Забытый сон

      Все повторяется. Я снова на коленях, а надо мной маг. Она безумна, одержима, и хочет сделать меня таким же. Ее руки в крови и она смеется. Ее лицо… не могу разглядеть…       Перед глазами пелена, собственное тело не слушается, время замирает… или наоборот, бежит слишком быстро? Не понимаю. Это и не важно.       Я знаю – это иллюзия. Твердо знаю – это ложь. До тех пор пока я помню себя, остальное не важно.       Нет, тебе не сломить меня. Я знаю все твои трюки.       Рука, правая рука. Нужно поднять меч.       Не выходит. Давление усиливается. Голову словно сдавливает невидимый обруч.       «Откройся мне…»       Жалкие попытки. Ты не с тем связалась!       Ярость помогает сосредоточиться, лицо женщины обретает четкость, оно кривиться от напряжения, и я все еще не могу шевельнуть и пальцем…        – Даже не думай… – рычит она и вдруг замолкает, слегка вздрогнув, а на лице появляется недоуменное выражение.        – Недурно, совсем недурно для первого раза… Ведь это первый раз? – она поворачивает голову, и я с удивлением обнаруживаю, что тоже могу это сделать. – Ты… Я помню тебя. Надменная шавка церкви, ты предала нас… и теперь сполна расплатишься!       К кому она обращается? Я с трудом фокусировал взгляд, но не мог понять…       Солона! Солона, стоя на коленях, цеплялась окровавленными пальцами за стену и что-то шептала. Растрепанная, грязная и до ужаса бледная. Кровь не стекала вниз, как положено любой жидкости, а алыми каплями ползла по ее рукам и, срываясь с тонких пальцев, медленно растворялась в воздухе.       Дыхание перехватило, я не мог поверить глазам… а потом стало все равно. Ведь это сон. Тот самый сон. Должно быть, я все же где-то дал слабину, и та ведьма проникла в мое сознание…        – О чем ты вещала тогда, стоя надо мной? – отступница продолжала говорить. – Помнишь? Сама валяешься в грязи и обращаешься к последнему средству… – она затихла, а потом вдруг заорала срывающимся голосом. – Как ты смела судить нас? Ничтожество! Сколько моих братьев и сестер погибло из-за тебя! Ты… Слишком слаба, чтобы принять настоящую силу, слишком глупа, чтобы понять… Я заставлю тебя разделить их участь!       Зачем она продолжает говорить?       Я неотрывно смотрел на Солону. В ее сияющие глаза, голубые, как раньше, живые глаза. На ее посиневшие губы, которые что-то шептали мне…        – …убей, Каллен, убей… быстрее…       Я скорее почувствовал ее желание, чем услышал слова.       Рука сама метнулась к мечу. Я мог двигаться. Магесса отвлеклась на Солону, и преодолеть ослабленные чары было слишком легко.       Без раздумий я всадил клинок ей в грудь. Теперь крови чуть больше, только и всего.       Наконец-то стало тихо.        – Есть… еще кто-то? – тихим голосом спросила Солона.        – Нет, двоих мы убили раньше.       Не в силах снова взглянуть на нее, я смотрел на Тафта, лежащего неподвижно в паре шагов от меня. Он попал под дробящую темницу, и хотя заклинание не было завершено, ему еще долго приходить в себя.       Краем глаза я видел, как Амелл тяжело поднимается и бредет к Гаррету. Хейнс тоже лежит неподалеку и не шевелится. Что она с ними сделала? Женщина, которой я верил… Стану ли верить впредь? Нужно решить это прямо сейчас.       Возможно, у нее не было выбора, а может и был. Магия крови. Любой маг на это способен, даже тот, кто, кажется, заслуживает доверия.       Я взглянул на сгорбленную спину Амелл, склонившейся над Гарретом. В конце концов, она ничем не лучше другой магессы, лежащей теперь у моих ног. И они даже были знакомы.        – Откуда ты знаешь ее?       Спина вздрогнула.        – Она из ферелденского Круга.       Из Круга, значит? Я еще раз посмотрел на застывшее лицо отступницы. Не помню. Хотя не удивительно, я замечал только одну ученицу.        – В чем она тебя обвиняла?        – В том, что явилась тогда в Башню и перебила всех одержимых, я думаю… – она пыталась говорить с сарказмом, но голос дрожал слишком явно.       С шипением погас последний факел, и все погрузилось в холодную голубоватую тьму. Лириум, везде лириум.       Я сделал шаг вперед, Солона снова вздрогнула и еще ниже опустила голову.        – И ты встретила ее там?       Сердце замерло, я понимаю, каков будет ответ, и подозреваю кое-что еще…        – Да, встретила.        – И пощадила?        – Да…       Я сжал руки в кулаки, перчатки захрустели в тишине. Как не придушил ее, не знаю.       