Veneziana amore...

Долгожданная регата Яркой колесницей прокатилось солнце, и в Венеции наступили сумерки. Тёплый ветер задувал в открытые окна домов. По бурой воде, как и обычно, проплывали гондолы, и люди с восторгом оглядывали стены домов и переулки, которые украшали разноцветными флажками и вкусно пахнущими цветами. По золотистой улочке ветер пронес тонкий запах только что приготовленного хлеба, и в животе гондольеров, которые с самого утра работают, что-то неприятно заурчало. Наруто завистливо посмотрел на булочную, откуда вышли служанки с полной корзиной выпечки, и снова отвернулся, покачав головой и устремив взгляд голубых глаз вдаль, куда он отвозил последних своих клиентов. Он был в хорошем расположении духа, как и всегда, но голод и усталость нехорошо сказывались на его самочувствии и настроении. Одна лишь мысль так терзала его голову и так радовала, что гондольер тут же снова качал головой и сам не замечал, как счастливо он улыбался. Неестественно тоненькая дама сидела напротив него и с любопытством оглядывала парня, его сильные руки и что-то шептала рядом сидящей такой же худенькой девушке. Узумаки посмотрел на них, и пассажирки тут же захихикали, кинув на Наруто быстрый взгляд, и тут же отвернулись в разные стороны, еле сдерживая смех и отчего-то краснея. Блондин пожал плечами и вновь черпнул воду веслом, вытерев пот со лба, и тут же опешил, когда ветер сдул его соломенную шляпу прямо к ногам девушек. — Держите, сеньор, — сказала та что была неестественно тоненькая, кучерявая шатенка. — Благодарю, — засмеялся Наруто, спокойно взяв из худых рук девушки шляпу, и заметил, что пассажирка густо покраснела, кротко поглядев в нежные глаза парня и тут же снова отведя взгляд в сторону. Вторая девушка, имеющая русый цвет волос и очень красивые серые глаза, тут же зашевелилась и ревностно поглядывала на свою подругу, на что другая лишь хитро взглянула на соседку и торжествующе отвернулась. — Я тебе говорила, не лезь к нему, он мне первее понравился! — злостно защебетала русая, сильно схватив соседку за локоть. — Кто успел, тот и съел, — возразила брюнетка, снова взглянув на гондольера и теперь не отрываясь разглядывая его красивое загорелое лицо. — Да я тебя… — прошипела девушка, сверкнув своими необычными глазами, и отвернулась, гордо задрав носик и встав на перекладину, которая помогала взбираться людям на тротуар. Наруто, прислушавшись к бурному разговору пассажирок, лишь усмехнулся, но пытался делать вид, что он не слышит этого громкого щебетания девушек. Помогая брюнетке слезть с гондолы, он нахмурил брови. «Вот когда у меня не было Сакуры, так никому не был нужен, — с досадой подумал блондин, — а как только появилась она, так сразу же всем девушкам вдруг понравился!». — Я ведь тебе сказала, не лезь! — пробурчала русоволосая, пихнув подругу в бок. — Да кто же виноват, что он помог мне слезть?! — вскричала брюнетка, не выдержав такого тона по отношению к себе. — Вот еще будешь мне перечить! — А вот и буду! — Ах ты бесстыдница! — Вся в вас, сестрица! — Ах ты… — Я прошу прощения, — влез в спор Узумаки, прокашлявшись и улыбнувшись, — но вы должны мне пять чентезимо. Девушки переглянулись, укоризненно взглянув друг на друга, и русая, чуть не споткнувшись, подбежала к гондольеру и сунула ему в руку деньги, страстно взглянув на него, на что Наруто широко улыбнулся, чуть покраснев. Дама смотрела на него ещё долго, пока не дошла до своей спутницы и не топнула ногой со словами «вот видишь, всё это из-за тебя!». Узумаки пожал плечами, что мурашки пошли от такого «домогательства» той девушки, и взглянул на небо, чистое и недосягаемое, и тут же оттолкнулся веслом об каменную стену, теперь уже направляясь домой. Он пропустил вперед себя знакомого гондольера, который умудрился еще и ему пожать руку, и тут же снова заметил