***
Слова, произнесенные незнакомкой, произвели сильное впечатление на Найджела. Он знал, что просто так семи храбрым воинам с Люсиндой не справиться. Да, он познакомился с ними недавно, но, уже успел к ним привязаться, в конце концов, они были единственные, кто выслушал его. Ему надо было выговориться, ему нужно было сказать кому-то то, что он так долго держал в себе. Однако одну гораздо более значительную тайну, которая могла бы разрешить все проблемы путников, он так и не сказал. Струсил. Весь мир в нем перевернулся, он захотел помочь. Он боялся, но был готов к любому повороту событий, даже самому страшному. Ведь часы, что вот-вот перевернуться и начнут неумолимо свой отсчет последних минут жизни Найджела, готовы и костлявая рука Тетушки Смерти ждет, когда же старик переступит черту своей жизни и она перевернет последнюю надежду Бога на вечность в одиночестве. Он смог догнать всадницу, которая уже приближалась к цветам. - Постой! - закричал Найджел. Он все еще бежал, но уже ближе к наезднице стал задыхаться и, дойдя, бессильно опустился на траву. - Я готов. - Устало вздохнул он. Незнакомка слезла с коня и подошла к магу. Протянув ему руку, девушка улыбнулась и спросила: - Что заставило тебя сделать это решение? - Я достаточно прожил, и думаю, что за всю свою долгую жизнь сделал мало хорошего. Поэтому хочется хоть кому-то помочь и спасти. - Устало ответил он, принимая руку девушки, поднимаясь с ее помощью.***
Игла пронзила тело, а воздух пронзил истошный женский крик Дарси, остальные лишь удивленно ахнули и стояли как громом пораженные. Хрупкая девушка, уже с расшатанной психикой, не сдержала рвущихся на волю слез и позволила им пролиться в полной силе. А за новым потрясением последовала новая проблема. Странная и необычная. - Интересно, а эти мальчишки так же будут повторять за нами, как и те воины? – поинтересовался Фандрал, скидывая сумку с припасами и обнажая меч. - Ее магия чем-то похожа на магию Найджела – скорее себе, чем кому-либо сказал Локи, создавая один из огненных шаров. - Разомнемся, ребятки? – С ухмылкой спросила Сиф, наперед зная ответ. - Вы, в самом деле, собираетесь убить их? – Не веря своим ушам, спросила Дарси. – Но они ведь… - Обычные иллюзии и ничего более, девочка. – Возразил Вольштагг, вскидывая секиру. - Йен, Дарси на тебе. Держитесь вместе. – Скомандовал Локи и дал дочери в руки легкий, но достаточно хороший меч. Опешив от такого подарка, Дарси кивнула, однако на меч взглянула с испугом. – Господа, ну и две дамы, - обратился он ко всем – спина к спине и желательно, как можно меньше отходить друг от друга. Азартный огонек заиграл в глазах воинов, не такой, каким он был в Горах, а тот, что закалялся в битве и заставлял сердце биться чаще. Тогда, в Горах ими управлял страх из-за сказок и древних легенд, но сейчас перед ними была ведьма и тот, кого она подчинила своей воле. Игра началась. Эту битву легко можно было бы занести в список битв, где одна из сторон проигрывала быстрее, чем успевала сказать фразу "Мы непобедимы". Ее не запечатлели бы в вечности на картине, не стали бы воспевать в легендах, рассказывая о храбрых рыцарях, никто бы и не вспомнил о ней, хотя из-за нее легко могла бы начаться совершенно другая война, затронувшая не только семерых воинов, но и всю Асгардскую армию. Победа, на которую так рассчитывали воины, манила к себе смертью совсем беззащитного ребёнка, который уже был подчинен чужой воле, а, следовательно - мертв. Но никто этого так и не понял. А борьба уже с мертвецом вряд ли смогла принести хоть какую-то выгоду. Многочисленные копии мальчика наступали нескончаемым потоком, захватывая и не давая передохнуть или вдохнуть такой необходимый воздух, вновь и вновь затягивая в омут полный крови и смерти. Подобно лернейской гидре, смерть одного мальчика воплощала рождение двух новых. Спустя уже каких-то пять минут все устали, а говорить о Йене и Дарси, пожалуй, не стоит. Они выбились из кольца первыми, что позволило копиям хрупкого ребенка переместить удар на вторую точку и дать временную передышку первой. К молодой паре на помощь подоспел Огун, но и это не принесло особого облегчения никому. Вскоре детей было столько, что удержать натиск было просто невозможно. Проворные дети, на подобии своего исходника, стали более настырными, почувствовав усталость противника. Поняв