Прелюдия к роману

Мало кто знает, каково это – потерять близкого человека. А потерять буквально вторую половину – и того меньше. Это все равно, что лишиться какой-то части себя. Как будто режут по живому. Джордж знал, но отдал бы все, чтобы не знать. Эта война унесла много жизней. Благодаря ей, посвященных стало больше. Кто-то справился, кто-то нет. Джордж не мог сказать, что он не справился, но и жить прежней жизнью уже не мог. Ему приходилось учиться жить заново, учиться жить одному. Но сочувствующие взгляды и возрастающее напряжение в его присутствии не облегчали задачи. И все же, чтобы не усугублять боль других, приходилось через силу, скрипя зубами, вставать каждое утро, натягивать дежурную улыбку и жить дальше. Джордж очень старался и уже через год он практически не прилагал для этого усилий. Лишь оставаясь наедине с собой, он стирал уже ненужную гримасу и придавался скорби по погибшему брату. Но недаром говорят, что время лечит. Боль притупилась, отчаяние сменилось горьким смирением, и постепенно жизнь наладилась. Осталась только зияющая дыра внутри, которую не мог заполнить ни алкоголь, ни женщины, ни любимое дело. Спустя два года Джордж научился жить и с этим. Правда без особого вкуса, но и без претензий. В конце концов, решил он, как-то же живут люди без рук или ног, - и он справится! Просто там, где был Фред, образовалась пустота и надо привыкнуть жить с ней. И он привык. Время текло медленно, бесцветно; редкие семейные ужины сменялись долгими рабочими буднями, а однообразные будни в магазине озарялись нечастыми, но такими желанными часами вдохновения и создания новых вредилок. Только погружаясь в работу над изобретением очередного проекта, Джордж забывал обо всем на свете и наслаждался каждой минутой, проведенной в лаборатории магазина. В эти минуты он испытывал легкое возбуждение, дышал полной грудью, был беззаботен и действительно радовался жизни! Так, медленно, но неотвратимо протекли пять лет со дня смерти его брата-близнеца. За это время мало, что изменилось в жизни Джорджа. Разве что к семейным ужинам добавились семейные обеды, и атмосфера на этих сборищах стала намного непринужденнее, что делало пребывание на них довольно сносным. Работа текла своим чередом, личная жизнь не складывалась, да он и не стремился к семейному счастью. Пока ему и одному было неплохо. Джордж Уизли стоял у окна своего кабинета на втором этаже и наблюдал за суетой Косого переулка. Тут и там мелькали знакомые лица, сверкали на солнце привычные вывески, слышался шум оживленной улицы. Снизу доносились приглушенные голоса и смех, периодически звенел дверной колокольчик, возвещающий об очередном посетителе - такие знакомые и родные звуки. Уизли улыбнулся. Дела шли хорошо, его все устраивало, и о том, чтобы менять работу не могло быть и речи. Не для этого он вложил столько сил теперь уже в свой магазин, чтоб он процветал и после войны. В окне магазина напротив, появилась лысая голова хозяина. Свесившись с подоконника, он кого-то окликнул и махнул рукой, призывая войти. Взгляд Джорджа непроизвольно метнулся в том направлении и тут же выхватил из толпы копну рыжих волос. Молли Уизли торопливо пробиралась сквозь толпу в направление его магазина. Юноша тяжело вздохнул и мысленно приказал себе сохранять спокойствие. Это был уже ее третий визит за неделю. На прошлой она навещала его четыре раза. И каждый раз поднимала один и тот же вопрос. Джордж отвернулся от окна и медленно прошел к столу. Взял палочку, задумчиво покрутил между пальцев. Голову посетила безумная мысль и, не колеблясь, он направил палочку на дверь и пробормотал заклинание. Раз он не может от нее отделаться, то, по крайней мере, повеселится. Через две минуты послышались шаги. Джордж сел в кресло и с веселым любопытством следил за дверью. Когда Молли взялась за ручку, дверь вдруг ожила, ручка превратилась в толстую лапу