Мне понадобилась минута, чтобы вернуть самообладание.        – Как они использовали порождений тьмы?        – Не знаю, но твари бывают разумны. Не представляю, как они договорились или почему подчинялись, но есть кое-кто… Один человек может знать. Недалеко отсюда, в старой крепости Пик Солдата. И ему придется ответить на некоторые вопросы…       Я схватил ее за плечи и развернул к себе раньше, чем она сама обернулась на звук моих шагов, и прорычал:        – Амелл, ты что несешь? Скольких еще магов крови ты оставила в живых по доброте душевной?        – Только двоих, честно… Нет, троих, но Йован…       Видел я этого Йована, и стычка с ним стала одной из причин моего пребывания здесь.        – Ты не станешь с ним говорить. Ты должна его убить.        – Я разберусь, поверь, я разберусь… и если он замешан… – она устало прикрыла глаза.        – Если? Нет! Ты убьешь его, или это сделаю я!        – Хорошо, обещаю…        – Ты лжешь мне! – крик отразился от стен и покатился по норам, еще долго не затихая.        – Я лгу тебе, потому что готова на все, лишь бы ты перестал меня трясти… Я больше не могу держать голову нормально…       Я разжал руки, забыл, совсем забыл, до чего она слаба сейчас.        – Я разберусь с этим. Правда, Каллен, я учусь на ошибках…       Как она не понимает? Таких нужно уничтожать, вырывать с корнем эту заразу. Ни в коем случае не допустить повторения…       Нет, все она понимает, но продолжает верить во что-то. Ведь она видела то же, что и я, и даже больше, и все равно…       На меня накатила тоска. Любил бы я ее, будь она жестокой и бездушной? Если бы ее сердце было заковано в стальную броню, такую, что надета на мне сейчас?       Нет, это был бы другой человек, не моя Солона Амелл.       Все безнадежно, нам никогда не прийти к согласию.        – Я тебя ненавижу, Амелл.       Она закрыла глаза и уткнулась лбом мне в грудь.        – Прости.       Я держал ее руки в своих, пока бинтовал, смотрел на кровь, но страшно больше не было. Да и не кровь меня пугала.       Пусть я идиот, сошел с ума, но ей верю. Не могу иначе, и думаю, этого не изменить. Бороться с самим собой надоело, никаких результатов это не принесло. С того дня, когда она покинула Круг вместе с Серым Стражем, я не мог не вспоминать о ней каждый день. Пропала, исчезла и совершенно не давала о себе знать. «Людей от магов и магов от них самих». Маг, за которым я следил, за которого опасался больше, чем за всех остальных вместе взятых, выскользнул из поля зрения. Будь моя воля, я не дал бы ей свободы, оставил бы подле себя и был спокоен.       И теперь, виток за витком прикладывая ткань к ее запястьям, я решил, что больше не буду за ней гоняться. Нет смысла ловить того, кого поймать не в силах. Эта хрупкая бледная женщина с дрожащими руками будет первым и единственным магом, которого я отпускаю по собственному желанию.       Мы долго пробыли в том туннеле. Амелл уснула, свернувшись калачиком, как только заверила, что с Хейнсом и Гарретом все хорошо, и они теперь Серые Стражи. Что ж, лучше Стражи, чем трупы. Они останутся на родине, обретут новую семью. Эх, совсем распоясаются без надзора.       Никто не желал приходить в сознание. Я сидел один и смотрел, как прозрачные капли одна за другой собираются на конце выступа на потолке и падают вниз, разбиваясь об и без того мокрый пол. Я думал. О смысле жизни, как это ни странно. О том, куда иду и чего хочу добиться. Переловить всех магов и посадить их под замок на хлеб и воду? Хорошо бы, но это не цель, это средство. Да и как представлю в таком положении Солону…       Нет, я хочу мира. Простого, банального и недостижимого мира для всех нас. Чтобы маги не соблазнялись Тенью, не выпускали оттуда демонов, храмовники не забирали бы плачущих детей из рук матери, и не ходили бы по Башне Круга бездушные куклы, еще вчера бывшие преисполненными надежд учениками. Но это невозможно, и я выбираю спокойствие обычных людей, беззащитных и слабых. И если для этого нужно пожертвовать парой-тройкой магов, даже если один из них будет невиновен, я пойду на это.       