Бесконечность неизвестности

Одиночество бесконечной чернотой с каждой секундой поглощало все сильнее. Вокруг была абсолютная тишина, даже аварийные сигналы приборов слышно не было. Казалось, что самый воздух вибрирует, посылает невидимые импульсы человеческому телу, заставляя руки стиснуть кресло лишь сильнее. По лицу стекали одна за другой капельки пота, но стереть их было невозможно. Прочное стекло шлема покрылось конденсатом, ограничивая и без того скудный обзор. Веки наливались свинцом при каждом новом толчке, а глаза давным-давно превратились в узкие щелочки. Давление сжимало все нутро, в неподвижности приковывая тело к единственной твердой поверхности вокруг — креслу пилота. Окружающее пространство то сияло белизной, то погружалось в непроглядную тьму. И каждый новый толчок обесценивал значимость времени. Целую вечность назад Рик с надеждой вглядывался в иллюминатор, пытаясь отыскать ту самую точку в бескрайней черноте космоса. Но все, что он видел, было пустотой. Безжизненной, чрезвычайно тихой и до жути холодной. Межгалактическая станция вышла из гиперпространства всего каких-то четыре часа назад, а уже успела погибнуть одна экспедиция. Капитан Стюарт и его экипаж попали под шквальный огонь пояса астероидов, шансов на спасение не было. Огромное, диаметром в пару десятков километров космическое тело за доли секунды стерло в порошок крейсер вместе со всем экипажем и шаттлами. Такое начало поисково-спасательной программы не сулило ничего хорошо. — Как думаешь, кэп, нам повезет сильнее? — рядом у иллюминатора появился механик Джеймс в вечно измазанном комбинезоне и с растрепанными волосами. — Не знаю, — голос Рика был спокоен, однако внутри разрасталось неприятное ощущение нехорошего предчувствия, — не знаю… Механик помялся в неуверенности несколько секунд рядом с начальником и вскоре благополучно ретировался, потеряв интерес. Удивительные люди, технический персонал! Они могут часами восторгаться идеальной симметрией шаттлов или же невероятным устройством двигателя, но вид космоса сразу же навевает на них скуку. Роджерс вглядывался в пустоту, пытаясь понять, чем она так привлекает его. Он провел ладонью по холодной стенке рядом со стеклом, попробовал на ощупь материал обшивки и застыл в мрачной задумчивости. В космосе остро ощущается ничтожество человеческой жизни по сравнению с древним титаном галактик. У людей сменялись эпохи, поколения и цивилизации, а во всей бескрайней вселенной за это время разве что возникал кратер на какой-нибудь далекой безымянной планете. Звезды угасали за миллионы лет, за миллионы лет и черный дыры поглощали их свет, уничтожая многие системы планет. Масштабы Вселенной потрясали, и завораживали, и пугали. Хрупкость человеческой жизни становилась отчетливее, когда вот так практически на твоих глазах погибали целые корабли, а все, что отделяло тебя от такой же участи, было всего лишь парой метров титановой обшивки и сантиметры прочного органического волокна. Как говорили люди прошлых эпох — «Ничто не вечно под луной», и тем сильнее в бескрайнем пространстве космоса ощущалась справедливость этой фразы. На поясе затрещал коммутатор, и Рику пришлось оторваться от созерцания далеких звезд. Он ловко выхватил небольшое устройство, похожее на упаковку мятной жвачки в пластинках, и нажал на небольшую красного цвета кнопочку. — Роджерс на связи. — Сэр, старт назначен на 2-й цикл. Шаттл готов, советую поторопиться, — сообщил звонкий голос помощника Робинсона, после чего парнишка отключился. Рик бросил прощальный взгляд в иллюминатор и зашагал прочь. Впереди его ждал финальный инструктаж, скучные минуты натягивания скафандра и неловкое прощание со своей командой. Роджерсу было неуютно лишь от одной мысли, что в свое очередное путешествие он полетит один. Капитан, прикованный к креслу и обездвиженный чудовищным давлением, силился разлепить глаза, но чем сильнее он старался, тем слабее становился с каждой попыткой. Он не знал, сколько прошло времени после того, как все приборы посходили с ума, а бортовой помощник приятным мужским голосом сообщил об опасности столкновения. Тогда Рик метнулся к лобовому стеклу шаттла, пытаясь понять, что вызвало всплеск электронных сигналов, однако открывшийся ему вид встретил безмятежностью и чернотой. Впереди не было ничего. Роджерс переметнулся к навигационной панели, когда произошел первый толчок. Больно ударившись локтем о рычаг аварийной двери, Рик стал изучать данные, судя по которым навигатор был сломан с самого начала путешествия. Негромко выругавшись, мужчина потер ушибленный локоть, соображая, что делать дальше. Однако вселенная решила все за него. За первым последовал второй толчок, сбивший капитана с ног. Он распластался на полу шаттла под стройный вой аварийных маячков, а над головой бортовой помощник попросил надеть скафандр и пристегнуть ремни. И вот уже целую вечность капитан Рик Роджерс не имел ни малейшего понятия, куда направляется его шаттл, и почему его самого так катастрофически разрывает на части.

