оказался двойным шпионом. Ни для кого не секрет, что он являлся Пожирателем смерти и верным слугой ТОГО-ЧЬЕ-ИМЯ-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ. Во время второго прихода САМИ-ЗНАЕТЕ-КОГО он вернулся на службу своему повелителю. Верная служба силам зла принесла свои плоды, и он ненадолго стал директором школы. Но лишь благодаря героическому поведению профессора МакГонагал он был изгнан из школы.
Влияние этого, несомненно, темного мага на учеников оказалось достаточно сильным, так, например, Рональд Уизли, один из самых близких друзей Гарри Поттера, заявил нашему корреспонденту, что Северус вел двойную игру и был шпионом Альбуса Дамблдора – прежнего директора « Хогвартс». Он утверждает, что профессор Снейп перед смертью отдал Поттеру все свои воспоминания, где содержалась подсказка, которая помогла одержать победу над темным лордом, приведшая к смерти героя. А так же все мотивы поведения этого загадочного человека, которые были гораздо глубже, чем простая жажда власти. Однако, судя по тому, что эти самые воспоминая, по словам Рональда, были утеряны, возникают сомнения в самом их существовании. Могу только сказать…»
Что хотел сказать репортер, неизвестно, лист обрывался. Уотсон удивленно поднял глаза на друга.
– И что? – он откровенно недоумевал. Конечно, мимо Джона не прошла вся эта шумиха с Гарри Поттером, даже слепой хоть мельком да слышал об этом мальчике, а глухой не раз видел, как он рассекает на метле из канала в канал. Но чтобы Шерлок, далекий от телевидения, знал об этом герое, это было действительно удивительно.
– Переверни, – коротко бросил Холмс, не переставая вглядываться в окружавший их лес.
Ватсон послушно перевернул бумагу и у него вырвался возглас.
– О! Как они это сделали!? – он едва не выронил бумагу, на которой прикрывался рукой от фотографа молодой мужчина в круглых очках. Он очень отдаленно напоминал того Гарри Поттера, что мелькал по выходным по телевизору, но в целом узнаваем.
– Это бумага, – мрачно бросил Холмс, уставившись на лист. – Я обнаружил ее у Майкрофта, – добавил он немного раздраженно, как и всегда когда разговор заходил о его старшем брате.
– Бумага… – задумчиво проговорил Джон, следя, как раз за разом мужчина поднимает руку, закрываясь от вспышки ослепившей его через пару секунд. – Но это же явно дело рук фанатов поттерианы! – воскликнул он, глядя на друга.
– Нет, это не техническое устройство, – Холмс понял, куда клонит Уотсон, и поспешил добавить, – это обыкновенная бумага.
– Но это невозможно! – воскликнул он, разворачивая картинку к собеседнику, – это обыкновенная гифка! Наверняка какие-нибудь нанотехнологии! Тем более ты сказал, что взял у Майкрофта, может, это секретные разработки? – он пожал плечами. Движущийся человек на картинке завораживал. Доктор прищурился, стараясь подметить все подробности изображения, из-за этого вокруг его глаз залегла сеточка из морщин.
– Нет, – не скрывая нервного раздражения, ответил Шерлок, он буравил холодным взглядом Джона, а на лице застыла мрачная маска. Так бывало, когда решение загадки заходило в тупик. Уотсон оторвался, наконец, от созерцания клочка странной газеты и поднял взгляд на детектива. – Вот еще, – и Холмс протянул другу фотографию. Эта хоть не шевелилась, и то легче. Джон внимательно посмотрел на снимок, он был не самого хорошего качества, но на нем можно было разглядеть изображенное на нем существо. Доктор с сомнением посмотрел на детектива, а тот удивил еще больше, с уверенностью заявив:
– Это гиппогриф. И это не фотошоп! – почти злобно добавил Холмс, предупреждая возражения доктора. Но тот был не намерен больше терпеть издевательства.
– Хватит, Шерлок! – усталость, голод и раздражение вырвались из него криком. – Ты - умный человек, ты разгадываешь преступления, выкуривая сигарету и не вставая с кресла! И ты повелся на дурацкие шутки Майкрофта!? – кричал он, вскочив с земли и потрясая фотографиями перед лицом детектива. Тот смерил его ледяным взглядом, чуть сдвинув брови и отвернувшись, вновь принялся за осмотр территории.
– Я знаю, что он где-то здесь… – бормотал он, потирая тонкими пальцами виски, – судя по координатам, всего около километра на север…
Но техника в этой аномальной зоне сошла с ума. Телефон потерял сигнал связи, а навигатор показывал что угодно, но только не реальные цифры. В конце концов, Шерлок просто выбросил ставшую ненужной технику и, определив направление по природным приметам, направился на север. Джон как бы не злился на друга, отправился следом. Идти было тяжело, непонятная сила заставляла постепенно сворачивать в сторону, принуждая сделать круг. Шерлок постоянно сверялся с окружающей местностью, стал делать маленькие шаги, следил за четким соблюдением направления следов. Он совершал странные пассы руками, которые, должно быть, помогали ему идти в нужную сторону. Джону же постоянно лезла навязчивая идея о том, что ему необходимо искупаться в озере, обозначенном на карте в нескольких километрах отсюда.
Воздух стал тугим и вязким, идти становилось все сложнее. Звуки доносились, словно сквозь стекло, такими далекими и глухими они были. Стволы деревьев слились в единое серо-коричневое марево. Рюкзак болезненно оттягивал плечи, заставляя сгибаться все ниже, а Шерлок упрямо шел вперед, его вело чутье ищейки взявшей след.
Внезапно мир вновь обрел краски и звуки. Они больно ударили по глазам и перепонкам. Уотсон зажмурился, прикрывая глаза руками, и рухнул как подкошенный. Голова разрывалась от боли, верх и низ поменялись местами и кружились с огромной скоростью, не давая сосредоточиться. Кажется, он застонал. До него донесся хриплый низкий голос, произнесший странные слова. Самочувствие улучшилось. Он оторвал голову от ставшей такой мягкой лесной земли и поднялся на четвереньки. Земля еще кружилась, он едва удержался, стоя на четвереньках. Не выдержав такой игры мозга, желудок простился со своим содержимым. Тогда стало еще легче и головокружение ослабло. Доктор отполз в сторону и уселся, прислонившись то ли к камню, то ли к стволу дерева. Его взгляд сумел сфокусироваться на двух черных фигурах. В одной он с удивлением узнал Шерлока, который умудрился удержаться на ногах. Пошатываясь, Холмс приблизился к Джону, и наклонился к самому лицу напарника.
– Ты как? – заплетающимся языком спросил он, заглядывая в глаза друга, и, уловив едва заметный кивок, с улыбкой сообщил. – Мы его нашли!
Уотсон лишь только поморщился.
– Кого? – еле ворочая языком, спросил он, вглядываясь в побледневшее лицо друга: этот бросок и ему дался тяжело.
– Северуса Снейпа! – с гордостью сообщил Шерлок, отодвигаясь в сторону и давая Джону посмотреть на нового участника событий.
Ничего общего с Аланом Рикманом. Бледный, серая кожа, впалые щеки и длинный кривой нос. Волосы уже не были черными, взгляд смерти наложил свой отпечаток в виде серебристых прядей. Они были длиннее плеча, спутанные и немытые, лохмотьями свисали, частично закрывая лицо. Только пронзительный холодный взгляд черных, как ночь, глаз соответствовал образу, созданному киношниками, но и он был гораздо бледнее оригинала.