Госпожа Радуга

      Мой первый урок. Гриффиндорцы, в количестве восьми человек, пугали меня озорством и шумным поведением, четырнадцать хаффлпаффцев чинно расселись и приготовили перья и пергаменты. В этом году был небывалый наплыв первокурсников-барсучат. Они носили свои мантии с такой гордостью, как будто их приняли в мушкетёры. Я стояла у доски и улыбалась из последних сил. - Доброе утро, ученики. Позвольте поприветствовать вас на вашем первом занятии по дисциплине «зельеварение». Прошу вас записать общие правила безопасности на уроках. Главное при работе с котлом, это аккуратность.       Я написала слово «Аккуратность» на доске и провела жирную линию. - Все приборы, специальную посуду, горелку, стол для опытов – словом, всё, что составляет Вашу импровизированную лабораторию, необходимо содержать в полной чистоте и строгом порядке. Проводимая Вами манипуляция может казаться сюрпризом со стороны для зрителей, но Вы не имеете права бездумно развлекаться с несколькими ингредиентами, не зная наверняка, что Вы получите. Подобный эксперимент может закончиться печально для Вас или находящихся в помещении людей. За баловство, подкидывание чего попало в чужие и свои котлы, небрежность, вредительство буду строго наказывать, вплоть до неудовлетворительной оценки за курс.       Я написала следующее слово на доске: «Внимательность» и вновь подчеркнула. - Слушайте мои объяснения внимательно. Пока не привыкнете, я буду писать рецепт на доске отдельно, также буду называть страницу учебника с описанием зелья с идентичными конечными свойствами. Обратите внимание, что вы переписали рецепт, отличный от текста в учебнике, с доски, потому что многие зелья можно приготовить различными способами. Рецепты на доске всегда будут содержать наименьшее количество составляющих. Вы вольны варить зелья по стандартным рецептам, ингредиенты будут доступны в комнате заготовок. Но прошу учесть, что время у нас ограничено двумя стандартными уроками, а результаты сдавать нужно обязательно. При изготовлении некоторых зелий нельзя прерывать процесс, поэтому невнимательным ученикам придётся приходить после уроков и варить зелье от четырёх до двенадцати часов, как указано в книге. Рецепты на доске всегда будут рассчитаны на получение того же результата за время урока. Для сдачи СОВ вам пригодятся всего три зелья из программы первого года обучения. Остальные рассчитаны на тренировку навыков и развития мышления зельевара. Сейчас продемонстрирую слова наглядно: откройте страницу восемь вашего учебника, зелье «Лечение фурункулов». Теперь обратите внимание на рецепт, записанный на доске.       Я развернула доску и показала запись: «шесть зубов змеи, четыре рогатых слизня, две иглы дикобраза». - Теперь прочитайте мне, что написано в учебнике.       Аргус Филч поднял руку, и я попросила его встать, он прочёл: - Вам потребуются: слизь одного флоббер-червя, шесть зубов змеи, измельчённая сушёная крапива, четыре рогатых слизня, две иглы дикобраза. - Два балла Гриффиндору! Заметили отличия?       Дальше малыши активно включились в поиск различий в способе приготовления, помешивания и прочего. Затем я отогнала всех детей под наколдованный купол безопасности и продемонстрировала взрыв имени «одного мальчишки-торопыги», то есть Невилла из канона. Иглы дикобраза меня не подвели, мерзкая субстанция ядовито-зелёного цвета громко зашипела и обрызгала меня с ног до головы, но разочарованно сползла с защитного фартука и очков. Красные волдыри на теле я описывала по памяти, без ущерба собственному здоровью.       Затем мы вместе записывали правила безопасности. Я повторяла до хрипоты, что мельчайшие, не замеченные при небрежном отмывании котла следы какого-либо вещества могут привести к изменению свойств зелья или взрыву. Всю посуду нужно мыть горячей водой без магии, насухо вытирать чистым полотенцем, еще раз ополаскивать дождевой или дистиллированной водой, а затем сушить на воздухе, не вытирая. Пробирки, широкие трубы, реторты, колбы очищают с помощью цилиндрических щёточек. На дом я задала один стандартный пергамент других правил безопасности, которые они найдут в книгах самостоятельно. Я показала им журнал и объяснила, что допущу к практической работе только после сдачи наизусть техники безопасности и собственной росписи в заветной тетради. Точно так же я провела первое занятие со змейками и воронятами. Полное отсутствие совмещённых занятий у Слизерина и Гриффиндора несколько примирило меня с учительской долей. Наговорилась я в этот день до хрипоты. Профессора на ужине заботливо интересовались моим первым днем, но я могла только приветственно мычать и закатывать глаза.       