Смысл жизни

Я любил свою жизнь. Возможно, покажется это глупым высказыванием простого семнадцатилетнего парня, который не познал вкус настоящей жизни, но я считал именно так. В основном потому, что она сложилась лучшим образом: полная счастливая семья, нужные близкие люди, хорошая способность к учёбе и баскетбол. Эта игра возрождала во мне азарт, во мне полыхал огонь, стоило только выйти за белую границу и ступить на территорию этого мира. Меня тогда ничего не интересовало — я просто наслаждался игрой, намереваясь посвятить свою жизнь баскетболу, ну или просто спорту. Всё началось с того, что скучный и одинокий мальчик восьми лет смотрел телевизор, лениво переключая каналы, и случайно (а может это была судьба?) наткнулся на прямой эфир, где накаченные, высокие и вспотевшие игроки гонялись за оранжевым мячом, забрасывая его в корзины. Со стороны, или просто с моего описания, звучит как-то жутковато, да? Но в этом моменте, когда я наблюдал за игрой, было что-то такое волнующее, что-то волшебное и в то же время реальное, что маленький мальчик вскочил и крикнул: «Хочу!» Я никогда не стремился быть популярным у девушек, именно поэтому особо не встречал фанаток у себя на дороге. Наверно, смешно звучит, что у спортсмена нет фанаток, особенно у такого выдающегося (не буду скрывать и принижать свои достоинства, ведь за эти годы я стал достойным баскетболистом в своей команде) члена, но, может, моя внешность была слишком простой, может, меня затмевали капитаны и двое красавцев Эд и Дик, не совсем моих друзей. Не знаю. Я особо не огорчался по этому поводу и жил, играл, радовался тому, что есть. Знаете, это как полёт птицы, которая не волнуется, куда она летит и где сядет — она живёт настоящим, наслаждается полётом, а потом уже, перед посадкой, задумывается, куда её привели потоки ветра. Но вот однажды, в начале одиннадцатого класса, к нам пришла приезжая из страны с Востока новенькая девушка-менеджер из параллельного класса. Нет, не то, чтобы она мне понравилась, что занимала все мои мысли, просто однажды, во время игры, когда я случайно посмотрел в сторону запасных и тренера, то встретился с её взглядом и… я просто онемел от того, какой восторг, какое вожделение и какую серьёзность они выражали. Взгляд был открытый, но что-то мне подсказывало, что за ним ещё кроется не один слой тайны, не одна черта её характера. И тогда я впервые заинтересовался чем-то, кроме баскетбола. А можете мне поверить — это серьёзно. Ведь баскетбол… составлял неотъемлемую часть моей жизни. Я вставал пораньше, идя на пробежку для укрепления физической силы. Не то, чтобы был на диете, но пытался питаться здорово, хотя несколько заходов в маки и кафе не особо отражались на моём весе или самочувствии. И в конце трудного дня, где обязательно была тренировка, меня ждали вечерняя пробежка с плейлистом в наушниках и прохладный ветер, остужающий пыл. И вот, я пропал. Кроме стратегий и новых приёмов подачи и ведения мяча в моей голове всплывал тот самый пронизывающий до костей взгляд, и моё сердце ускоряло темп. Понимал, что нужно выкинуть из головы эту девушку, понимал, что это пошатнёт мою уверенность в важной игре на выходных. Понимал, но всё же не мог отделаться от желания увидеть вместо сосредоточенного лица улыбку или хотя бы намёк на неё. Просто она ни разу не улыбалась на тренировках. Сколько её помню за последний месяц, проведенный у нас, её лицо выражало непоколебимую серьёзность и настойчивость к познаниям наших сил и стратегий. Многие парни засматривались на менеджера, многие пытались с ней заговорить, взять телефон или сразу пригласить на свидание, но, насколько мне было известно, она отказывала каждому, ссылаясь на последний год перед поступлением в ВУЗ или работой в баскетбольном клубе. За это я её