Четыре истории

"Никогда не зарекайся" - это я понял давно, ещё в школе. Я обещал, что никогда не буду общаться со старшим братом, а что вышло? Нас в семье было пятеро: старшая сестра - сейчас у неё свой бизнес, брат – военный, майор, брат и сестра в Россию уехали, хорошо устроились, деньги нам с мамой посылают, и я, что в поле трава, скоро сорок, живу с мамой. У всех жизнь удалась. Не могу жаловаться на жизнь, но считаю себя брошенным ребёнком. Мать с года сослала меня к тёте в деревню, а у неё шесть своих было. Не могла мать меня воспитывать, работала она. Говорят, я замкнутый человек с тяжёлым характером. А как таким не быть? Если с детства не дружу с буквой «р». Как только меня не дразнили - от «картавого» до «толстая рыба» - последнее особенно обидно, когда намекают на комплекцию. Ладно, в деревне, где я рос, как чайник в сервизе, не воспринималось это всерьёз, но когда мать забрала в школу в Припять, я сполна почувствовал, что такое - не выговаривать «р». Мало того, что мой родной сервиз умещался на территории двушки, как ещё я был самый младший. А в школе доставили. В общем, всё было просто «отлично»! «Скажи: «рыба!», «Скажи: «рыба!» Однажды я не вытерпел и ответил: «Сейчас тресну!», что и стало моей кличкой, за глаза конечно, до памятного дня «временной» эвакуации из города Припять. Шаталась наша семья по стране, по многочисленным родственникам достаточно много, если учесть, что все мы, пятеро, учились в школе, но в итоге осели у бабушки в Киеве. Ну, в принципе всё, после школы завод. Затем всё как обычно, новые времена и так далее… С братом поругался восемь лет назад. Его Люська сама ко мне полезла целоваться, а брат застал, за что и выгнал меня и знаться не хотел до прошлой недели. Я только вышел в отпуск, планировал поотдыхать, но от него пришло письмо с прилагающейся картой. Он говорил, что если я не приеду, то, скорее всего, больше его не увижу. Брат вроде, да давно не виделись. Я отправился, можно сказать, к родным местам. Много слухов ходило о Чернобыльской Зоне Отчуждения, но, по-моему, это всё просто выдумки тех, кому нечего делать. Я действовал по плану, изложенному в письме. Пункт первый - попросту незаметно пролезть через периметр, миновать патрули военных и перебраться через минные поля. Не особо оригинальничая, я решил изображать из себя диверсанта ночью. Приготовил кусачки для колючей проволоки и стальной щуп для минного поля. Кусачки прихватил из дома, а щуп попросту нашёл по дороге. Когда я вышел из автобуса, чуть пошатался по деревеньке, пока не начнёт темнеть, погода была типично осенняя. Хмурые низкие тучи медленно ползли по небу, освещаемые заходящим где-то за ними солнцем, все норовили искупать в потоках ливня неосторожных прохожих. Я накинул на голову капюшон куртки, подтянул на ней шнурки. Под ботинками хлюпали лужи, ветер шевелил опавшую листву, и я зябко поёжился, вжимая голову в плечи. Тёплый дедовский свитер хорошо спасал от холода. Вскоре я оставил за спиной село и зашагал через бывшее поле подсолнечников. Гнилые соцветия вминались ногами в мокрую почву, а сухие стебли шелестели при каждом шаге. Тёмная кромка леса неуклонно приближалась. Вот уже окончательно стемнело, и я постоял с закрытыми глазами, медленно считая до тридцати. Когда я вновь открыл глаза, окружающая местность стала видна куда лучше. Вскоре я углубился в лес. До периметра, судя по карте, оставалось метров двести. Место было глухое. Лес тянулся на десятки километров, а вырубить достаточно широкую просеку для создания полосы отчуждения военные ещё не успели. Или что вероятнее – поленились. Поэтому они просто поставили на старой леснической просеке столбы с «колючкой» и заминировали подходы. Заминировали весьма скверно. Как и многое, что делалось в нашей стране. По просеке ходили военные патрули, но делалось это нечасто и нерегулярно, о чём брат говорил с юмором. Он уверял, что попасться можно было разве что случайно. Я внимательно изучил видимое пространство и минут десять напряжённо вслушивался в шумы ночного леса. Стояла тишина. Даже ветер стих к