За неделю второй и третий курс получили от меня по зельям пару оценок, а я поняла, что им тоже нужен тренинг по технике безопасности. Дети осторожно нюхали жидкости «по-химически», ничего не пробовали на зуб и покорно шинковали мне листья салата любыми способами, доступными моему воображению. Это значит, что они резали его крупной соломкой, мелкой соломкой, квадратиками, кружочками, выдавливали сок, получали кашицу, резали вдоль и по диагонали, в общем, мне было весело, а у них тренировалась мелкая моторика. Потом мы три занятия убили на таблицы свойств и сочетаний ингредиентов. Ученики рыдали от моего коварства и рвались «варить». Я дружески посоветовала им держать выстраданные таблицы около себя и коварно задала «Усыпляющее зелье», для которого имелось семь способов приготовления. Почти все справились, но случился большой сюрприз. Ученик с Гриффиндора умудрился изобрести сильный наркотик для эльфов вместо простого лёгкого снотворного. Я не уничтожила его творение, потому что чёрное зелье вспыхивало тёмно-серыми звёздочками, а должно было получиться равномерного молочного оттенка. Мне хотелось разобраться. Я ушла на ужин, но почти сразу вернулась за книжкой и нашла абсолютно невменяемых эльфов, глупо хихикающих над пусканием пузырей из носа. Зелье они выпили полностью и восстановить его не удалось. Мальчишка продолжал эксперименты почти месяц, потом у меня закончилась валериана, и я прогнала его из лаборатории. Эльфы оклемались быстро, но мечтали о повторении чудесного опыта. К счастью, в последующем подобных веществ так и не изобрели. Учитывая, что завтрак на утро после загула состоял из подгоревшей каши и полусырого хлеба, никто не расстроился.       Многие зелья были магическим эквивалентом простейших химических опытов, так что я вспомнила детство и баловала малышей эффектными экспериментами. Преподавание мне начало нравиться.       На третьем занятии мы сварили зелье от фурункулов. Причём варили все три курса, так как зелье входило в СОВ. В каждом классе я варила зелье с учеником, у которого было лучшее сочинение по заданной теме. Так и повелось. Одно занятие - теория и разбор, следующее – практика. Варить со мной вместе всем нравилось, так что дети старались. Через месяц я устроила зачёт, рассказав, как сдавала СОВ. Два вопроса по теории и варить одно из четырех зелий на выбор.       По Прорицаниям тоже было интересно, было три класса, дети с тринадцати до шестнадцати лет. Класс состоял из представителей всех факультетов, примерно по двадцать пять учеников. Проще всего было с третьим курсом: гадания по чаинкам и кофейной гуще требовали развитого воображения и умения складно составлять картинку из угаданных символов. Например: увидел ученик корабль, сердце и солнце. Приятное путешествие подарит взаимную счастливую любовь. Больше трёх-четырёх символов компоновать неудобно, лучше выбрать наиболее яркие и их интерпретировать. Всем нравилось, класс прорицаний я сделала светлым и радостным, чтобы дети настраивались на позитив. Эссе я задавала стандартные. К счастью, структура эссе детям была хорошо известна, всё логично, никакого «потока сознания». Дети аккуратно описывали во вступлении, о чём они собираются написать, и приводили три тезиса. Далее следовало три абзаца, тезис и аргументация, в заключении кратко обобщались выводы. С четвёртым курсом мы изучали старшие арканы Таро, времени на Таро отводилось почти полгода, так что было здорово. Великих арканов всего двадцать две штуки и изучать их можно до бесконечности. Я вспомнила своё давнее увлечение и рисовала по памяти пять-шесть интерпретаций нужной карты. Неожиданно одной умненькой девочке из Равенкло пришла в голову интереснейшая идея, и мы начали составлять Таро Хогвартса. Легко получилось разделить факультеты по мастям: Гриффиндор – мечи, ассоциация с мечом Годрика, Слизерин – пентакли, много детей из богатых семей. Равенкло – волшебные палочки или посохи, Хаффлпафф – кубки, вспомним их знаменитую доброту и кубок Хельги. Класс пользовался бешеной популярностью, за первый месяц прибавилось десяток четверокурсников, сбежавших со сложных рун и арифмантики. Тогда я объявила, что очень завидую их возможности изучать интересные предметы, и напросилась посещать руны. Перебежчики вернулись со мной, но от прорицаний не отказались. Ну хоть так. Жизнь моя была полна смысла, времени катастрофически не хватало.       