это ведьма, стоявшая рядом с одним ребенком, прикоснулась своими острыми ногтями к его шейке, размазав зеленую слизь и прошептав что-то. Еще одно заклинание сработало успешно, теперь связь с природой и землей для копий была доступна, это позволило им победить. Своими маленькими ручонками они начали хватать воинов, обвиваясь вокруг, мгновенно срастаясь с землей и извиваясь, словно многовековые корни деревьев. Конечно, еще способные держать меч, не сдавались, но и это продлилось не долго. А дети, словно деревья, удерживали своих жертв, не давая им возможности освободиться. Это было полное поражение, на которое никак не рассчитывали воины.***
Поле цветов манило к себе, подобно сладкому меду, это одновременно захватывало и пугало. Но выбор был сделан и совсем не в пользу трусости. Теперь, стоя перед чертой раскалывающей жизнь и смерть, вечность и час, любовь и ненависть, обещание и долг, на две совершенно неравные части, Найджел был готов перевернуть все, что связывало его с тьмой и подставить лицо солнцу. Нисколько не колеблясь, даже не взглянув на черту, он смело шел вперед, да так шибко, что незнакомка не успевала за ним, потому что оставила свою лошадь еще в лесу Гор. Однако переступив барьер, Найджел отчетливо почувствовал удар, оповестивший его о коротком сроке, который, к сожалению, ему придется провести вовсе не так, как говорилось в проклятие. Проходя уже деревню, старик оглядывался, ведь спустя столько лет он никак не ожидал увидеть его любимую родную обитель в столь запущенном состоянии. А это лишь больше ранило его душу и заставило сильнее обливаться сердце кровью. Вскоре двое новоприбывших заметили нескольких человек, это были те, знакомые и горячо любимые Найджелом люди, чьи улыбки он мог видеть, когда устраивал представления перед всей деревней. Да, пожалуй, какая-то часть старика хотела броситься в объятия к знакомым, но другая, более разумная понимала, что стоит сперва разобраться с проблемой гораздо более серьезной. Люди, постепенно выходившие из домов на шум битвы, стали замечать из двух незнакомцев одного очень даже знакомого им человека. Некоторые стали указывать на Найджела пальцем, другие махали ему рукой, а третьи, от греха подальше, прятались в доме. Найджел же с незнакомкой поспешили было на битву, которая была уже в самом разгаре, но все-таки успели уже на заключительную часть - слияние с природой, которой в этой местности не было похоже уже давно. Спрятавшись за один из близ стоящих домов, они решили узнать, что понадобилось ведьме. - И это воины, Асгард которыми славится? Да, пожалуй, с вами можно позабавиться. - Восторженно засмеялась ведьма. Локи пытался использовать свою силу, но она не сработала. - О, великий царь, Ваша магия не поддается? Что ж, без нее Вам пожить придется. Уж поверь, пока от корней не освободишь ты руки, магия принесет тебе лишь только муки. - И, правда, пытаясь создать огненный шар, корни вокруг запястий мага начинали прожигать кожу. - Что тебе нужно Люсинда? Зачем весь этот цирк? Зачем столько ждать, чтобы добраться до меня? - А кто сказал, что ты один нужен мне? Так высоко у тебя мнение о себе! Скажи, ты помнишь, кто родители твои? Не те, кто воспитали, а те, кто родили? Ведь ты - ребенок-полукровка. Отец - Лафей, а мать - плутовка. - Люсинда ехидно усмехнулась. - И надо же случиться чуду - сам Один пожалел тебя, а Фригг растила, магии уча. И надо было на Земле мне лишь найти, ту, что за тобой на край сможет пойти. Та, что не щадя себя, любила трикстера и родила; Девочку, в которой три расы смешались, именно на нее мои планы намечались. - Осторожно подходя сначала к Локи, затем к Дарси, она собрала немного крови каждого и вылила жидкость в котел, что появился во время битвы. Добавив туда еще каких-то трав, ведьма продолжила - А если уж отец способен колдовать, значит и дочь может магией играть. О, двое кровных магов, силу их, забрав, и ведьмой могущественной став, я к ногам своим не один Асгард уложу, а все планеты и миры подчиню! Мне равных не будет, не будет сильней меня, ведь магия крови - велика и сложна. Я переверну весь мир и в поклоне склоню, а не верных мне я убью. - С жаром и постоянно заливаясь злобным смехом, буквально кричала ведьма о своем грандиозном плане. Осознание того, что возможно это действительно проигрыш, а победа остается за ведьмой, пришло