Госпожа Радуга

      Передо мной простирался длинный роскошный зал с гладко отполированным полом из тёмного дерева. Иссиня-чёрный потолок был украшен золотыми символами, они постоянно двигались и видоизменялись, так что потолок был похож на небесную доску объявлений. В стенах, облицованных тёмно-янтарным деревом, виднелись позолоченные камины: слева из них с тихим свистом то и дело вышагивали или выпадали, как я, разноцветно одетые колдуны и ведьмы, а к правым выстраивались небольшие очереди отбывающих. Около каминов молодая улыбчивая ведьма записывала посетителей в большой журнал и выдавала бляхи с указанием цели и места визита. Я получила красивый значок с надписью «Второй этаж, экзаменационная комиссия. Соискатель на сдачу СОВ» и пошла дальше. Посередине зала шумел фонтан, в центре которого стояли золотые статуи, превышающие натуральную величину. Самой высокой среди них была статуя благородного колдуна, указывавшего палочкой вверх. Вокруг него расположились красивая ведьма, кентавр, гоблин и домовой эльф. Последняя троица с обожанием взирала на колдунов. Из кончиков палочек, стрелы кентавра, шляпы гоблина и ушей домового эльфа вылетали блестящие струи воды, к журчанию которых прибавлялись щелчки аппарирующих и шаги сотен ведьм и колдунов, которые шли к золотым воротам в конце зала с угрюмым утренним видом невыспавшихся людей…       Я присоединилась к толпе и двинулась мимо министерских работников: некоторые из них держали кипы пергаментов, другие — портфели, третьи читали «Пророк» прямо на ходу. Я миновала фонтан, на дне которого поблёскивали серебряные и медные монетки. Маленькая зеленоватая табличка подле фонтана гласила:       «ВСЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ ИЗ ФОНТАНА ПЕРЕДАЮТСЯ БОЛЬНИЦЕ СВ. МУНГО»       Помещение, находившееся слева, по всем признакам было службой охраны. Когда я подошла, хмурый молодой колдун в синей форме отложил "Ежедневный пророк".       Он буркнул: «Ближе!» и начал водить золотым прутом, гибким и длинным, как автомобильная антенна. — Палочку, — колдун-охранник убрал золотой жгут и протянул руку.       Я достала палочку, и охранник положил её на странное медное приспособление, походившее на старые весы, только с одной чашей. Прибор завибрировал, из щели в основании выползла узкая полоска пергамента. Колдун оторвал её и зачитал вслух: — Восемь дюймов, чёрное дерево, пружинистая, сердцевина - волос фестрала. Используется четыреста двадцать шесть лет. Семейная, так? — Так, — я счастливо улыбнулась, наконец-то я знаю, из чего моя палочка. — Это останется здесь, — он наколол кусок пергамента на медный штифт. — А это Вам, — и он протянул мне палочку. — Спасибо.       Подталкиваемая толпой, я прошла через ворота в меньший зал, где находились, по меньшей мере, два десятка лифтов, ограждённых золотыми решётками. Там я встала в очередь. Не успела я оглянуться, как уже ехала в лифте и услышала механический женский голос:       «Второй уровень, Департамент Магического Правопорядка, включает: Отдел Неправомочного Колдовства, Штаб Авроров и Администрация Визенгамота»*       Вышла вслед за двумя колдунами в коридор с множеством дверей и больших окон, из которых лился солнечный свет.       Я быстро нашла дубовую дверь с надписью «Экзаменационная комиссия» и постучала. Мне открыл дверь молодой колдун с гордой надписью «Секретарь», вышитой на рукаве тёмно-зелёной мантии.       Вежливо объяснила, что хочу подать заявку и внести предоплату за экзамены. Он кивнул, выдал мне стандартные бланки и посадил за стол посетителей. Я тренировалась писать пером уже восемь месяцев, так что сноровисто заполнила бумаги по образцу. В итоге подала заявку на сдачу экзамена «СОВ» по шести дисциплинам: зельеварение, гербология, чары, история магии, ЗОТИ, трансфигурация. Выбор мой определялся выбранной специализацией: мне позарез нужна была лицензия зельевара. Без лицензии я могла только продавать ингредиенты, что меня совершенно не устраивало. В самой крупной аптеке Косого Переулка я нашла большую доску объявлений, где предлагали высокую оплату за зелья с использованием шкуры и яиц руноследов. У меня скопился отличный запас старых (сброшенных) шкур и яиц, потому что Татина и папа не желали размножаться без «достойного гнезда» и все яйца отдавали мне. Я научилась их замораживать и хранить. Для продажи зелий нужна была лицензия. Для получения лицензии необходимо было предоставить результаты СОВ по списку предметов, причём по зельеварению и гербологии