С пятым курсом было сложнее всего, потому что нужно было посвятить три урока гаданию на внутренностях животных. К счастью, я проконсультировалась с Тофти и выяснила, что на экзамене это чисто теоретический вопрос, так что мы тщательно рассматривали картинки и зубрили методики, но никого на столе не препарировали.       Трудной оказалась ситуация со сквибами. Четырёх детей разного возраста удалось отыскать в собственных семьях, все были дико рады, трое (двенадцать, двенадцать и одиннадцать лет) поступили на свои факультеты с опозданием «по болезни», четвёртому мальчику было шестнадцать, он решил сдать СОВ и приехать в следующем сентябре на шестой курс, но было известно, что ещё минимум троих отдали магглам. Через Арабеллу и других дам я пустила известие, что принимаю анонимные послания насчёт местонахождения сквибов. Сначала никто не откликнулся, и Дамблдор долго надо мной издевался, предлагая посулить денежную награду за «материал для опытов мисс Гонт», но я улыбалась, кивала и всё-таки дождалась. Одна-единственная серая сова спикировала на меня за завтраком и бросила в тарелку пергамент. Я не люблю сюрпризов, поэтому напряглась. Дамы-благотворительницы провели поисковую работу и обнаружили шестерых бастардов магических семей, раскиданных по приютам. Ещё нашлось пятеро малышей-сквибов, подкинутых магглам. Они тоже оказались в приютах. Все знали, что Ангел мне не родной, увидели, как я с ним вожусь, и сделали выводы. Меня просили позаботиться о детях. Они готовы были помогать деньгами, но анонимно и через меня. Никто не ожидал, что я всех введу в семью, просили, чтобы я устроила детей получше, насколько это возможно. Я прожила в обычном мире несколько лет и должна была разбираться в маггловских порядках. В списке фигурировали известные фамилии. Малфоев там не было, по причине папиного заклятья, так что его сову отправили ко мне, как от самого чистенького. Я сначала растерялась, но потом кое-что придумала. Я забрала пергамент и отправилась к директору Диппету с просьбой. Я получила короткий список магглорождённых и неизвестных детей, записанных в школьной книге рассылок. Отдельным списком было отмечено трое детей, учеников Хогвартса, проводящих лето в приютах Великобритании. С разрешения директора, я навестила всех троих и предложила провести зимние каникулы у нас. Потом я твёрдо решила найти им подходящий дом на следующие каникулы.       В приют Вула мы поехали с Арабеллой в ближайшее воскресение. Перед этим я разобрала драгоценные изделия, подаренные мне змеями, и продала их скупщикам золота, причём с помощью «парере» взяла справедливую цену. Магические безделушки я также поменяла на деньги по тому же сценарию. Я открыла благотворительный фонд помощи сиротам на своё имя и вложила туда магические деньги. Маггловские я решила отвезти Магде Коул в обмен на некие договорённости.       Приют Вула радовал свежей покраской и новой детской площадкой. Арабелла смотрела во все глаза на быт простых магглов. Миссис Коул узнала меня и приняла великолепно. Она сказала, что рада видеть меня живой и здоровой. По её мнению, я принесла приюту удачу. Я пыталась увести Магду со скользкой темы, но Арабелла вцепилась в неё клещами и раскопала всю душещипательную историю моих родов. Подруга рыдала белугой и порывалась поднять и упокоить Каркарова ещё разок и медленно-медленно. У Генри в библиотеке был целый шкаф книг по некромантии, так что я подозревала, что знаю, какой семейный дар у Арабеллы. Магда заинтересовалась, кто же так насолил милой даме, тогда леди Фоули дополнила пробелы моей непростой биографии. Через десять минут рыдали уже обе женщины, я нервничала и огрызалась. После пачки салфеток и двух чайников чая, мы перешли к деловой части нашего разговора. Мы предложили взять шефство над приютом, в обмен на дополнительную группу детей с необычными возможностями. У нас были готовые наставники: дневная няня Корвина и её супруг. Они согласились ухаживать за сиротами за небольшое вознаграждение. Дневная няня моему сыну была толком не нужна, всё равно он висел на брате, отце и Трейси всё время своего бодрствования. К тому же Татина и папа-змей были на подхвате. Трое маленьких руноследов считали Корвина родным братом, немножко некрасивым, ведь у бедняжки была всего одна голова, но любимым. Родство Бантика и Ангела под сомнение тоже не ставилось. Все дети звали меня мама-мама, Татину – мамой-Татиной, а Трейси всем приходилась бабушкой. Выпрашивали вкусненькое у бабушки безошибочно все хвостатые и двуногие малыши.       