ночи. Наконец, решив, что я достаточно выждал и убедился в безопасности, я осторожно вышел на просеку. Колючая проволока была обильно увешена табличками в стиле «Стой, проход закрыт», «Запретная зона», «Мины!», «Стрельба без предупреждения», «Не парься! Вояк здесь нет!». Последняя табличка говорила о том, что военные сюда давно забирались. Сгорбившись около столба, я принялся осторожно перекусывать кусачками обматывающую его проволоку. Через пять минут проволока провисла в воздухе. Осторожно подставив под неё рогатину, открыл себе проход на ту сторону. Выбрасывать палку я не стал. Тут начиналось минное поле, и можно было устроить неосторожный взрыв. Поэтому оставил её на земле. Дальше пришлось встать на четвереньки и медленно ползти вперёд, тщательно изучая щупом землю перед собой. Пару раз прут натыкался на что-то твёрдое в земле, и приходилось осторожно огибать опасное место. Кроме этого, нужно было внимательно следить, чтобы не попасть в растяжку. Через три часа ползаний по земле я продвинулся на двести метров. На коленях налипло по килограмму грязи, руки устали протыкать довольно плотную землю, а голова звенела от напряжения. Вообще-то, минное поле должно было закончиться куда раньше. Но я на всякий случай решил сделать запас. Я устало привалился спиной к дереву и вытянул гудящие ноги. Сейчас было около двенадцати ночи. Так я просидел около часа. Наконец, ноги перестали ныть, в руки вернулась сила, а сердце замедлилось до равномерного ритма. Хоть я и знал, куда мне идти, я все же достал компас и сверился с ним. Утро нового дня встретило меня на месте около той самой точки - села, где мы с братом должны были встретиться. Добрался я до него часа за три медленного и осторожного шага по ночному лесу. В оговорённом доме было пусто. Всю ночь я не спал, поэтому сел у стены в дальней комнате и задремал. Проснулся я от жуткого рёва. На меня мчалось чудовище метра три ростом и со щупальцами, я ничего не успел понять, в голове вся жизнь промчалась. Монстр, было, бросился на меня, я этот момент я подумал, что каюк Васе. Внезапно прозвучал выстрел. Чудовище взревело, бросило меня и решило поплатиться с обидчиком, кинулось в сторону двери и исчезло. Мой спаситель ничуть не удивился и выстрелил ещё раз, монстр возник вновь и человек дал очередь из своего автомата почти в упор. Уродец рухнул на пол. Человек вынул пистолет и выстрелил в голову чудовищу. Я сидел, замерев. Хотелось ржать и орать одновременно, но из горла ничего не выходило. Я считал себя крепким человеком, но после такого, я не знаю… Внутри было пусто, мысли сбежали из головы и забыли вернуться. Спаситель подошёл ко мне и, достав из рюкзака фляжку, протянул мне её. На меня пахнуло знакомым ароматом. Я глотнул, но крепость напитка была явно больше чем сорок градусов. Башка прояснилась, меня начал отпускать шок из своих крепких объятий. - Спасибо! – проговорил я. - Успела тебя эта соска залепить? – спросил мой спаситель. Я чувствовал, что по шее течёт кровь, но боли не чувствовалось. Я кивнул. Он молча достал из рюкзака шприц и так же молча протянул его мне. - Зачем? - А теперь представь, что он ел своими щупальцами. Могу сам уколоть. Я отказался от этой услуги. Взял щприц и уколол себя сам. Через несколько секунд всё перед глазами поплыло, и я отправился блуждать по глубинам своего сознания. Очнулся всё там же, рядом сидел мой спаситель. - Очнулся? – спросил он. - Что это было? – проговорил я. - Нормальная реакция на специфический антибиотик. Это лучше чем подыхать от невесь какой болезни. Ты вроде на искателя приключений не похож. Всегда интересно, зачем люди в Зону прутся. - Брат прислал письмо и попросил, чтобы я пришёл, и что это последняя возможность встретиться с ним. Что здесь за фигня творится? - Слышал что-нибудь? Большинство слухов - правда. Аномалии, мутанты, типа этого, - спаситель пнул мёртвого монстра ногой, – Неучтённые лица, к которым я и отношусь. Тебя звать как? - Василий, - представился я. Сталкер, вроде так себя называют неучтённые лица, посмотрел на меня и после некоторого раздумья произнёс: - Скажи: «рыба». Я уставился на собеседника, что за наглость? Неужели есть взрослые люди готовые похохотать над «лыбой»? Ведь он уже, наверное, успел заметить, что я картавлю. - Селёдка, - выпутался я. - Значит это тебе я письмо передать должен, - произнёс он и достал из рюкзака объёмистый конверт. Это немного остудило мой гнев. Я выхватил конверт и открыл. Внутри оказался наладонник, чем-то похожий на новомодную игрушку – смартфон. Я включил его. На экране появилась заметка, послание от брата: «Прости, что не смог прийти. Это от меня не зависит. Встретимся на хуторе около старой военной части. Я заплатил этому человеку, чтобы он довёл тебя до обитаемых мест и спроси с него «Макаров», который я тебе послал. Ну, стрелял ты восемь лет назад из него пристойно. Не поленись расспросить, что здесь происходит. Не доверяй никому кроме себя. Андрей «Вояка». - Слушай, ты, что мой пистолет зажал? – спросил я. Он с неохотой вынул пистолет из кармана и протянул мне его. Затем встал и произнёс: - Пошли, доведу деревни сталкеров. *** На самом деле, это было не так далеко. Деревенька, в которой расположились сталкеры, была не очень большой, всего домов семь, на одной улице, но что-то подсказывало мне, что она была раньше больше по размеру, нежели сейчас. На её концах стояли по два часовых с автоматами. Они подняли оружие. Сталкер, который вёл меня, забросил автомат на плечо и воскликнул: - Чуваки, мир! Брата я привёл. Автоматы опустились, и часовые потеряли к нам всякий интерес. Эта была не деревня, а лагерь, похожий на жилище остатков человечества после Апокалипсиса. Что я сразу приметил - здесь не было женщин, а только мужики, от юнцов недавно закончивших школу, до людей примерно моего возраста, то есть около сорока. Кто чем занят, но каждый для себя любимого. И ещё одна интересная особенность - имена здесь, видимо, были не в моде, а вместо них то и дело слышались клички. Мой спаситель дошёл до костра в центре деревни и обратил внимание на меня, удивился, что я до сих пор иду за ним, плюхнулся на свободное место у костра и произнёс: - Так и будешь ходить как привязанный? Иди, осваивайся. - Слушай, ты не знаешь, где старая армейская часть? - Несколько километров на север. День пути, наверное. Дикое место, - ответил он, явно пытаясь отвязаться от меня. - Пловодишь? – спросил я с надеждой, что мой путь дотуда оплачен. - Я экскурсоводом для великовозрастного новичка не нанимался. Плати - провожу. - Сколько? – я был готов раскошелиться, лишь бы встретиться с братом, ведь если он простил меня, то случилось что-то серьезное, и я начинал волноваться. - Ну, три косаря, думаю. - Сколько? - не понял я. - Тысяча родных деревянных. И гривны я не возьму - у Зоны своя волюта. На другом конце деревни Жук деньги меняет. Сможешь заплатить, провожу. Нет, не обессудь. Пришлось идти менять свои кровные на местную валюту. В последнем доме, который сохранился лучше всего, его окна были забиты железом, а на двери виднелся замок. У крыльца стояли два амбала, с кулачищами размером с кувалду, с такими связываться не хочется сразу. Я вошёл в дом. Прямо было большая комната, а остальные были закрыты. Комната была разделена на две части перегородкой с окошком, за которым сидел неприятный тип. Тощий, лысый, с рожей, как у бандюга из милицейских сериалов. Я подошёл к нему. От тут же спросил: - Менять валюту будем или кредит взять пришёл? - Менять гривны на местную валюту, - я достал свои кровные, всю зарплату с собой взял, осталось ещё достаточно. Я протянул Жуку деньги. Он пересчитал их, что-то посчитал на калькуляторе, убрал деньги и в ящик и извлёк из него до боли знакомые советские сторублёвки. Давненько не держал я их в руках. Я перечитал деньги, и не досчитал до тысячи рублей. - Это что? – возмутился я. - Ты что думаешь? У меня курс рубля СССР за 1986 год к доллару, а его к российскому рублю за 2006 год. Я считаю честно. Вали отсюда, по-хорошему, пока я охрану не позвал! Связываться с охраной не хотелось. Я был уверен, что он обсчитал меня, как продавщица в сельмаге, когда мне шесть было, вот на всю жизнь