уважал. Да и (чего греха таить) побаивался, так и не сказав ей ни слова. Первая игра отборочного тура. Мы выкладывались по максимуму, пытаясь победить соперников, но уже после десяти минут игры поняли, что они особо не представляли для нас проблемы, так что эту игру мы выиграли с лёгкостью. Победа, конечно, меня тогда порадовала, но какой в ней толк, если соперник не был достойным? Такая победа лишь означала пройденную ступень к действительно сильным противникам, с которыми можно потягаться и взвесить свои силы, опробовать новые техники и поразить врагов своими умениями. После перерыва меня попросили подойти на улицу к менеджеру. Не помню точно, что от меня ей было нужно, да и ей было всё равно, кто придёт на помощь — я, капитан, красавцы-игроки Эд и Дин или кто-то из запасных — ей просто нужна была помощь с коробками, в которых лежали то ли наши вещи, то ли пустые бутылки для освежающей воды. И именно тогда между нами завязался разговор. — П-привет, — я неосознанно волновался, впервые заговорив с менеджером Кейт, но старался придать голосу как можно больше уверенности. И это казалось мне глупым, ведь как выглядит со стороны заикающийся от волнения и, возможно, смущенный парень, разговаривающий со своим менеджером? Вот и я думаю — выглядело жалко. — О, — показалось, что на мгновение она была лишена дара речи и смотрела на меня с нескрываемым удивлением, но тут же пелена серьёзности заслонила её голубые глаза. — Отлично, что подошёл. Нужно эту коробку отнести в нашу раздевалку для завтрашней игры. — А, о, конечно, — перехватив не такую уж тяжёлую коробку с хрупких (как мне тогда казалось) рук Кейт, я не мог заставить себя отвести взгляд даже после того, как встретился с её взором небесных глаз. Какого это быть парализованным? — теперь я знал ответ на этот вопрос. — Эм, знаешь, я… ещё никогда не видел таких глаз, которые бы выражали восторг и серьёзность одновременно, — вы сейчас спросите, с какого лешего я начинаю нести эту розовую хрень. Тогда я тоже не особо понимал, почему решил на прямую всё высказать, но, видимо, так я надеялся убрать из головы мысли об этой девушке, которые отвлекали на тренировках, поэтому уже не мог остановиться. — Нет, ты не подумай, что я тебя клею или что-то в этом роде, просто эта некая тайна в тебе не давала покоя мне некоторое время. Ну и… я надеюсь, что сейчас мои мысли проветрились и я… эм, снова могу думать о баскетболе… Возможно, я тогда бы сказал что-то ещё, возможно, сморозил бы ещё что-то глупее, ведь мой язык всегда бежал впереди мыслей, а прямолинейность моя никогда мне не нравилась, но мне пришлось замолчать, ведь на лице менеджера появилась улыбка. Такая робкая, возможно сдержанная, лишь уголки губ приподняты из прямой линии, но… это была первая её улыбка, и я мог поклясться, что из нашего клуба я увидел её первой. — Т-ты только что улыбнулась! — мысль, что вертелась у меня в голове, невольно слетела с языка прежде, чем я смог прикусить его. Про себя чертыхнувшись, покрепче взял коробку и повернулся спиной, намереваясь уйти и скрыть нахлынувшее смущение, но голос девушки, такой нежный, без восклицаний и приказов, без стальных ноток, настоящий бархатный и приятный голос заставил остановиться на месте. — Мне трудно сдерживать улыбку и сосредоточиться, когда я наблюдаю за тобой и твоей игрой. Не то, чтобы она была неповторима, но смотреть, как упорно ты тянешься к мячу, а потом вместе с ним к корзине — захватывающее зрелище. Когда я повернулся, до конца не осознав смысл сказанного, Кейт уже не было, словно она испарилась или вместо неё была лишь иллюзия, игра моего мозга. Но я точно тогда осознал две вещи: во-первых, я смог пройти одну линию наших «отношений», во-вторых, мне уже никогда не выбросить из памяти эту улыбку и эти слова.