Американские приключения крипипасты

- Кен! Нет ответа. - Кен! Нет ответа. - Кенни, мать твою, ты где? Я уже обошла весь дом, убедилась, что здесь нет ни Джона, ни гостей – поэтому так смело и ору на все комнаты. Тут, похоже, вообще пугаться некому. Куда они все провалились? Ни следов поспешных сборов, ни следов драки – крипипасты тут точно не было. Время уже не прогулочное – за окном стремительно приближалась южная ночь. Солнце уже село за горами на западе, и потянуло приятной прохладой. Поднявшись снова в комнату Кенни, я уселась за его комп, и увидела на рабочем столе новую картинку – очень знакомый мне город на юге России. Странно. Что бы это значило? Я осмотрела комнату внимательнее. На полке над компьютерным столом появилась матрешка. На кресле висел новенький мужской шарф ручной вязки – широкий и очень длинный; думаю, что Кенни он будет даже до пола… Подарочки, подарочки… От Александры. И раз Кенни их принял, значит Александра его удивила и понравилась. А это сделать не так-то просто. Интересно, что скажет этот бука в свое оправдание? У него же прямо паника была перед ее приездом… Ну вот, стоило мне только исчезнуть на сутки-двое, как сразу столько перемен! Очень интересно послушать будет – какие тут новости… Да и мне будет что рассказать – после нашей последней встречи с Кеном столько всего произошло. Я закинула руки за голову, и автоматически пощупала рукой рану от собачьих лап на шее. И снова удивилась, что от глубокой царапины почти ничего не осталось. Я не могла удержаться от идиотской улыбки, вспоминая как меня – сонную – лечил Оффендер. Хоть я и плохо что соображала от усталости, страха и кровопотери, но то, как Офф облизывал мои раны на спине – такое я вряд ли когда забуду!.. Это было жутко, страшно, не понятно – и о-о-очень приятно. Раны мгновенно переставали печь и саднить, как будто его слюна была с ментолом. Я лежала на кровати лицом в подушку, и не могла видеть сидящего на моей пояснице Оффа, но мне представлялось почему-то (горячечный бред!), что его лицо стало как у паука, а длинный полуметровый язык похож на щупальце со жвалами, с которых стекает клейкая слюна-паутина… И мне в кошмаре виделось, что вся моя спина покрыта паутиной… И скоро этот паук замотает всю меня своими липкими нитями… И я погибну, задохнувшись в них… И помню, как Офф с силой схватил меня за волосы, чтобы оторвать мою голову от подушки – потому что я реально начала хрипеть от нехватки воздуха. В тот же день, во время ужина на кухне, Оффендер, хохоча, рассказывал всем, что я еще пыталась орать «Уйди от меня, мерзкое чудовище!», и «Я скормлю тебя собакам… потом, когда затолкаю эту подушку тебе в рот!..», дралась и кусалась. Покусаны оказались все углы его подушки, край покрывала, и даже спинка кровати… За столом все хохотали, но у меня закралось подозрение, что тут уж Офф приврал для красного словца – я в упор не помнила ничего такого и близко! Мне казалось, что я вообще почти сразу вырубилась, едва оказалась на кровати. На всякий случай я изобразила надутые губы. Над этим тоже посмеялись. И я улыбнулась… Мне было хорошо, потому что уже ничего не болело, я выспалась, и Офф предложил пойти вдвоем и погулять по лесу («Тебе надо дышать свежим воздухом! Тогда раны заживают быстрее…»). Это уже выглядело почти как примирение. Мы шли по вечернему лесу держась за руки. Но молчать было неловко – все-таки мы еще не настолько помирились, чтобы молчание казалось естественным. Надо было болтать о чем-то деловом. Паузы нас напрягали. Я начала уточнять некоторые моменты из прошедшей ночи. - Оффендер, что за хрень? На хрена ты убил того чувака? – спросила я. - За взятки. За то, что он связан со всей этой историей с болотом… И за то, что он был жирный козел! – ответил Офф. - А на хрена я должна была убивать этого мелкого? – возмутилась я. - Мне