Doomed to death / Обреченная на смерть

* четыре недели назад * Адам. Я не справлюсь, Адам. Я не смогу без него. Эти слова Сэм не выходили из моей головы, когда встал с кровати. Она уснула на моем плече, изредка дергаясь во сне. Я укрыл ее одеялом и поспешил выйти из комнаты. Я обещал ей, что буду рядом, что она справится, и не могу подвести Сэм. Мне нужно сходить в магазин, а заодно проветрить голову. На улице дождь уже льет уже весь день. Даже на похоронах шел дождь, а после совсем разошелся. Черт, я тоже, боюсь, что не справлюсь. Не справлюсь со смертью друга, который заслужил гораздо большего, что имел. Те чувства, которые я испытывал, когда кидал горсть земли; те чувства, когда я стоял и смотрел на его фотографию, на могиле; те чувства, когда я увидел даты смерти … не передать словами, как мне было тяжело. Тогда была годовщина, когда умерла младшая сестра Ника, Зоуи. Он никому о ней не рассказывал, потому что это было тяжело для него. Только потеряв лучшего друга, я понял, что значит потерять кого-то. Я понимаю Ника. Капли дождя, не переставая, барабанили по стеклу окна. Я взял деньги из шкафчика и, отыскав ключи от машины, вышел из дома. На улице было жутко холодно, поэтому я поспешил к машине. Вставив ключ в коробку зажигания, я выехал на дорогу. Около пятнадцати минут и я уже в торговом центре с тележкой для продуктов набираю все указанное в списке от мамы. Проверив список вновь, мне можно было идти на кассу. Пробираясь через толпу я увидел знакомую девушку, но она меня не видела. Джуди. Подруга из прошлого Сэм. Мне рассказал Ник, когда она требовала встречи с ним. Ну да, ярко рыжие волосы, невысокого роста. Это точно она. Она говорила, чтобы он оберегал ее. Но теперь он не может защищать Сэм. Защищать от себя. Не очень хорошие мысли пришли мне в голову, поэтому я поспешил на кассу. Я подъезжаю к дому и вижу, что свет нигде не включен. Значит, Сэм спит, а родители еще не пришли. Я поставил машину в гараж и прошел в дом с полными пакетами еды. Быстро бросив пакеты на полу в кухне, я побежал наверх, проверить Сэм. Девушка продолжала спать. Успокоившись, я спустился вниз и стал готовить ужин к приходу родителей. Через добрых два часа я закончил с приготовлением курицы. Телефон неожиданно завибрировал. Мама. — Да, мам, — ответил я на звонок. — Милый, ты можешь забрать меня? Твой отец не может забрать меня, так как у него неотложное совещание, а в дождь я не могу выйти из дома, — говорила мама. — Эм, да, конечно. Ты где? — Я у Кристин, что в пригороде. — Это же в полутора часах езды? — взмолился уже я, но потом добавил. — Уже выезжаю. Сбросив вызов, я поставил еду обратно в духовку и, проверив Сэм, вышел из дома. Я добрался за час до того самого дома, где жила тетя Кристин, мамина сестра. Посигналив, мама вышла из дома, попрощавшись с хозяйкой дома. — Спасибо, что забрал, — поблагодарила она, пристегивая ремень безопасности. Ухмыльнувшись, я завел двигатель и выехал обратно на дорогу, по которой ехал с города. — Как там тетя Кристин? — решил нарушить тишину я. Мы не часто разговариваем с мамой, а тем более проводим время вместе. — Тебе и правда интересно? — засмеялась мама. — Ты права, нисколечко. Просто решил начать разговор, потому что мы редко разговариваем. — Согласна, — грустно ответила она. — Как ты? — еще тише спросила мама. Я сильнее сжал руль руками, а после немного успокоился, когда выдохнул. — Ты имеешь в виду, как я после смерти своего лучшего друга? — она кивнула, но продолжала ждать ответ. — Я справлюсь, не беспокойся за меня, — резко сказал я, что было очень грубо по отношению к ней, но я не стал извиняться. Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Я притормозил у дома и повернул к гаражу. Выйдя из машины, мы прошли в дом, где была какая-то подозрительная тишина. — Ужин в духовке. Можешь пока разогревать, а я пойду, позову Сэм, — сказал я и, не дождавшись ответа, поспешил в комнату девушки. Эта тишина только капала мне на нервы. Я преодолел все эти ступеньки быстро и вот уже стою перед дверью в комнату, но не решаюсь войти. Тихонько стучу, но слышится только тишина. Стучу чуть громче и вновь тишина. Мое терпение уже кончается, и я открываю дверь, что она с грохотом ударяется о стенку. Провожу взглядом всю комнату и уже успокоившись, выхожу обратно, увидев, что