очень быстро и словно острый кинжал резало Локи изнутри. Теперь, когда он встретил дочь, родную кровь, ту, что всю жизнь жила, не зная, кто ее настоящий отец, ту, что приняла его, несмотря на его сущность и былые злодеяния, он лишится и ее. Маг потерял и любимую. Слова, которые когда-то он произнес своему брату "Единственную, чья любовь тебе дорога, ты потеряешь.", были сейчас ему знакомы. Почему он произнес их тогда, Локи не понимал, но чувствовал, что возможно лишился сам той, кто была ему важна. Боги, лучше других понимали различия человеческой жизни и жизни асов. Сейчас маг сожалел, что не выполнил обещание перед Грейс, но верил, раз уж ему и суждено умереть с дочерью, то они всей семьей воссоединяться в лучшем мире. Теперь не было никакой надежды на спасение. Ведьма обыграла, замышляя свой план еще очень давно, она обхитрила всех, продумав и тщательно спланировав все свои ходы и возможные пути развития событий. Да, она хорошо подготовилась, но совсем не ожидала возможной помощи, или, если проще сказать, возвращения старого знакомого. - Семь сотен лет меня не бывало в краях родных, а дом погряз в разрухе и бывалый блеск уж стих. Ты на славу постаралась испортить то, что я любил, жаль, что пошел на поводу у тебя и все сгубил. - Неожиданно раздался голос за спиной Люсинды. Предвкушение победы и огонь в сияющих глазах потухли в миг. Злобный оскал "украсил" лицо ведьмы и она не поворачиваясь, заговорила. - Какая встреча Найджел, я и не ждала! Как печально, что пирог к возвращению не испекла. Правда вот надеялась я все, что мертв ты уж давно. - Ну что ты, мне совсем не обязательна шикарная встреча, я и не хотел взвалить подобные тяготы тебе на плечи. Я вижу, ты победу собралась отпраздновать, так что ж народ не порадовать? - Проигнорировал он последние слова в свой адрес. - Народу, что будет предо мной пресмыкаться, не стоит понапрасну радоваться. А тебе не стоит здесь оставаться надолго, ведь время бежит, а родных то много. - Люсинда продолжала стоять спиной к Найджелу. Явно недовольная ведьма могла сделать все, что пожелает и с кем пожелает, но использовать магию против него было бесполезно. - Отчего ты ко мне лицом не повернешься, быть может, спустя столько лет улыбнешься? Или боишься встретить укор в моих глазах, за то, что превратишь меня в прах? Неужели совесть ест тебя, сестренка? За проклятье, насланное на ребенка? За сгубленную душу мою, за дорогу в жизни одну? - Он отлично подобрал слова. Все эти годы Люсинду гложила совесть за то, что когда-то возжелав вечной жизни и вечной власти, она прибегнула к черной магии, что была способна разорвать смерть для двух близнецов. Они - Люсинда и Найджел - кровные брат и сестра близнецы, имеющие одну силу и прозванные одним богом, поэтому их магия была похожей, однако женщина обладала не только данной ей от рождения силой, но и той, что вычитала она из книг древних магов живших в Асгарде. Их вечная жизнь - их вечное проклятие, ее рана - его боль, ее радость - его улыбка, ее смерть - его конец. Умирая один, уходит и другой. Но то проклятие, что было наложено, разделяло их смерти. Если он умрет раньше, она останется на этой земле. Если смерть заберет ее первой, его проклятие развеется. Чары разделили их в смерти, но не в жизни. По-прежнему: ее гнев - его агрессия, ее хворь - его агония, ее безразличие - его апатия. Именно поэтому она не могла применить ничего против брата, ибо это был ход против себя самой. Уняв гнев в душе, женщина медленно развернулась к брату, и гордо вскинув голову, посмотрела в его глаза. - О, нет, что ты я совсем не жалею, что совершила, да - я тебя убила. А точнее себя ты сам убил, ведь ты черту переступил. - Ведьма ехидно улыбнулась, а огонек в глазах вновь заиграл. - А ты врать так и не научилась, хотя и магии великой обучилась. Скажи, ты давно мечтала меня повидать, а может даже в руки смерти придать? - Но ответа не последовало. Люсинда стояла, сжав пальцы в кулак, ее переполняла ненависть к брату, который так "удачно" пришел. Еще чуть-чуть и ее триумф свершился бы, но, похоже, этому не суждено свершиться. - Неужели ты готов свою жизнь отдать? Зачем тебе так страдать? Ты ведь мог спокойно век коротать свой, правда, в одиночестве - ценой. - Прорычала Люсинда. - Не тебе решать, как мне жить, и моя уже прервана нить. Я переступил уже черту, и