Драко Малфой — спаситель магии // Schwer was los

Драко повидал в своей жизни множество самых причудливых уродцев — взять хоть того же Коппелиуса, да и Поттера Драко считал отнюдь не красавцем —, но О’Тул переплюнул если не всех из них, то многих. Его короткое тельце и маленькая головка контрастировали с длиннейшими, под два метра, ногами, заканчивающимися широкими босыми ступнями с крупными пальцами. Руки были под стать ногам, зато ладошки оказались крохотными — казалось, это ребенок пожал Драко руку. Сморщенное личико О’Тула выражало благодушие и гостеприимство, но ровно до тех пор, пока Драко не попытался заговорить с ним по-английски:  — Здравствуйте… Вы ведь ирландец, правда? Тогда вы точно должны меня понимать, — опрометчиво заявил Драко, довольный, что не придется снова картавить. Но собеседник вовсе не разделял его радости. Взгляд бледно-голубых глаз сразу стал колючим и настороженным. Подтянув к себе свои странные ноги, О’Тул напряженно осведономился:  — Сасанах? (*1)  — Простите? — не поняв, вытянул шею Драко.  — Вы англичанин? — уже на французском повторил О’Тул.  — О… Да, — удивился Драко вопросу. О’Тул нахмурился: — Не люблю англичан, — и прибавил еще что-то на своем языке, в котором Драко все-таки опознал ирландский. „Неужели же я попал на одного из тех ирландцев, которые лелеют в душе неприязнь к англичанам? Ну что за глупые маггловские заморочки! Надо быть выше этого“, — сокрушился про себя Драко.  — Я чистокровный маг, — решил он привнести ясность в сложившуюся ситуацию. О’Тул хмыкнул и произнес что-то вроде:  — Гланолил… Амадан! (*2)  — Я вас не понимаю, — хмуро отозвался Драко, начиная сердиться. — А я к сюда, между прочим, пришел не лингвистикой баловаться! „Как жаль, что в последнее время мне в деловые партнеры лишь неразумные и странные существа“, — мысленно прибавил он.  — Так что вам угодно? — все-таки перешел на французский О’Тул.  — Меня зовут Драко Малфой, — решил для начала представиться Драко. — Возможно, вам известен мой отец, Люциус Малфой, или мой дед, Абраксас Малфой… По лицу О’Тула нельзя было понять, знакомы ли ему эти имена. — Мне хотелось бы знать, безопасно ли здесь и могу ли я говорить открыто, — прододжил Драко, — потому что у меня есть для вас один очень ценный товар, — он смолк, сообразив, что, с тех пор как познакомился с Шанталь, так и не проверил, на месте ли опаловый скорпион и очки Коппелиуса. Пришлось побороть искушение сунуть руку в потайной карман мантии, ведь было бы верхом глупости доставать сокровища сейчас, еще не зная толком, что из себя представляет О’Тул, и как от него в случае чего защищаться.  — Прекрасно, прекрасно, — потер руки О’Тул, мигом позабыв о своей нелюбви к англичанам и вновь преображаясь в добрячка: — Ну что же вы стоите? Присаживайтесь, мой друг! Драко поднялся по ступеням и занял место в плетеном кресле-качалке.  — Сейчас Лулу принесет нам кофе… Или вы хотите чай? — поинтересовался О’Тул, но не дал Драко и рта раскрыть: — Лучше чай, ирландский чай… Вы, наверняка, знаете только Irish Breakfast Tea — ирландский чай к завтраку? А ведь есть и другие сорта… Лулу, где же ты? Скрипнула дверь и появилась Лулу — высокая сухопарая женщина в чепце, с подносом, на котором дребезжали чашки и гудел чайник. „Как она так быстро узнала, что надо принести чай?“ — удивился Драко. Молча расставив чашки на низеньком столике, ни на кого не глядя, Лулу разлила чай и удалилась. О’Тул жестом предложил Драко выбрать себе чашку. Несколько минут они смаковали ароматный чай, греясь под солнцем.  — Знаете, мне хотелось бы все-таки приступить делу, — напомнил Драко. Чай, конечно, был вкусным, но Драко не терпелось получить то, ради чего он прошел через столько перипетий. А сейчас он был так близко к цели — возможно, этот ирландец знал, как вернуть Эрхарду прежний облик, а Мари и остальным — магическую силу. Да и сплавить опасного скорпиона стоило как можно быстрее.  — Вполне похвальное желание, — подумав, выразил свое мнение О’Тул. Драко возмущенно дернул уголком рта:  — Тогда, может, приступим?  — Вам не нравится чай? — встревожился О’Тул. Его ноги беспокойно зашевелились, сгибаясь под нелепыми углами. Драко с трудом заставил себя отвести от них взгляд:  — Нравится. Но мне бы хотелось решить все как можно скорее, — еще раз акцентировал он. О’Тул вздохнул так тяжело, словно бы Драко был его любимым внуком, который отказывался поболтать с дедушкой о своей жизни перед тем, как перейти к более насущным проблемам. Драко недоуменно прищурился: призрак Деко уверял, что О’Тул будет заинтересован в покупке опалового скорпиона… „Антиквар он или нет, в конце-то концов? — возмутился про себя Драко. — Или это он так цену сбить пытается, демонстрируя свое равнодушие? Ну уж нет, со мной такой фокус не пройдет!“. О’Тул лукаво усмехнулся:  — Вы уж простите бедного старика, который целыми днями не выходит из дому и людей-то почти не видит… „Ну конечно, не видит, — хмыкнул Драко. — А что за маги сегодня шастали туда-сюда через ворота? Или они в гости к этой… Бгно Бгно… Нгно… к этой дуре в тюрбане приходили?“  — Вы давно в Брюсселе? — О’Тул подтолкнул к Драко конфетницу, которой еще пару секунд назад на столе не было. Драко оглянулся в поисках домового эльфа, но никого не заметил. Впрочем, это еще ничего не доказывало — эльфы могли магичить и на расстоянии, хотя многих их владельцев, включая отца Драко, это раздражало. Впрочем, Люциуса Малфоя раздражало в домовых эльфах почти все.  — Неделю, — нехотя ответил Драко на вопрос.  — И как вам город? — продолжал, как ни в чем не бывало, улыбаться О’Тул. — Вы уже поднимались на Атомиум? Прекрасное местечко — в магически расширенном пространстве устроили филиал оранжереи… Были в королевской оранжерее? Хотя я запамятовал даты, когда она открыта. Кажется, это только июнь и июль… Надо будет спросить Лулу — она помнит все, все мелочи, начиная с того момента, как вылетела из гнезда.  — Гнезда? — Драко подумал было, что неправильно понял.  — Да-да, ее мать была гарпией, — мимоходом пояснил О’Тул. — А вы были в музее комиксов? Комиксы — это же целое искусство! Ох, этот Тэнтэн! (*3) А музеи — тут много музеев! Магрит — и его „это не трубка“! (*4) Я так хохотал, так хохотал — кажется, в последний раз я столько смеялся еще в прошлом веке… Драко еле удавалось подавить раздражение. Болтовня О’Тула утомляла, да и вообще хотелось поскорее очутиться на диване в квартирке Нотта, завернуться в одеяло и уснуть. Драко рассеянно взял пару конфет и запихнул в рот, небрежно скомкав цветастые фантики. О’Тул щелкнул пальцами и бумажки обернулись бабочками, закружившись в воздушном танце. Драко издал невнятный, но уважительный звук: старик-ирландец был вовсе не прост! Так запросто обращаться с трансфигурацией мог не каждый. „Трансфигурация… Надо будет засесть за книги и подготовку к экзаменам!