Моменти щастя

      Молодая девушка торопливым шагом шла по брусчатой улице Троллинбурга, проходя мимо памятника Трём Чародеям. Она то и дело бросала озабоченный взгляд на наручные часы на тонком кожаном ремешке на свой руке и пыталась сильнее ускорить свой шаг, почти переходя на бег. К трём часам дня её ожидал Защитник, и было совсем некстати опаздывать на эту встречу.       Этой девушкой была Иванна Могильная — потомственный некромант уже в двенадцатом поколении. Полтора месяца назад её обвинили в незаконном вскрытии могил с целью поднятия «особо опасных видов нежити»: гулей, зомби и вурдалак, а также в натравливании их на мирных жителей с целью обращения их в нежить высшего порядка вроде упырей. Такие обвинения были достаточно тяжкими и грозили Иванне, которую абсолютно точно подставили, судом ордалий. От маячившей перспективы девушка нервно сглотнула и снова ускорила шаг, наконец-то сворачивая на улицу Акаций, где и была контора её Защитника.       Дойдя до нужной двери, Иванна на мгновение остановилась, переводя дыхание. После всё ещё немного дрожащей от напряжения рукой коснулась ручки, нажимая на неё, толкая дверь и входя внутрь. Огибая деревянную подставку для зонтиков в виде сгорбленной кикиморы, она миновала своеобразную небольшую прихожую. — Добрый день, Виртангель, — всё ещё тяжело дыша после стремительного пешего марш-броска, звонким и удивительно чистым голосом произнесла она. — Извините, за опоздание. Надеюсь, вы не долго меня ждё… — она вышла непосредственно в приёмную, так и замирая на входе, не заканчивая фразу. ***       Вирт, как всегда, приходит в контору к девяти утра. Он целый день работает в ней: к счастью, сегодня у него (в отличие от Ромки, который пропадает в Менгире) не запланировано никаких заседаний. Поводом для такой сомнительной радости (потому что скучная рутинная волокита с бумагами в конторе нравится ему куда меньше живых игр ума на судовых дебатах) выступает совершенно не запланированная необходимость посидеть с собственным сыном: Милу по срочному делу, касающемуся давнишних отголосков Многолика, вместе с Акулиной сорвали во Внешний мир Прозор и Барбарис. Платина, которая в таких случаях нередко выручала молодую семью, как назло, вместе с Ромкой была на заседании суда, а посему у Вирта не остаётся никакого другого выбора, кроме как взять мальчика с собой на работу.       Малыш спокойно спит, а его папа разбирает какие-то бумаги, как обычно с головой уходя в работу. Из которой его вырывает спустя несколько часов, пролетевших совсем незаметно, тихий детский плач. Вирт откладывает в сторону перо, поднимая голову, а после встаёт, удивлённо замечая, как затекла спина. Едва заметно прогибается в ней, пока подходит к проснувшемуся сыну. Осторожно берёт его на руки и мягко улыбается. Тяжёлый рабочий день начинается по-настоящему.       Разобрать все бумаги и закончить все запланированные на сегодня дела Вирту, естественно, так и не удаётся. Сынок проявляет характер и недовольно капризничает, стоит ему только почувствовать, что внимание папы переключается с его маленькой персоны на что-то другое. В тёмных глазах Вирта — веселье, и он смотрит на недовольно кривящегося мальчика, упирающегося одной ладошкой ему куда-то в район щеки, а в маленьком кулачке второй крепко сжимающего прядь длинных, нуждающихся в стрижке чёрных волос. Тихо смеётся и тут же едва заметно болезненно кривиться, когда ребёнок начинает тянуть на себя отцовские волосы. — Ну-ну, сынок, отпусти, — осторожно касается крохотных пальчиков, пытаясь их разомкнуть, на что мальчик что-то недовольно и весьма громко лепечет, сопровождая это красочной жестикуляцией, дёргая ручками, отчего Вирту достаётся и по лицу, и страдают его волосы. Он снова морщится, издавая тихий смешок. — Папе вообще-то больно, — смотрит на сына насмешливо одним приоткрытым глазом, и ребёнок снова отвечает что-то возмущённо и так же громко. — Маленький мучитель, — наигранно сокрушённо качает головой эльф, поддаваясь. Сынок на это, почти не моргая, смотрит на папу внимательным взглядом и тянет обе руки в рот, где совсем недавно прорезались первые зубы.       Капризы маленького полуэльфа стихают достаточно быстро — к счастью родителей, природа наградила их ребёнка относительно спокойным нравом — и мальчика медленно начинает клонить ко сну. Он удобно размещается на папином плече, и его тихое тёплое дыхание едва ощутимо щекочет шею. Вирт неспешным шагом ходит вдоль приёмной, слегка покачивая ребёнка на своих руках и гладя его по спинке. И в этот момент колокольчик на двери знаменует хозяину конторы о посетителе. *** — …те, — Иванна растерянно моргает, закрывая открывшийся в изумлении рот и всё-таки заканчивая фразу.       Её Защитник — такой уверенный и неотразимый на суде — стоял с маленьким ребёнком на руках, повёрнутый к ней в пол-оборота. Закатанные рукава рубашки, несколько расстёгнутых верхних пуговиц, неряшливо растрёпанные волосы — сейчас он выглядел скорее каким-то домашним, и молодая некромантка смущённо отвела взгляд в сторону, ощущая себя так, будто случайно вторглась во что-то слишком личное. Защитник, словно почувствовав неловкость подзащитной, спокойно улыбнулся, кивком головы указывая ей на кресло. — Вы извините, — он прикрыл глаза, перед этим на мгновение скашивая их на дитя, уснувшее на его груди. — Жена отлучилась по срочным делам, а сына не на кого оставить, — Виртангель посмотрел на Иванну и немного сконфужено улыбнулся. — Однако вы пришли очень вовремя — я как раз убаюкал его, так что мы сможем спокойно поговорить и обсудить все детали вашего дела, — неловкость испаряется словно по волшебству, и Защитник обаятельно улыбается некромантке.       В то время как сама девушка думает, что у неё действительно самый лучший адвокат.