запомнил и этот. Только Жук свои оферты прокручивает на обмене денег, ну не может гривна быть в столько раз меньше, чем рубль СССР. Я хотел было поменять деньги обратно, но этот мошенник позвал охрану, и меня выставили и пригрозили, что прикончат, если я вернусь. Что мне делать оставалось, пошёл искать того сталкера, который меня спас. Не было его нигде. Я решил спросить часового, не ушёл ли он. Авось запомнил. Я прошёл по единственной улице деревни, оглядываясь, пытаясь глазами найти сталкера, но видимо он уже ушёл. Я подошёл к часовому и спросил: - Не видел сталкера, с которым я пришёл? - Свободная птица улетела на север, - ответил часовой. - Не знаешь, кто может довести до военной части? – спросил я, коль не суждено мне идти с этим сталкером, то найду себе другую компанию. - Был один сталкер, Воякой звали, да только Жук его душить начал, он и смылся в популярном направлении. Да ещё один сталкер здесь шляется, кто не знаю, но явно ищет себе компанию на север. Поищи он с импортной пушкой, единственный, - часовой явно старался быстрее избавиться от диалога со мной, видимо, поэтому послал к сталкеру с иностранным оружием. Вариантов у меня не было, я пошёл искать этого самого сталкера. Нужно было набиться к нему в напарники, иначе мне не дойти до места встречи с братом. У костра в центре деревни его не было, тогда я вновь пошёл, заглядывая в каждый дом. Один мне был не доступен – дом Жука. От дома напротив почти нечего не осталось, он был на половину сгоревшим и без крыши. Третий дом, но противоположную сторону заняла странная группа не очень разговорчивых людей, создавалось ощущение, что они сейчас начнут стрелять. Четвёртый дом сгорел на половину, видимо, когда горел его сосед, но половина осталась целой. Я вошёл в него в дальней комнате сидел сталкер в комбезе, похожем на военный, в отличие от остальных, он был чистый, будто вчера из бани, густая шевелюра, как вообще такую можно иметь в подобных условиях? Он явно следил за собой и не походил на обезьяну с автоматом. - Привет! – поздоровался я. - И тебе не хворать, - ответил он, не отвлекаясь от своего занятия. – Что надо? - Я слышал, ты не север собираешься, не возьмёшь с собой? Он поднял глаза и внимательно окинул взглядом, будто пытаясь по внешности определить, что я за человек. - Идти с великовозрастным новичком? – спросил он, явно собираясь мне отказать, но потом видимо передумал. – Хотя… это лучше чем в одиночку. Звать как? - Вася, - ответил я. - Не пойдёт, Зона не любит имён, - произнёс он, затем вновь уставился на меня. Нет, так смотреть не прилично, будто в душу лезет. – Круг – тебе нормально. «Это ты на что намекаешь?!» - мысленно разозлился я. Но вслух говорить не стал, всё-таки он единственный, кто может пойти со мной. - Не пойдёт! – лишь ответил я. - Раз не пойдёт, то побей, - с вызовом, но как-то спокойно произнёс он, а глаза смеялись. – Только за твоё здоровье не отвечаю. Могу случайно и шею сломать. Попробуй! Спокойные безразличные слова, будто уже всё было решено. Не то, что самоуверенность, но что-то похожее на неё, что-то, что как ушат холодной воды заставляет трезво оценить ситуацию и понять ничтожность своих шансов. Драться я с ним не стал, а решил попробовать словами переубедить его. «Круг» - это слово я выговорить не мог, но стоило постараться, что бы договориться до другого имени, оно же ко мне прилипнет, не отодрать, потом будет. - Послушай, драться я не хочу, но кл… - я застрял на слове, выходило то «крюг», то «клуг», а то вообще «клук» в итоге я замолк. - «Клук» звучит клёво! – расхохотался он. – Вот, что Клук, коль кортавишь – не позорься, а то в «колтавого» превратишься. «Клук» звучало ещё хуже. Но больше спорить не следовало, помню, как в школе меня называли «кол талый», не хотел бы я возвращения этой клички, а её обязательно присвоят после «колтавого». Вот бы на месте «у» в этой не человеческой кличке стояла бы «ы», звучало бы просто прекрасно. - Тебя как звать? – спросил я. - Лемуром зови, если выговоришь, - продолжал улыбаться он, видимо ему в голову пришло «кол талый», вот он и