на себе прожигающий взгляд проходящей по тротуару вдоль канала дамы, а потом еще одной дамы, которая прогуливалась по Сан-Марко. От такого внимания парень, непривыкший к этому всему, поёжился и подплыл к дому. Он вдохнул запах запечённой курицы, прикрыв длинные ресницы и улыбаясь уголками губ, и тут же вздрогнул от шума, который тут же произошёл перед ним на причале. — С возвращением домой! — радостно и задорно вскрикнула Сакура. — Vivat Naruto! Vivat, vivat, viva-a-at! — И на этих словах девушка резко замахала маленький голубым флажком, наклонив его вперед. Прохожие с удивлением и снисхождением смотрели на девушку, которая смеялась, наблюдая за необычной реакцией Узумаки, и теперь бросилась в объятия гондольера, страстно обвив парня своими руками. В её глазах было столько счастья, столько любви, что это тепло доходило до всех и как-будто подзывало: «Радуйтесь же вы со мной! Жизнь так прекрасна, всё в ней прекрасно!». То, чего Сакура так искала, так жаждала — любовь — теперь перед ней, и любовь была во всём: в этой беспорядочной копне золотистых волос, больших и нежных голубых глазах, широкой улыбке и складочках на щеках от неё. И те чувства, которые были у девушке к Саске, быстро улетучились, словно их и никогда не было, и теперь верить нельзя было, что Харуно могла так переживать от неразделенной любви. Теперь всё иначе, и девушка была счастлива, с любовью и преданностью снизу вверх смотря на Наруто, прижалась к его руке, обхватив её, и поднималась вместе с гондольером по лестнице. Столько преданности и любви Наруто не ощущал уже много времени; впрочем, ощущал ли вообще? Все его отношения были построены на фальши и лести, а искренние чувства исходили только от самого гондольера. И как в такой юной и нежной, хрупкой девушке помещалось столько любви, столько чувств, переполняющих её? Узумаки с любопытством смотрел на Сакуру, когда она с легкостью забежала в комнату и начала кружиться, беззаботно задрав голову и прикрыв глаза. Парень снял шляпу и засмеялся, поддавшись хорошему настроению своей девушки, прошёл к кровати и присел на неё, задумавшись и любуясь Харуно. Последняя распустила свои длинные, густые и волнистые волосы, взбив их, и продолжила кружиться, иногда отбивая чечётку и делая какую-то фигуру. — Мне так хорошо! — вырвалось из девушки, и она громко засмеялась. — Так хорошо, что и выразить не могу. А отчего хорошо — не знаю… — Точно! — вскрикнул блондин, хлопнув в ладоши, что девушка резко остановилась, недоуменно взглянув на парня. Он тут же подпрыгнул и ловко удержал Сакуру, которая прыгнула на него. — Регата будет через два дня! Розоволосая тут же с радостью впилась в него губами, при этом хихикая, а потом замолкла, вдруг опомнившись. Она вспомнила, что произошло тогда, две недели назад. Это жуткое, отвратительное зрелище Венеция не забудет еще долго, а эти богатые лорды, делая ставки на то, кто быстрее доплывет на гондоле, совсем не думают, сколько погибло тут человек при взрыве пороха… Девушка отстранилась от парня, нахмурившись, и исподлобья взглянула на него, встав и пройдясь по комнате. — Но охрана… — прошептала она, но Наруто её перебил. — Лорды слишком яростно требовали это мероприятие, а оттого его усовершенствуют как в плане самого процесса состязания, так и ещё добавят охрану, — уверял её блондин, сам как-будто пытаясь верить в то, что он говорит. Сакура отвела взгляд в сторону, пожав плечами, и тут же хитро посмотрела на Узумаки, засмеявшись: — Но, я думаю, ты отпустишь меня? Лицо гондольера в миг оживилось; он показал ей большой палец и широко улыбнулся. Когда парень так делает, то, девушка знала, ему можно верить, и он сдержит своё слово. — Это будет грандиозное состязание, откуда я, обещаю, выйду победителем! На эти громкие слова Сакура с воодушевлением посмотрела на него и обняла.