Сэм лежит на кровати и спит. Но через пару секунд вновь открываю дверь и влетаю в комнату. Разбитая рамка, которая стояла у Сэм на столе, лежит на полу. На этой фотографии Сэм была с Ником, но теперь от нее остались только многочисленные кусочки. Прохожу к кровати, где спит девушка, и провожу рукой по лицу, убирая волосы. Оно холодное. Слегка трясу Сэм, чтобы она проснулась. Ноль реакции. — Сэм, ну давай же, милая, просыпайся, — вновь трясу ее, но уже сильнее. Проверяю пульс. Его почти что нет, очень слабый. Черт. Быстро хватаю телефон и набираю 911. — Мам, скорее сюда, — кричу я ей, пока жду ответа от набранного номера. — Алло, здравствуйте, что у вас случилось? — Нужна скорая срочно, девушка без сознания. — Скажите свой адрес, и мы вышлем скорую помощь, — торопливо говорит девушка по телефону. — 720 Мичиган авеню, Чикаго. Адам Вуферли, — добавил я в то время, как зашла мама в комнату и ужаснулась. — Машина скоро будет, не паникуйте, — я сбросил вызов, и поднял Сэм на руки, чтобы спустить вниз, на первый этаж. Мама прошла за мной, при этом всхлипывая. Благо она не знает, что я нес также Сэм на руках, когда она порезала себе вены. Положив девушку на диван в гостиной, я стал делать искусственное дыхание. Так, Адам, сосредоточься. О чем учили тебя в школе. Я зажал нос пальцами и, глубоко вдохнув, выдохнул прямо в губы. — А затем 30 надавливаний на грудную клетку, — голос мистера Шильца пронесся у меня в голове, после чего я сделал 30 надавливаний. Тут раздается звонок в дверь, мама побежала открывать ее. Через пару секунд меня отодвигают от Сэм, я отхожу подальше, давая полный доступ к девушке. — У нее нет пульса, — говорит один голос. — Миссис, мы срочно забираем вашу дочь в больницу, вы с нами? — говорит другой мужчина, а мама кивает и уходит вместе врачами. — Я сейчас приеду, мам. Все будет хорошо, слышишь? — говорю я в след, когда дверь закрывается. Я быстро пишу SMS папе, прежде чем беру ключи и выхожу из дома. Я не помню, как добираюсь до больницы. Все как в тумане. Слезы катятся по моим щекам. Я не готов потерять еще и ее. Нет, этого не произойдет. Она будет жить. Сэм, ты меня слышишь? Паркую машину у больницы и быстро захожу внутрь. Вижу маму и иду к ней. У нее заплаканные глаза и растекшаяся косметика. Протягиваю платок, на что она кивает. Проходит большое количество времени. Я уже успел сосчитать из скольких плиток состоит пол в коридоре больницы, пока не вижу, как выходит доктор из реанимационной. — Миссис Сэйфил? — спрашивает доктор, подходя ближе к нам. — Да, это моя мама, а я ее сын, — говорю за нее я, потому что она не способна ничего сказать. — Хорошо, я мистер Ричардсон. Не хочу Вас обнадеживать, но ваша дочь в критическом состоянии. — Моя мама стала снова плакать, я положил свою руку ей на плечо, стараясь самому не проронить слез, по крайней мере сейчас. — Сейчас она в коме, ничего не грозит ее жизни, но она может просто напросто не проснуться. Сейчас все в ее руках, если она захочет, то будет бороться со смертью, но если нет… Но не будем о плохом, в скором времени мы переведем ее в обычную палату и подключим все необходимые аппараты. — Можем ли мы зайти к ней хотя бы на минуту? — с осторожностью спросил я, моля, чтобы он согласился. — Хорошо, но только на несколько минут, — доктор пошел в сторону палаты, а мы пошли за ним. Мистер Ричардсон открыл дверь, и мы прошли ближе к девушке, которая была не похожа на мою сестру. Вся кожа была бледная, изо рта и кисти тянулись какие-то непонятные трубки. — Этот аппарат поддерживает дыхание Вашей дочери, — пояснил врач. Я кивнул. — Простите, но Вам лучше идти домой и выспаться, а завтра навестить ее. — Мама просто вышла из палаты, проходя мимо меня. Я подошел к Сэм. — Тебе есть за что бороться, Сэм, — прошептал я и поцеловал ее в лоб. Мы вышли из больницы, не проронив ни слова, точно так же как и по пути домой. Мама сразу же пошла в свою комнату, где плакала всю ночь, а отец пытался успокоить ее. Я прошел мимо комнаты Сэм, но все же вошел внутрь и убрал осколки рамки. Выкинув в мусор осколки, я поднял фотографию, которую порвала Сэм, и склеил скотчем. Я сел на кровать, где несколько часов назад лежала Сэм, моя Сэм, которая просила быть рядом с ней. Но я ушел. Я ушел, потому что думал, что мне тяжелее, чем ей, что было напротив.