Я обещала полностью взять оформление переводов на себя. Ещё бы, пистолетом (фамильным «парере») и добрым словом можно многого добиться. Миссис Коул оказалась настоящей акулой капитализма, и всего через два часа криков, споров и взаимных упрёков мы ударили по рукам. Дети поселились в новом месте через две недели. Мебель в спальнях стояла добротная, одежду мы купили оптом для всего приюта, два новых воспитателя с энтузиазмом взялись за выполнение своих обязанностей. Решено было откормить и успокоить детей, а потом уже тестировать шляпой и вводить в незнакомый мир. Бастардов Блэков было целых три штуки. Они присмотрелись друг к другу, объединились и вели себя шумно и задиристо, как взрослые родственнички. Двое кареглазых близнецов были подозрительно похожи на Хэспер Гамп и, скорее всего, являлись её племянниками. Брат Хэспер погиб три года назад в неравном бою с драконом, у которого он пытался отпилить зуб. Надеюсь, что идиотизм по наследству не передаётся. Близнецы были сквибами десяти лет, шляпа отправила их на Равенкло, а я навестила вдову Гамп. Сначала она открещивалась от малышей, но узнав, что они похожи на Хэспер, что дети - близнецы и маги, разрыдалась и попросила помощи в оформлении опеки. Её муж утащил детей тайком от жены, наврав ей, что они утонули в реке. Бедная женщина поседела от горя, но продолжала жить и пытаться завести ещё ребёночка. С мужем их отношения разладились, когда он погиб, она не особо горевала. Гектор Фоули помог молниеносно оформить документы, и малыши отправились к маме на «усыновление». В двухэтажный дом на краю Хогсмита вернулось тихое, робкое счастье. К Блэкам я не пошла, а привела Чарис в приют. Она только что вышла замуж за Крауча и любила весь мир. Домой она вернулась задумчивая, отвесила мужу звонкую затрещину, аргументируя, что все мужики – козлы, и оформила опеку над трёхлетней черноглазой девочкой. Бездетные Лонгботтомы забрали к себе ученицу Хогвартса, Агнессу. Этой малышке очень нравились травы, Лонгботтомы привлекали её к помощи в их садах и даже платили небольшую зарплату. Глядя в глаза Каллидоры Блек, я не удивилась, когда Лонгботтомы попросили удочерить девочку. В Агнессе явно проступали фамильные Блэковские черты. Не знаю, кто из многочисленных Блэков отметился, но девчушка была полукровкой. Другая сиротка с третьего курса Равенкло проявила способности к зельям, Октавиус взял над ней шефство и поинтересовался, может ли жена быть моложе лет на пятнадцать? Потом он понял, что сказал - у меня и Генри разница составляла двадцать восемь лет - и страшно засмущался. Я провела с ним беседу насчёт целомудрия невесты до совершеннолетия, он признался, что его это только радует, и Трейси оформила опекунство над Лореной. Самая взрослая из девочек была шестнадцатилетней гриффиндоркой Мэлори Смит. Ей нравились прорицания и у нее имелся жених из магглорождённых. Я списалась с Кассандрой Трелони и попросила дать Мэлори частные уроки. В ответ она прислала мне книгу «Ксиломантия» и посоветовала обратиться к сыну Селины Серворфи, автора данного произведения. Генри был знаком с Вилки Серворфи, поэтому мы навестили пожилого волшебника вместе. Когда я увидела его вживую, то не стала миндальничать и прямо спросила, знает ли он о дочери. Вилки удивился и не поверил, пришлось сварить зелье родства. Были допрошены с пристрастием семейные портреты, и родство подтвердилось. Мэлори оказалась его сестрой, а не дочерью, Вилки был последним из своего Рода и очень обрадовался появлению родной кровиночки. Гринграссы усыновили светловолосого мальчика, серьёзного и работящего. За одну осень я распихала кучу сироток. Ну почему никто не сделал этого в каноне? Почему? Мальчишка Том Риддл был талантливый и сильный, если бы кто-нибудь озадачился, я уверена, что история была бы другой.       Магда не вмешивалась в дела «волшебной» группы, но быстро научилась пользоваться новыми связями и требовать у меня зелья оздоровления и укрепления вёдрами. Октавиус пахал в стахановском режиме, он был доволен и радовался практике. Зелья из семейной тетради исправно оздоравливали маггловских и магических детей.       