все равно умру. - С грустью произнес он. - Но, сестрица дорогая, это вовсе не мешает, мне тебя остановить, только лишь себя убить. - Найджел грустно ухмыльнулся. Незнакомка же, в момент, когда Люсинда повернулась лицом к брату, пробралась к пленникам и помогла освободиться Локи и Дарси. - Скажи, ты знаешь заклятие "Familiae magicis vires et mortis" ( Сила семьи и магия смерти) - обратилась она к магу. - Да, оно мне знакомо. Но, кто ты? - Друг. Используй это заклятие, по моему сигналу. - Сказав это девушка, продолжила освобождать бывшую ранее команду по спасению, которая сама нуждалась в спасении. Ведьма все больше выходила из себя, но понимала всю трагичность ситуации. Время Найджела постепенно проходило, и возможно единственным выходом для Люсинды было ждать роковой минуты, но вряд ли брат даст ей такую возможность. - Не смей мешать моей победе! Дай мне победить, и мы это отметим! Я дам возможность вновь тебе вечно жить, и то заклятье не сможет тебя убить. – Взмолилась Люсинда, говоря наиграно-жалостливо. - Я бы рад поверить, но уж прости меня сестра, но тебе не под силу вернуть мои упущенные года. Семь сотен лет, в одиночестве проведенных, превратили меня в легенду для путников не просвещенных. – Найджел улыбнулся, вспоминая о былой жизни в Горах, все же там были и свои плюсы. Маг создал нож, самый обычный, легкий и острый. Проведя по ладони, вслед за острием проступила кровь, которая стала мелкой струйкой стекать с руки и падать на землю, обагряя песок, что был под ногами мага. Словно проверяя, осталась ли та связь между ними, Найджел выжидал, пока сестра не сморщилась от боли. Люсинда даже не удосужилась взглянуть на свою руку, почувствовав боль, она вмиг залечила эту рану. Поразительно было то, что лечение отражалось исключительно на том, кого лечат, другой же близнец был обречен страдать. Недолго думая женщина все же выпустила небольшой сгусток энергии на брата, который тот отразил. Оба – брат и сестра – начали битву друг против друга, которая началась семь столетий назад, и сегодня этой вражде должен прийти конец. Либо погибнет один из них, либо сгинут оба, другого не дано. Не жалея сил и магии, двое врагов решили покончить с этим. Но поскольку каждый обладал достаточно широким знанием в области магии и колдовства, оба не уступали друг другу по силе. Малейшая неосторожность ведьмы и невозможность защиты, ее ранило и отбросило, то же произошло и с Найджелом. Оба отлетели на достаточно приличное расстояние, но вот Найджел, которому заклятие «прилетело» от боли сестры, успел раньше прийти в себя. Тут он увидел знакомую незнакомку, лицо которой ярко заметил сквозь капюшон, все еще скрывающий черты ее милого лица. Он кивнул ей, давая знак того, что готов к возможной гибели, и теперь его душа спокойна, потому что он знал, кто была эта незнакомка. Девушка же дав сигнал Локи начала колдовать, обращая свое заклятие против ведьмы, к ней присоединился и сам Лофт. Люсинда, не успевшая оклематься, лежала на земле, чувствуя весь груз и всю мощь, взвалившуюся на нее. Сила семьи – то магическое заклинание, которое могли использовать только кровные родственники или же те, кого связала жизнь узами любви – позволила ослабить ведьму еще сильнее и она уже не могла ничего сделать, против двух магов, сливших сою силу воедино. Естественно вся ее боль отражалась на Найджеле, которой хоть и старался держаться, но все равно не мог сдержать тот внутренний голос боли. Брат и сестра были прикованы к земле и корчились от боли, пока заклинание не было произнесено полностью. Еще один плюс, а может минус, подобной магии, кроме того, что она лишает сил в разы, она словно высасывает все магические чары и способности колдовать из тела того, кого пытаются убить. Вся магия, ранее принадлежавшая Люсинде, и Найджелу соответственно, вышла из их тел, красивым и ярким сиянием, словно их души, разлетелась, поддаваясь порыву ветра. Прочитав до конца заклинание, незнакомка побежала к Найджелу. - Прошу, подведи меня к ней, прошу, пожалуйста, скорей. – Попросил он. Локи помог девушке это сделать, при этом создав камень, на который облокотился Найджел. Остальные воины тоже подошли к ним и обступили брата и сестру. Люди из деревни постепенно стали выходить из домов и приходить на место битвы. Удивительное и, наверное, самое необъяснимое в жизни древних было