смеялся. Он встал, засунул пистолет в карман, подхватил рюкзак на плечо и произнёс: - Пошли, Клук. Затем направился к выходу из дома, а я поспешил за ним. *** Лемур шёл первым, а я за ним. Поражался я этому человеку, он будто был собран и будто видел на все триста шестьдесят градусов. Он успевал смотреть вперёд, по сторонам и приглядывать за мной. Свою должность при сталкере я понял быстро – битюг, понял после того, как он вручил мне свой рюкзак. Хотя на что-то я ещё годен. Мы шли по дороге. Сталкер иногда швырял перед собой болты или гайки. Полчаса назад из кустов на него выскочила жуткого вида тварь, похожая на пузырь с ножками, глянула глазами навыкате, понюхала воздух вывернутыми ноздрями, заблеяла жалостливо и довольно шустро для такой внушительной туши свалила обратно. Лемур никак не прореагировал на неё, а меня пробрало от вида этой твари, вспомнились рассказы о мутантах жуткого вида. Я не знаю, что бы я сделал, если бы был один, разрядил бы в эту дрянь всю обойму пистолета, а потом остался бы не у дел с одной обоймой. Интересно, почему Андрей не оплатил мою дорогу до армейской части, возможно, у него кончились деньги, другого объяснения найти я не мог. Мы миновали железнодорожную насыпь. Несколько раз на нас вылезали твари - то одичавшие собаки, мне казалось, что у них нет зрения, хотя, что за ерунда. То те самые шарообразные создания, но я только один раз стрелял из пистолета, а так сталкер виртуозно отстреливал агрессивных зверушек или старался избежать с ними встречи. Оказалось, что у нас одна цель – заброшенная армейская часть. Мы подходили к ККП, как сталкер поднял руку, показывая остановиться, и присушался. Я лично не услышал ничего, но Лемур спешно спрятался за дерево, увлекая меня за собой. Затем высунулся из-за укрытия и выстрелил. Раздался звук падающего тела, затем сквозь шум ветра и карканье ворон раздалось неясное бормотание, сталкер выпустил очередь и всё затихло. Мне не терпелось увидеть, на что способна Зона. Я приблизился к КПП, обгоняя Лемура, и остолбенел. Два трупа, два человеческих тела в военной форме лежали около кинутого БТРа. Стало как-то нехорошо от этого вида. Сталкер нагнал меня и толкнул вперёд: - Что встал? Пошли, - но я не мог двинуться с места, меня немного мутило. – Клуг, что зомби никогда не видел. Они не люди уже, а пустые оболочки, которые готовы стрелять во всех, кто приближается к ним. Поэтому перестать уже! Пошли! Я двинулся за ним, пытаясь принять его слова на веру и не смотреть на трупы. Только сейчас я понял, куда я попал, ощутил всю серьёзность ситуации. Взглянув на лица этих солдат, я понял, что Лемур прав, кожи почти не было на голове, кое-где проступали кости, а у второго отсутствовала рука. Сталкер забрал у одного из них автомат и проверив патроны в рожке, протянул мне. - Бери. Меня очень смущает твой ПМ, не эффективное средство в Зоне. - Но… - начал я, он просто взял автомат у мёртвого и протягивал мне, я не знал, как реагировать, но потом нашёлся. – Я никогда не держал автомат в руках. - Держал, в армии служил – держал, - с уверенностью ответил Лемур. – Держи, иначе следующую стаю плотей или собак будешь отстреливать ты из пистолета. Надоело мне патроны тратить. Похоже, этот человек возражений не терпит - коль не по его воле, то переубедит или пустит в ход силу. «И почему я подчиняюсь? Не обязан, он не мой командир!» - промелькнуло у меня в голове. Лемур странно на меня посмотрел и тут я понял, что озвучил это. Старшая сестра когда-то мои монологи обозвала «диалог Василия и Васи», случались с мой подобные озвучивания мыслей, наверное, лет с пятнадцати, но я старался отучить себя, и удалось же, а сейчас вновь, как всегда в самый «нужный» момент. Хорошо, что сталкер лишних вопросов не стал задавать Ненавижу с кем-то говорить о себе, да вообще болтать не могу, я не трещотка, чтобы не умолкать. А тем временем сталкер успел откуда-то вытащить снайперскую винтовку и оставить автомат. Интересно, зачем она ему? В душе зрели нехорошие предчувствия. Он направился в сторону полуоткрытых ворот. Пройдя через них, мы