было жалко тех щенков, которых он мучал и убивал! – подмигнул Офф, скрывая правду. - А, ну ладно. – согласилась я. – А что было в бочках на болоте? И за что убили женщину? Я слышала, что среди жертв была и одна женщина… - начала спрашивать я. Но Оффендер отмазался занятостью, и поспешно слинял. *** От воспоминаний меня отвлекли голоса на крыльце дома. А приятный женский смех убедил меня в том, что хозяин и его гости вернулись домой, и явно в хорошем настроении. Громче всех была дама, не отставал от нее Кенни, который сыпал шуточками, и тоже хохотал в голос, а Джона, как всегда, едва было слышно. Его тихий, мягкий, интеллигентный говор создавал приятный фон покоя и уверенности. Все шло хорошо. Когда Кенни, наконец-то, оказался в своей комнате – я уже приготовила сюрприз. Разбросала по комнате вещи из моего костюма с желтой юбкой (перчатки - на экран ноутбука, чулок – на лампу, черный цилиндр – накрыл матрешку), и сделала надпись на весь рабочий стол «Здесь была крипипаста! А ты – всё пропустил!». Еще я спёрла шарф и спряталась за штору. Едва увидев мои вещи, и прочитав надпись, Кенни оглянулся на шторы, но не заметил меня. На его лице отразилось неподдельное горе. Бедолага реально ждал меня прошлым вечером, и большую часть ночи (круги под глазами свидетельствовали об этом) – и, видимо, решил, что я сдрейфила встречаться с гостьей из России, и вряд ли появлюсь до ее отъезда. И теперь, когда оказалось, что я приходила и ушла, не дождавшись его – на него было жалко смотреть. Неожиданно, он схватил мои перчатки и начал их целовать. Я решила выйти из-за шторы, пока дело не дошло до чулка… - Бу-га-га! – шумнула я, и с удовольствием заметила, что Кен подпрыгнул от радости. – Ну, рассказывай, что у тебя тут за подарки, что новенького? Кен был только рад перевести разговор на новости, поэтому с удовольствием рассказал об Александре – как Джон его чуть ли не пинками заставил ехать с ним, встречать гостью из России; как радовался Кенни, что все дороги до Розуэлла были перекрыты, в связи с тем, что утром был объявлен комендантский час в штате (потом его сократили до графства Линкольн), и им пришлось ехать через проселочные дороги, показывать документы на каждом посту полиции, а потом еще ждать целый час в аэропорту – пока шла проверка документов пассажиров… Джон изнервничался, а Кен только радовался – он надеялся, что достаточно проучил деда, чтобы тот больше не звал его общаться со своими гостями. И упорно отказывался выползать из машины, чтобы поздороваться с Александрой – ровно до тех пор, пока не увидел, как из здания ожидания вышла не милая старушка в кружевах, с гулькой и очками, и не старая кляча на костылях, с бутылкой водки и балалайкой наперевес – а рыжее нечто… Кен с удовольствием и удивлением рассказал о своей первой встрече с подругой деда, и чувствовалось, что он ожидал увидеть что угодно – только не то, что оказалось… «Странно! Вот дурак! – подумалось мне. – Всего-то и надо было, что – заглянуть в фотки на компе деда. Там и так видно, что она - чрезвычайно любопытная штучка, «с изюминкой», как говорят в России…». - Ты представляешь! Она рыжая, модная, стильная. Она такая… забавная!.. Как лесной зверек – шустрая, любопытная, чуть что – сразу взрывается фонтаном эмоций!.. Я ожидал, что приедет холодная старая вобла, а тут – Фонтан Жизни! Мы с дедом просто обделались от страха, «как с нею общаться-обращаться?» … А она такая: «А хотите пирожков? Я сама напекла себе в дорогу. Только в самолете, оказывается, все кажется не вкусным. Любая еда, представляете!.. Вот ужас! Я голодная, смертельно…» Дала нам по пирожку, и мы устроили пикник прямо на капоте машины… Все смотрели на нас, как на придурков. А у нее в глазищах столько шалости, сколько тут у нас никому и не снилось… Я рядом с нею – унылое говно… Потом мы добрались до