Тёмная и почти безлюдная комната. Все окна завешаны шторами, не позволяя пробиться свету. Среди гробовой тиши лишь иногда доносились лёгкие шорохи. Девушка тихим шагом подошла к столу. Усевшись поудобнее, она нажала на кнопку включения. Спустя несколько секунд яркий свет загорелся на экране. Множество программ отображалось на компьютере, но их всех обходила заветная стрелка стороной, целенаправленно двигаясь к значку с надписью Microsoft Office Word. Мысленно извинившись за начатое, девушка призадумалась над тем, что же написать. Времени у неё это много не заняло, поэтому она сразу начала печатать, быстро перестукивая тонкими пальцами по клавишам…
***
Был обычный день. Даже, пожалуй, слишком обычный… «Ха-ха, ага, конечно, куда там» - подумалось Саске, все тем же холодным взглядом смотрящему в окно. Обычных дней в его жизни не было уж месяца полтора-два, то есть ровно с того момента, когда он начал встречаться с Сакурой, которая на удивление ни по одному параметру не соответствовала его вкусам, и тем не менее смогла, что называется, растопить его ледяное сердце. Впрочем, едва ли кто-либо этому удивился, а даже наоборот – все были уверенны, что так и будет, рано или поздно, но точно будет! Только женское «Ах!», смешивавшее в себе восхищение, зависть и горечь, всегда сопровождало пару, проходящую по коридорам вместе. День, когда они стали, как говорят в народе, «голубками», почему-то хорошо отложился в его памяти, почти так же, как день смерти родителей. Судьбоносное событие? Может быть, кто знает. Саске не брался ничего говорить по этому поводу – слишком уж их отношения были размытыми и непонятыми, как и его собственные чувства. Учиха перевел взгляд на свою девушку, сидевшую через ряд от него. Та послала ему воздушный поцелуй и убрала выпавшую прядь коротких розовый волос за ухо, а после продолжила общение с сидящей впереди неё подругой Ино. Дамы перебросились парой фраз, за которыми последовала смущенная улыбка Сакуры. Ну конечно, они говорили о нем – о ком же еще можно говорить в этом классе, как не о брюнете и его симпатичной подруге? «Ведь они все просто идиоты!» - процитировал Саске у себя в голове слова этой во всех смыслах блондинки Яманако, которая, со временем потеряв интерес к нему самому, перешла исключительно на студентов и старше, смотря на однокашников с не скрытым превосходством и презрением. Он еще раз обвел своими черными глазами весь кабинет, в котором, как обычно, присутствовали не все. Ну а что еще от них ждать, ведь прогуливать уроки Какаши-сенсея – дело нехитрое. Пришел за пятнадцать минут до конца урока и, вроде как, вовремя. Хотя были и такие, которым просто нечем заняться (такие, как он сам и Шикамару). А есть люди правильные, которые, видимо, искренне верили, что когда-нибудь учитель сгонит всех прогульщиков в кладовку и накажет их плеткой за бесполезно потраченное время всех ожидающих – такие, как Хината… А кстати, где она? Обычно она прилежно и тихо пребывала на всех уроках, однако сейчас ее место пустовало. Хотя, что там гадать, они с лучшим другом Учихи Наруто, наверняка, обжимаются где-то по углам, а он предлагает ей сейчас те вещи, от которых она уже, скорее всего, в полуобморочном состоянии. Старшая наследница основной ветви Хьюг стала его девушкой в тот же день, что и Саске с Сакурой, возможно, даже в тот же самый момент. Как уже писалось, брюнет помнил этот момент, как будто это было вчера. Вот тот день начинался и предвещал быть как раз таки самым обычным и незначимым, как и большинство до этого. Наруто безостановочно бился головой об стол кабинета их класса, видимо, рассчитывая на то, что дерево, повидавшее столько учебников с законами и формулами, поделится с ним своими знаниями перед контрольной, которая предрекала ему только еще одни разборки по поводу учебы с приемной матерью. Впрочем надо отметить, что мачехой являлась никто иная, как Цунаде, директриса