Черная Роза

      Очнулась я уже на кровати. Голова кружится и перед глазами все расплывчато. Открыть глаза не легко, тело ватное и не подчиняется мне. Поначалу даже не могу понять, почему мне так плохо?! Но потом меня просто накрывает воспоминаниями. Ужас и страх пронзают меня. Жутко, аж вопить хочется.        Первыми, на чём сосредоточился мой взгляд, были лица друзей. Тобиас облегченно вздохнул, Эрик продолжал взволнованно смотреть на меня. Все молчали, у меня просто не было сил, а мальчики не хотели меня утруждать беседой. Осматриваюсь и понимаю, что лежу не на своей кровати. Чья, Эрика или Тобиаса? Не знаю, ориентация на местности меня подводит. В голове каша (причем не самая вкусная).Спокойно лежу минут 15, на большее меня не хватает. Хочу попробовать подняться, но неудачно. Беру, так вовремя оказавшуюся рядом, руку Тобиаса. Слегка поддерживая меня, он помогает мне сесть. Прогресс! В голове вновь все переворачивается. Так лучше, я поняла, что сижу на кровати Эрика. Мысли отрывистые. Время от времени меня накрывает ужас, и я содрогаюсь. Нужно успокоится. Ребята помогают мне встать. Стою на ногах я не твердо. Тело все еще ватное. -Может чаю с ромашкой? Успокоиться и расслабиться поможет,-предлагает мне Тобиас. Я киваю в знак согласия. Успокоиться-это то, что мне сейчас нужно.       Эрик позволяет мне на него облокотиться и мы идем черепашьим шагом к.... Вот черт, я не знаю куда! В коридорах пусто, все проводят время с родителями или просто отдыхают и отсыпаются. Эрик шел с каменным лицом, но у меня сложилось впечатление, что сейчас его мозг занят бурной деятельностью. Я всматривалась в его лицо, пытаясь понять о чем он думает. Невольно я залюбовалась им. Мужественные, острые черты лица, прямой нос, хмурый,прожигающий взгляд. От того взгляда мурашки пробегали по коже, и хотелось, как страус, воткнуть свою голову в землю, лишь бы не видеть его. Но мне нравилось. Этот взгляд был адресован не мне, но он внушал в меня восторженный трепет. Вот так, потом разговаривай с мамой! Стоило мне посмотреть на Эрика по-другому, и все, я не могу оторваться. Заметив мой взгляд, парень обеспокоенно спросил: -Что-то случилось? -Я отрицательно помотала головой и мы продолжили путь. Спустя несколько коридоров и поворотов я смутно поняла, что мы тащимся к лазарету. Парни втащили меня в комнату, бережно посадили на кушетку и прикрыли дверь. В медпункте никого не было, да и кто променяет прогулку по фракции и встречу с родителями на бесполезное лежание в больничном отсеке. Друзья начали поиски чая, без зазрения совести они переворачивали все верх дном. -Нашел!- обрадовался Тобиас и побежал делать чай. Спустя пару минут я уже наслаждались горячим напитком. Эрик еще где-то добыл плед и накрыл им меня. Вот оно, лучшее лекарство- ромашковый чай! Вам грустно и одиноко, пейте чай. Друзья сверлили меня взглядом. Ух, сейчас что-то будет! -Как так оказалось, что ты висела на краю?-требовательно и очень взволнованно спросил Тобиас. Мне было неудобно говорить, что по сути в этом виноват Эрик. Ну вот зачем ему быть таким? Он ходит, влюбляет в себя девушек, а я значит потом отдувайся?! Злобно фыркнув, я бросила недовольный взгляд на Эрика.       Поняв, что между мной и блондинчиком есть недосказанность, Тобиас тактично ушел, под каким-то только что придуманным предлогом. Черт возьми, вы теперь понимаете почему я люблю Сухарика? Он просто взял и ушел в нужный момент. Я ,конечно, и раньше знала, что с ним очень легко в общении, но чтоб вот так! За мной должок перед ним.       