***

— Семьдесят четыре чентезимо на Ямато, — выкрикнул старый лорд, сидя в высоком расписном кресле. — Восемьдесят на Инизуку! — закричал другое важное лицо, прищурившись и отсчитывая деньги. Другие лорды покачали головой, усмехнувшись, и удивлялись легкомыслию этих лордов. Их ложе находилось прямо на правой стороне Ка’Фоскари, важно оглядывая всех людей и свою многочисленную охрану в золотых доспехах. Папа Римский не смог приехать на это состязание, зато эрцгерцог был тут как тут в ложе с прелестной дамой, которая обмахивалась веером, с воодушевлением наблюдая за толпой людей и домами, украшенными сотнями цветов и флажков. Рядом с ложем высшего общества стоял стол с знамёнами и, напомню, их там лежало 10: за первое место присуждается красное знамя, за второе — белое, за третье — зеленое, за четвертое — синее, потом фиолетовое, розовое, оранжевое, серое, черное, коричневое. Многие лорды спорили, кто поставит больше на Алмара, бывшего управляющего Сан-Марковскими гондольерами, кем и работал Узумаки. Стоит напомнить, что этот мужчина за всю свою жизнь получал три красных знамени, пять белых, четыре зелёных, но никогда не был на четвёртом месте и ниже. Теперь он являлся самой элитой среди старых и молодых гондольеров, которые собрались и ожидали сигнала на Сан-Марко. Парад гондол прошел успешно и намного ярче, чем в прошлый раз — всё как и хотела дама эрцгерцога, что уж там греха таить. Теперь гондольеры перешептывались, смеясь и сжимая весло. Каждый намерен был попасть в десятку победителей, но как среди стольких гондольеров протолкнуться хотя бы в тридцатку? Наруто покачал головой, постоянно всматриваясь в толпу, где стояла Сакура в оранжевой роскошной симаре. Но парень скорее больше волновался за то, кто окружает девушку, чем-то, как она была одета. Вокруг розоволосой столпилось так много мужчин (ну, так казалось ревнивому Узумаки, на самом деле там стояло 3 парня и 5 девушек), что грех не заволноваться. Сама же Сакура заметила прожигающий взгляд парня и улыбнулась ему, помахав рукой, а потом начало о чём-то спорить и кричать. — Три чентезимо на Сальери! — сказала полная женщина, стоявшая рядом с Сакурой. — Кто выше? — Хэй, пять чентезимо на Алмара! — вскрикнул парень, тоже стоявший рядом с Сакурой и поглядывавший на неё. — Пятый год ставлю и пятый год получаю деньги. Харуно звонко засмеялась, а потом глаза её загорелись, и она вдохнула полной грудью воздух. — Десять чентезимо на Узумаки! — Ха, двенадцать чентезимо на Узумаки, — ответил парень, который изначально голосовал за Алмара. Узумаки повернул голову и засмеялся, как и Сакура, а потом отсалютовал ей пальцами и приготовился плыть по сигналу. Брови его нахмурились, а лучистые глаза устремились на флажок, который в считанные секунды должны были опустить, оповещая о начале состязания. Гондольер тяжело вздохнул и в последний раз посмотрел на девушку, которая молча стояла и смотрела на него, когда вокруг парня и неё стояло столько человек и все разговаривали. Десятисекундное переглядывание закончилось тогда, когда гондольеры резко сдвинулись с места. Где-то вскрикнула «Удачи, Узумаки!» тоненькая девушка, которую парень подвозил в начале этой главы (но по меркам это где-то вчера). Сам же блондин не обратил на этот крик никакого внимания и мигом обогнал двух гондольеров. — Уже пятнадцать, — восторженно проговорил Себастьян, тот парень, который ставил на Алмара, — не правда ли чудно? — Но когда он посмотрел на Сакуру, то заметил только задумчивую девушку, чьи грустные глаза вглядывались в толпу гондольеров. Парень окликнул её, и Харуно тут же очнулась, натянуто улыбнувшись и предложив поставить шестнадцать чентезимо. — Ха, семнадцать! — крикнул брюхатый старик, отсчитывая свои деньги. — На большее Узумаки не наберет. — Двадцать! — хитро прищурила глаза Сакура, покачав головой. — Двадцать два! — Двадцать пять! — Тридцать! — Тридцать