и подобострастно затрясла кисть женщины. До Джорджа донеслись приглушенные слова дверного чудовища: - Привет, прекрасная незнакомка! - трубным голосом загремела дверь. Реакция не заставила себя долго ждать: истошный визг наполнил, казалось, весь переулок. Довольная улыбка расплылась на лице Джорджа. Продолжая повизгивать, но, видимо, отойдя от первого шока, Молли потребовала, чтоб дверь немедленно отпустила ее руку. - Сначала скажи мне свое имя, ключик мой! - протянула дверь. – Я вырежу его у себя на груди! Послышался нечленораздельный возглас, потом повисла пауза и уже через мгновение Молли окончательно пришла в себя. - А ну, пенек недоделанный, немедленно двигай свою деревянную задницу и впусти меня к сыну! Джордж, я знаю, это твои проделки! - сердито крикнула она. – Не стоит испытывать мое терпение! Джордж утер слезы от беззвучного смеха, глубоко вздохнул и отменил заклинание. - Это безобразие, Джордж Уизли! – возмутилась Молли, настороженно проходя мимо двери. - Ой, не говори. – Джордж подавил желание снова рассмеяться, глядя на растрепанную мать. – Она и меня на свидание приглашала. - Так, может, сходил бы? – проворчала она. – А то вообще из своей норы не вылазишь. Уизли скорчил нос: - Она не в моем вкусе. Молли подошла к стеклянной дверце книжного шкафа и, посмотрев на свое отражение, начала нервно поправлять прическу. - Тебе лишь бы над матерью поиздеваться! – сердито сказала она. – Я чуть Мерлину душу не отдала! - Но не отдала же, - примирительно сказал Джордж. – Ты еще всех нас переживешь. - Что ты такое говоришь? – вмиг изменившись в лице, воскликнула Молли. – Не дай Бог! Я не хочу больше никого… - она запнулась. – В общем, не делай так больше. - Хорошо, не буду, - хмыкнул Джордж, делая вид, что не услышал заминки. Молли поправила съехавшую мантию, затем развернулась к сыну и, как ни в чем не бывало, с улыбкой произнесла: - Я принесла тебе тыквенный пирог. – Она поставила на стол корзинку, накрытую белой салфеткой. - Спасибо. - Джордж коротко кивнул. Он знал - она не для этого пришла. Молли села на кресло для посетителей и старательно расправила полы мантии. Он ждал. - Отец поговорил с Бруствером, - начала женщина, глядя куда-то в сторону. – И он согласился устроить тебя в Аврорат. Губы Джорджа дрогнули в улыбке: - Я ведь уже сказал, что не хочу работать в министерстве. - Не торопись. Ты еще можешь передумать… - Не могу, мам. – Джордж перегнулся через стол и вопросительно приподнял брови. – Зачем мне менять работу, если меня устраивает нынешнее положение вещей? - Чтобы сменить обстановку! – с готовностью выпалила Молли. – Ты заперся в своем магазине и даже не выходишь никуда! - Как это, не выхожу? – удивился юноша. – А обеды и ужины в семейном кругу уже не считаются? Или ты хочешь, чтобы я еще и на завтраки приходил? - Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, - раздраженно бросила Молли. - Не ерничай. Да, этого не достаточно! Ты живешь затворником и даже не пытаешься устроить свою личную жизнь! Так нельзя! - Давай я сам решу, что мне можно и чего нельзя! - вспылил в свою очередь Джордж, выпрямляясь в кресле. – Это моя жизнь! - Но мы переживаем за тебя! Я не могу смотреть, как ты хоронишь себя в этом магазине! Неужели тебе так сложно пойти маме на уступки? Хотя бы на время… Смена деятельности – это ведь всегда интересно! Джордж откинулся на спинку кресла, и устало произнес: - Мама, ты каждый раз говоришь мне это. Тебе не надоело? - Думаешь, ты один такой упрямый? - Молли вздохнула и умоляюще посмотрела на сына. - Ну, хотя бы ненадолго. Пару месяцев. Он усмехнулся. Рано или поздно, это должно было произойти. Еще никому не удавалось устоять против напора Молли Уизли. Когда у нее кончаются доводы, она берет измором. Да и, в самом деле, что ему стоит убить пару месяцев на радость мамочке. - И на какую же должность меня определил наш многоуважаемый