Отследив взглядом уходящего Тобиаса и закрываемую им дверь, Эрик встал и подошел к окну. Больничное крыло находилось над землей. Отсюда видны были здания города, железнодорожные пути и наземная часть Ямы. Парень всматривался в этот пейзаж. Я пыталась по лицу Эрика понять, о чем он думает. Я, с трясущимися после происшествия с бездной ногами, попыталась встать, но мои конечности по-прежнему были ватными, голова закружилась, я чуть было не упала. Благо Эрик успел за долю секунды очнуться от своих раздумий, развернуться и поймать меня. Заботливо посадил на кушетку. Накрыл пледом. Посмотрел прямо в глаза. Я начала медленно, но верно таять под этим взглядом голубых глаз. Что-то внутри затрепетало в ожидании того, что он скажет... -Что с тобой, Золотце? Ты совсем рехнулась или жить надоело?! Как ты у пропасти оказалась? Нет, я бы понял, если бы ты там гуляла, но какой черт тебя заставил сесть на краю моста и свесить ножки вниз?! -Ну, эээээ,-протянула я (это что-то внутри пронзительно фыркнуло. Мдааа... Да как я вообще подумать могла, что он тоже мог... Ну... Что-нибудь чувствовать ко мне... Кроме дружбы. Что-то большее...),-Мне просто надо было подумать о том, что сказала мне мама, поразмышлять кое-о чем. -Хм, интересно о чем тебе она посоветовала подумать, что ты через несколько минут чуть не умерла!? Скажи-ка мне. У тебя же нет тайн от нас с Тобиасом?!-сногсшибательно улыбнулся Эрик. (О, эти глаза сводят меня с ума! "Женщина очнись, а то будет поздно",говорит внутренний голос)       Я, бесстыже пялившаяся в эти голубые, как озёра глаза, совсем не могла соображать и,зомбированная улыбкой Эрика, произнесла: -Мама сказала подумать о будущем. О работе и.... личной жизни...(сама не знаю, что несу, пытаюсь заткнуть рот, но слова, вертящиеся в голове, как-то сами вырываются).       Эрик, стоявший до этого момента рядом с окном у стола, подошёл к моей кушетке и присел на корточки предо мной. На моих щеках стал появляться румянец. -Роксана, ну и что ты надумала? У тебя уже ведь есть кто-то на примете?-он выжидал, с замиранием ждал ответа.( К чему бы эта настороженность?) -Да. Я уже знаю, с кем хотела бы провести всю свою жизнь. И не изменю своего решения. Никогда. -Тогда скажи мне, Одуванчик божий, скажи своему другу, кто это, пойду поздравлю!-Эрик улыбался, но в глазах читалась горечь. Я только что заметила, что Эрик все это время гладил меня рукой по волосам, переплетая пряди. Другой рукой он придерживал мою дрожащую ладонь.       Я со священным трепетом в душе, добрыми промыслами и чувством надежды и лёгкого ужаса, говорю: -Это тот, кого ты очень хорошо знаешь...       Эрик, не глядя мне в глаза, встал и снова подошёл к окну. -Значит, Тобиас... Как я раньше не подумал... -он говорил таким тоном, как будто ему вынесли смертный приговор. Я кое-что стала соображать, так быстро, что ,сама не знаю как, встала,подошла к Эрику и, развернув шокированного моим поведением парня вокруг оси, притянула за воротник рубашки его к себе. И...поцеловала. В губы...(Господи, дура, что ты делаешь?-голос внутри матерится вслед моим действиям, машет на все рукой и уходит к более нормальной и уравновешенной бабе.) Эрик в шоке. Он не ожидал такого поворота событий, потеряв надежду после того, как, по его мнению, я выбрала себе в спутники жизни Тобиаса. В данный момент, момент, который кажется бесконечным от сладкого ощущения поцелуя на губах, его глаза вновь светятся счастьем. Неподдельным, искрящимся счастьем. Он не разрывает мой первый, робкий поцелуй.Я поняла, что влюбилась в него, хотя ещё два часа назад считала своим лучшим другом, ровно как и Тобиаса. Мдаааа... Что скажет Сухарик, когда узнает? Наверное, будет рад... Хотя зачем все эти лишние размышления в тот момент, когда ты целуешь любимого человека?! Закончив столь приятное (розово-сопливое) занятие, я быстро отвела взгляд на пейзаж за окном. Последние лучи прекрасного, заходящего солнца освещали наши лица сквозь стекло, будто благословляли на счастливую и полную надежд и их свершений жизнь. От этого или от чего-то другого, в глазах Эрика стали загораться лукавые желто-оранжевые огоньки. Парень шагнул ко мне и подхватил на руки. Я засмеялась столь резкому прорыву и почувствовала себя хрупкой девушкой в сильных, любящих, верных и родных руках. По сути, так оно и было. -А я знал, что я лучше Сухарика!-шепнул мне на ухо, улыбаясь как чеширский кот, Эрик. И тоже поцеловал. О, это было прекрасно! Столь нежного, летящего, манящего и вливающегося прямо в душу ощущения я никогда не испытывала. Я счастлива. И забыла про боль. -Знаешь, Золотце, это как будто сон. Чудесный, прекрасный, волшебный сон,-он улыбается, глядя мне в глаза. -Если это сон, то я никогда не хочу просыпаться, -шепчу ему в ответ я.