восемь! Эти двое вошли в азарт и никто не хотел проигрывать. Когда сумма завалила за восемьдесят пять, то Харуно развела руками, наигранно расстроившись и потребовав у мужчины выигранную ею сумму. — Отчего же? — завопил старик, озадаченный таким огромным проигрышем. — Узумаки же не победил. — Но победит, — пожала плечами розоволосая, забрав сумму и последовав за другими людьми, которые пошли до Ка’Фоскари, где и закончится состязание. Наруто обогнал тридцать второго гондольера и с каждым разом всё быстрее и быстрее грёб веслом. Он уже представлял себя на первом месте с красным почётным знаменем, а какой-нибудь лорд бы взял его как своего персонального гондольера. Тогда бы парень получал такие деньги, что и Ли не снилось. Хотя Наруто и благодарен Ли и Сакуре за то, что они вновь подготовили его к состязанию, заставляя заниматься в два раза больше. «Во имя силы юности! — так говорил Рок Ли, а Сакура лишь заливалась смехом». Но теперь он не подведет их обоих. Осмотревшись по сторонам, он заприметил тройку гондольеров, которые тактично держались друг с другом и сталкивая с гондол соперников. Узумаки понял, что тоже самое может случиться и с ним, а потому спокойно пропустил перед собой Сан-Половского гондольера Адела, который успешно упал в воду, а сам блондин быстренько проплыл вперед и случайно переглянулся с Кибой. Шатен кивнул на впереди плывущего Альберто и таким жестом предложил Наруто вместе с ним нейтрализовать гондольера, который был сильным соперником. Узумаки кивнул, хитро взглянув на Инизуку, и с новой силой черпнув веслом воду. Парни ловко обогнали гондольера и толкнули своими гондолами его, что мужчина, разъяренный, упал в воду. Наруто и Киба дали друг другу «пять» руками, а потом свирепо переглянулись и отвернулись, каждый рванув в свою сторону. Таким образом Узумаки и Киба были наравне. Каждый не хотел проигрывать друг другу, а потому когда впереди парни заприметили еще четырёх гондольеров, то, вновь метнув друг в друга глазами молнии, резко обогнали тех гондольеров и сами же пошатнули гондолы друг друга. — Ты и в десятку не войдёшь! — прошипел Киба, всё прожигая агатовыми глазами лицо соперника. Последний же самоуверенно и гордо взглянул на шатена, усмехнувшись. — Что смешного?! — Ошибаешься, — спокойно проговорил блондин, отплыв от соперника, — я уже в ней. И когда эти громкие слова произнёс Узумаки, то Киба вспыхнул и вспыхнул не столько от такого заявления, сколько от того, что не обратил внимания на поворот и смачно врезался в стену, слыша остроумные высказывания зрителей, что Инузука засмотрелся на Узумаки. Наруто заржал, как и остальные гондольеры, и еле обогнав какого-то мужчину, он опомнился: чёрт возьми, он же реально в десятке! Такой радости парень действительно не испытывал ещё никогда; все не верили в то, что он сможет пробраться в победительскую десятку, а он это сделал. Гордость переполнила Наруто, но вскоре отпустила, когда впереди показалась широкая спина Ямато. Голубоглазый цокнул, вспомнив, что Ямато не из тех слабаков, что были раньше. Загнав весло в воду, Наруто смахнул очередную солёную каплю пота со лба, выдохнув и снова вдохнув. Главное обогнать искусного Ямато, а там уж и до пятёрки недалеко. Но шатен так быстр и ловок, что Узумаки в глубине души осознавал, что ему не стоит тягаться с опытным гондольером. «Ай, была не была! — подумал гондольер и пропустил вперед себя другого соперника, что последний, когда его ударил гондолой Наруто, захватил с собой в канал Ямато, а мужчина ещё одного соперника. — Ой…». Так подумал Узумаки, а потому решил быстренько проплыть мимо этого столпотворения гондольеров, которые из-за неразберихи на воде вынуждены были стоять в пробке. Что ж, чего не сделаешь ради победы:) Голубоглазый оказался в пятерке. До моста Соститузионо, где и заканчивается состязание, остаётся всего лишь один район. И