то, что они привязаны к месту, в котором родились. За годы, проведенные в одиночестве, Найджел изрядно постарел, но возвращение на родную землю вновь постепенно вернуло ему облик молодого красавца, коим он был когда-то до изгнания. Душещипательная картина: воссоединение. Люсинда лежала в руках брата. Найджел убрал с ее лица волосы и заглянул в ее глаза, а она посмотрела на него. Увидев столь молодого брата, она потянула руку к его лицу. Слезы потекли по ее щекам, и она закрыла глаза, возможно вспоминая беззаботное детство и ответственную юность, а также непоправимую ошибку, которую ей довелось совершить. - Сколько песка осталось в часах… и кто раньше обратиться в прах? – Спросила женщина на последнем дыхании. - Мое время уже на исходе и я хочу исполнить то, что в заклятье было сказано давно. Я хочу попрощаться с тобой, с последней моей семьей. – Найджел чувствовал, что он не сможет сдерживать свои слезы, ведь это были их последние мгновения. Приподняв немного сестру и повернув ее в сторону, где садится солнце, он наклонился и поцеловал ее в макушку. - Посмотри на этот последний закат в нашей жизни, мне не хочется уходить, но такова оплата за наши капризы. Прости сестренка, мне жаль, мне больно и на сердце печаль. Прошу, обрати свой взор на небо, сделай хоть раз добро, посмотри без сожаленья и прими то, что тебе дано. – Он посмотрел на еле дышащую Люсинду, и понял - это последние ее секунды. Он только сильнее прижал ее к себе. Чувствуя свою неминуемую смерть, женщина начала хватать воздух ртом, словно эта спасительная соломинка позволит ей еще немного удержаться в этом мире, но каждому свое время. И ее время настало. Широко раскрыв глаза и последний раз вдохнув, она шепотом произнесла недоговоренную фразу, которая и не нуждалась в продолжении «Прости за…». Смерть забрала к себе столь прекрасное создание, глядя на которое и не скажешь, что оно могло принести столько вреда и горя другим. Найджел вздохнул и закрыл глаза сестре, которая все еще продолжала лицезреть закат. Незнакомка хотела было помочь Найджелу и вновь вдохнуть в него жизнь, которая была на исходе, ведь со смертью Люсинды пришел крах ее чарам наложенным когда-то, но Найджел отказался от помощи. Он ухватился за ее руку и попросил присесть рядом. - Прости, что не дам тебе излечить меня, мне ни к чему эта жизнь одна. А ты, моя ученица, я ведь тебя узнал, просто сразу не признал. Фригг говорила, что ты в нужный час появишься, и своим друзьям представишься. Покажи им кто ты, расскажи как жила, думаю, ему не хватало тебя. – Найджел улыбнулся сквозь боль. – Не забывай, они – твоя семья, и любят тебя. – Отпустив руку девушки, он взглянул еще на закат. Яркое небо полыхало обилием красок, словно огонь, на который можно смотреть вечно, и заставляло созерцать эту красоту, невольно дивясь чуду природы и волшебству мироздания. Никогда за всю долгую жизнь, Найджел не мог любоваться настолько удивительным закатом, закатом, который был не только в небе, но и жил в его сердце. - Порой говорят, что когда рождается древний, всегда он приходит в этот мир с появлением рассвета. Этот самый рассвет указывает малышу, каким будет его жизнь, и никто не может понять, кроме самого ребенка. – Тихо сказала незнакомка, все еще не желавшая открыть лицо. – А когда древний умирает, с ним уходит и закат, отражающий, какую жизнь ему предстоит прожить в будущем, но уже совершенно обычным человеком. – Девушка стояла и любовалась закатом, как и все остальные, кому она это говорила было не понятно, может себе, может воинам, но вот Найджел уже не слышал ее, потому что закат указал ему его следующий путь в этом мире. Каждый, видя это, пустил на волю слезы, да, Найджел был не так близко знаком с ними, но он отдал свою жизнь, чтобы могли жить они, не боясь опасности, которая могла настигнуть их. Даже троица воинов не сдержала своих эмоций, ведь никто в этом мире не может быть с каменным сердцем. А жители деревушки, знавшие обоих унесенных закатом, скорбели о них еще сильнее, ведь эти брат и сестра были важными составляющими их жизни. Выждав некоторое время, чтобы дать прийти в себя остальным, незнакомка развернулась в сторону Локи. Девушка занесла руку над головой и осторожно сняла капюшон, едва, улыбнувшись. Лофт уже никогда не надеялся увидеть это лицо вновь. - Грейс?! – удивленно спросил маг.