***

Плотный трафик машин перекрыл весь нижний Манхэттен. На перекрестке Восточной и 25-го Авеню продуктовый грузовик на полной скорости врезался в припаркованную цепочку машин, из-за чего те разлетелись во все стороны, полностью парализовав движение на дороге. А там, где появилась одна пробка, другая не заставит слишком долго ждать. Машина Беккет вот уже сорок минут двигалась со скоростью пять миль в час. В крови детектива наблюдался критически низкий уровень кофеина, а тут еще и перегруженность сотовых линий. Кейт два часа назад пообещала напарнику и другу детективу Хавьеру Эспозито прибыть на место преступления так скоро, как это вообще возможно, учитывая, что на часах было полседьмого утра субботы. Кто же знал, что у продуктового грузовика, везшего в ресторан свежих омаров и прочие морские деликатесы, откажут тормоза, и он станет причиной многокилометровой пробки? Да и тем более, кто знал, что все, разом застрявшие, тут же бросятся звонить начальникам? Утро не задалось с самого начала. Кейт нервно выстукивала пальцами по рулю, когда сквозь бурчание радио на приборной панели раздалась трель мобильного. Секунда, и раскладушка открыта. — Беккет, — командным тоном произнесла детектив, но тут же смягчилась, — Хави, я понимаю. Но что я могу поделать? Мы движемся в лучшем случае пять миль в час, у некоторых водителей уже сдают нервы, тут творится настоящий хаос. Ладно, слушай…, — Беккет устало потерла переносицу. День еще только начался, а она уже устала, — придержи криминалистов настолько, насколько сможешь. И передай Лэйни, чтобы она как можно тщательнее осмотрела тело. До скорого. Кейт отключилась, не дожидаясь, недовольного бухтения Эспозито в трубку и бросила мобильник на пассажирское кресло. Она посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы оценить масштабы ситуации, и заметила, что между бровей у нее залегла хмурая складка. Лучи солнца окрашивали вершины небоскребов, а Беккет размышляла о том, почему же не задалось её вчерашнее свидание и как оно повлияло на сегодняшнее утро. Гарри был милым парнем, образованным, в меру самовлюбленным, веселым и интересным собеседником, так какого же черта, Кейт распрощалась с ним сразу после того, как десерт был съеден? Сзади истеричная дамочка-водитель что есть сил стала сигналить, и Беккет пришлось вынырнуть из своих размышлений. Вдавив педаль газа, она проехала пару метров, попыталась перестроиться в другой ряд лишь для того, чтобы снова остановиться. Детектив удрученно вздохнула и откинулась на спинку кресла, когда её взгляд наткнулся на скучающего водителя в соседней машине. Его лицо было уныло, на приборной панели стоял одинокий картонный стакан со старыми разводами кофе, а машина была ужасно пыльной. Всем своим видом он демонстрировал заброшенность и ненужность. Кейт стало его жалко. Как легко и просто быть одиноким в крупном мегаполисе, когда тебя ежедневно окружают тысячи и тысячи людей, и как чертовски сложно найти своего человека во всем этом людском разнообразии. Беккет поняла: Гарри всего-навсего не был тем самым человеком. Поэтому прошлую ночь, как и все предыдущие, детектив провела одна. Впереди стоящий светофор вспыхнул зеленью, и поток машин заметно оживился. Детектив, наконец, сумела перестроиться, завернуть на более-менее свободную Коламбус роад, переключить передачу и направить свою машину в объезд основного маршрута, вперед навстречу неизвестности нового дня и мертвенному холоду очередного трупа!