Тонкие узоры переплетающихся судеб

      Часы издавали премерзкий звук. Тик-так, тик-так. Отмеряли секунды. Одну за другой. Секунды, минуты, часы. Время, которое утекало сквозь пальцы. Время, на которое мне с давних пор плевать.       Ирония моей судьбы заключалась в одном неверном шаге. Или в верном? Сложно назвать верным выбор: умереть никем или жить вечно убийцей.       Я сделал глубокую затяжку и прикрыл глаза. Как здо́рово, что вампиры не болеют.       Этой ночью меня атаковали воспоминания.       Сколько я себя помню, я всегда рос оптимистичным человеком. Своих родителей я не знал: мать умерла от неизвестной в то время болезни, а отец пропал. Не то в объятьях очередной шлюхи, не то сгинул в бою.       Я рос в семье родного дяди по отцу и был самым младшим из 10 детей. Несмотря на голод, холод и прессинг старших двоюродных братьев и сестёр, я не унывал. Никогда.       В своё четырнадцатилетие я собрал маленькую котомку еды и свои скромные пожитки, решив попытать счастья в больших городах, и покинул хибарку дяди. Вряд ли они даже заметили моё отсутствие.       В одном из селений я набился в помощники местному кузнецу, Питеру, который принял меня, как родного сына. Бог не даровал им с женой родных детей.       А через 10 лет я в идеале освоил кузнечное мастерство, стал получать дорогие заказы. Я прославился благодаря оружию, которое делал. Качественнее и лучше было не найти во всей Шотландии.       Жизнь медленно, но верно поползла в гору.       Каждый месяц я и Питер запрягали нашего единственного коня, тяжеловоза Вита, и неспешно ехали на старой повозке в ближайший крупный город, чтобы продать некоторые украшения и оружие. Да и ярмарки — удобное место для поиска клиентов.       Заняв привычное место в середине торгового ряда, я поймал на себе хитрый взгляд рыжих глаз.       — Тисса, — улыбнулся и сразу же увидел ответную улыбку девушки.       Тисса приходилась приёмной дочерью местному священнику. А ещё она любила рушить стереотипы.       Под ангельской монашеской внешностью скрывалась ненасытная и смелая развратница. Её двуличность я испытал на себе около полугода назад, когда одним тёплым летним вечером Тисса лукаво поманила меня пальчиком под сень вековых дубов, а затем сделала такой крышесносный минет, что у меня ещё долго подрагивали колени.       И я даже всерьёз рассматривал вариант женитьбы, но названный отец уговаривал меня не торопиться.       И вот сегодня Тисса снова смотрела на меня своими лукавыми ведьминскими глазами и чуть покусывала нижнюю губу. А я уже предвкушал, как я сам укушу её за эту губу, когда буду с наслаждением вбиваться в её тугое лоно.       Мысль пошла бы дальше, но её прервало тихое покашливание перед прилавком.       Пару раз моргнув, я сфокусировал взгляд на потенциальном клиенте и сразу сделал вывод, что старик, стоящий передо мной, богат.       — Кто делал эти клинки? — поинтересовался он.       — Их делал я, мистер, — чуть склонив голову, я наблюдал за стариком.       — Меня зовут Теренс Фрог, — представился он. — Сколько вам лет?       — Двадцать четыре, — ответил я, наблюдая за реакцией человека.       — Недурно, — кивнул он. — Вы мастерски обращаетесь со сталью. Моему господину нужны парные клинки. Но, судя по изделиям, ему лучше будет поговорить с вами самому, — мистер Фрог задумчиво потёр подбородок. — Сегодня после заката у озёрного оврага вас будет ждать карета.       Оплата будет более чем достойной.       Старик прожигал меня взглядом карих глаз, ожидая ответа.       — Непременно приду, как только закончится ярмарка, — пообещал я и снова чуть склонил голову.       Старик фыркнул и неспешно направился дальше по рядам.       — Опять знатный господин? — поинтересовался подошедший к прилавку Питер.       — Да, очередной. Хочет индивидуальный заказ сделать на клинки. Назначил встречу вечером, после ярмарки.       — Будь осторожен, сынок, не чистые эти места, — нахмурился названный отец, исподлобья рассматривая толпу зевак и потенциальных покупателей.       В народе давно ходили легенды о нечисти, крадущей и убивающей людей. Поговаривали, что вампиры не редкость в этих местах. Но я за свои 24 года не встретил ни одного. А ещё не верил в сказки и скептически относился к легендам.       В назначенное время я уже топтался на месте. Как только солнце скрылось за горизонтом, к оврагу подкатила богатая карета. Из неё вышел мистер Фрог и жестом пригласил меня внутрь.       Поколебавшись с десяток секунд, я сделал шаг, впоследствии изменивший мою жизнь и меня в целом.       Заняв свободное место, я смотрел на человека, сидевшего напротив с закрытыми глазами. Молодой, я бы дал ему от силы 25, почти мой ровесник. Может, чуть старше. Длинные тёмные волосы, хотя в сумерках было не разглядеть, холёные руки, если и знавшие труд, то очень давно, благородные черты лица и аристократически-светлая кожа. Мы сидели так достаточно долго, хотя не услышать, как я забираюсь в карету, мог только глухой.       — Эм-м-м-м, мистер? — робко поинтересовался я, чувствуя буквально осязаемую опасность от незнакомца.       Все инстинкты кричали «беги!», но природное упрямство и любопытство остановило. Хотя, признаться честно, в деньгах я тоже нуждался. Задумав перебраться на юг континента в поисках лучшей жизни, я планировал увезти с собой названных мать и отца. Поэтому брался за любые заказы, особенно от богатых представителей мира сего.       Мужчина глубоко вздохнул и открыл глаза.       Я отшатнулся, постаравшись слиться со спинкой сидения, и онемел. На меня смотрели светящиеся глаза, похожие на расплавленное серебро. Незнакомец едва заметно улыбнулся.       — Рад видеть вас, мистер Питерсон. Я много наслышан о вашем таланте. Говорят, вы подчинили металл, — голос мужчины сладким сиропом проникал в каждую клетку тела. — Меня зовут Ричард Холт.       — Ричард Холт? — мой голос охрип от волнения. — Вы же… мертвы!       В голове сразу вспыхнуло воспоминание, когда улицы города покрыли траурными цветами: от горячки умер богатый меценат, которому в этом году едва стукнуло 50. Поговаривали, что именно он с нуля отстроил несколько городов и наладил сельское хозяйство благодаря нововведениям, привезённым из дальних стран.       — У нас в семье есть традиция: называть мальчиков через поколение Ричардом, — шире улыбнулся мужчина, а я не поверил ни одному его слову. — Умер мой дедушка, хозяин Скалистого Замка и затворник Ричард Холт. А я — его внук, полный тёзка, и по совместительству единственный наследник.       Я часто дышал, смотря в нереальные глаза. Опасность, смешанная с интересом — самый заманчивый коктейль.       — Вижу, я смог вас заинтриговать, Дэйтон, — продолжил мужчина и замолчал, дожидаясь моего ответа.       — И шокировать, и заинтриговать, и даже заинтересовать, — признался я, с удивлением отмечая, что страх начал уходить. — Вы та самая нечисть, о которой говорят в городе? — спросил и только потом прикусил язык.       Мужчина замер, а следом рассмеялся.       — Нечисть! — сквозь смех прохрипел он. — Да, я та ещё нечисть!       Я недоуменно поглядывал на приступ веселья Холта.       — Если вампира можно назвать нечистью, то вы правы, мистер Питерсон, — широко улыбнулся Ричард, а я только сейчас обратил внимание на его удлинённые клыки. — Кстати, ваша реальная фамилия не Питерсон. Вы же знаете?       — Знаю, — кивнул, скривившись. — Я слышал, что моя мать принадлежала к какому-то относительно богатому роду, но сбежала с моим отцом, лишившись всего.       — Киммерс, — произнёс Ричард. — Ваша реальная фамилия Киммерс. Твоего деда звали Энтони. Он был игроком и промотал практически всё состояние вашей семьи.       — Значит, вы давно за мной следите, — вынес вердикт я. — Ваш человек только сегодня назначил мне встречу с вами. Но вы знаете обо мне больше, чем знаю я сам. Следовательно… Как долго вы мной интересуетесь?       — С тех пор, как увидел твои работы несколько лет назад. Твой прадед был искусным мастером кузнечного дела. Ты, видимо, пошёл в него.       — А вы действительно вампир? — я внимательно следил за губами собеседника, пытаясь высмотреть клыки.       Почему-то мысль о нереальности нежити не покидала.       И тут, будто прочтя мои мысли, Холт широко улыбнулся, открывая моему взору два острых зуба. Даже идиот бы понял, что Ричард не человек.       — То есть, мои потусторонние глаза тебя не смущают? — искренне веселился собеседник.       — В принципе, нет, — беззаботно ответил я, наблюдая, как Холт прищурился. — Хотя мне интересно, как вы с такими глазами живёте: вас давно должны были раскрыть и сжечь. Но вернёмся к делу: что от меня требуется?       Мужчина задумчиво глядел на меня, а затем вытащил из кармана причудливые круглые очки.       — Смотри внимательно, — и снова на губах вампира появилась усмешка.       Он ловко водрузил очки на нос и… На меня взглянули абсолютно нормальные человеческие глаза серого цвета. От удивления я даже приоткрыл рот.       — Впечатляет? — Холт внимательно наблюдал за мной. — Специальный заказ. Привезли из Индии. Я по твоему лицу вижу гору вопросов, которые ты хочешь задать, но позже. Сейчас к делу. Мне нужны клинки. Парные. Из чистого серебра, — сказал он, а мои глаза снова округлились.       — Из чистого серебра? — тупо переспросил я, а Ричард кивнул. — Вы представляете, сколько материала на них уйдёт?       — Обращайся ко мне на «ты», — не сводя пристального взгляда, приказал Холт. — Формально, мы почти ровесники.       — Хорошо, Ричард, — сразу согласился я, оставив вопросы из разряда «да какого лешего тут происходит?» на потом. — Но клинки из чистого серебра… Да и работать с серебром сложнее, чем с любым другим металлом.       — Я создал условия для работы, — перебил мужчина. — Неподалёку от Эдинбургского замка у меня есть земля. Кузница тебе понравится.       — Ты хочешь, чтобы я переехал к тебе в поместье? — с сомнением в голосе спросил я.       — Да, на некоторое время, — Холт сдержанно кивнул. — Кузница отлично оборудована. Необходимый для работы запас серебра там тоже есть.       С одной стороны предложение Холта было заманчивым, но с другой — подозрительным. Правда, когда я услышал об оплате, то сомнения развеялись окончательно. Заработанных денег мне хватило бы на собственную кузницу и торговую лавку в центре любого города, не говоря уже об инструментах и прочем инвентаре для работы.       — По рукам, — я и Ричард пожали друг другу руки, заключая сделку.       — Завтра на закате за тобой приедет один из моих поверенных. Ты хорошо держишься в седле? — решил уточнить Холт.       — Вполне, — ответил я.       — Тогда поедете верхом, — продолжил мужчина. — За твоими вещами приедет экипаж.       — Ричард, но зачем тебе такие клинки? — поинтересовался я у Холта напоследок.       — Я не единственный такой, — он указал на свои серебристые глаза. — Есть и другие. Не все из них одинаково полезны для организма, — усмехнулся вампир, а по моей спине пробежал холодок от его саркастического тона. — Мне нужен мастер способный сделать почти невозможное. И ты — тот самый мастер.       — А меня точно не сожрут эти, — я показательно оскалился, — которые вредны для пищеварения?       — Точно, — рассмеялся Ричард. — Неужели ты думаешь, что я не позабочусь о безопасности своего гостя? Не переживай об этом, Дэйтон. То время, что ты проведёшь за работой, ты будешь в безопасности.       — А затем?       — А затем ты будешь волен делать всё, что сочтёшь нужным. Ни я, ни мои… — Холт на секунду замялся и улыбнулся, — скажем, мои коллеги, никогда не причинят тебе зла.       Сомнения раздирали грудную клетку, но делать не́чего:       — До завтра, Ричард, — бросил я и выбрался из кареты.       — До встречи, Дэйтон, — отозвался он. — Встретимся через пару недель в моём поместье. Я приеду чуть позже. Теренс позаботится о твоём комфорте и всё покажет по приезду.       Хлопнула дверца, и экипаж медленно покатил по старой пыльной дороге. На улице сильно похолодало, но мир вокруг меня будто замер. Только сейчас я понял, что буквально минуту назад разговаривал с тем, кого не существует. С героем легенд и древних преданий. С нечистью, вампиром.       Тряхнув головой, я побрёл домой. Я сделаю чёртовы клинки и вернусь домой. А затем забуду всё, как страшный сон.       Через несколько недель я уже осматривал ровные каменные стены кузницы и маленький домик рядом — моё временное жилище. Чуть далее, на пригорке, высилось поместье Холта, которое правильнее было бы назвать небольшим за́мком.       