Руидозо, и она захотела увидеть бизнес-магазин деда, потом мы с ней вдвоем пешком шли до дома – сюда, на гору! А дед перся на машине, и очень нам завидовал… А вечером был ужин – она сама готовила. Русская кухня – это нечто! – жаль, что дед привереда. Он ест только мексиканскую еду. Но, я думаю, что он привыкнет… Без выбора! Мы с нею болтали до трех часов ночи, а потом она неожиданно заснула прямо в кресле – выключилась просто. «Сели батарейки!» - как она сказала потом утром. И дед подхватил ее на руки и понес к себе. А в дверях еще и показал мне язык! Александра плохо на него влияет. Я ей так и сказал за обедом (завтрак мы все пропустили). После чего она предложила пойти гулять (в такую-то жару!) – и мы снова лезли в горы, втроем. Зато я впервые стоял на вершине горы! И подозреваю, что дед – тоже… А вечером сегодня Александра потащила нас в кинотеатр. Я тут впервые увидел кинотеатр (даже не знал, что он тут есть – большинство смотрят фильмы на своем домашнем кинотеатре…) в Альмогордо. И пытался вспомнить, когда последний раз я был в кино… Наверное, еще когда дед приезжал к нам в гости, и водил меня на мультики, прикинь! Это было лет пять назад, если не больше. А в России, оказывается, до сих пор ходят в кино! Вполне популярное дело на вечер. Да что я тебе рассказываю – ты же это знаешь лучше меня… Так что, пока ты меня тут искала, я уже побывал в кино, потом мы сходили в городе в кафе – ели мексиканскую еду (от которой глаза Александры расширялись еще больше) – столько в ней перца! В общем, скучать нам эта русская не давала все эти дни. И, подозреваю, что завтра она нас потащит с дедом в спортзал… Она уже спрашивала раз десять «где тут спортзал?»… А что у тебя было? Ты так резко пропала… - А я участвовала в этой резне, про которую ты наверняка слышал. И не приходила, потому что залечивала свои «боевые раны» - начала я. – А вчера вечером меня Офф пригласил прогуляться по лесу, я не смогла ему отказать, как ты понимаешь. И поэтому не смогла прийти к тебе… На лице Кенни отразилась ревность, он поджал губы и чуть не сматернулся. Но вместо этого он попытался расспросить меня о подробностях ночной бойни, и зачем это было, но – так как я не могла разглашать (да и сама мало что знала), то быстро перешла на другую тему: - Зачем ты целовал мои перчатки, а? Кенни покраснел, опустил голову… И неожиданно попросил показать мои «боевые раны». - Там кроме белых полосочек ничего не осталось. Я их уже залечила… - начала я выкручиваться. Но так как Кенни настаивал, я решила ему показать кое-что поинтереснее – свою татуировку «знак крипипасты». Я повернулась к нему спиной, и предложила слегка расшнуровать мой черный корсет. Увидев татуировку, он громко и восхищенно присвистнул. А затем мы начали торговаться о моих перчатках… В итоге, пришлось подарить ему бархатку-браслет с маленьким бриллиантом – в обмен на перчатки, с которыми он никак не желал расставаться. Я одела свой чулок, цилиндр и перчатки, вернула парню шарф – и мы пошли гулять. *** Отойдя от дома Джона метров двести, Кен сказал, что дальнейший маршрут будет для меня сюрпризом – и завязал мне глаза шарфом. Дальше он вел меня сам, бережно поддерживая за локоть. Не особо приятно чувствовать себя слепой, но слово «сюрприз» действовало просто волшебно. Я молча и без приключений добралась до места, где Кен позволил снять с лица и ушей шарф. Здесь было довольно шумно, и оглянувшись назад (Кен перед этим принудил меня покружиться на месте, чтобы я запуталась, и не могла определить - откуда пришла), я вдруг увидела высокий водопад, который был подсвечен парой синих прожекторов снизу под водой. Между нами и водопадом была пропасть с бурлящей пеной на дне. Я слышала об этой достопримечательности, куда днем приходят иногда туристы. Видела даже на фото. Но вживую водопад оказался в тысячу раз