его школы, так что проблемы предполагались не только у нерадивого горе-сынка, но и у бедной молоденькой физички Шизуне-сенсей, которая ни в какую не соглашалась ставить Узумаки хороший балл только из-за возможного увольнения. И хотя некоторый страх в её глазах при общении в блондинистой «повелительницей школы» никуда не исчезал, она все равно со всей той уверенностью, что у нее была, заявляла, что принципы и учительская гордость ей дороже места работы, из-за чего блондинчатый отпрыск учительской семьи её уважал и жалел одновременно. Но физика ему так и не поддалась, и потому, отбросив книгу, он однажды прямо в кабинете директора заявил: «К черту высшее образование – пойду после школы вагоны разгружать!», за что потом знатно отхватил, но болтать меньше не стал. В то же время Саске был еще более хмур, чем обычно. Его не волновала сейчас никакая учеба. Перед глазами была она, и в голове тоже она. Такая яркая, добрая, приветливая, терпеливая. Уже несколько дней её образ не выходит у него из головы. И почему он раньше не замечал, что ей так идет школьная форма? Он полностью ушел в свои мысли, и внезапно ему в голову пришла странная картина. Учиха стоял на земле, полностью сделанной из белых зефирок. Откуда-то сбоку потянуло алкоголем: оказалось, сладкий брег омывался морем из красного вина, а на горизонте прямо в напитке, оставляя пятно, топилось заходящее шоколадное солнце, улыбавшееся арбузом, с очками из кружков апельсинок и поки. Оно напевало странную незнакомую ему песню «…Я счастливый – я не лгу, так счастливым и умру!», которую, однако, он точно где-то слышал, если она вдруг всплыла в его приторном воображении. Но вот он почувствовал странное дуновение ветерка и принесенный им запах вишни. Под ветвями высокой сакуры, отпускавшей свои лепестки навстречу Солнцу Лепсу, высоко над землей на троне из торта, обвитого кремовыми розочками, сидела она, прекрасный зеленоглазый ангел. Какая-то неведомая сила заставила его упасть на колени. Голова сама собой опустилась, сердце колотилось, уши, казалось, сейчас засвистят от шедшего из них пара, как два чайника, а всю горячую воду из них, видимо, вылили ему прямо в котелок, так как мысли никак не складывались между собой, а от контраста температур тело бросало в дрожь. Однако первые ощущения и в сравнение не шли с теми, что накатывали на него, когда он слышал хруст печеньевых ступенек под её ногами. - Саске… - томно сказала она, приближаясь к нему лицом и протягивая руку. - Саске! – уже громким мужским голосом сказала Сакура и резко влепила ему пощечину, отчего брюнет сразу распахнул глаза. Над ним навис его лучший друг, причем на недопустимо для парня близком расстоянии и раздраженно наблюдал, как Учиха пытается очухаться. Самому Наруто предстала довольно странная картина: то Саске принюхивался, то улыбался, то пел какие-то странные песни, то дрожал, то потел, то краснел и бледнел за считанные секунды, то, наконец, не выдержавшая тяжести знаний рука бессильно упала, а их благородный носитель совсем неблагородно с грохотом завалился прямо лицом в учебник, сумев привлечь к себе внимание всех людей в кабинете. Брюнет не сразу понял, что случилось, но когда до него дошла некоторая часть происходящего и то, что поцелуй может быть у него совсем не с симпотяшкой Сакурой, он резко отпрянул назад, перевалившись на стуле, и вполне ожидаемо всеми кроме него самого ударился головой о сзади стоящий стол. Сидящий позади Чоуджи раздосадовано смотрел на упавший телефон, аккумулятор которого закатился под батарею, и обреченно понимал, что его единственный шанс написать контрольную отправился паукам под лапы. Розоволосая подруга испуганно поднялась, и Саске, словно почувствовав её страх, поспешил всех успокоить банальным «Всё нормально». - Точно? Голова не кружится? – обеспокоенно спросила учительница. За все время её преподавания подобный случай был впервые, и