Ричард приехал через неделю. Я же приступил к работе: рассмотрел рисунки на страницах, вырванных из некоего древнего фолианта, набросал свои собственные эскизы и определил примерный вес конечных изделий. Холт похвалил меня за деятельность и дал зелёный свет.       В кузнице закипела работа.       И если бы не вечные посиделки с Ричардом за чашкой травяного отвара или терпкого вина, я справился бы за более короткий срок. Но Холт часто отвлекал меня разговорами, которые перерастали в дебаты до утра. А с первыми лучами солнца, которое редко баловало Эдинбург своим сиянием, мы расходились по комнатам для отдыха.       Несмотря на своё потустороннее происхождение, Холт оказался приятным собеседником. Так я узнал, что моему работодателю недавно перевалило за 400 лет. Он, как оказалось, и был тем Ричардом Холтом, который «умер, едва ему исполнилось 50» — он инсценировал свою же смерть, а сам прикинулся внуком умершего и единственным наследником. «Очень уж мне места понравились, не хотел снова переезжать» — объяснил Ричард. Так же он грамотно организовал работу своих поверенных и платил им столько, что на их месте я бы не только не говорил о том, кто мой хозяин, но и всячески его выгораживал перед сомневающимся народом. Ричард много путешествовал и под именем какого-то учёного даже открыл несколько островов, которые в последствии нанесли на карты.       Ещё он обожал дорогую выпивку и книги. Эдакий нетрезвый книжный червячок из потустороннего мира. Я не отличался особой религиозностью, поэтому спокойно общался с Ричардом, получая от общения истинное удовольствие.       Но, в то же время, я чувствовал, что мой новый знакомый чего-то не договаривает.       Однажды вечером, когда сумерки сгустились над землёй, в гостиную вошла незнакомка и стала быстро отряхивать капли дождя с капюшона.       — Мереда? — искренне удивился Ричард, а я на всякий случай притих.       — Привет, Холт, — фыркнула женщина и подняла на нас свои серебристые глаза, почти такие же, как у Ричарда, только сияли они ярче.       — Проезжала мимо, решила заглянуть. А это кто? — кивнув на меня, дама нахмурилась, а затем так улыбнулась, что у меня волосы встали дыбом. — Ужин?       Я инстинктивно перехватил бутылку вина поудобнее, чтобы в случае нападения хотя бы попытаться уйти живым.       — Мереда, тебе лишь бы кого-нибудь сожрать, — по-доброму рассмеялся Холт, а я ещё сильнее напрягся. — Это мой человеческий друг, кузнец Дэйтон Киммерс.       — Киммерс? — тонкие брови женщины взметнулись вверх. — Потомок старины Энтони?       — Да, — кивнул Ричард. — Внук Киммерса.       — Жаль, что не ужин, — словно хозяйка, женщина прошла к креслу и совсем не по-женски рухнула в него. — А я проголодалась.       — Неподалёку разбит лагерь разбойников, — буднично сказал Холт. — Сам уже неделю собираюсь к ним наведаться.       — Отличная идея. Заодно всех вырежем, нечего промышлять рядом с твоей землёй, — оживилась Мереда и покосилась на меня. — А почему ты не убегаешь в ужасе?       — Привык уже вроде как, — спокойно ответил я, хотя дамочка не внушала доверия.       — Торсант, не пугай моего друга, — с чуть ощутимой угрозой в голосе сказал Холт, а затем спокойно обратился ко мне: — Мереда и я отлучимся на пару часов.       — Тогда пока поработаю. Совсем немного осталось, и клинки будут готовы, — кивнул я вампирам и спешно ретировался в кузницу.       — Клинки?! — громко воскликнула женщина, когда я уже вышел из комнаты. — Ричард, это то, что я думаю, и ты в край свихнулся?!       — Мереда, прекрати, — пожурил мужчина. — Я справлюсь.       Продолжение разговора я не услышал, решив держаться от вампирши подальше.       Но судьба всё сталкивала нас и сталкивала, будто издеваясь.       Мереда Торсант оказалась приятной женщиной, которая могла поддержать любой разговор. Правда, с одним неоспоримым недостатком: она была вампиром. Теперь вечера мы проводили втроём: я, Ричард и Мереда.       — Она твоя любовница? — спросил я однажды вечером, когда Торсант оставила нас, отправившись на охоту.       — Любовница — это от слова «любовь», а мы с Мередой просто иногда занимаемся сексом, — Ричард пожал плечами и подлил в бокал ви́ски. — Но я тебе не советую на неё западать. Обломаешь кости, зубы и всё остальное.       — Даже не думал, — фыркнул я. — Меня привлекают живые девушки.       — А меня — сексуальные вампирши, — Холт широко улыбнулся, вызывая у меня ответную искреннюю улыбку.       Через неделю я доделал клинки.       — Они идеальны, — прошептал Ричард, благоговейно проведя пальцами по рукоятке — единственному месту, которое не обжигало вампира, потому что рукоять я покрыл несколькими слоями свиной кожи.       — Не хочешь опробовать? — с предвкушением спросил я, уже потянувшись к своему мечу и щиту.       Глаза Ричарда лихорадочно блеснули:       — С удовольствием, — сказал он и взял клинки.       Он, конечно же, поддавался и бился не в полную силу, потому что в противном случае меня бы просто размазало. Холт пару раз продемонстрировал мне, что такое вампирская сила.       Довольный моей работой, Ричард заказал ещё несколько кинжалов и… исчез. От него не было вестей несколько недель. Поверенный разводил руками, а я всё время, за исключением вечеров, проводил в кузнице.       В тот вечер на землю опустился густой туман. Я сидел в гостиной особняка Ричарда перед весело трещащим камином и неспешно потягивал обычный крепкий чай. Мереда ещё не вернулась с охоты, да и вообще редко жаловала своим присутствием, пока Ричард был в отъезде.       По голове лениво блуждали мысли.       Надо же, я знаю вампира. Каждый день разговариваю с ним, обсуждаю политику, слушаю его рассказы о дальних странах и чужих народах… Ах, да, ещё и постоянно его подкалываю. И благодарю небо за столь странный подарок.       Дело даже не в выгоде, хотя за клинки Холт заплатил мне огромные деньги. Дело именно в самом Ричарде. В его харизме, характере и взглядах на жизнь и мир в целом. Меня всё это манило, как мотылька на яркий свет.       Я долго сидел и вглядывался в огонь. Но тут за дверью раздались шорохи. А затем в гостиную ввалился Ричард Холт, окровавленный с ног до головы.       — Мать твою! — вскрикнул я и бросился к нему. — Рич, какого дьявола произошло?!       — Да так, повздорил немного с другими вампирами, — слабо улыбнулся он. — Где Мереда?       — Бегает по лесам за ужином. По чётным потрошит насильников, по нечётным — убийц, по праздникам — воров и остальных отморозков, — на автопилоте ответил я, а Ричард слабо захихикал и схватился за рёбра, застонав от боли.       — Неплохо бы её разыскать.       Вампир прикрыл глаза. Его и так бледная кожа сейчас будто впитала в себя идеально белый свет луны, а бескровные губы потрескались и сливались с кожей.       — Чем я могу тебе помочь? — судорожно выдохнул я, примерно предполагая, какая помощь нужна сейчас тому, кто пьёт кровь.       — Принеси бинты и горячую воду, — слабо ответил Холт. — Всё необходимое на первом этаже, в кухне. Большой дубовый шифоньер. Всё там.       Я хотел помочь Ричарду добраться до диванчика, но как только подошёл ближе, вампир остановил меня. Лихорадочный блеск его глаз мне совсем не понравился.       — Не подходи близко, — властно приказал он. — Я потерял много крови. Пусть мне и четыреста лет, сейчас я за себя не отвечаю. А теперь проваливай.       Пока я носился в поисках горячей воды, Рич добрался до диванчика и растёкся по нему бесформенной окровавленной тряпкой.       Через минуту в гостиную влетела Мереда с большими глазами.       — Холт, метлу тебе в зад, какого хрена произошло? У тебя весь дом в крови! — взвизгнула вампирша.       — Хиттор мёртв, — коротко прокаркал Ричард. — Тебе бегом надо вернуться в Лондон. Завтра к ночи ты полноценно возглавишь Совет.       Мереда замерла: не двигалась, не моргала и не дышала. А потом разом прижала руки к щекам и застонала:       — Холт, боги, какой же ты псих!       — Не благодари. Сочтёмся при случае, — тихо сказал вампир, а затем закашлялся.       Увидев, что кашель с кровью, я запаниковал и бросил взволнованный взгляд на Торсант.       — Как ему помочь? — спросил я, паникуя с каждой секундой всё сильнее.       — Ричарду сейчас нужна свежая кровь, — вампирша нахмурилась.       — Но твою я пить не буду, Дэйтон, — резко заявил Холт.       Я не успел задать вопрос, как на него ответила Мереда:       — Он просто не сможет сдержаться и высушит тебя до последней капли. Держись, Ричард, я скоро.       Не успел я моргнуть глазом, как вампирша исчезла.       Всё, что нам оставалось — ждать.       — Ричард, быть может… — начал я, но Холт резко перебил.       — Никаких «может», Дэйт. Я сказал, что не буду пить твою кровь. Знаешь, прозвучит сентиментально и немного по-бабски, но ты первый человек за четыре столетия, который пробуждает во мне хоть какие-то человеческие чувства. У меня никогда не было друзей. А ты единственный, кто стал мне духовно близок. Я чувствую ответственность за тебя, будто ты мой младший брат. Это странные чувства для вампира. И я не хочу проститься с этой каплей человечности.       — А ты точно не того? Ну, в смысле, ты точно по девушкам специализируешься? — несмело пошутил я и сразу заметил, как скривился Ричард.       — Приехали, — заворчал он. — Неужели я так похож на того, кто предпочитает мужчин?       — Мало ли, — хмыкнул я, откровенно насмехаясь над вампиром.       — Прибью, Дэйтон. Как только очухаюсь, сразу тебя прибью за такие слова, — зарычал Холт, а я облегчённо рассмеялся.       Не прошло и получаса, как в гостиную влетела Мереда и бросила на пол 2 бессознательных тела.       — Риччи, ужин! — провозгласила она, указывая на двух мужчин, распластавшихся на подстилке. — Светловолосый насильник, вор брюнет, и воровал, тварь, даже у бедных.       — Не называй меня Риччи, — слабо возмутился Холт. — Чёрт, не люблю мужчин, — он брезгливо скривился, но, с трудом встав, подошёл к телам.       — А мне фиолетово, кого убивать: мужчины, женщины… Да и в постели так же. Все одинаковые, — буднично произнесла Мереда.       Я жадно наблюдал за Ричардом. Вампир лихорадочно облизал сухие губы и неожиданно поднял на меня полубезумный взгляд. Сердце в моей груди забилось, как сумасшедшее. Наверно, только сейчас я впервые на своей шкуре прочувствовал убийственно опасную ауру вампира.       — Дэйтон, тебе лучше уйти, — выдохнул Холт, а затем снова перевёл взгляд на добычу Мереды. — Немедленно.       — Завари, пожалуйста, мяту с корицей, — ласково попросила вампирша. — Вторая полка шкафчика из красного дерева. Слева в углу.       Не колеблясь ни минуты, я развернулся и отправился прочь из комнаты.       Лишь на первом этаже остановился и прикрыла глаза. Никогда. Никогда эти потусторонние существа не станут людьми. Им никогда не будут присущи человеческие чувства так же, как людям. Людьми движет голова. Вампирами — инстинкты и запах крови.       Отточенными до автоматизма движениями я принялся заваривать чай.       Примерно через половину часа в кухню вошёл Ричард, а за ним и Мереда.       На вампире не осталось и следа крови, кожа его приобрела розоватый оттенок, да и сам он теперь походил на человека, за исключением нереальных серебристых глаз, которые светились в темноте.       — Дэйт, ты должен немедленно седлать коня и возвращаться к себе домой, — как ни в чём не бывало, начал Холт. — Собери всё самое необходимое и отправляйся. Чем раньше уедешь, тем лучше. Сейчас небезопасно находиться рядом со мной. Тем более, ты выполнил условия сделки, и нет смысла больше засиживаться на месте, — холодно бросил он. — Мереда, тебе тоже сто́ит поторапливаться.       «Им чужды все человеческие чувства, это для них нормально» — мысленно повторял я.       — Сколько у меня времени на сборы? — отчеканил я, вставая с жёсткого стула.       — Полчаса, — серебристые глаза смотрели с непонятным выражением. — И никому не говори, что ты — кузнец, пока не приедешь в родные края. Езжай по северному тракту, там нынче спокойнее. Вещи прибудут чуть позже.       — Понял, — сухо бросил я и направился к кузнице.       Ветер хлестал по лицу, размазывая по щекам капли тумана. Странная погода: густой туман и порывистый ветер.       Я гнал своего скакуна так сильно, как только мог. А необъяснимая тоска железным обручем сжимала грудную клетку.       Лишь когда первые солнечные лучи окрасили небо в красно-золотые тона, я смог выдохнуть. Тогда же позволил коню сменить галоп на рысь, а затем и на шаг. Владения вампира Ричарда Холта остались далеко позади.       Внутри росла уверенность, что навсегда.       