пошли дальше. Места вокруг сильно напоминали пейзажи какого-нибудь постапокалиптического романа. Искорёженные, лысые деревья росли вперемешку с роскошными елями и соснами, словно высосавшими все соки из несчастных соседей. Вдоль дороги то и дело попадались ржавые машины, вросшие в землю по самые оси. А рядом БТР, казалось, люди бросили технику, и ушли. Я понимаю автобусы, которые здесь стоят, видимо, с самого восемьдесят шестого, но, почему бросили бронетранспортёр, я не понимал. Лемур достаточно быстро шёл по дороге. Через некоторое время пути перед глазами предстала живописная картина свалки. Слева куча радиоактивного хлама, из которой торчит обломок башенного крана и ещё чего-то, с такого расстояния не разберёшь, справа такая куча, но в ней виднеется перевёрнутый КАМАЗ, а может, только кабина от него. Ветер гоняет мусор и пыль по дороге. Небо затянуло серами тучами, окончательно спрятав обиженное Солнце, начал накрапывать мелкий дождичек. Стало чуть холоднее, но не темнее, будто исчезновение святила абсолютно ничего не меняло. Места вокруг сильно напоминали пейзажи какого-нибудь постапокалиптического романа. Редкие искорёженные, лысые деревья торчали по бокам дороги, иногда образовывая небольшие чахлые рощицы. А мы всё продолжали идти. Ноги уже начали болеть. Я только открыл рот, что бы предложить устроить привал, как он тут же ответил: - Заткнись! Дойдём до заброшенного городка, отдохнём. Приходилось идти, что ещё делать. Ветра не было, в небе каркали вороны, ища себе обед. По небу бродили тучи, которые ещё недавно проливали дождь. Солнце выглядывало из-за них, чтобы ужаснуться тому, что творится на Земле, и спрятаться обратно. Едкий туман клубился над болотом около дороги, я подозревал, что он ядовит и, проходя мимо него, задержал дыхание. Вдалеке вмещалось меж двух огромных куч радиоактивного мусора, прикрытых землёй, недостроенное здание, памятник не сбывшихся планов и надежд. Чуть дальше были сложены бетонные плиты, а дальше ещё один брошенный КПП. Наконец, удалось отдохнуть, я сел на плиты, снял рюкзак и поставил его на землю. Лемур наклонился к нему и достал оттуда банку тушёнки, а потом, подумав, вторую и протянул мне. Есть хотелось, но я как-то об этом не думал, до того, как не увидел консервную банку. Открыть мне её было нечем. Лемур вздохнул и открыл, затем покопавшись в рюкзаке, достал ложку и дал мне нож. - Не боишься мне нож давать? – попытался пошутить я. - Нет, у меня есть более опасное оружие – ложка! - улыбнулся он. После обеда мы поднялись и вместо того, что бы идти по дороги пошли в сторону холма, видимо, срезая путь. *** Поход по лесному бурелому не был приятным занятием. Но зато полезным. Я постоянно застревал, перешагивая поваленные деревья и идя сквозь плотно стоявшие деревья. Лемур постоянно окликал меня, чтобы я поторопился и один из таких розов, он сказал: «Клык», вот моё ликование было, что я избавился от нечеловеческого прозвища, да ещё так просто. Сам сталкер обосновал это тем, что слово трудно не звучит и выглядит коряво. Наконец, мы вышли к территории, где давно не ступала нога человека. Через асфальт дороги пробивалась трава. На холмах окружавших её растительность была с мой рост или даже выше. Кое-где были видны, помятости - такие, как я успел заметить, возникают на месте, где расположились аномалии. На холме виднелись крыши домов. Я решил проверить эту деревеньку, если его здесь нет, то пойду искать дальше. Я распрощался с Лемуром и пошёл вверх по склону сквозь траву. А сталкер поспешил дальше по дороге. Я поднялся по холму, как раздался выстрел со стороны домов. Я остановился, поднял руки и прокричал: - Не стлеляй! – я специально скортавил мягкую «р», если это Андрей, то он поймёт, что это я. Больше выстрелов не последовало, я медленно и без резких движений подошёл к первому из трёх домов, зашёл в него и услышал: - Вася? – голос звучал тихо, – Проходи. Смелее. Андрей сидел на бревне, в углу комнаты, опершись на стену, рядом лежал АК, видимо, он стрелял через дыры в стенах. Он как-то тихо улыбнулся, но улыбка не очень получилась