потому она была несколько в растерянности. Жертва помедлил с ответом, видимо, не сразу понимая, о чем его спрашивают. Шизуне нахмурилась и сказала: - Нет, дорогой, иди ка ты в мед-пункт. А твой друг тебя проводит, – Саске поднялся, потер болевший затылок и вместе с Наруто отправился к выходу. Физичка же пыталась успокоить себя тем, что отправила Узумаки ради Саске, а совсем не ради того, чтобы сплавить с контрольной. Взглядами их провожал весь класс, однако два из них были наиболее ощутимы. Один был наполнен волненьем, другой восхищеньем. «Как он там? Нет ли сотрясения?» «Он может помочь другу. Какой же он хороший!» Ни одна из девушек не могла больше сидеть спокойно. А время двигалось так медленно. А сердца бились так быстро. А судьба представляла любовь так странно. Тем временем парни поднимались по лестнице, и им уж точно было не до романтики. По крайней мере, одному из них точно. - Это ты круто с ударом придумал, Саске. А спать входило в твой план? – поинтересовался блондин, хотя его это сейчас волновало в последнюю очередь. - Да какой, блин, план?! – раздраженно задал вопрос парень в ответ. – Это из-за того, что ты гомосеком заделался!.. И вообще, отойди от меня, а то набросишься и прямо здесь раком поставишь. Бывший детдомовец нахмурился, не совсем понимая, что заставило его вечно спокойного друга вдруг так себя вести. - Что-то случилось? - Нет, всё просто супер! – брюнет всё больше раздражался от неистовых чувств, разрывавших его, и еще не прошедшего желания поцеловать Харуно. Возможно, именно это послужило причиной его хоть и грубой, но всё-таки просьбы Наруто отойти, потому самому Саске казалось, что он один тут сексуально озабоченный. - Давай, рассказывай, всё равно тут никого нет, – совершенно спокойно ответил друг. Волосы брюнета как-то странно дернулись, но, пересилив себя, он всё-таки вывалил на директорского отпрыска всё, что скопилось у него на душе, и сон тоже. И хотя подсознательно он знал, что даже пятилетняя девочка может больше помочь ему в подобной ситуации, чем Узумаки, но когда выговорился, стало определенно легче. Сначала тот слушал серьезно, но под конец истории он так покраснел от рвавшегося наружу смеха, что, казалось, он сейчас либо задохнется, либо взорвется. А смеяться ему хотелось от того, что он представил будущее этого пары на «сладком острове». А именно: Саске вырывает из земли зефир, ломает напополам и седлает плавающих пони с рыбьими хвостами, мечущих икру аскорбинкой, с притворно-серьезным лицом капитана, а солнце ему аккомпанирует песней «Капитан, капитан, улыбнитесь», а тот в ответ безжалостно вырывает у него лучи-плитки. Солнышко обижается, а брюнет и говорит: «А тот, кто недоволен, пусть катится в свой прогноз погоды на НТВ, чтобы вспомнил, в каких условиях по уши там жил!». Шоколадное светило обижается, но терпит. А Учиха возвращается на зефир и продолжает строить шоколадный дом, забивая вместо молотка чайниками почерневшие выпавшие от кариеса зубы. Тем временем Сакура бьет свою теску-мазохистку и, пока та на пике фетиша, приказывает своим беззубым ртом ветками укладывать крышу из тортика-трона. А потом пара надевает те самые кремовые розочки на самые нужные места, то бишь на голову, и полностью готовые к местной свадьбе, прыгают в вино, чтобы пони-рыбы их обвенчали. Наконец терпение у обоих лопнуло, и Наруто прорвало на такой истерический смех, что, казалось, он сейчас забьется в конвульсиях, а изо рта пена польется. Саске был так ошеломлен подобной реакцией, что сначала едва не задохнулся от возмущения. Однако, цыкнув, быстрым шагом направился вниз, чтобы вернуться в класс, бормоча себе под нос что-то вроде «Что еще можно было ожидать от такого придурка… Тоже мне, друг хренов…» После того, как брюнет скрылся, а шагов его было уже не слышно, парень коснулся своим открытым лбом холодной бетонной стены и как-то горько усмехнулся: - Ну и флаг им в