министр магии? - У нее какое-то очень длинное название, я не запомнила. Знаю лишь, что твоей обязанностью будет проверка артефактов на различные скрытые свойства. – Она улыбнулась. – Вы… Ты ведь только тем и занимаешься, что пичкаешь товары сомнительными свойствами. Так что, эта работа как раз для тебя. - Вы. – Пряча досаду, Джордж с усмешкой посмотрел на мать. – Ты хотела сказать «вы». Почему ты боишься упоминать Фреда в моем присутствии? - Я боюсь... - Молли запнулась. - Что я устрою истерику? Упаду в обморок? Что? - Боюсь причинить тебе боль. Джордж смутился. - Не надо. - Он взъерошил себе волосы. – Я понимаю, что тебе тоже больно говорить о нем, но хотя бы не исправляйся, если уже начала. Это… Это еще хуже. - Хорошо, - грустно улыбнулась Молли. – Я рада, что мы обговорили это. Чувствуя неловкость, Джордж сменил тему: - Ладно, я согласен, если вам от этого станет легче. – Молли засияла и согласно закивала. – Но месяца два-три, не больше. - Отлично, - торопливо сказала она. – Три месяца вполне достаточно. Джордж усмехнулся: - Там ведь Поттер всем заправляет, правильно? - Да, Авроратом заведует Гарри, но главный там прежде всего Стивен Уолкер - начальник всего Отдела Магического Правопорядка. Так что не думай, что тебе удастся отлынивать от работы. - Молли обошла стол и поцеловала сына в щеку. - Сегодня вечером я уточню у папы дату твоего выхода и пришлю сову. До свидания, дорогой. Джордж проводил мать взглядом, встал и снова подошел к окну. Наблюдая, как она удаляется по узенькой улочке, смешиваясь с толпой, он думал о том, что работа в министерстве – это последнее, о чем они мечтали с Фредом. Письмо от мамы пришло ранним утром следующего дня. Еле продрав глаза, Джордж неохотно поплелся открывать окно настойчивой сове.

«Прости, что не написала вчера, сынок, папу задержали на работе. Артур сказал, что вакансия свободна, и ты можешь приступать к работе, когда захочешь. Хоть сегодня. Не откладывай, милый. Мы любим тебя»

- Хоть сегодня… - проворчал Джордж, откидывая записку и глубже укутываясь в одеяло. – Что означает – и ни днем позже. Но у него были другие планы на это утро: для начала проспать до обеда; затем навести порядок в делах магазина, передать бумаги Джордану и назначить его временным управляющим; а вечером устроить прощальный одинокий ужин в своем кабинете. И уже завтра можно отправляться на новую работу. - Что, уболтала таки тебя маменька? - с усмешкой спросил Ли, когда они после ланча вместе перебирали бумаги. - А ты удивлен? - Ни капельки. Джордж хмыкнул и подал другу очередную папку с документами. - Здесь все бумаги для патента на новое изобретение. Я уже связался с нотариусом, он придет на днях и все заверит. После этого можешь выставлять товар. Ли кивнул и, сдвинув папки, уселся на край стола. - С остальным я разберусь, - сказал он, махнув рукой. – Ты лучше скажи, надолго ли покидаешь свое насиженное гнездышко? - На три месяца, - тоскливо оглядывая кабинет, вздохнул Джордж. - Подумать только, Джордж Уизли – министерский служащий! – темнокожий друг покачал головой. – И как ты докатился до этого? - Сам не знаю. - Ты только не позволяй Поттеру соблазнять тебя повышениями и шантажировать премиями. Я слышал, что начальство таким образом манипулирует своими подчиненными. - Я учту, - усмехнулся Уизли, откидываясь на спинку кресла. - Хотя, не думаю, что ты продержишься там целых три месяца, - хохотнув, добавил Ли. Джордж вздернул брови: - Ты так во мне не уверен? - Я не уверен, что там так долго выдержат такую занозу в заднице. - Поттер семь лет терпел неудовлетворенные амбиции Воландеморта! Да он даже не заметит мои маленькие шалости. Ли сверкнул белозубой улыбкой: - Может, пари? - Нет уж, хватит с меня твоих пари. - Джордж встал и, похлопав друга по плечу, пошел к выходу. - Пойдем лучше поедим чего-нибудь. Разговоры о министерстве наводят на меня тоску.