Вернувшись в свою деревушку (которая находилась близ нынешнего городка Лонгфорд), я первым делом проведал названных родителей. Здесь меня поджидал первый удар: за те месяцы, что я отсутствовал, Питер и его жена сгорели от какой-то жуткой болезни. От них остались только два маленьких холмика и два убогих деревянных креста. Впервые за свою недолгую жизнь я плакал. Смотрел на то, что осталось от Питера и его жены, и не смог сдерживать слёзы. Я даже не попрощался с теми, кто дал мне кров, еду и человеческое тепло. Снова навалилась беспросветная тоска.       Тисса вышла замуж за пьяницу-пастуха, который не преминул ежедневно отвешивать ей знатные затрещины. Чуть округлившийся животик Тиссы всё объяснял. Мог ли я быть отцом её ребёнка? Нет, исключено. Я провёл в чужих краях более полугода. Если бы это был мой ребёнок, Тисса должна была уже родить.       Чем больше времени проходило, тем острее я чувствовал нехватку воздуха. Я скучал по посиделкам с Ричардом. И меня мало волновала этическая сторона нашей дружбы. Я привязался к вампиру, так же, как и он, почувствовав в некотором роде близкую душу. Теперь я понимал его сравнение с братом. Я чувствовал то же самое.       Так за короткий срок привычная среда обитания стала для меня чужой и агрессивной. В кузнице всё валилось из рук, а на душе́ собралась груда камней. Я будто бродил по кругу.       Названные родители отправились в лучший мир, поэтому больше в маленьком поселении меня никто и ничто не держало.       В конце лета я прибыл в пригород Дублина, купил землю с уютным одноэтажным бревенчатым домиком и стал жить, зарабатывая продажей мелких скобяных изделий. Иногда подковывал лошадей, но кузнечное дело оставил в прошлом.       Осень выдалась дождливой и необычайно ветреной. Несколько недель подряд солнце скрывалось за пеленой облаков. В тот вечер лил дождь. Я устроился на крыльце с чашкой мятного чая, слушал шум дождя и смотрел во тьму леса.       Ржание лошади я услышал незадолго до того, как заметил всадника в чёрном плаще. Даже в темноте я видел, как прихрамывала его лошадь.       — Светлой ночи! — странно поприветствовал меня незнакомец, а я по инерции взялся за рукоять поясного кинжала.       — И вам не хворать! — ответил я. — Зачем пожаловали?       — Мой верный друг потерял подкову, — мужчина спешился и, взяв лошадь под уздцы, пошёл ко мне. — Я тороплюсь и нуждаюсь в помощи. Где я могу найти кузнеца?       Когда незнакомец подошёл ближе, я заметил, что его лицо скрыто капюшоном. Выхватив кинжал из ножен, я громко сказал:       — Сними капюшон, иначе я за себя не ручаюсь!       Мужчина без колебаний выполнил мой приказ. В тусклом свете факела я увидел насмешливые карие глаза. Значит, человек.       Выдохнув, я взял факел и запалил второй, затем кивнул мужчине на небольшой денник неподалёку от дома:       — Где найти кузнеца, я не знаю. Но с подковой помогу. Следуйте за мной.       Когда мы оказались в помещении, двое моих коней заволновались. Спустя несколько секунд помещение озарилось светом десятка факелов.       — Меня зовут Томас, — представился мужчина, а я смог его внимательнее разглядеть.       Короткие волосы на висках тронула седина, в уголках глаз затаились морщинки, а меж бровей виднелась складка — судя по всему, мой собеседник частенько хмурился.       — Дэйтон, — отозвался я, направляясь к лошади путника.       — Вы не кузнец? — решил уточнить мужчина.       — Я умею подковывать лошадей, — пожав плечами, принялся осматривать подкову.       — Тогда, может, мне лучше обратиться к знающему человеку? — с некоей долей сарказма спросил Томас.       — Не переживайте, я знаком с кузнечным делом и не причиню вашей лошади ещё большей беды. В этих краях нет кузнеца. Старый кузнец, Уонен, недавно умер.       Незнакомец задумчиво кивнул, дав добро. Через час работа была сделана наилучшим образом.       — Вот, держите, — я протянул поводья Тому и заметил, как мужчина прищурился, разглядывая мои руки.       — Скажите, Дэйтон, а вам знакома эта вещица?       Когда он показал «вещицу», то я сразу узнал свой кинжал. Тот самый, который делал для Ричарда.       — Откуда это у вас? — не своим голосом спросил я.       — Подарок… друга, — усмешка мужчины показалась злой. — И теперь я разыскиваю мастера, сделавшего эту красоту. Хочу заказать у него несколько доспехов.       Слова стоящего напротив меня мужчины были пропитаны злостью и ложью.       — Ничем не могу помочь, — отчеканил я, невольно делая маленький шажок к деннику. — Я встречал этот кинжал раньше. Видел, его продавали в лавке, но мастера я не знаю.       — Ясно, — обманчиво мягко сказал Томас, а затем замахнулся и обрушил на меня молниеносный удар.       Годы жизни в обществе двоюродных братьев, а затем и в кузнице, выработали отличную реакцию: увернувшись, я со всей силы ударил нападавшего. Но мне попался крепкий орешек. Завязалась драка.       Преимущество было на стороне противника. И это самое преимущество когда-то выковал я. Какая прелесть — умереть от собственного творения. Противник оказался не по возрасту быстр и проворен. Я пропустил несколько выпадов и получил две огромные раны: на левом плече и рядом с правой ключицей.       Не знаю как, но я пропустил стремительный удар, и холодное лезвие кинжала вошло в мой правый бок. Боль прострелила тело. Я успел выхватить из углубления факел и со всей дури огреть им мужчину. Суконный плащ Томаса, к моему удивлению, мгновенно вспыхнул. Нападавший взвыл, пытаясь сбросить с себя горящую материю. А мне хватило его замешательства, чтобы юркнуть в денник и через боль забраться на спину моего резвого скакуна, которого я называл Ветерок за его скорость.       Затуманенным болью и потерей крови взглядом я отметил, что в конюшне вспыхнуло сено, а огонь начал пожирать деревянные балки.       Второй мой конь, чёрный тяжеловоз, почувствовал неладное и, одним ударом выбив дверь к себе в загон, вырвался на волю.       Пришпорив Ветерка, я вцепился в гриву лошади. Боль в боку пульсировала, а каждый удар сердца выплёскивал всё больше и больше крови, как бы сильно я не зажимал рану.       Ветерок сменил галоп на рысь, а уже в Дублине перешёл на неспешный шаг.       Остальное я помнил обрывками: вот боль окончательно туманит рассудок, и я осознаю, что теряю сознание. Вот я из последних сил спешиваюсь, стекая по боку лошади, оставляя за собой кровавый след. Вот я, обессилев, сажусь на мокрую каменную дорожку, а дождь медленно, но верно затихает, становится всё слабее и слабее, как и я.       