необходимо было иметь высшую оценку, по чарам, ЗОТИ и трансфигурации можно было получить «Великолепно» или «Выше Ожидаемого», а по истории магии достаточно было получить «Удовлетворительно». Что меня сильно удивило, что вместо ЗОТИ можно было сдать УЗМС. Нет уж, ЗОТИ интереснее. Сама лицензия стоила копейки, девять сиклей за год. До экзаменов у меня было ещё три месяца, экзамены проводились в июле и декабре. Я получила график консультаций и расписание экзаменов. Неделя с девятнадцатого по двадцать третье декабря была плотно расписана. До обеда теория, после обеда – практика. Здесь же мне предложили платные занятия по предметам, я взяла трансфигурацию и ЗОТИ. Экзамены мне влетели в копеечку, каждый стоил три галеона, причём повторная сдача разрешалась через полгода, и платить нужно было снова. Шесть экзаменов равнялись восемнадцати галеонам, ещё два галеона пришлось сдать на административные нужды – подача заявки, консультации, бланки, обеспечение необходимыми подручными средствами на экзаменах. В перерасчёте на маггловскую валюту я отдала сто фунтов стерлингов, для меня – бешеные деньги. К счастью, многоразовый порт-ключ до Министерства оказался мне вполне по средствам и мне не нужно было каждое утро бегать к Тому ради камина. Трейси я объяснила, что пошла на курсы, она с удовольствием возилась с Корвином, для неё это была двойная выгода – дополнительный заработок и досуг. Заодно я начала обучаться аппарации, и это оказалось неожиданно легко. Главным условием успешной аппарации оказалось чёткое понимание, куда хочешь попасть, и умение группироваться, чтобы не оставить конечности на прежнем месте. Аппарировать я научилась, но лицензию мне не выдали. Замкнутый круг – без СОВ никуда не сунешься.       Платные практические занятия по трансфигурации очень меня выручили. Ну в самом деле, кому придёт в голову держать дома дикобразов, мышей, сов, котят и куриц, чтобы их время от времени превращать во всякие ненужные вещи? Зато на занятиях я разгулялась. Милый лысый старичок в пенсне – профессор Тофти - только успевал подсовывать мне мелких животных и радостно хихикал, когда по импровизированному классу носилась свинья с куриными крылышками или бинокль моргал совиными глазами. Мне снились несчастные плоды моих экспериментов, которые держали в клювах и лапах огромные плакаты с надписью «Тролль». Я плакала в подушку, но не сдавалась. ЗОТИ мне преподавал желчный аврор Элайджа Браун с протезом вместо левой руки и безжалостно впечатывал меня в стены и пол, приговаривая что-то вроде «тяжело в учении, легко в гробу». Интересный случай произошёл, когда я отрабатывала занятие с боггартом. Я крепко держала палочку и стояла перед шкафом, предупреждённая преподавателем. Дверца шкафа противно заскрипела, и оттуда шагнул Волдеморт. Такой, каким мы его видели в фильме после воскрешения. Он открыл рот и зашипел на парселтанге: - Поганая маггла, кого ты пытаешься обмануть? Я есмь Темный Лорд…       Дальше он сказать ничего не успел, потому что я взвизгнула «Риддикулус!», и Лорд обзавёлся шапкой-ушанкой с торчащим в сторону ухом и арестантской фуфайкой. Он растерянно обнажил гнилые зубы и радостно объявил мне на русском: - Здравствуй, мама, я вернулся…       Я бросила палочку и согнулась от хохота. Боггарт униженно всосался в шкаф, а аврор поведал мне, что он больше испугался второго варианта, чем обыкновенного лича. После этого аврор Браун посматривал на меня с некоторой опаской. После боггарта мне всё стало нипочём, и я даже умудрилась вызвать патронуса. Самым моим подходящим счастливым воспоминанием оказался тот же униженный боггарт в виде Деточкина. Полупрозрачный светящийся рунослед весело ползал вокруг аврора и ласкался ко мне. Аврор клятвенно предвещал мне высший балл по ЗОТИ и предлагал подумать о карьере в их департаменте.       Воспоминание Элайджи о моем общении с боггартом просмотрел весь отдел авроров, и ко мне подкатился их начальник Игнотус Гринграсс. Он был вежлив до приторности, мы хаяли синоптиков и хвалили погоду, в итоге он попросил меня перевести показания некоей змейки, случайно оказавшейся свидетельницей убийства. Я не стала ломаться и согласилась. Змея мне пришлось потом тащить через всю страну и выпускать на волю, потому что он был очень ядовитый и вредный. К тому же на дворе стоял ноябрь, и змей мечтал забиться в родную нору и выспаться до весны. Змей Роланд приглашал всю мою семью жить с ним на юге, я обещала прибыть весной на разведку. Место я запомнила, а змей показал отличное место для «достойного гнезда». Незаметно для себя я перешла дорогу Дамблдору, потому что он считался единственным специалистом по парселтангу и обожал, когда его долго и униженно уговаривали.       