ярче, больше и грандиозней, чем я могла себе только представить. Замерев от восторга, я стояла у обрыва, и не могла отвести глаз от сотен тонн падающей воды. Голубые и ярко-синие струи сияют, как вертикальная вывеска из аргона, или лазерный меч джедая (сравнение Кена) … Дух захватывает! Мы с Кеном так увлеклись созерцанием падающей воды, что даже не услышали шаги за спиной. Чей-то предупредительный кашель заставил нас быстро оглянуться. Позади стоял мужчина в форме полицейского. Чуть на расстоянии – еще двое. Вежливо поприветствовав нас, подошедший сообщил, что они совершают плановый рейд по территории, и – в связи с комендантским часом, который ввели после убийств – обнаруженных детей и подростков отправляют по домам в сопровождении патруля. Мне, в отличие от Кенни, такое было знакомо. В России, там, где я жила раньше, это является нормой каждый вечер. Там вылавливают подростков, составляют протокол, и вкатывают не шуточный штраф. По крайней мере, для моем мамы это был серьезный удар по бюджету… Здесь, в Америке, судя по отвалившейся челюсти Кена – это настолько крайняя мера, что о ней мало кто слышал… Я поинтересовалась протоколом и штрафом. Полицейский сообщил с улыбкой, что ни протокол, ни штраф первый раз не используются. Просто – выносят родителям устное предупреждение. - И выдают вот такой разъяснительный буклет, чтобы не было вопросов типа «А в чем дело?». Здесь указано, что после десяти часов вечера и до восьми утра дети до 18-ти лет не могут находиться вне дома без сопровождения родителя. – и полисмен подал мне двойную «рекламку» с яркими надписями, значками и картинками. По картинкам даже ребенок мог без труда понять, что такое от него хотят. Я улыбнулась, готовая идти. Зато Кенни впал в ступор. Он явно с таким столкнулся впервые. Топать домой в сопровождении полицейских – для него это был натуральный шок. Он начал проверять их документы, требовать адвоката… Пока они втроем разъясняли ему его права – я сделала шаг назад. В пропасть. Раскинула руки и полетела головой вниз, любуясь водопадом. И у самой воды сделала телепортацию. Я становлюсь экстрималкой, ё-моё!.. *** Переведя дыхание после восхитительного прыжка в пропасть (я видела водопад вблизи – меня обдало брызгами с ног до головы!), я снова оказалась в комнате Кенни. Я решила, что буду его ждать до упора – пока нам не удастся обменяться новостями. А еще мне очень-очень хотелось поблагодарить его за этот чудесный сюрприз с водопадом. Я не сомневалась, что он что-нибудь наплетет полицейским про меня – и скоро будет здесь. И я не ошиблась – через полчаса он уже входил в комнату. А внизу что-то бубнил с полицейскими Джон, и как русская борзая – лаялась Александра. Ругалась по-русски. Привлечь ее за это вряд ли смогут. В итоге, Джон угомонил всех. И наступила тишина. Мы с Кенни переглянулись и улыбнулись – Джон просто чудо! Мне лично он напоминает огромного русского медведя. Нависает над собеседником – и никогда не рычит. Просто не успевает зарычать – собеседник исчезает сам. От греха подальше… В итоге, мы с Кенни договорились о встрече завтра в городке для турпохода по магазинам за шмотками. Он еще предполагал привлечь к этому мероприятию Александру. Но она была еще не в курсе того, что ей предстояло – поэтому ее участие было под вопросом. А еще Кенни сказал, что меня ждет вторая часть сюрприза. И это все надо сделать днем. *** Ночь в объятиях Офендера прошла тихо и спокойно. Наутро я была уже совсем здорова. Офф утверждал, что от когтей собаки не осталось и следа. Только тоненькие белые полоски, которые тоже обещали сойти со временем. Покрутившись перед зеркалом в полный рост, что висело в ванной комнате, и вполне довольная собой, я пошла на завтрак. Там уже собрались несколько жителей крипипасты, но, так как я была с ними не близка (кого-то даже видела