***
Кирилл протягивал мне уже третий бокал шампанского за эту ночь, вследствие чего голова, честно сказать, была немного мутной. В квартире в принципе царил мрак, и только новогодний гирлянды на миг озаряли комнаты разноцветными огнями, а вкупе с алкоголем в принципе было трудно остановить взгляд на каком-то одном объекте. — Федотова, ты чего сегодня такая скучная? — игриво толкнул меня в плечо Кирилл, стараясь растормошить. — Где та девушка, которая сиганула с балкона в одних носках с Максом? Мне срочно нужна она! — кричал он мне на ухо, стараясь перекричать музыку. Его слова вызвали во мне смех, сейчас тот наш побег с вечеринки у Дорофеевой казался чем-то невероятным. Но тут моя память решила припомнить и то, что случилось несколькими часами позже между мной и Максимом, то бишь тот самый поцелуй, который принес лишь полнейшую неразбериху в мою жизнь, и вновь мне стало как-то невесело. Фоменко, видимо, по моему взгляду понял, что что-то не так, когда мы с Алёной только пришли в его квартиру. Он молча нас встретил и весь оставшийся вечер как-то сторонился меня. Весь вечер мы находились в разных комнатах, а если даже и случалось так, что вдруг оказывались в одном помещении, то парень уходил на другой его конец. Мне было с одной стороны любопытно, почему, а с другой, я была рада, что не нужно объясняться и портить настроение всем собравшимся. Не только я заметила странное поведение Максима — все, кому не лень, задали мне вопрос о том, случилось ли что-то между нами. И это было странно, ведь да, между нами что-то случилось, но мы ведь не говорили об этом. И в чем же тогда крылась тайна странного поведения Фоменко? Возле нас с Кириллом неожиданно материализовалась Дина, не прекращающая танцевать, ее волосы разлетались в разные стороны, а от самой девушки веяло теплом, было видно, что ей очень жарко. — Крошка, умоляю тебя, давай выйдем куда-то в более прохладное место, — попросила блондинка, взяв меня за руку, и, не дожидаясь моего ответа, повела в сторону коридора. Тимофеев чудесным образом заменил пустой стакан от шампанского в моей руке на свой полный и приказал пить и веселиться. По крайней мере первое его указание — пить, я исполнила. — Фух, как же тут душно, — вытирая ладошками пот со лба, жаловалась Дина, — тебе не жарко? — обратилась она ко мне. Девушка была одета в джинсы и совсем легкий летящий топ, в то время как на мне было надето платье легкой вязки. Было, конечно, немного некомфортно. Но почему-то, собираясь на праздник, я не нашла ничего лучше этого наряда. — Боюсь, что если я ворвусь на танцпол с такой же страстью, как и ты, то мне будет не просто жарко в моем платье, — хохотнула в ответ я, вспоминая жаркие танцы Дины пятиминутной давности. — Мы же сюда веселиться пришли все-таки, — подмигнула блондинка, — и мне не очень нравится, что ты в гордом одиночестве у стенки попиваешь шампанское и совсем не веселишься. В эту ночь, наверное, каждый человек, присутствующий здесь, сказал о том, что я сегодня скучная. Хотя, если посудить, то я всегда была такой, как сегодня. Немного нелюдимой, погруженной в свои собственные мысли. Я не успела Дине ничего ответить, как в коридор из кухни выбежала Дарина, заглядывая во все комнаты, будто в поисках кого-то. Увидев нас с Бондаренко, она целенаправленно пошла в нашу сторону. — Вот ты где, — заулыбалась она мне какой-то хитрой улыбкой, — пойдем со мной, помощь нужна. Я уставилась на Фоменко-младшую удивленными глазами. Она как-то слишком быстро и стремительно оказалась передо мной и намеревалась куда-то увести. Я искренне не понимала, почему на этой вечеринке абсолютно все и каждый куда-то меня ведут, будто все были в каком-то сговоре, о котором не было известно лишь мне. — А что нужно? — только и успела спросить я, как Дарина схватила меня за руку и повела обратно в сторону кухни. — Дин, пошли с нами, — крикнула я подруге, мне было неловко оставлять ее здесь одну. — Дина хочет танцевать, а мы справимся и вдвоем, — не оборачиваясь, сказала Фоменко, продолжая меня тянуть за собой. Я