Под светом незнакомых созвездий

      Звездное небо без искажений отражалось в гладкой поверхности океана. Иногда казалось, будто кожи касается легкое дуновение ветра, но, не смотря на эту иллюзию, полный штиль продолжался уже несколько дней. Данкэнаи стоял, оперевшись на фальшборт, направив взгляд вдаль. Шагов Альтаира данмер не услышал, но почувствовал присутствие того и оглянулся.       - Я не помешал? – спросил ассасин, приблизившись.       - Нисколько, – ответил маг, Альтаир стал рядом, также облокотившись на фальшборт. После небольшой паузы, Данкэнаи продолжил – Тебя что-то тревожит, ассасин?       Альтаир запнулся. Он не знал, может ли доверять данмеру в достаточной степени, и сначала вопрос показался ему несколько неожиданным, не смотря на то, что он уже знал манеры темного эльфа.       - Можешь не утруждать себя попытками отговориться, ассасин. Это ни к чему. Я был магом почти всю свою жизнь, так что, я уже знаю, что никакой ты не редгард, хотя, чтобы это сказать, и не нужно быть магом, и про эту странную сферу. Обычно, я чувствую магию, но это даже не двемерские механизмы, за которые многие ее приняли. А ты сам не принадлежишь Нирну. Не могу объяснить это точнее, да и сам особенно знать не хочу. Просто помни, что я не единственный маг, которого ты можешь встретить, хоть и не каждый из них может чувствовать магию точно, все равно, у любого это вызовет подозрения.       Альтаир молчал, не зная, следует ли отвечать на речь данмера.       - И да, вам следует остерегаться Гильдии Воров. Один из них плывет на другом корабле следом за нами. Хорошо, хоть они так же, как и мы, попали в штиль. Думаю, им нужна сфера, решили, что смогут продать как древний артефакт, чего еще от них ожидать.       - Но разве вы сами не с Гильдией Воров?       - Сейчас да. Почти. Но мы не всегда были контрабандистами. Черный Сокол, – данмер провел рукой по дереву, будто поглаживая, – был пиратским кораблем. Лоренцо был, и есть, наш капитан.       - Видимо, у меня есть шанс услышать вашу историю.       - Если она скрасит эту бессонную ночь. Ну что ж, корабль, как ты видишь, не слишком большой, и на многое мы не претендовали. Нападали в основном на неосторожных мелких торговцев. Эльфийских и Имперских патрулей нам удавалось избегать, магия, все же, дает некоторые преимущества. Но как-то раз нас атаковали сразу два Талморских патрульных. В тот раз я почему-то не сумел предугадать их появления. Они зашли с двух бортов и расстреляли нас из всего, что было, не пожалели даже стрел и фаерболов. Потом пошли на абордаж. Из команды кого убили, кого взяли в плен, остались только я, Лоренцо и Ингви; нам пришлось бежать. Потом как-то нашли Гильдию, выкупили и восстановили Сокола, но теперь только перевозкой и занимаемся. – Эльф почти незаметно вздохнул. – Но все же иногда чего-то не хватает. Видно, дает о себе знать тоска по старой жизни. Особенно капитан иногда бывает печальней любого старого эльфа. Но не думаю, что тебе будут интересны рассказы тоскующего о прошлом мага, да и такие истории можно услышать в любой портовой таверне. – Он снова сделал паузу и посмотрел на небо. – Созвездия здесь выглядят немного не так, как в Скайриме. Наверное, в твоем мире они совсем другие.       Альтаир кивнул, маг не смотрел на него, но ассасина не покидало ощущение, что это не мешает эльфу знать о каждом его движении.