руки, пусть хоть правда под водой поженятся… И так еще пару секунд Наруто стоял, уткнувшись лбом в стенку, надеясь, что хоть она сможет его остудить. Слишком всё это было несправедливо. Столько лет всё было спокойно, и тут вдруг БАЦ - и он станет тем самым «третьим лишним». Ничего. Наверное, все так и должно быть. Наверное, все к этому и шло. А он… А он вновь будет сильным. Парень не один год держал многое в себе, как и его друг, и сейчас сдержит. «Хах… В первый раз что ли?» - подумалось ему, после чего он последовал за ушедшим. Нагнав Учиху в коридоре, Узумаки улыбнулся и положил одну руку ему на плечо. - Ну извини ты! Я ж не знал, что ты такой чувствительный мальчик. Ах ты моя пусечка! – блондин состроил голос понежнее, мимикой выделывал разные гримасы аля Молли Уизли, которая по его мнению так и делала. В конце концов он схватил влюбленного парня за щеку, да с такой силой, словно собирался втрое увеличить ему кожу над скулами. Саске с не меньшим напором наступил парню на ногу, отчего тот отцепился и жалобно взвыл. - Ну ты, блин… Шуток что ли не понимаешь совсем?! Я вообще не понимаю, чего ты так разнервничался, будто тебя на ядерную войну отправляют? Сакура-чан любит тебя, ты её походу тоже – так в чем проблема? Черноволосый столбом стал посередь коридора. И как он мог быть так глуп и слеп? Он ведь давно знал, что девушка его мечты питает к нему совсем недружеский интерес, тогда откуда эта чертова неуверенность, сжигающая душу? Впрочем, её остатки пепелищами догорали в камине его разума, уступив место дровам новой эйфории от представления их прекрасного будущего, от которого его отделяют всего несколько слов и пара мгновений. Хотя сейчас понять ход его нечеловеческих мыслей было куда труднее, чем на уроке во время сна, ибо лицо Саске сохраняло всё ту же холодность. Более никто ничего не говорил. Не было тем. Не хотелось. Не имелось смысла. Каждый прибывал в тихом ожидании чего-то – счастливого или не очень. У каждого свое. Двери класса 2-B были, как и всегда на переменах, распахнуты. Через окна можно было заметить, что все что-то бурно обсуждают и регулярно оборачиваются в сторону Сакуры, как водится, наиболее приближенной личности к этим двоим парням. Харуно же абсолютно не замечала никого вокруг, не чувствуя даже постоянных взглядов. Её колотила мелкая дрожь от мыслей о том, что у Саске могло быть сотрясение мозга или еще что. В горле у неё пересохло, а по телу, несмотря на жаркий май-месяц, бежали мурашки, как тараканы, носящиеся под кожей. И, кажется, все эти симптомы проявились сегодня не только у неё одной. Сидящая в компании двух парней незаметная темноволосая барышня то краснела, то бледнела от очередной сцены представления столь волнующей и важной для неё встречи. И почему именно сегодня? Она и сама не понимала, это было подобно чему-то, свалившемуся прямо в голову с неба, словно знак откуда-то свыше. Хината давно уже не могла окончательно разобраться в себе, потому не слишком удивилась такому спонтанному и не требующему отлагательств решению – да, она определенно сделает это сегодня! Когда в проеме показались две знакомые всем фигуры, ребята на пару секунд примолкли. В этой гробовой тишине Учиха быстрым шагом обогнул весь кабинет, схватил застывшую от изумления Сакуру и так же скоро удалился в неизвестном направлении вместе с ней. После некоторого ступора всех окружающих Киба откровенно присвистнул и ухмыльнулся: - Видимо, удар принес ему, наконец, озарение. Как думаешь, Хината-чан? – повернулся в её сторону друг и с удивлением обнаружил, что той и след простыл, хотя, казалось, она еще секунду назад была на месте. Хьюга, подавляя смущение всеми силами, направилась прямо по направлению к предмету её воздыханий, который так и остался стоять в дверном проеме, провожая грустным взглядом влюбленную парочку. Но девушка вовсе и не замечала это, а может, просто не хотела замечать, пытаясь