именно в этом месте столпилось столько людей и охраны, что Наруто чувствовал гордость за себя, что люди могут смотреть на него, восхищаясь его силой. Вдруг начали бросать душистые цветы в воду и в гондолы. Узумаки заулыбался во все тридцать два зуба и стал наравне с четвёртым гондольером. «Давай, столкни его! — кричала совесть парня». Но он не собирался этого делать при таком огромном скоплении людей. Теперь нужно играть честно. Ну, так изначально подумал блондин, пока гондольер, с которым он поравнялся, не толкнул Узумаки, что последний, очухавшись, резко столкнул с лодки соперника, злостно поглядев на него со своей шатающейся гондолы. «А я тебе говорила! — закивала головой совесть, скрестив руки на груди». Теперь он четвёртый. Отсутствие воздуха в лёгких начинало подставлять парня, и он опустил голову, переведя дыхание. Вся четвёрка победителей оторвалась от других, и Наруто хоть на секунду, но смог придти в себя. Он поставил перед собой цель получить красное знамя, значит он должен это сделать. Нахмурив светлые брови, что, как и всегда, между ними появилась глубокая складка. Гондольер заметил, что теперь соперниками его стали Алмар, который ловко обогнал второго гондольера и стал первым, того второго гондольера, которого обогнал третий гондольер, и тот третий гондольер, которого обогнал Наруто. Вдруг парень услышал до боли знакомый старческий голос. Это был Джирайя. Он довольно-таки помолодел за последнее время, и именно на это сначала и обратил своё внимание Наруто. Гондольер кивнул дяде, который одобрительно кивнул в ответ и закричал «Так держать, Наруто!». Эти слова вдруг пробили в парне слёзы благодарности, появившиеся в его ярких глазах, однако их он сдержал, отвернувшись и поравнявшись со вторым гондольером. Бернардо был по силе наравне с Алмаром, но по глупости своей с Наруто. Потому противостояние тут чётко и логично. Узумаки посмотрел на Алмара, который тяжело дышал и на секунду останавливался, держась за сердце, что крайне странно показалось блондину. — О, а ты как тут оказался? — поинтересовался Бернардо, ласково улыбнувшись блондину. — По воле судьбы, — пожал плечами Наруто, вместе засмеявшись с гондольером. И тут они начали сильнее грести и внимательнее наблюдать за движениями друг друга. Узумаки понимал, что тягаться ему нечего, но руки и ноги не слушались его. Откуда в нём столько силы и терпения? Наверно, потому что он осознавал, что в конце этого всего его ждут не сколько возгласы народа, сколько восторженный взгляд изумрудных глаз Сакуры. В ней парень и обретал всю надежду и успокоение. Оттолкнувшись об стену, Наруто поднял голову, взглянув на высокое и чистое небо, и окончательно обогнал Бернардо. Что? Как? Уже? Он второй, перед Алмаром, спустя полчаса мук и сотни гондольеров он всё-таки добрался до своего трофея, только на пути их стоял всего лишь ненавистным им бывший управляющий. Узумаки с горечью понимал, что он проиграет мужчине, но совесть не уставая кричала: «Хоп-хэй, поднажми, всего лишь один, один!». Наруто покачал головой и тут же устремил свой соколиный взгляд на Алмара. Что-то грустное и молящее о помощи промелькнуло в лице мужчины, когда тот повернул свою лысую голову, и вдруг тяжелое тело рухнуло на гондолу. Большая рука схватилась за сердце, и Алмар начал привставать. Но все попытки были тщетны. Вновь он попытался подняться на ноги, как вдруг окончательно в этом ему помог Наруто, прихватив под подмышку Алмара своими руками. Негодование промелькнуло в уставших глазах управляющего, и вдруг и злоба, и радость, и сочувствие, и смущенность смешалось в нём. — Сейчас остальные догонят, — промычал гондольер, ахнув и схватившись за больное сердце, — плыви дальше. — Хах, — усмехнулся Наруто, по-доброму посмотрев на соперника, — в таких ситуациях нужно забыть о других и важно оставаться человеком. Алмар воодушевленно посмотрел на гондольера и с