Ситуацию со шляпой мы повернули в политически нужную сторону. Как я помню, где-то упоминалось, что Гектора Фоули сняли с поста министра в 1939 году за недооценку угрозы со стороны Гриндевальда. Это меня категорически не устраивало. Я дружила с Арабеллой и её мужем, Гектор старался улучшить жизнь магического общества, малый бизнес процветал, развивались ремесла и искусство. Он был куда лучше Фаджа, так что я решила укрепить его позиции. Я объяснила Генри, что у меня есть слабенький дар предвидения, и попросила у него совета. Он придумал отличную комбинацию, и мы вдвоём рассказали свою задумку семейству Фоули. Гектор сначала отказывался, но Арабелла надавила, он вздохнул и капитулировал. Счастливый репортёр из «Пророка» записал сенсацию. На следующий день все узнали, что Гектор Фоули случайно обнаружил у нас незавершённые расчёты Слизерина, кропотливо их обработал и вывел формулу, позволяющую шляпе основателей добавлять магию детям-сквибам. Ставки министра магии взлетели до небес, а я спокойно продолжила преподавать. Незаметно закончился семестр, дети разъехались на каникулы.       Неожиданно подошёл к концу тюремный срок Морфина, я очень переживала, и не зря. Его должны были выпустить десятого января, но уже пятого, в субботу, вонючий и злобный уродец выловил меня в Косом переулке и сходу начал избивать. Я этого не ожидала, мои мальчики с мужем зашли в магазин мётел, я медленно шла заказывать мороженое в кафе Фортескью. Для меня было полной неожиданностью, когда кто-то сзади огрел меня по голове. Я упала, попыталась сгруппироваться и вытащить палочку, но Морфин не дал мне такой возможности. Он так пнул меня по рёбрам, что я отчётливо услышала хруст костей. От болевого шока я отрубилась. Он недолго продолжал меня бить, но этого я не чувствовала.       Отправить брата к Салазару не удалось. Моё избиение увидел Элайджа, он был в кафе с сыном и заметил, как на меня напали. Даже Генри не успел, аврор взбесился и прикончил Морфина Гонта. Его действия были признаны правомерными, вокруг были женщины и дети, а сумасшедший рецидивист махал палочкой и разбрасывался опасными заклинаниями. Потом, в ходе разбирательства, оказалось, что неизвестный маг принёс разрешение на досрочное освобождение и ворох газет с моими портретами. Газеты нашли разорванными в бывшей камере брата. У моих изображений везде были выколоты глаза. Мага никто не вспомнил, разрешение исчезло, в общем, ничего не нашли.       Я опять плавала в пустоте. Около меня появилась неясная фигура, раздражённый женский голос заявил, что «эти Гонты даже сдохнуть по-человечески не способны, то лезут без очереди, то вообще не приходят», и меня засосало вниз. Я пришла в себя, моё тело было одной сплошной болью. Шевелиться я не могла, глаза не открывались, дышать было тяжело. Я попыталась заявить о своём возвращении, но из горла вырвалось только сиплое шипение.       Вокруг засуетились и забегали, я услышала голос Генри: - Китти, родная, ты жива!       Наверное, жива. Однако мне было очень больно, я ослепла и не могла говорить. Голос целителя заявил: - Лорд Шаффик, боюсь, что зрение и речь Вашей жены крайне повреждены. Счастье, что она дышит и может глотать. В лучшем случае понадобятся месяцы, пока она начнёт поправляться. У неё паралич, не знаю, будет ли она ходить и двигать руками.       Бедная моя семья, лучше бы я сдохла. За что им это? Возиться с паралитиком ужасно. Я попыталась закричать от страха, что останусь калекой, из горла вырвалось невнятное: - Суки, не дождётесь!       Кругом опять завозились. Наверное, я потеряла сознание, потому что сквозь вату услышала шипение папы-змея: - Жена, ну постарайся, умоляю, дочь богини не может просто умереть.       К моему безмерному счастью, у меня получилось прошипеть в ответ: - Папа, позаботься о детях. Скажи Генри, что я его люблю…       Меня перебил голос Вацлава, он шипел на парселтанге: - Сама скажи, он тут рядом, плачет от счастья.       Я бы расплакалась, но слёз не было. Вот она я, подарочек. Беспомощная слепая инвалидка, говорить могу только на змеином языке. - Не жалуйся, жива, это главное! Некоторые змеи слепы, но прекрасно ориентируются в пространстве. Держись, ты поправишься.       Генри целовал моё лицо, наверное, держал меня за руку, но я этого не ощущала. Я уговаривала себя, что всё наладится, но мне было очень, очень страшно.