Сняв перчатку, я коснулся волос Амелл. Давно хотел это сделать. Мечты, мечты, глупые и наивные, всегда витали где-то рядом, но я старался моргнуть именно в тот момент, когда очередная иллюзия счастья промелькнет перед глазами. Ибо собственные иллюзии – главный враг того, кто сражается с магами крови. Единственный способ противостоять им – четко осознавать реальность, какой бы она не была, и свое место в ней. Есть правила – следуй, приказ – выполняй. Все просто, и этому нет конца.       Я хотел быть частью целого, одним из многих, безликим сторожем, живущим на благо Церкви и народа. Но действительно ли в этом моя судьба?       Вон Амелл, беззаботная ученица Круга, которая могла бы никогда в жизни даже не покинуть стен Башни, убила архидемона. Нда, случай – один на миллион, и все же я не хочу больше быть безликим. На огромных драконов не претендую, но мне нужен ответ, смогу ли когда-нибудь открыто коснуться ее волос? Сможем ли заговорить наконец как мужчина и женщина, а не как маг и храмовник? Пока что все наши разговоры рано или поздно сводились к одному. Мы двое – маленькая копия этого вечного конфликта.       И я хочу найти решение, ну, или убедиться, что его не существует. Бесспорно, Круги необходимы, контроль тоже, но возможно, удастся изменить само отношение магов и общества к этой системе. Я усмехнулся сам себе. Похоже, превращаюсь в идеалиста, но попробовать… попробовать стоит.        – О чем размышляешь? – шепотом спросила Амелл.       Я отдернул руку.        – Ты не спишь?        – Уже нет. А ты чего перестал меня гладить, мне так нравилось…       Мне тоже это нравилось. Я осторожно опустил руку обратно, Солона потерлась об нее головой и засопела.        – У нас с тобой нет будущего, – сказал я.       С минуту мы молчали, а потом она ответила:        – Даже в большей степени, чем ты думаешь.        – О чем ты?       Она перевернулась на спину и взяла мою ладонь в свои.        – Ни один Страж еще не умер в теплой постели, окруженный детьми и внуками. Мы не доживаем до старости, и если у кого-то и есть семьи, то они появились до Посвящения, никак не после.       По спине пробежал холодок от этих слов, но чего-то подобного я и ожидал. У всех свои тайны и свои жертвы, но почему-то я разозлился:        – И ты смирилась с этим? Готова остаток жизни проторчать в Амарантайне, разрешая споры крестьян и время от времени посещая собрания в Денериме?       Она прижала к груди мою руку.        – Тот человек из Пика Солдата как раз занимается исследованиями, но я… я не могу забыть свой долг и оставить свой пост.        – Не смеши меня, этот пост может занять кто угодно, ты способна сделать больше. А долг… Долг ты исполнила, и могла бы быть свободна.        – На что ты меня толкаешь?       Действительно, на что?        – Хочу, чтобы однажды ты отыскала меня и сказала, что готова остаться. А я бы ответил, что не прогоню.       Она откинула голову назад и с улыбкой посмотрела на меня.        – Ты мечтатель, Каллен. Это вряд ли станет когда-нибудь возможно.        – Остановить Мор за год тоже было невозможно.        – Хах, да проще повторить это, чем добиться того, что ты предлагаешь!        – Значит, будешь зевать от скуки, сидя в мягком кресле? Не думал, что ты такая слабачка.        – Ах вот как! – Солона резко села и развернулась ко мне. – Я сделаю это, но ты… Только посмей меня отшить, когда я к тебе приду, получишь по полной программе!        – Договорились, Амелл. Я дождусь тебя и тоже не буду сидеть сложа руки.        – Смотри же, ты обещал. Не выполнишь – узнаешь, как я могу обижаться.       Я потер когда-то сломанный нос.        – Уже знаю.       Корабль все дальше отходил от пристани. Темные соленые волны бились о корму, и брызги долетали до меня. Рядом сидел Тафт и морщился от качки. Бедняга, мы всего полчаса как отчалили, а плыть еще долго.       Ферелден провожал нас сизым холодным небом, затянутым низкими облаками, и моросящим дождем. Что может быть лучше? Родная погода, привычный грязный портовый городок. Может быть, я еще вернусь сюда.       Где-то по берегу бредет Солона со своими новыми рекрутами. Такие же грязные и родные. Наши лошади достались им в подарок, но по некоторым горным тропинкам здесь не очень-то поездишь, а их компания как раз идет в горы, к старой крепости Стражей.       Я вдруг понял, что так и не узнал, зачем она в этот раз спускалась на Глубинные Тропы. Ведь не затем, чтобы спасти меня и мою команду, верно? Да еще и пожертвовав своими солдатами.       Но в том, что все это было не зря, я уверен. И думаю, мы все же встретимся снова, вот только очень, очень нескоро.