благодарностью пожал загорелую руку Узумаки. На самом деле Наруто бы не собирался ему помочь, если бы не встретил Сакуру в своей жизни. Именно она помогла ему прочувствовать людей, их слабости и научила его понимать их, какими бы они не были. А главным уроком стало то, что в любой ситуации человек должен оставаться человеком. Помогать людям есть великое дело во всех его проявлениях. К счастью, гондольер это понял не так поздно, как могло быть. И толпа взревела, когда Наруто на одной гондоле вместе с Алмаром подплыли завершающему месту, где на них посыпались аплодисменты и сотни цветов с серпантином. Узумаки не знал даже, чему радоваться: тому, что он победитель или что он помог человеку и простил этого бывшего злого неприятеля? Эрцгерцог и его дама вспрыгнули с места и еще громче зааплодировали, спустившись со своего ложа и пожав руки Алмару и Наруто. Все так радовались этой победе, восхищенно поздравляли победителей и разглядывали их, что невольно к глазам обоих гондольеров подступили слёзы. Подойдя к столу со знамёнами, эрцгерцог почётно вручил красное знамя Алмару, так как всё-таки он приплыл первым. Однако когда тонкая и изящная рука главного лица страны прикоснулась к потной груди Алмара, то последний, смущенно улыбнувшись и поклонившись эрцгерцогу, обратился к толпе. — Мы не были друзьями, — начал он, взглянув украдкой на недоумённое и расстроившее лицо Наруто, — скорее наоборот — ненавидели друг друга и корили. Но в один момент я понял, что ненависть моя была бессмысленной и гадкой по отношению к настоящему победителю. Вот он, — показал трясущейся рукой мужчина на Узумаки, — вот ваш победитель, который не струсил, дошёл до конца и не бросил человека в беде. Это не я первый пришёл — это он истинный победитель как среди всех гондольеров, так и… — мужчина запнулся, схватившись за сердце, и снова с благодарностью посмотрев на Наруто… — … так и среди мерзких устоев нашего общества, где человек уже не человек. И на этих словах речь его оборвалась, и Алмар стерпел боль, как стерпел это Наруто, когда осознавал, что он не выиграет, если поможет Алмару, но сделал это, и повесил на широкую грудь уставшего Узумаки долгожданное красное знамя. Толпа вновь взревела с новой силой, и среди неё доносился радостный звонкий голос Сакуры, которая не скрывая всех чувств, переполняющих её, плакала, как ребенок, смотря на свою любовь, которая победила. Лорды важно поднялись и пожали красную руку Наруто, когда последний широко улыбался и всё не мог поверить, что он победитель. Алмара отвели к лекарю, и что потом было с этим мужчиной, никто не знает. А вот у Наруто явно начнётся новая жизнь. Эрцгерцог сказал несколько ласковых и поздравительных слов и пригласил к себе отобедать как почетного гостя. Узумаки слышал, как лорды спрашивали друг у друга, кто такой этот Наруто, и каждый подходил и предлагал ему работать личным водителем за огромную плату. Все вдруг признали его, начали восхваляться им и не только из-за того, что он стал победителем регаты, сколько потому, что не бросил в беде человека. Когда толпа, которая окружала Наруто, чуть рассеялась, пропуская кого-то, то до блондина донеся сладкий запах граната, и гондольер обернулся, мигом прижав к себе радостную Сакуру. — Вот теперь идеально! — засмеялся Наруто. Действительно, с детства он мечтал стать победителем регаты, потом он встретил Сакуру, вскоре недруги его стали вдруг приятелями, а теперь он выиграл состязание, да и Сакура его любимая девушка. — Роза для победителя, — улыбнулась Харуно, протянув парню цветок, но он так и смотрел на девушку с нежностью и любовью и отодвинул цветок, страстно и радостно поцеловав Сакуру. Еще долго не отходила толпа от гондольера. Все просили его принять подарок, расспрашивали, где он живёт. А вечером каждый дом восхвалял Наруто, а знатные лорды разделяли свой роскошный стол с победителем и его дамой.