впервые) – ела свой завтра в молчании. И «грела уши» - болтали о Слендере и Оффе. Тема меня касалась близко, поэтому я ела медленно. Тщательно пережевывая. И даже отвлекаясь в телефон. Выпила две кружки кофе. Посмотрела местные новости в картинках на каком-то сайте штата Нью-Мексико… - Вы слышали сегодня ночью выла собака? – поинтересовалась какая-то девушка с рыжими волосами, и с часами в левом глазу. Она в этот момент пила кофе из малюсенькой кружечки, отставив мизинец, и курила сигаретку. - Ой, Натали, вы бы лучше спали по ночам, чем совать свой острый нос в чужие дела! Этой собакой интересоваться – себе дороже… - откликнулся длинноволосый нечесанный тип, с черными кругами вокруг бледных глаз. Он как раз откусил кусок куриной ножки, и голос его прозвучал глухо и не внятно. - А чья она? – уже без особого энтузиазма настаивала рыжая. - Это шарпей Оффендермена. – сильно понизив голос, отозвался очень красивый и очень бледный юноша. В его левом ухе висела сережка кольцом, и с десяток малюсеньких блестящих камешков вдоль всего края уха. Он выглядел, как щеголь. И очень аккуратно одет. Он – единственный из всех присутствующих – ел с помощью ножа и вилки. И в этот момент все уставились на меня. Я была вынуждена промямлить что-то типа: «Никакой собаки у нас нет…», но меня перебил все тот же осведомленный. - Эта собака, она – заложник. Болтают, что Слендер забрал ее у Оффа за какие-то «косяки»… Вроде как Офф упустил какого-то важного маньяка, что ли. Так уже несколько месяцев Слендер не может его найти. Ни среди живых, ни среди мертвых… - Ух ты! – присвистнула рыжая, и погасила окурок в своей чашечке для фей. - Значит, он – не человек… - глубокомысленно сказал нечесанный, и блаженно захрустел косточками куриного крылышка. - Тебе может у Смайл-дога забрать костей? – брезгливо поморщилась Натали. - Мне бы еды от того шарпея… - мечтательно протянул нечесанный, - Там его Слендер кормит такими «объедками», что вам и в ресторанах такого не подадут… - Так а чё ж он по ночам-то воет? Развлечений что ли маловато у Слендермена? – продолжила рыжая Натали. - Ну уж точно не с голодухи, - гнул свое нечесанный, ковыряясь в зубах зубочисткой, и извлекая все кости назад. - От тоски он воет… Хозяина зовет… - поставил точку в разговоре щеголь. И все потихоньку стали сваливать. Я вылетела из кухни пулей, и хотела найти Оффа, но его нигде не было. Потоптавшись под дверями у Слендера, я убедилась, что там тихо. Совсем тихо. Немного посвистев, я почувствовала себя идиоткой. Мало ли чего болтают за столом на кухне?! – а в моей жизни что-то слишком много собачек развелось в последнее время. Я вспомнила, что меня ждет Кенни, и шопинг. *** И вот тут мне пришлось познакомиться с Александрой… Кенни выглядел уже слегка измученным, и махал мне бутылкой с водой у дверей самого большого торгового центра в Альмогордо. Он был одет, как в турпоход: джинсы, кроссовки, рюкзак и бейсболка. - А рюкзак-то зачем? – удивилась я. - Твои новые вещи запихнем, чтобы не тягать их в руках. – на лице у Кенни отразилось страдание, как у всякого представителя мужского пола, которому предстоит кошмар выбора, примерок и блужданий из зала в зал… - А почему мы не заходим? Здесь жарковато… - я уже предвкушала прохладу залов и машину-автомат, которая продаст мне воду, или кофе. Я телепортнулась, даже не подумав о воде и шляпе, и теперь страдала от жары. - Мы ждем… - начал Кенни. И в этот момент появилась Александра в сопровождении мерзкого улыбающегося толстяка с игрушечным пистолетом, в костюме полицейского… «Старый знакомый! – подумала я. – Сейчас бы Слендермен и Оффендермен просто передрались бы, чтобы оказаться на моем месте!.. И что мне делать?.. Я ведь столько «счастья» могу и не вынести…». Я поняла, что впадаю в ступор. (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)