“ — спохватился Драко, еще острее ощущая, как теряет время за бессмысленной беседой с О’Тулом. Однако пришлось, стиснув зубы, внимать рассказам о достопримечательностях Брюсселя и надеяться, что вспышкой спонтанной магии Драко от злости не разнесет половину города. Однако О’Тул, кажется, уже и сам заметил, что его гость на пределе: неожиданно оборвав сам себя, он проворно подобрал ноги, и, словно большая лягушка, то ли попрыгал, то ли пополз в сторону входной двери:  — Идемте, покажете мне свой товар. Драко, несколько сбитый с толку, последовал за ним, придерживая палочку наготове. После чокнутого Коппелиуса он уже не доверял древним коллекционерам. Внутри, как в гостиной, так и в кабинете хозяина дома, оказалось просторно, светло и уютно. Правда, впечатление немного портили развешанные по стенам чучела голов зверей: слон, тигр, лось, зебра… Среди них красовались и крохотные, смерщенные человеческие головки, напомнившие Драко о его двоюродной бабке Вальбурге Блэк, любившей изготавливать подобные „украшения“ из домовиков. — Ах, нет, это все ненастоящее, — поспешил объяснить О’Тул. — Животные для меня неприкосновенны. Все это подделки, искуственная шерсть… Кроме человеческих голов — я приобрел их в Африке. Местные племена изобрели чудесный способ выделки кожи: она снимается с черепа, набивается камнями и песком, затем выдерживается в песке, хорошенько прожарившись, потом… Драко покачал головой: „Все-таки старик ненормальный, как я и подозревал. Хотя, возможно, он пытается таким образом нагнать на меня страху или впечатлить? Ха, не на такого напал! Знал бы он, что хранится у нас в Малфой-мэноре“. Снисходительно кивнув О’Тулу, Драко опустился в любезно указанное ему кресло и валяжно закинул ногу на ногу.  — Так что там у вас за опал? — словно бы без особого интереса спросил О’Тул, уже проворно забравшийся на специальный стульчик с подставкой для ног. Драко состроил не менее равнодушную физиономию:  — Обозначение „опаловый скорпион“ вам что-либо говорит? Как О’Тул ни старался, он не смог скрыть мимолетное выражение жадности и восторга:  — Это его вы собираетесь мне предложить? Драко подтвердил легким кивком, словно бы речь шла о самой простой вещи. О’Тул, подавшись вперед и прищурившись, молча обозревал его целую минуту. Затем пожал плечами, расслабленно откидываясь на спинку стула:  — Почему вы думаете, что я мог бы его купить? Зачем он мне? Драко с досадой дернул щекой:  — Допустим, мне посоветовали к вам обратиться. — Кто? — сверлил его взглядом О’Тул. Драко мысленно прикинул, что он потеряет, выдавая причастие ко всему этому призрака Деко. Кажется, риска в этом не было никакого. „Куда опаснее, если О’Тул действительно не нуждается в опаловом скорпионе и, как законопослушный гражданин, доложит куда следует… Вот только проблем с бельгийскими аврорами мне еще не хватало“, — запоздало спохватился Драко. Но делать было нечего и стоило пойти ва-банк:  — Вас рекомендовал мой хороший приятель Жан-Кристоф Деко, ныне призрак, — как можно наивнее улыбнулся Драко. — Ах, Деко? — оживился О’Тул. — Вы с ним знакомы? Видели его недавно? Как поживает этот теперь уже вечно молодой человек?  — Прекрасно поживает. Что ему сделается-то? — ухмыльнулся Драко. — Я встретил его в замке моего дяди, Райнхарда фон Шлехтглаубера. О’Тул с пониманием закивал, словно бы знал, кто такие фон Шлехтглауберы — впрочем, возможно, так оно и было.  — А разрешите полюбопытствовать, откуда у вас опаловый скорпион? — вкрадчиво осведономился он, нервно притоптывая ступнями.  — Это к делу не относится, — непреклонно отрезал Драко, — могу лишь заверить вас, что никаких опасностей на данный момент история этого камня не представляет. Его никто не разыскивает и, более того, никто не знает, что сейчас его владельцем являюсь я, — покривил он душой. „В конце концов, Борджин с Берксом навряд ли обнаружат сейчас местонахождение опала — если уж у них не получилось найти Панси, маловероятно, что они в курсе, кому она передала камень… А Коппелиус… Да сумасшедший старик наверняка все позабыл! Если бы он хотел, то мог бы уже десять раз явиться с претензиями и забрать этот дурацкий камень“ — успокоил себя Драко.  — Хорошо, — удовлетворился его словами О’Тул. — И чего же вы хотите взамен? Денег? Услугу? Какую-то вещь? Драко облизнул враз пересохшие губы:  — Я… Эм-м… Послушайте, мне сказали… Деко сказал, что вы многое знаете о дементорах. Мой кузен… он и его брат… и невеста брата… — Драко смолк, собираясь мыслями, и продолжил уже более гладко: — Мой кузен участвовал в ритуале вызова вольпертингера, но все пошло не так, и в результате Эрхард превращается — почти превратился — в дементора. Деко предполагал, что вы могли бы чем-то помочь, так как вы многое знаете об этих тварях…  — Вам нужно заклятие развоплощения дементора? — подсказал О’Тул. Драко замотал головой:  — Нет-нет, не развоплощения — мой дядя сам умеет такое! — в этот момент он спохватился, что так и не узнал у Райнхардта, как же справляться с дементорами. „Ладно, еще успеется“.  — Тогда чего же вам надо? — О’Тул явно был удивлен.  — Я хочу его расколдовать, — пояснил Драко. — Эрхарда. Хочу вернуть его обратно, чтобы он вновь стал человеком.  — Это невозможно, — пожал плечами О’Тул. Драко нахмурился:  — Как невозможно? Деко говорил, что вы можете помочь! О’Тул развел руками:  — Мне жаль, что месье Деко ввел вас в заблуждение. Но способа вернуть ставшему дементором человеку прежний облик не существует.  — Вы же специалист по дементорам! — Драко в неимоверном волнении вскочил на ноги. — Вы должны знать способ — Деко сказал, что если не вы, то никто не знает! Любой способ — пусть даже очень сложный или… или незаконный! Мне все равно — только скажите!  — Это невозможно, — снова повторил О’Тул. Драко растерянно смотрел на него. Затем растерянность сменилась возмущением:  — Вы не понимаете! Не может такого быть, чтобы трансформацию в дементора нельзя было повернуть вспять! Он еще не стал им полностью! Про ритуал тоже говорили, что такое невозможно —, но его все-таки провели!  — Как я понял — неудачно, — возразил О’Тул.  — Вы так цену набиваете, да? — прямо спросил Драко. — Но опаловый скорпион стоит целое состояние! А я вам отдам его просто за сведения, за информацию… Или… Ладно, скажите мне, чего вы еще хотите? Мой дядя, отец моего кузена, богат — он заплатит вам, сколько бы вы ни хотели!  — К сожалению, я не знаю, чем вам помочь, — неизменно ответил О’Тул.  — Но вы должны знать! — выкрикнул Драко. — Что вы за специалист такой, если не знаете самых важных вещей?! Скажите мне, как его расколдовать! — потеряв выдержку, он кинулся к О’Тулу с неосознанным еще намерением — однако не успел и приблизиться, как, с нечеловеческим ревом, ему наперерез кинулась непонятно откуда взявшаяся Лулу: ее глаза в горели бледно-желтым сиянием, острые зубы обнажились, а на руках оказались длинные, крепкие желтые когти. Опешив, Драко отступил, поспешно подготавливая боевые заклятия. Однако О’Тул спокойным и миролюбивым тоном сказал что-то своей служанке, и та, недовольно ворча, тоже отошла. По ее лицу прошла дрожь, глаза потухли, зубы мгновенно затупились. Когти куда-то пропали, и выглядела она теперь вполне нормально.  — Тише, молодой человек, — обратился О’Тул к Драко. — Не нервируйте мою девочку. С трудом переводя дыхание, чувствуя, как сердце колотится в быстрейшем ритме, Драко, тем не менее, снова взял слово:  — Месье О’Тул, послушайте… Вы должны мне помочь. Кроме вас мне не к кому обратиться… Или, может, вы подскажете кого-то, кто знает о дементорах побольше вашего? О’Тул вздохнул:  — Я могу понять ваше похвальное стремление спасти кузена, но, как я уже сказал, в мире не существует способа превратить дементора обратно в человека. Или, по крайней мере, мне он неизвестен. Но, так как я все еще хочу приобрести опалового скорпиона, возможно, мы обсудим другой способ оплаты? Каждое услышанное слово увеличивало разочарование и расстройство Драко. Ему больше ничего не хотелось — ведь все его попытки исправить случившееся оказались напрасными, как и приезд в Брюссель. Конечно, можно было бы спросить О’Тула о способе возвращении магии Мари и Зигфриду, но сейчас это казалось мелким и неважным, по сравнению с невозможностью вернуть Эрхарда. Драко хотелось просто сесть и расплакаться от разочарования и охватившей его безнадежности.  — Неужели же вам ничего больше не нужно? — обратился к нему О’Тул. — Например, новых знаний о магии — об ирландской магии. Могу вас заметить, что английская ей в подметки не годится. Или, быть может, кольцо, заставляющее человека выполнять вашу волю — но, в отличие от „Империо“, его чары выявить практически невозможно… Или кубок, в котором никогда не заканчивается вино? А, может, вам нужна вещь, которая даст вам славу и имя? Драко вяло усмехнулся:  — У меня есть и имя, и слава… Не самая лучшая, конечно, но какая уж есть. И все, что мне сейчас надо было от вас — это способ вернуть Эрхарда. О’Тул забеспокоился:  — Постойте, не будьте так поспешны в своих выводах! Я могу многое предложить вам за опалового скорпиона — признаюсь, эта вещица была бы мне очень полезна. Драко потер виски — у него явно начиналась мигрень. Перед глазами уже несколько минут плясали яркие пятна — аура. Он чувствовал себя разбитым и несчастным.  — Я очень устал за сегодняшний день, месье О’Тул. Он выдался у меня не из легких. И сейчас я совершенно не могу сообразить, что мне делать дальше, — голос у него дрожал. — Я… я думаю, мне лучше вернуться… к моим друзьям, выспаться и завтра на свежую голову решить, что мне теперь делать.  — Вы можете остаться у меня, — предложил О’Тул, пританцовывая одними ногами. — Лулу постелит вам в гостевой комнате — там удобно и… — Нет, — оборвал его Драко. — Я не доверяю ни вам, ни вашей прислуге.  — Ну что вы, дорогой другой, Лулу вовсе не опасна, — заверил его О’Тул. Яркий свет из окон теперь раздражал Драко.  — Месье О’Тул, я по-прежнему хочу продать опал, — объяснил он настойчивому покупателю, —, но сейчас я понятия не имею, что мне нужно взамен — если вы не можете дать мне того, в чем я нуждаюсь наиболее всего. Мне нужно поразмыслить. Завтра я вернусь к вам и мы заключим сделку.  — Вы обещаете? — прищурился О’Тул, пронзая Драко взглядом из-под густых седых бровей.  — Обещаю, — Драко был готов сейчас пообещать все на свете, только бы его поскорее оставили в покое. „Еще немного — и я упаду на пол, закрою глаза и уши и просто буду плакать — из-за того, что у меня болит голова… и сердце…“ — признался себе Драко. Осознание ужасной неудачи давило на него, вытягивая последние силы. О’Тул еще немного поуговаривал его, однако же, видя, что все безполезно, согласился:  — Только завтра вы обязательно вернетесь, — уточнил он. — Да, конечно, — Драко пожал О’Тул руку на прощанье и, сопровождаемый все еще с подозрением и настороженностью глядящей на него Лулу, побрел к выходу. Обратный путь через лабиринт оказался еще сложнее: Драко казалось, что он ходит кругами. Ноги уже устали, голову словно сжимал пульсирующий обруч, а выхода все не было. Драко остановился, чтобы отдышаться. По обе стороны высились стены кустарников.  — Месье О’Тул! — рассердился он. — Что за глупости вы творите? Вы что, не собираетесь меня выпускать? В ответ не донеслось ни звука.  — Ах так? — Драко выхватил палочку и наставил ее на кусты впереди и выкрикнул первое пришедшее ему в голову заклятие: — Инсендио! Жаркое пламя вмиг охватило ветки, взметнулись вверх огненные языки, прожорливо уничтожая листья. Нужно было уже остановить огонь, но Драко застыл, охваченный отчетливым „дежа вю“ — и только через секунду понял, что это было снова воспоминание о горящем Хогвартсе, когда гудящее пламя преследовало его, Драко, по пятам, грозя уничтожить в мгновение ока. Опомнившись и стряхнув с себя оцепенение, он быстро потушил пламя и, кашляя от удушливого дыма и осторожно ступая в пепел и золу, протиснулся в открывшийся проем. Но, оказалось, он напрасно только запачкал обгоревшими ветвями мантию, так как вышел в точно такой же, как и прежний, корридор лабиринта.  — Ладно же, покажу я вам бешенных пикси! — пригрозил Драко кустам и, сосредоточившись, произнес заклинание левитации. Он никогда не был особенно силен в ней, но его умений хватило чтобы, пусть и с легким наклоном в сторону и рывками, приподняться над зеленой стеной:  — Что за ерунда? — он неожиданности Драко чуть не свалился на землю. Вместо небольшого лабиринта, каким он представлял его себе, перед ним расстилалось зеленое море переплетенных коридоров, и лишь на горизонте виднелось что-то похожее на ворота. А от дома О’Тула не осталось и следа. Драко осторожно опустился и какое-то время потерянно оглядывался. Но ничего не менялось. Устало потерев лоб, он медленно побрел в наобум выбранном направлении, раздумывая, стоит ли попытаться аппарировать или испробовать какую-то иную магию.  — Спасибо за гостеприимство, месье О’Тул, — мрачно пробурчал он себе под нос. И в то же мгновение краем глаза уловил какое-то движение. Драко резко обернулся, только ни сбоку, ни позади уже ничего не было. Но спустя несколько шагов все повторилось — то ли тень, то ли шум привлекли его внимание, хотя источника он не мог обнаружить. „Это просто насекомые или ящерицы“, — успокоил себя Драко, выравнивая дыхание. Тем не менее, в третий раз обернувшись, он явно увидел большую тень, мелькнувшую на кустах — хотя предмета, ее отбрасывающего, не было видно. Драко инстинктивно выставил палочку, хотя понятия не имел, как отреагируют защитные чары поместья на его колдовство. Но потом ему пришло в голову другое решение — запустив руку в карман, он наощупь развернул хранящегося там опалового скорпиона. „Надеюсь, я смогу его контролировать“, — предположил Драко довольно самоуверенно подумал, особенно принимая во внимание то, что до сих пор о методах управления опаловым скорпионом он знал лишь чисто теоретически. Что-то снова шевельнулось сбоку, и, сжимая в одной руке палочку, а в другой — гладкий и прохладный камень, обмирая от одной мысли, что скорпион может преждевременно активизироваться, Драко приказал:  — Выходи! Немедленно!  — Говорящий… — тихо отозвалось откуда-то сверху. Драко запрокинул голову, щурясь от солнца, вглядываясь, но ничего не увидел.  — Кто там? Это вы, О’Тул? Где вы? — завертелся он. — Не играйте со мной! Вы понятия не имеете, с кем связались! Я Малфой! Сын Люциуса Малфоя — темного мага и…  — Говорящий, — уже громче произнес голос, опять же сверху.  — Я вас не вижу! Чего вам надо? — Драко присел на корточки, втягивая голову в плечи и разглядывая небо, готовый в любой момент отразить нападение.  — Иди ко мне, говорящий, — спокойно попросил голос.  — Куда к вам? — не понял Драко.  — Иди ко мне, говорящий, — донеслось вновь сверху. Драко поднялся и, поколебавшись, повторил заклятие левитации. Однако и очутившись в воздухе он не увидел ничего, кроме лабиринта.  — Иди сюда, говорящий, — настаивал голос.  — Вот заладил, „иди сюда, иди сюда“! — от злости Драко потерял равновесие и неуклюже плюхнулся на покрытую песком дорожку. Отряхиваясь, он бдительно зыркал по сторонам: не появится ли там нечто враждебное?  — Иди ко мне, говорящий, — неоригинально ответил голос. Драко выругался:  — Ты издеваешься, да?! Куда „к тебе“? Зачем к тебе? У меня болит голова, я устал, хватит меня дразнить!  — У меня есть то, что тебе надо, — голос внезапно поменял свою речевку на нечто более осмысленное. Драко недоверчиво посмотрел вверх:  — И что же это такое? Мне много чего надо, а еще больше — не надо… Говори, кто ты такой и что ты можешь мне предложить? — опал в его руке слегка нагрелся, и Драко на всякий случай убрал с него руку. — Ну? Я жду? Но на этот раз было тихо — и только снова мелькнула сбоку странная тень. Драко поспешил опять ухватить опалового скорпиона, готовясь метнуть его во врага. — … что ты ишещь, говорящий, — поймал он остаток фразы. — Что? — переспросил Драко, начиная сопоставлять кое-какие факты. — У меня есть то, что ты ищешь, говорящий, — терпеливо повторил голос. — И что же я ищу? — уточнил Драко и в ответ услышал: — То, зачем ты сюда пришел, то, о чем ты спрашивал, но чего не получил. Драко с сомнением рассматривал безоблачное небо: «Имеется ли в виду способ превращения дементора обратно в человека? Ведь я именно за этим пришел к О’Тулу и этого я от него не получил. Но спрашивать напрямик было бы глупо… Или нет? В конце концов, если это все подстроил О’Тул, то он уже знает, чего мне надо — да это и не такая уж важная тайна. Но что, если это какая-то ловушка? Мало ли кто может водиться в лабиринте? К тому же, кажется, я могу слышать это существо только тогда, когда касаюсь опала — вот, сейчас я убрал руку, и настала тишина, а теперь дотронулся до камня, и снова повторяется это навязчивое „иди ко мне“. Что же мне теперь делать?». С одной стороны, Драко было безумно любопытно, но, с другой, страх и осторожность не давали ему потерять голову. Потому он снова обратился к невидимому собеседнику:  — Если я приду к тебе, будет ли мне угрожать опасность? Ты собираешься причинить мне вред? Или что-либо из твоего окружения может причинить мне вред? Или существует риск, что со мной случится что-то плохое? Или… — он не знал, как обозначить все условия, и потому просто продолжал перечислять, сбиваясь и повторяясь, все, что приходило ему в голову. — Нет, — коротко возразил голос.  — Что „нет“? — не удовлетворился этим Драко. — Нет — это ответ на все вопросы сразу? — Да, — невидимое существо явно было немногословно. Драко глубоко вдохнул, выдохнул, обозвал себя „безбашенным идиотом“ и заявил:  — Ладно, я согласен. Ничего не произошло. — Эй, я согласен! — громче заявил Драко.  — Иди ко мне, — отклинулся голос. Драко хмыкнул:  — И как я должен это сделать, а? Я же понятия не имею, где ты находишься!  — Ты умеешь ходить, — подметил голос. — Иди ко мне. Драко на всякий случай сделал пару шагов вперед, назад, в стороны: — Не получается, — пожал он плечами.  — Ты умеешь, — настаивал голос. — Используй свои умения.  — Мои умения? Ты имеешь в виду магию? — предположил Драко. — Это что, та самая ситуация, которую имели в виду Серпентина и ее сестра, когда говорили что-то о том, что я маг и должен делать что-то магическое? Ну или типа того… — Иди ко мне. Ты умеешь, — уверенно сказал голос. Драко усмехнулся:  — А ты не очень-то мне помогаешь, надо сказать. Ладно, подумаем… Но все было без толку. Драко понятия не имел, что делать. Голова болела все сильнее и, утомившись, он опустился на дорожку, уже не обращая внимания на то, что пачкает мантию и размышляя вслух:  — Ну и куда мне идти? Впереди — лабиринт, позади — тоже он, по бокам кусты —, а за ними опять корридоры… Внутрь кустов не сунешься — они слишком густые. Левитация ничего не дала… Или надо идти поверху по кустам? Можно попробовать, конечно, — с сомнением протянул Драко. — Но если мыслить логически, говорящий со мной голос должно находиться в другом пространстве — которое находится слегка сверху — ведь, как меня учили в школе, звук из соседнего пространства доносится оттуда, где расположен вектор их соединения с нашим миром… Нет, не вектор, а касательная… Ах, чтоб меня ослепили зеленые глаза болотных ведьм, я все забыл! — Драко озадаченно накручивал на палец прядь волос. — Кажется, если приложить силу в сторону звукового отблеска и направить физическое воздействие туда же… — он снял мантию и расстелил ее на песке, предварительно вытащив из потайного кармана опал и очки Коппелиуса. Затем улегся на мягкую ткань и, сконцентрировавшись, создал слабый ориентированный магический импульс, метнул его вверх и почти сразу же „шагнул“, а точнее — поднял вверх ногу и представил, что шагает. Удивительным образом все получилось с первого раза — Драко ощутил под ногой твердую поверхность, его закрутило, рвануло вперед, и вот уже он не лежал, а стоял на площадке с заросшим лилиями прудом по центру. Создавалось впечатление, что Драко только что вышел из одного из проходов, зиявших рядом в кустах. С пруда, громко хлопая крыльями, вспорхнули две потревоженные утки, а из соседнего прохода выдвинулась вперед неимоверно тощая фигура в белом — изможденная женщина, чуть ли не скелет, с седыми, торчащими косматыми волосами и пустыми, сумасшедшими глазами. Она открыла рот, и Драко застыл, не зная, что ему делать: то ли удерживать в ослабевших пальцах палочку и опал, то ли отбросить их и заткнуть уши в безнадежной попытке спастись, потому что он безошибочно признал призвавшее его существо: это была банши. Примечания 1. Сасанах (ирл. Sasanach)  — сакс, англичанин. 2. Гланолил… Амадан! (ирл. «Glanfholuil… Amadawn!)  — „Чистокровный… Идиот!“. Ирландского я совсем не знаю, поэтому при поиске слов полностью полагалась на разные форумы в интернете, как и в интерпретации их звучания. 3. Тэнтэн (фр. Tintin)  — персонаж бельгийских комиксов. 4. Рене Магритт — бельгийский художник-сюрреалист. На одной его картине изображена трубка для курения, над которой написано „Это не трубка“ („C'est pas la pipe“)  — художник имел в виду, что, хотя на вопрос „Что на картине?“ большинство ответит: „Трубка“, — на самом деле там лишь изображение трубки. И точно так же и в реальной жизни, некоторые вещи — просто намалеванные декорации.