обернулась, чтобы бросить Бондаренко извиняющийся взгляд, и увидела лишь огромную и очень хитрющую улыбку на ее лице, которая не предвещала чего-то хорошего. Я не успела даже среагировать, как Дарина в мгновение ока втолкнула меня на кухню, где царила полнейшая тьма, и захлопнула за мной дверь. Все это выглядело как-то странно, с учетом того, что дверь еще и подперли чем-то с другой стороны. Происходящее было похоже на какой-то розыгрыш, правда я пока не могла понять, в чем заключался его смысл. — Лесь, — послышался тихий голос Макса возле моего уха, и я подпрыгнула от неожиданности. В темноте я действительно не видела, что в этой комнате есть еще кто-то кроме меня. Через пару секунд зажегся фонарик его мобильного, и я увидела взволнованные глаза парня прямо перед собой. — Не пугайся так, — улыбнулся он, и я непроизвольно улыбнулась в ответ, но тут же одёрнула саму себя, ведь я жутко на него злилась. — Что происходит? — задала я, пожалуй, самый очевидный вопрос, вытекающий из сложившейся ситуации. — Хочу с тобой поговорить наедине, — просто ответил парень и внизу живота начало разливаться тепло от его слов, направляющееся вверх к грудной клетке. Я жутко волновалась, хотя понимала головой, что поговорить нам нужно. Но я не думала, что разговор будет проходить в таком ключе. Мне было нужно отбросить разбушевавшиеся внутри самой себя эмоции, которые только мешали разговору. — Я тоже хотела с тобой поговорить, точнее кое-что спросить, — немного помедлив, ответила я. Было видно, что Макса мои слова взволновали. Мы стояли в этой кромешной тьме, но я чувствовала его пронзающий взгляд на себе. — Давай, ты первая скажешь, — предложил Максим, подойдя ко мне на максимально близкое расстояние. Я сделала шаг назад, выдерживая дистанцию между нами. Так было проще сказать все то, что копилось во мне. — Что ж, не так уж это и просто, как представлялось в голове, — как-то неловко начала я. Чёрт возьми, почему в данной ситуации было неловко мне, ведь не я скрывала от него правду? — Говори, как есть, — он положил свою руку на мое плечо и легонько сжал его, после чего стал аккуратно поглаживать. Я подняла взгляд к потолку, хотя по-прежнему не было ничего видно, и глубоко вздохнула. — Ты ведь знал, что Артём сводный брат Болдыревой? — закрыв глаза я выпалила вопрос, который мучал меня на протяжении последних дней. Я слышала, как парень с шумом выдохнул, после чего опустил голову вниз и убрал свою руку с моего плеча. Он не отвечал, но я и сама прекрасно знала ответ на свой вопрос. — Блять, Лесь, ну почему сейчас? — он запустил обе руки в свои волосы, крепко сжав их у корней. — Почему ты спрашиваешь это именно сейчас? Его слова вызвали во мне бурю негодования. Будто я была в чем-то виновата перед ним. Да, я не могу сказать, что и он виноват передо мной, ведь это его собственное решение — говорить мне что-либо или не говорить, но я для себя принимала его молчание за ложь. — Слушай, Фоменко, ты знал прекрасно, что они сводные брат и сестра, но почему-то, когда я пришла к тебе плакаться, какой Артём козёл, ты не сказал об этом, ты соврал мне, — выпалила я, чувствуя, как на последних словах мой голос надрывается. Макс стремительно подошел ко мне, обхватив ладонями мои щеки, и несколько секунд просто вглядывался в мои глаза. — Я пытался сказать, но ты не хотела ничего слушать, — шепнул он, но легче от его слов не становилось. Пытался, но в итоге не сказал. Даже спустя время. — У тебя было столько шансов сказать мне об этом, — я начала кричать, потому то больше всего в жизни ненавидела ложь, и было больно осознавать, что мне соврал один из самых близких людей в моей жизни. — Федотова, ты прикалываешься или серьёзно не понимаешь, почему я не сказал тебе ничего? — Макс вслед за мной перешел на крик, продолжая стоять все так же на опасно близком расстоянии. Я стояла и качала головой, откуда мне было знать, что творится в его сознании? Он всегда был человеком, чьи действия было невозможно предугадать. — Потому, что я понял, что люблю тебя, но в твоей жизни был этот долбанный