и была похожа на гримасу боли. Было видно, что жизнь его хорошо потрепала. Всегда весёлый офицер, а теперь угрюмый, усталый сталкер. Но мне не давало покоя его выражение лица. - Привет, Селёдка, - всё так же тихо поздоровался он. - Что с тобой? – обеспокоенно спросил я. - Об этом я расскажу, но чуть позже. Неужели я угадал, что тебя «Селёдкой» прозвали? - Не, я другое плозвище заслужил получше лыбы – Клык, - ответил я. - Всё с мамой живёшь? А меня Люся то бросила потом. Нет надо было её выгнать, а не тебя… Прости. - Нет, всё в порядке, я на тебя не злюсь. Что с тобой? – повторил я вопрос. - Зона просто так ничего не отдаёт и приходится платить за то, что ты у неё взял. В моём организме происходят необратимые изменения, это хуже чем смерть… Вася. Вася, мне страшно, очень страшно, я знаю, во что я превращусь… - от замолк на несколько секунд и продолжил. – Вась, пообещал, что передашь документы одному человеку, хоть прозвище у него распространённое – Стрелок, но он единственный кто пытается прорваться к центру лишь с АК и в кожаной куртке. К автомату прицел приделан. В папке с документами его фотка. - Но, Андрей… - начал я. - Не перебивай, мало времени осталось, - он поморщился, его тело пробрала мелкая дрожь, он тихо произнёс. – Очень мало… – затем чуть помолчав, добавил, – Я хотел убиться, но не смог. Послушай меня! Я заказал сам себя. Я не хочу, чтобы ты видел, как я умру. Я не хочу, чтобы ты мстил киллеру, он всего лишь выполнял свою работу. Возьми мои вещи и уходи. Я всего лишь хотел попрощаться с тобой… Прости, что затянул тебя в Зону. Я не прошу обещаний, о том что ты уйдёшь из этой язвы на лице Земли, это будет твой выбор. Поверь, здесь нет ничего, что надо человеку. Нет ничего… - он вновь замолчал, сдерживая боль, полностью опёрся на стены. - Андрей! - Эх, ты, парень-селёдка… - он постарался придать губам улыбку и смотрел на меня. Я смотрел на него и не знал, что делать. Вспоминалась Люська, как он меня выставил. Мы же не виделись с две тысячи первого. А теперь, теперь я здесь и ничем не могу помочь. Он смотрел на меня, его улыбка искажалась болью, он дышал ртом. Мне было страшно смотреть. Он что-то пытался шептать. Я огляделся в поисках его рюкзака, надеясь найти в нём обезболивающее, я не хотел, чтобы он мучился, и я не собирался уходить. Внезапно он обмяк, с секунду я не понимал, что произошло, капюшон был окровавлен, а он сполз по стене. Не знаю, что было дальше, кажется, я закричал. Не помню, что происходило, мир был как в тумане. Я очнулся, от того, что меня кто-то тряс. Это был Лемур, за его спиной по-прежнему висела снайперка. Я понял, кто стрелял и я понял, что шёл с убийцей моего брата. Я хотел кинуться на него, но в голове гулко отдались слова брата. - А теперь слушай меня! – произнёс Лемур. – Либо ты идёшь со мной обратно, за что уже заплачено, между прочим, либо ты остаёшься здесь горевать. И не буянь! - Я должен его похланить… - произнёс я. - Могу дать только ложку. В итоге, он всё-таки дал нож, что бы вырыть могилу. Я не осознавал, что пока рыл, говорил с собой, не помню о чём, но с того момента не проходило и дня, чтобы я не вёл диалог с самим собой и мне было плевать на окружающих. Я часто во снах вижу Андрея, то, как он умирал. Но я так и не узнал, какую заразу и где он подцепил. *** Я остался в Зоне, искал этого сталкера Стрелка довольно долго, и не мог найти. Зона большая и количество сталкеров в ней, каждый день увеличивается в арифметической прогрессии. А снаряга у всех примерно одинаковая, ну с год так было, потом начали появляться в Зоне комбезы в большом количестве, но от этого моя задача не упростилась. Набегавшись по Зоне, я понял одну вещь - чтобы найти кого-то, нужно сидеть на одном месте и умело распоряжаться своими знаниями и умениями. Руки у меня росли откуда надо и я, чуть поучившись, стал техником на одной из сталкерских баз, денег стало гораздо больше, и лица сталкеров мелькали мимо меня, как в калейдоскопе, но этот сталкер, чья рожа с фотографии плотно засела у меня в мозгу, не появлялась очень долго. В Зоне многое