Моя первая встреча с профессором трансфигурации прошла буднично. Меня позвали пить чай, я с удовольствием согласилась. У авроров было уютно. Большое помещение было поделено на небольшие кабинки, стены пестрели веселыми анимированными картинками, хаотично наклеенные фотографии преступников перемежались изображениями элегантных ведьм из модных журналов и плакатами квиддичных команд. В комнате стоял гул, слышалась болтовня и смех. Я подписала бумаги о неразглашении и согласии на консультации подобных дел в будущем. Прытко пишущее перо летало по пергаменту, как птица. Змей устроился у меня на коленях и слизывал сладкий чай из моего блюдца. Я перевела все вопросы, выслушала и перевела ответы тайпана. Считается, что он водится только в Австралии, но тайпан Роланд этого не знал, поэтому прожил всю свою жизнь на юге Англии. Его ответы прояснили аврорам что-то важное, поэтому все были настроены благодушно и даже разрешили ему находиться вне клетки под мою ответственность. Тайпан тоже был рад, что его отпустят, чего он не ожидал и десять дней копил яд, чтобы продать свою жизнь подороже. Он подставлял мне шейку для почёсывания и мурчал не хуже кота.       Нарушил эту идиллическую картинку высокий важный колдун в очень дорогой сливовой мантии с богатой вышивкой, который степенно вошёл в отдел и гордо объявил о своём приходе. Он немедленно потребовал заключить опасную тварь в звукопроницаемую сферу и побыстрее задавать свои вопросы, так как он должен быть на слушании Визенгамота через двадцать три минуты. Его вежливо послали лесом, то есть предложили отправляться на заседание немедленно. Колдун несказанно удивился и едко поинтересовался, как же они обойдутся без его услуг, он-де не намерен терять время в дальнейшем на ложные вызовы и отказывается работать переводчиком. Его послали ещё нежнее, объяснив, что уже подписали контракт с менее занятой ведьмой. Дамблдор (я уже поняла, что это он) потребовал предъявить ведьму, чтобы выяснить степень её квалификации. Я сидела спиной к входу и не обнаруживала своего присутствия до того, как меня об этом попросил старший аврор Гринграсс. Тут я медленно развернулась на крутящемся стуле вместе со змеем на коленях и вежливо поздоровалась, извинившись, что не встаю, так как не хочу пугать одного из самых ядовитых змеев планеты. Дамблдор с отвисшей челюстью и испуганно вскинутой палочкой выглядел феерично. Я наслаждалась каждой из четырёх секунд, пока он приходил в себя. Я не упомянула, что поздоровалась на парселтанге? Забыла, туплю. Дамблдор даже именем моим не поинтересовался, вылетел из двери и был таков. Уверена, что лицо моё он запомнил, это та ещё злопамятная тварь. После этого случая авроры относились ко мне очень дружелюбно и часто зазывали к себе на «чаёк». Оказалось, что Дамблдора многие не любили, он ещё не носил маску всеобщего дедушки и вёл себя высокомерно и снисходительно одновременно. Я ходила в Министерство, как к себе домой. Также я зарегистрировалась в бюро по учёту магического населения и получила справку, что я чистокровная ведьма Меропа Кэтрин Гонт двадцати одного года, день рождения я проставила тот же, что у сына, первое января. Ребёнка я должна была зарегистрировать до пяти лет, так что торопиться не стала.       Корвин выдал свои первые два слова, выговаривал он их чётко и ясно: - Дай, моё!       Я немножко расстроилась, но на следующий день получила ласковое: - Дай, моё, мама…       Малыш висел на мне постоянно, когда я не спала и находилась дома. Он весело хохотал, когда я делала пуговицы из жуков во дворе и тренировалась на бабочках, превращая их в крошечных драконов, которых сразу съедала любопытная Бантик. Сынок рос магом, это очевидно. Каждый вечер я укладывала его в собственную кроватку и пела, чтобы он засыпал. Просыпалась я каждое утро с тёплым сопящим комочком под боком. Он перемещался ко мне каждую ночь. Ещё он ювелирно призывал к себе кубики и бутылочку. Я немножко беспокоилась о Трейси, но папа-змей сам объяснил Корвину, что некоторые наши семейные особенности нельзя показывать посторонним, и малыш соблюдал «Статут секретности» без малейшего усилия с моей стороны. Он рос крепким и любознательным, ни разу не болел и мало капризничал.       Неожиданно наступила экзаменационная неделя.