Артём! — выпалил на одном дыхании он и вдруг совсем притих, будто сказал то, чего не должен был. Раз. Я стояла на месте, затаив дыхание. Два. Слова Максима звучали в голове снова и снова. Три. Ноги подкосились сами собой, и я осела на пол. — Почему? — тихо спросила я, опустив голову на свои колени. Во мне созревал ураган, сметающий все на своем пути. В голове мелькали самые разные моменты, когда мы с Фоменко говорили об Артёме или же когда Калинин видел нас. Его взгляд в эти моменты… он всегда был таким задумчиво-печальным. Почему нельзя было просто взять и сказать о своих чувствах? Хотя бы намекнуть, а не отталкивать от себя. — Что «почему»? — переспросил так же тихо он. — Почему ты не сказал мне тогда? — я подняла глаза на него. Я никак не могла подумать, что этот разговор будет таким тяжёлым. Одна его фраза вызвала во мне небывалый трепет, еще никогда в жизни мне не говорили таких слов всерьез. Но почему же он не сказал всей правды тогда? — Не так уж и просто признавать свои чувства, когда сам боишься их как огня, — еле слышно сказал Макс, и мне вдруг вспомнилось его признание о том, что он боится влюбляться. — Тогда мне казалось, что если я промолчу, то Артём просто исчезнет из твоей жизни, и мне так будет проще. И если хочешь знать, то я хотел сказать тебе именно это, правда при другой обстановке, — с горечью в голосе произнес он. Я разрывалась внутри. Мне было больно за Макса, но и обидно за себя. Я не понимала, что делать со всей обрушившейся на меня информацией. Казалось бы, вот оно — то, чего мне хотелось. Вот он, Макс, признающий открыто свои чувства ко мне. Вот она я, чьи чувства тоже довольно трудно скрыть. И вот они, его недоговорки, которые все рушат. — Ты такой эгоист, — качая головой, начала говорить я, — ты решил все за меня, но это я должна была сделать этот выбор, не ты. Я видела напряжение на его лице и руки, сжатые в кулаки. Он злился, правда трудно сказать, на кого из нас двоих больше. Все было как-то неправильно, не так, как должно было быть. Ведь всего этого можно было избежать. Я поняла, что мне срочно нужно покинуть это помещение, обдумать все где-то вдали от Макса и решить, что делать со всем этим. Но решить здесь и сейчас, под его испытывающим взглядом, я не могла. Я резко сорвалась с места, направляясь к запертой двери. — Ты просто уйдешь сейчас? — послышался его голос позади меня, но я не стала оборачиваться. — Дай мне возможность все обдумать, — я резко толкнула дверь, но она не поддалась мне. — Чёрт подери, я хочу выйти! — мой голос сорвался на крик. — Пустите ее, — голос Фоменко звучал так отстранённо, как еще никогда прежде. Я обернулась на него как раз в тот самый миг, когда Дарина, Кирилл и Дина отперли кухонную дверь и свет из коридора осветил кухонное пространство. Максим сидел на полу, опершись на кухонный гарнитур, и смотрел на меня. Еще никогда его взгляд не был таким отрешённым. Я видела, как блестели его глаза, но, не желая поддаваться эмоциям, в тот же миг выскочила прочь.***
— Ты знала, что они хотят нас запереть? — спросила я у Алёны, как только нашла ее среди танцующей толпы. В квартире откуда-то было столько людей, причем большая их часть была мне незнакома. Я в ожидании глядела на блондинку, которая, судя по всему, очень волновалась. — Лесь, я узнала, когда Дарина уже повела тебя в коридор, — залепетала Дорофеева и я видела, что она не врет. Не знаю, кому из моих друзей первому в голову пришла идея запереть нас с Фоменко, но, думаю, ни один из них не ожидал такой развязки. — Я не знаю, что мне делать, — шумно выдохнула я, и Алёна протянула мне наполненный бокал. Недолго думая, я залпом осушила его, в процессе осознавая, что только что выпила что-то явно покрепче шампанского. Горло начало печь, а лицо на секунду скривилось от немного горького послевкусия. Только я хотела спросить, что только что выпила, как Алёна опередила меня, огорошив в эту новогоднюю ночь еще больше: — Тебе Артём несколько раз звонил, — протянула она мне мой телефон, который я благополучно забыла в ее сумке еще в