И мне бы закрыть глаза и забыться в вечности… Но ощутимая пощёчина приводит в чувство.       Подняв отяжелевшие ве́ки, я встречаюсь взглядом с яркими серебристыми глазами и будто сквозь толщу воды слышу:       — Дэйтон, чтоб тебя! Отвечай! Куда тебя ранили?!       А я вместо ответа глупо улыбаюсь.       — Привет, Ричард.       И заваливаюсь на бок, не в силах справляться со своим ослабевшим телом. И закрываю глаза.       — Только попробуй умереть, говнюк! — зло произносит голос. — Ты хочешь стать таким, как я? Хочешь жить вечно, но быть монстром? Отвечай!       — Было бы весело, — слабо шепчу я.       Но сил на улыбку уже нет. А дальше темнота и тишина.       Я приходил в себя постепенно: сначала появились ощущения, затем вернулся слух, к нему присоединилось зрение, а следом осознание. Я-всё-ещё-жив. И ничего не болит. Сюрреализм, не иначе.       Взгляд медленно окинул взглядом чистую маленькую комнату вокруг. Между прочим, до зубовного скрежета аскетичную.       Осмотрел свои руки, отметив, что шрамов на теле не осталось. В голове сразу возникла мысль, что ночной посетитель Томас и всё, что с ним связано, банально приснилось.       На низком столике я увидел кувшин и на подсознательном уровне двинулся в сторону живительной влаги. В горле бушевала засуха.       Я уже хотел выпить воды, как чёрт дёрнул поднять взгляд. Пальцы разжались, кувшин упал на пол и разлетелся вдребезги. Передо мной висело маленькое зеркало. А из него на меня смотрел… Я. Только с глазами, как у Ричарда Холта.       — Какого… — а дальше я разразился такой бранью, что у портовых грузчиков уши бы завяли от услышанного.       Позади раздался смешок.       — Проснулся? — спросил насмешливо…       — Ричард? — воскликнул я, резко обернувшись.       Холт стоял в дверях, лениво облокотившись о косяк. Но его поза выдавала недюжинное напряжение мужчины.       — Как себя чувствуешь? — продолжил Рич, как ни в чём не бывало.       — Что с моими глазами?! — крикнул я, но крик показался жалким.       Страшная догадка буквально ворвалась в мозг. Я прикоснулся к зубам языком и остолбенел. Клыки. У меня острые, как бритва, клыки!       — Помнишь, мы как-то сетовали, что мы не братья? — вкрадчиво спросил Холт. — Теперь мы в некотором роде родственники.       — Я теперь такой же, как и ты?       — Да, только на 400 лет моложе.       Я, не веря, смотрел на Ричарда.       — То есть, ты мне как бы… отец? — спросил я и неожиданно хихикнул.       Холт слегка скривился.       — Формально, да, — наконец, выдавил он.       — То есть ты теперь… мой папочка? — ангельским голосом поинтересовался я.       — Ещё раз так меня назовёшь, проведёшь свою вечность евнухом, — сквозь зубы прорычал Ричард.       — А мне теперь придется охотиться на насильников и иных криминальных лиц? — я снова нахмурился.       — Ты опять про мужиков? — Рич вопросительно приподнял одну бровь. — Ты меня про это тогда спрашивал, потому что сам… того?       Я не растерялся и покрутил пальцем у виска.       — Совсем крыша поехала, дебил? — искренне возмутился я, испытывая дикое желание запустить в собеседника чем-нибудь тяжёлым.       Ричард громко рассмеялся.       — Ты можешь пить из кого угодно: из женщин, детей, мужчин, животных. Через некоторое время ты даже научишься не убивать своих жертв. Лишь пробовать. Есть некоторые правила, которые устанавливает Совет. Благодаря ним вампиры всё ещё приравниваются к сказочным персонажам. Эти правила придётся соблюдать, если не хочешь, чтобы тебя убили свои же. В остальном ты волен делать то, что хочешь.       — Сейчас я хочу выпить чего-нибудь покрепче, — выпалил я и проследил за взглядом друга.       — Я припас отличное вино, — криво усмехнулся Холт.       — Надеюсь, запасов хватит, пока ты мне всё расскажешь?       — Не сомневайся, — сказал Рич, извлекая из шкафа бутылку и разливая содержимое по бокалам.       Некоторое время мы просто наслаждались тишиной и терпким вкусом вина.       — С чего начать? — Ричард задумчиво посмотрел в окно.       — С самого начала, — сказал я и приготовился слушать.       — Тебе лучше задавать вопросы. Мне легче будет таким образом структурировать информацию, — покачал головой вампир.       — Что за вампирский Совет? Кто на меня напал? Этот мужчина, Томас, понял, что кинжал — моя работа. Зачем меня хотели убить? А сколько раз в сутки нужно будет пить кровь? Я теперь реально никогда не умру? А почему?..       Не успел я договорить, как Холт громко рассмеялся и сказал:       — Эй-эй, полегче! Не всё сразу!       — Тогда рассказывай всё, что считаешь нужным.       Холт залпом осушил бокал и начал говорить.       — Начну с того, что я заочно знал тебя много лет, как и твоего деда, — осторожно начал Рич, а я приоткрыл рот от удивления. — Я предвижу «миллион и один вопрос», но дай мне рассказать. Затем я отвечу на вопросы, которые у тебя появятся. Много лет назад, когда твой дед был ещё зелёным юнцом, мы познакомились в одном из развлекательных заведений Дублина. И с тех пор общались. Но я совру, если скажу, что начал общаться с ним только из-за его харизмы. Не только. Твой род имеет древние корни, уходящие во тьму веков. Киммерсы представляли свою ценность для Ордена Охотников, потому что имели некий Дар. Он проявлялся в умении придавать металлу форму и особые свойства. Твой прадед, Шуг Киммерс, состоял в Ордене и делал оружие для Охотников. Но что-то пошло не так, и он рассорился Главой, взял бессрочный отпуск и осел в северной части Ирландии. Через несколько лет приумножил своё состояние, женился и зажил нормальной жизнью. Через 2 года у него родился твой дед, Энтони. Но даже тогда Шуг не позволил Ордену вмешаться в свою жизнь: он грубо отказал Охотникам, и маленький Энтони остался жить с родителями, а не в мрачном замке Ордена. Шуг променял Дар на спокойную жизнь своих потомков. Чего и следовало ожидать, Энтони не имел дара, да и физически не дотягивал до воина. Поэтому твой дед, как мог, прожигал свою жизнь. Он рано женился на простолюдинке, и у пары родилась твоя мать, Элоиза. В тот день, когда твоему прадеду сказали, что родилась девочка, он выдохнул. Это значило, что Дар окончательно ушёл из вашего рода. Потому что передавался всегда по мужской линии и всегда — первенцу. Спустя год после Элоизы у пары родилась