***

      Той же ночью, когда Альтаир вернулся в трюм, откуда и не выходили Довакин и Лашанс, он достал Яблоко, с намерением, пока выдалось столько не занятого каким-либо делом времени, попытаться добиться от него каких-либо ответов, но сосредоточиться на артефакте он не смог. Его внимание привлек Довакин, сидевший не двигаясь, направив взгляд на недавно обнаруженный им ящик.       - Он сидит так уже полчаса, – сказал Лашанс, заметив направление взгляда ассасина.       - Я думаю, – ответил Драконорожденный.       - У тебя в Убежище несколько флаконов скумы лежит в сундуке, там они никак тебя не волнуют.       - Все равно. Обстоятельства разные. Так велик соблазн.       Лашанс хотел что-то ответить, но только, казалось вздохнул. Некоторое время понаблюдав за Довакином, Альтаир, у которого никак не получалось сосредоточится на том, на чем о собирался, сказал:       - Возьми уже, раз так хочется.       Довакин почти тут же последовал совету. Достав из уже открытого ящика один флакон он окликнул Альтаира и бросил его ему. Пока ассасин пытался сформулировать вопрос, Драконорожденный аккуратно достал второй флакон.       - Лашанс, - окликнул он, занося руку для несильного броска.       - Нет, - проговорил фантом, нахмурившись. - И я не думаю, что оно как-то бы на меня подействовало, как и другие зелья.       Довакин пожал плечами и снова оглянулся на ассасина:       - Не смотри так, Альтаир. Не каждый раз, оказавшись в трюме какого-то корабля, находишь ящик скумы.       Альтаир несколько недоверчиво посмотрел на флакон, затем, оглянувшись на Довакина, уже выпившего свою порцию каджитского зелья, скрутил пробку. Жидкость была едва заметно гуще воды, приторно сладкой, но в то же время слегка горькой, а сам вкус был будто вязок или чем-то приглушён. Приятная нега словно теплом разлилась по телу, еще не затуманив разум, даря ощущение покоя, умиротворенности, неспешности мысли и движения. Вскоре ассасин не смог противиться сонливости, в которую превращалась та легкая эйфория.       Тьма была непроглядной, но чтобы ощутить стены коридора, в котором он стоял ему не требовалось их видеть. Через какое-то время, ассасин не мог точно сказать, какое, на стенах и полу проступили ярким, голубоватым сиянием угловатые схематичные узоры, показавшиеся ему смутно знакомыми. Ассасин начал медленно идти вперед, хоть и не видел, куда ведет коридор, конец которого терялся во мраке. Сияние словно следовало за ним, разгораясь, освещая путь лишь на несколько шагов вперед. Вскоре коридор из прямого стал превращаться в извилистый, словно изломанный, начал разветвляться. Свой путь ассасин выбирал, не задумываясь, словно понимал что его что его кто-то ведет и подчинялся этому. Через какое-то время он понял, что находится уже в неком подобие лабиринта, узоры на стенах начали казаться осмысленными, хоть он еще и не понимал их значения, стал виден высокий, сводчатый потолок, какие он когда-то видел в храмах и крепостях, тьма расступилась, хоть и не давала еще видеть дальше нескольких метров. Коридоры вывели его в зал, размеры которого терялись во тьме. По бокам Зала виднелся ряд квадратных колонн, даже издалека были заметны словно врезанные в камень символы.       Как только Альтаир ступил в зал, по всем линиям складывавшихся в квадратичные узоры символов словно волной распространилось сияние и кое-где так и остановилось, не то угасая, не то пульсируя. К центру зала вела узкая тропа, выделенная более светлым камнем и положениям мерцающих линий. Без каких-либо сомнений или опасений, ассасин прошёл по ней. В центре зала он остановился перед пьедесталом, остальное окружение словно ушло на второй план, снова поглощенное тьмой. На пьедестале покоилось знакомое ему Яблоко Эдема. Ассасин протянул руку к артефакту, когда он коснулся его, перед ним появилась полупрозрачная фигура женщины в невесомых белых одеждах. Альтаир невольно слегка преклонил голову перед видением.       - У тебя уже есть знание о нас, тех, кто был до вас. Но я здесь не для того, чтобы поведать тебе историю ваших предков. Мир, в котором ты оказался чужд нам, так же, как и ты чужд ему. Ты должен найти способ вернуться в свой Мир. Иначе будет нарушена цепочка причин и следствий, частью которой ты являешься. Этого нельзя допустить, Альтаир Ибн Ла-Ахад.       - Но как мне это сделать?       - Этого я не могу тебе сказать. Мы ничего не знаем об этом мире, некоторые его законы не согласуются с тем, что мы считали неоспоримым. Ты должен найти способ вернуться. Иначе нарушится последовательность событий, которые должны произойти, чтобы все, что мы сделали, не было сделано зря.       Альтаир хотел что-то сказать, но видение исчезло. Ассасина неожиданным страхом пронзило ощущение того, что зал и все бесконечные переходы Храма рушатся, что пол осыпается под его ногами.       Альтаир понял, что лежит на спине, словно перед тем упав навзничь, до сих пор держа в руке Яблоко. Открыв глаза, он увидел склонившихся над ним Довакина и Данкэнаи.       - Ты как? - спросил Довакин, увидев, что к ассасину вернулось сознание.       - Пока не знаю. Долго я был без сознания? - ответил Альтаир. Данмер тем временем помог ему приподняться.       - Достаточно долго, чтобы начать за тебя беспокоиться, - подтвердил его догадку Драконорожденный.       Темный Эльф окинул его внимательным взглядом.       - Ты что-то видел, ассасин?       После недолгой паузы, Альтаир пересказал им видение, посетившее его.       - Не думал, что скума может так подействовать. Тебе она, видимо, еще и развязывает язык. О видении не могу ничего сказать. Я немногое знаю и о Планах Обливиона, а о том, что находиться вне Пустоты, или вне Аурбиса, едва ли известно кому-то из смертных. Вы ищите помощи Хермуса Мора, возможно, он сможет вам помочь, но даже в этом я не уверен.       - А интересные у нас пассажиры, ничего не скажешь, - прервал речь Данмера Лоренцо, незаметно подошедший к ним. - Штиль кончился, Дня через два, если ничего не измениться, будем в Анвиле.

***

      Затеряться в порту было легко как и всегда. Не смотря ни на что, жизнь в одном из самых больших портов Сиродила едва ли менялась. Альтаир и Довакин, сопровождаемые Лашансом и Лоренцо не смотря на необычный вид фантома, сумели не привлечь излишнего внимания. Когда они подходили ко входу в город Лоренцо сказал:       - Думаю, здесь нам придется расстаться. Мне нужно возвращаться на корабль, задерживаться в Анвиле дольше, чем это необходимо, мы не планируем.       - И куда же вы направляетесь дальше?       - В Элсвейр. Если будет нужно, через пару недель мы будем в Лейавине, там останемся дольше. Хотел сказать, вы… будьте осторожней, в Сиродииле еще помнят Темное Братство, как бы вам не стать самой желанной целью местных охотников за головами. Надеюсь, вы найдете то, что ищите.       Довакин молча кивнул в ответ. Лоренцо ответил тем же жестом и направился обратно к кораблю. Он снова был опечален, когда шёл, вспоминая как проходили дни в порту, когда на мачте Сокола ещё развевался Черный Флаг.