менялось - появлялись группировки со своей идеологией, некоторые воевали за эту самые идеи, в общем, развлекались люди. Наверное, не было базы, где бы ни нашлось бы бара, торговца и техника. Хорошо устроился я, заказов на ремонт и модификацию много вечером, ночью поработаешь, утром отдаёшь, днём поспишь, да в бар сходишь, ленивая однообразная жизнь, к которой я привык. Минимум общения, максимум дела и денег. Дни шли один за другим и так сложили ещё один год в Зоне. Сталкеров становилось всё больше, и мои шансы уменьшались, да мог и погибнуть этот Стрелок. Но почему-то я не задумывался уходить из Зоны, вернуться домой в Киев и устроиться на завод, нет, я просто этого не хочу, не хочу в большой мир, здесь ты тот, кто хочешь и без денег ты не сменишь своей роли, а здесь свою жизнь можно изменить в одночасье - сейчас ты просто техник, а завтра ты плюнул на всё и ушёл в ходку, это я так, к примеру. Здесь всё решается мгновенно и бесповоротно. Одним утром я сидел в баре и отдыхал от всех, кроме меня и бармена никого не было. Внезапно в бар вошёл сталкер, мне он показался знаком. В обыкновенном комбезе, в таких многие ходят, но, в отличие от остальных, он был чистый, и сам его хозяин будто вчера из бани - густая тёмная шевелюра, как вообще такую можно иметь в подобных условиях. Он явно следил за собой и не походил на обезьяну с автоматом, на которую становятся похожи большинство сталкеров. За спиной виднелась LR-300 с глушителем. Я пригляделся к сталкеру и узнал Лемура. Он заказал завтрак и сел на лавку в углу. Я подсел к нему. - Привет, Лемур, - поздоровался я. Он поднял на меня глаза, может в Зоне что-то изменилось, но взгляд этого человека так и остался пронзительным, залезающим в душу. - Ты обознался, - ответил он абсолютно спокойно, будто его разговор не касался. – Он был наёмником, а я обычный сталкер, Призраком звать. Я с удивлением взглянул на сталкера. Лицо Лемура крепко врезалось мне в память, и передо мной сидел именно он. Я не мог понять ничего, тупо сидел и смотрел на него. А он просто перестал обращать на меня внимание. Долго до меня доходило. А потом я понял - наёмники представляют из себя синдикат, выполняющий задания на заказ. Я слышал, что из некоторых их групп нельзя уйти, вернее можно, но вперёд ногами. Возможно, Лемур и состоял в подобной. Но потом случилось что-то, что он захотел податься в сталкеры, но нельзя, вот он и «похоронил» прозвище, наверное, не многие знают его в лицо. В бар вошёл ещё один сталкер и подсел на лавку рядом с Призраком. Они явно были знакомы. Завязался диалог между ними. Я посмотрел на пришедшего сталкера. Это был он - тот самый человек, которому я должен передать документы. Я поднялся из-за стола и поспешил в мастерскую за документами, надеясь, что он не уйдёт. Я помнил, что положил их в свой рюкзак, но куда я дел его? Это был большой вопрос. Рылся я по своему закутку, когда меня окликнули: - Избушка, избушка… Я обернулся. Это был тот самый сталкер. Документы я нашёл и был готов отдать ему, но сначала дело, а потом остальное. Он попросил отремонтировать его АК. - Тебя Стрелком звать? – спросил я. - Да, а что? – он явно не понимал, что я от него хочу. - Слушай, меня плосили передать тебе кое-что, - ответил я и протянул ему документы. - Что это-то? – спросил он, заглядывая в папку. – И от кого? - От Вояки, знаешь такого? - Вояка мёртв, как два года, - ответил сталкер. - Он плосил передать. Хочешь - верь, хочешь - не верь, я все эти два года я тебя искал, чтобы отдать эти документы, как я обещал Вояке. Сталкер пробежался глазами по первому листу. - Звать тебя как? - Клык. - Вот, что, Клык, не надоело на базе сидеть? Не хочешь выйти в Зону? Я согласился. Спокойная жизнь надоела в одно мгновенье, и меня манила Зона, открытые просторы и опасность. Это было началом лучшего периода в моей жизни в Зоне. Скажу так - сходив один раз, я остался в этой компании. Я приобрёл друзей. Хотя было тяжело в отношении Призрака, но я убедил себя, что он и Лемур - разные люди. Этот самообман помог мне. Эти два человека стали мне лучшими друзьями.