Элоя. К слову, твоя родная тётка по матери ещё жива, и если ты захочешь, я подскажу, где её найти. Примерно через год умер Шуг, а Энтони стал полноценным наследником всего, чего добился Шуг. Хочу сказать, что Энтони был хорошим человеком, но слишком азартным, что его и сгубило. Он промотал почти всё состояние семейства Киммерс, когда твоя мать Элоиза, сбежала с твоим отцом, Патриком. Если бы Энтони не проиграл все деньги, то не пытался бы подложить твою мать под одного богатенького старика. Элоиза тоже не пришла в восторг от предстоящей свадьбы с человеком втрое её старше, поэтому и решилась на побег. Когда у Элоизы и Патрика родился ты, Орден вновь активизировался. Но тебя, Дэйтон, спасло только то, что ни одна живая душа не знала про твою мать: и она, и Патрик взяли другую фамилию, добрались до самых серверных мест Ирландии, там и осели в последствии, а так же разорвали почти все связи. Они общались только с названным братом Патрика, да и то не часто. Скрытность твоих родителей уберегла тебя от посягательств Ордена. А в тебе проснулся родовой Дар: ты легко управляешься с любыми металлами, ты наделяешь их Силой, сам того не ведая. Твоё оружие всегда разит противника, а от доспехов чудесно отскакивают стрелы. Орден искал тебя, но не нашёл. Я узнал об этом от информатора, но его вычислили и повесили. Остался один вариант: искать ниточки твоего местоположения через Энтони. Я быстро нашёл с твоим дедом общий язык. Даже помог ему оплатить парочку карточных долгов. Я нуждался в парных клинках, которые мог сделать только человек из рода Киммерс. Если кратко на счёт моей цели: я решил сместить главу вампирского Совета и отдать власть в руки Мереды. И мне очень пригодилась бы помощь хорошего оружия. Но из Энтони помощник вышел, мягко говоря, никудышный. Я тщетно искал любую информацию о тебе в течение десяти лет. И вот, на исходе одиннадцатого года поисков, я встретил твой клинок, не поверишь, в Вестфалии. На другом континенте. И его довольный хозяин, достаточно знаменитый в своих кругах воин, поделился со мной именем и местоположением талантливого мастера, кто за действительно небольшую плату сможет сделать любое оружие. Через месяц мы встретились в карете.       Я молчал, переваривая услышанное.       — Зачем ты сразу открыл мне свою сущность? — тихо спросил я, пораженный рассказом Ричарда.       — Думаю, тут сыграла природная ставка на любопытство всех Киммерсов. Твой дед знал о моей особенности, и общался со мной именно благодаря любопытству. Вот и с тобой я не прогадал: ты вначале испугался, но затем победил интерес.       — Но почему ты меня отпустил? — недоумевал я, испытывая горькое чувство досады.       — Потому что первоначально я должен был разобраться с новым назначением Мереды, — спокойно пояснил Холт. — А затем я бы уговорил тебя не помогать Ордену и скрываться дальше. Но здесь проныры-Охотники меня опередили и нашли тебя раньше. Предвидя твой вопрос: напали на тебя только потому, что в Ордене на тебя повесили клеймо изменника, когда потрошили мой дом и нашли кинжалы твоей работы. Раз ты делаешь клинки для вампира, ты — предатель и должен умереть. Они просто не могли оставить на стороне вампиров такой дар.       В комнате повисло молчание. Я сидел, лениво покачивая жидкость в бокале, и наблюдал за миллиардом пылинок, танцующих в воздухе.       — Значит, на счёт человечности ты лгал? — спросил я, наконец, и перевёл взгляд на Ричарда.       Вампир расслабленно развалился в небольшом кресле.       — Ни капли, — ответил он, отпивая вино. — Ты оживил меня. Не в смысле физической жизни, а в смысле моральной. Долгое бессмертие замораживает человечность внутри. Ты же смог не только выдернуть эту человечность на поверхность, но и порядком её подрастрепать. Я эгоист, Дэйтон. И многое я делаю, руководствуясь исключительно личной выгодой. Но ты тоже сделал свой выбор. Как ты сказал? Точно, «было бы весело». Я дал тебе возможность повеселиться… вечность. Само собой, остерегайся солнца, Охотников Ордена и огласки. Всё остальное тлен.       — Да, ты эгоист, Холт, — беззлобно заметил я, вызвав у собеседника улыбку. — Я могу отправиться в любую точку мира?       — Абсолютно, — кивнул Ричард. — Но сперва тебе следует закончить некоторые дела. Во-первых, я сохранил кое-какие крохи от твоего состояния. Тебе нужно взять фамилию своего рода и вступить в законное наследство.       — Зачем тебе это? — резче, чем планировал, спросил я.       Холт долго и пристально смотрел на меня, а затем довольно ухмыльнулся:       — Мне нравится твоя логика, — его взгляд посерьёзнел. — Всё дело в Ордене и твоей фамилии. Я нуждаюсь в своём человеке в рядах Охотников.       — И если ты думаешь, что я могу им стать, то проснись и пой, Рич! — я указал пальцем на свои серебристые глаза. — Охотники сразу поймут, что я не человек, и разорвут меня на кусочки.       — Этого и не требуется, — беззаботно сказал вампир, а я вновь приоткрыл рот от удивления. — Мне нужен шпион. Пусть они думают, что вампир Дэйтон работает на них. А на самом деле ты будешь работать на вампирский Совет. Те знания, которыми обладает Орден… Многие из них опасны как для вампиров, так и для простых людей. Я должен знать о важных шагах Охотников.       — И я, по-твоему, должен стать мясом для хищников? — саркастично спросил я.       — Я уверен в твоём таланте выбираться из любой передряги, — объяснил вампир.       — Надо же, какая холодная расчётливость, — зло бросил я. — И коллегу для разговоров нашёл, и ещё одного кровопийцу создал, и шпиона завербовал. Молодец, Холт. Времени зря не теряешь.       — Когда я только узнал о тебе, мной действительно двигала только пресловутая расчётливость. За четыреста с лишним лет я привык искать выгоду во всём. Но пообщавшись с тобой… Знаешь, Дэйт, ты поймёшь меня, когда проживёшь с моё. Бессмертие и жажда убийства выжигает в нас человечность. Почему человечность так важна? Всё предельно просто: если ты убиваешь, ты априори монстр. Но так ли плохо им быть, если убиваешь таких же монстров, как ты сам?       — Больше похоже на кредо Охотников, чем на жизненный путь вампира, — хмыкнул я, недоверчиво поглядывая на Холта.       — Со временем, груз прожитых лет и столетий тянет вниз, и ты всё сильнее и сильнее увязаешь в темноте. И тогда нужно найти Якорь. То, что не даст погрязнуть в пучине беспросветного одиночества. Ты стал моим Якорем, Дэйтон. Пробудил во мне человечность. Думаешь, я предпочитаю убивать насильников, воров или иных криминальных личностей? — Ричард невесело и даже немного зло усмехнулся. — Нет, я предпочитаю прелестных молоденьких девушек. Их кровь восхитительно сладкая и пахнет жизнью, — моё горло болезненно сдавило спазмом. — Но это убивает во мне остатки человека. Я, знаешь ли, трепетно отношусь к жизни. И в некотором роде даже не люблю её отнимать. Поэтому, найдя человека, рядом с которым инстинкты убийцы во мне хоть немного утихнут, я не смог остаться в стороне.       — Ты эгоист, Ричард, — выдохнул я.       — Не без этого, — признался Холт, — но ты сам сказал, что было бы весело жить вечно. Я предоставил право выбора. Откажись ты, я бы позволил тебе умереть.       — Да я даже не осознавал, что ты в тот момент спрашивал! — рявкнул я, судя по всему, изрядно удивив собеседника.       — М-м-м-м-мда? — вампир озадаченно потёр подбородок, но затем широко улыбнулся. — Хочешь сказать, ты бы отказался от вечной жизни, пусть и такой ценой?       — Ну, нет, наверно, — заворчал я. — Но в любом случае, ты эгоист до мозга костей.       — Заметь, я этого не отрицаю, — Холт пожал плечами и продолжил: — Что ж, Дэйтон, готов к свершениям?       — У меня есть выбор? — я скривился, хотя понимал, что артачусь для порядка.       — Выбор есть всегда, — философски заметил собеседник. — Ты в праве не помогать мне с Орденом. Но я настоятельно рекомендую тебе взять фамилию деда и вступить в наследство.       Молчание повисло надолго. Я неспешно обдумывал всё, что сказал Ричард. Вино в бутылке давно кончилось, а за окном забрезжил серый рассвет.       — Ладно, кровососущая рухлядь, твоя взяла, — хлопнув по коленям, я встал, наслаждаясь удивлённым взглядом Холта. — Я возьму фамилию Киммерс и помогу тебе с Орденом. Что надо делать?       Ричард долго рассказывал о планах относительно Охотников, о вампирах, о нашей жизни и о новом мире, частью которого я теперь стал.       Через несколько часов Холт бросил взгляд за окно и поднялся.       — Нужно проверить, нет ли вестей от Мереды, — устало произнёс он. — Я отлучусь в город. Вернусь через пару часов, и сразу отправимся на охоту.       — Мне сидеть здесь и не высовываться, чтобы никого не убить ненароком? — догадался я.       — Верно, — кивнул друг и направился к выходу.       Лишь у самых дверей он остановился и, обернувшись, грозно посмотрел на меня.       — И я не рухлядь! — возмутился вампир.       Я же искренне и громко расхохотался.       Так и началась наша бессмертная дружба.       Из тумана воспоминаний меня выдернул телефонный звонок.       — Привет, Рич, — с ленивой улыбкой протянул я, отвечая на звонок. — Чего тебе не спится этим солнечным днём?       — Есть несколько новостей, — раздался голос «папочки» из трубки. — И обе плохие. С какой начинать?       — Начинай с той, какими способами Лиззи решила меня убить, — хохотнул я.       — Кол в задницу — это самое мирное, что она планирует, — вздохнул вампир. — Но есть кое-что другое.       Тон друга заставил насторожиться.       — Не тяни, Ричард.       — Поступила информация, что в Лондоне заметили подозрительную активность в отношении убийства вампиров.       — Пф-ф-ф-ф, фанатики, — легкомысленно бросил я, хотя червячок сомнения уже поселился внутри.       — Хорошо, если так, — Холт замолчал на мгновение, а я уже предвидел то, что он скажет. — Полагаю, Орден снова начал собирать силы.       — Думал, мы уничтожили всех, — тихо произнёс я.       — До недавних пор и я так думал, — напряженно сказал Ричард.       Мы оба молчали.       Что такое возрождение древнего Ордена Охотников? Снова быть начеку. Снова искать их логово. Снова втираться к ним в доверие. Снова играть на два фронта и жить с мыслью, что жизнь может оборваться в любую секунду.       — Когда и куда мне выехать? — на этот раз я был твёрдо уверен в том, что должен делать.       — Чёрта с два ты опять полезешь в Орден! — резко рявкнул Холт и добавил уже спокойнее: — Прилетайте в Голуэй, как только сможете. Обдумаем всё на месте и будем решать, что делать.       — Понял, папочка, — отрапортовал я. — Пойду бронировать билеты.       Под ругань Ричарда я нажал кнопку завершения вызова и откинулся на подушки.       Макушка с огненно-красными волосами показалась из-под одеяла.       — У кого там бессонница? — проворчала девушка.       — Опять Ричарду не спится, — хмыкнул я. — Лазит, остатки Ордена выискивает. И ведь нашёл же, неугомонный! Теперь в Голуэй приглашает.       — О! Я там ещё не была! И никогда не видела Атлантический океан! — в глазах девушки загорелся огонёк азарта. — Когда вылетаем?! — нетерпеливо спросила она.       Я закатил глаза и громко возмутился:       — Боже, Милдред, у нас есть вечность, чтобы объехать земной шар вдоль и поперёк! А ты постоянно торопишься!       — Дэйт, ты же знаешь, как я мечтала посмотреть мир, — рука девушки скользнула по моему обнажённому торсу. — Став бессмертной, я могу осуществить свои мечты. Мы постоянно вместе, поэтому я не боюсь, что тебя вдруг не окажется рядом, когда мне потребуется помощь.       Не выдержав, я тяжело вздохнул. Умеет же Рэд вить из меня верёвки.       Сгруппировавшись, я резко перевернулся и навис над Милдред.       — Что ж, миссис Киммерс, — выдохнул в губы любимой, — судя по всему, ваш восхитительный зад уже готов к новому приключению и к головокружительному путешествию в Голуэй к чете Холт?       — Вполне, — ответила Рэд, а зрачки в её серебристых глазах чуть расширились. — Но для начала…       Не договорив, Милдред приподнялась и прильнула к моим губам.       — Согласен, Голуэй подождёт, — я улыбнулся и окунулся в капкан наслаждения, который в очередной раз расставила моя любимая жена.       Умерев несколько сотен лет назад, я получил от вселенной сомнительный дар — вечную жизнь. Я стал убийцей, ожившей легендой страшных сказок, потусторонней силой. Но я обрёл семью. Ричард, его уже жена Элизабет, старший брат Лиззи — Оливер, и, конечно же, Милдред — мой Якорь в этом мире.       И пусть смерть стала неотъемлемой частью моего существования… Но такую жизнь я не променял бы ни на что.       Более трёхсот лет назад я сделал правильный выбор.       И ни о чём не жалею.