самом начале вечера. На экране высветилось четыре пропущенных звонка от Калинина и одно непрочитанное сообщение: «Красавица, можно ли украсть вас в эту сказочную ночь?». — Можно мне еще один бокал? — я подняла глаза на Алёну, и она в мгновение ока протянула мне его. Вернув свой взор на экран мобильного я, недолго думая, стала писать ответ: «Хочу поговорить, приедь пожалуйста». Теперь мне необходимо было знать наверняка, что чувствует Калинин, и откладывать это в долгий ящик не хотелось. Хотя, я думаю, смелости в принятии данного решения мне прибавила именно та жидкость, которая наполняла мой стакан. До начала нового года оставалось всего полчаса, мне жутко хотелось успеть решить все свои проблемы именно сейчас, чтобы не нести весь этот груз с собой дальше. Наверное, это как-то по-детски верить, что проблемы в принципе можно оставить навеки в каком-то дне, ведь их нужно не оставлять, а решать.Drake — Summer Games
Заиграла любимая песня Алёны, и она потащила меня в середину комнаты. Блондинка святилась от счастья, мне было так тепло на душе, что хотя бы ее личная драма была окончена. В подтверждение моих мыслей позади танцующей Алёны появился Кирилл, двигающийся в такт с ее телом. Моя злость на то, что он был причастен к операции по запиранию меня и Фоменко в одной комнате, куда-то улетучилась. Этот парень, хоть поначалу и показался мне засранцем на пару с Максом, совсем скоро открыл себя с более глубокой стороны. И я была рада, что могу считать его своим другом. Мы танцевали втроем, смеялись и я была счастлива в этот миг, ведь знала, что друзей у меня точно не отнять. Одна песня сменялась другой, но мы все так же продолжали танцевать, не замечая никого вокруг. С каждым новым движением мне становилось все жарче, и я в который раз жалела, что решила надеть столь теплое платье, но сейчас трудно было повлиять на этот факт, ведь другой одежды у меня с собой не было. В какой-то момент я почувствовала вибрацию в руке, которая держала мобильный. Увидев входящий вызов от Артёма, я ответила на звонок, стараясь перекричать толпу галдящих людей и громко играющую музыку. — Красавица, я жду тебя на лестничной площадке, — все, что мне удалось расслышать. Я стала проталкиваться через толпу в коридор, несмотря на крики Кирилла и Алёны о том, что вот-вот начнут бить куранты. На удивление, мое настроение за время получасового отрыва в танцующей толпе как-то поднялось, хотя, опять-таки, без участия алкоголя тут тоже не обошлось. Пританцовывая, я направилась к входной двери, попутно стараясь отыскать свою обувь в куче ботинок, которыми буквально было заставлено все пространство возле двери. Так и не сумев отыскать свои, я заметила сапоги Алёны и, надеясь на то, что подруга будет не сильно против, быстро запрыгнула в них. — Олеся! — раздался голос с другого конца коридора, когда я уже открыла входную дверь, и на пороге показался Калинин. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто меня позвал, ведь я могла узнать этот голос из тысячи других. Медленно я все же обернулась, встретившись взглядом с Максимом. В этот самый миг музыка затихла, послышался бой курантов и хоровой отсчет ударов. — Уже слишком поздно сказать извини? — спросил Макс, сделав несколько шагов навстречу ко мне. Я переводила взгляд с одного парня на другого и видела отчетливое замешательство Калинина, который, казалось, и вовсе не понимал всего происходящего. У меня было ощущение, что бой курантов отзывается в моей груди, и с каждым новым ударом становилось все труднее дышать. — Три, два, один, с новым годом! — крики в квартире не утихали, а вскоре к ним добавились звуки взрывающихся хлопушек и девичий визг. Мне стало смешно от осознания происходящего. Как год встретишь, так его и проведешь. Видимо, мне предстояло провести весь следующий год стоя ровно посередине между Фоменко и Калининым. — С новым годом, — послышался голос Артёма слева от меня. — С новым счастьем, — справа раздался голос Макса в тот же самый миг, и смех, который я старалась удержать внутри себя, вырвался наружу.