подобрать подходящие слова и не упасть в обморок прямо перед ним и перед всем классом. Наруто наконец опустил взор, и только сейчас умудрился заметить стоящую рядом отличницу. - О, привет, Хината-чан, – как-то вымученно выдавил из себя парень, но и это состояние собеседница пропустила мимо глаз и ушей. В горле у неё вновь встал знакомый и давно привычный ком, мешавший ей нормально говорить чуть ли не со всеми окружающими её людьми – ком страха. Перед чем? Сложно объяснить. Просто выработанный годами испуг, воспитанный в ней семьей. - Н-наруто-к-кун… У меня… Я… Я бы хотела… Хотела поговорить с тобой, – наконец смогла выдавить из себя брюнетка, все более покрываясь краской. - А… И ты тоже? Неужто я так похож на психолога? – пробормотал себе под нос Узумаки, и девушка удивленно посмотрела на него, но явно не могла заставить себя попросить его повторить, коря себя за глухоту. То, что было дальше, сложно передать словами так же красочно, как это было на самом деле. Переспросы, признание, изумление, слезы радости, вскрики – слишком много эмоций, слишком велик их контраст и слишком мало внятных фраз в головах у пары. Но одно запомнилось всем так ярко, что учителя заставили их долго отрабатывать потом в наказание за шум и несколько разбитых ваз. Но эта работа казалась Хьюге совсем не в тягость рядом с любимым человеком, особенно после того, как Наруто под всеобщие хлопки класса, а после и всей старшей школы Коноха, пробежал с ней на руках через всё здание, а во дворе предложил стать его девушкой. - Так, любовнички, я, конечно, всё понимаю: молодость, гормоны, но кто за вами убирать будет?! – из открытого окна учительской послышался недовольный голос директрисы, в котором, тем не менее, слышалась с трудом прикрытая радость. Странный день. То был определенно странный день. Он дал начало чему-то безостановочному и от этого еще более тягостному. Чертовски жаркие лучи июльского солнца стреляли прямо в темную голову, отчего становилось еще хуже – все мысли выходили вместе с потом, оставляя лишь раздражение и неистовую ленность. Боже, если ему сейчас так не хочется даже двинуть пальцем, то может ли валяющийся на парте Нара вообще открыть глаза? Хотя расслабляться не имеет смысла. В любой момент Сакура может подойти сзади в надежде услышать какие-нибудь приятные слова или отправить еще одну раздражающую SMS с кучей смайликов и сердечек. Раньше она такого не делала. Наверное, как друг, она устраивала его куда лучше, чем как любимая девушка. И по сей день устраивала бы, если бы Саске не стал уподобляться другу и немного подождал. Да, сначала было даже немного забавно. Встречи, прогулки, приторные слова – всё это у них было. Но с каждым днем улыбка барышни становилась всё менее привлекательной, длинные речи всё более неинтересными, а отношения – раздражающими. Учиха не раз уже думал об этом: расстаться или нет? А из глубины совести рвались нервные восклицания о том, какой он подонок и обманщик. Зачем? Зачем вообще давал шанс, если собираешься бросить без какой-либо причины? Потому что прошла первая влюбленность? Потому что он, словно с подожжённой пятой точкой, отправился узаконивать на публику их отношения, не подумав о последствиях? Но как объяснить это Харуно, ждущей, что он в очередной раз проводит её до дома, и не обидеть? Хотя бы несильно. Да, Саске не хотел делать ей больно, да, несмотря на то, что она не нравилась ему, девушка оставалась его хорошим другом, как и Наруто, некогда влюбленный в неё по уши. Но сейчас и ему не до подруги. У него своя красавица-девушка, смущающаяся чуть ли не от любого его прикосновения. Саске весь прошлый год не знал о ней ровным счетом ничего, потому что Хината училась в другом классе. Да и до момента признания она была всего лишь обычной одноклассницей. Единственный раз, когда у брюнета была возможность чуть-чуть поближе рассмотреть её, был на первом парном свидании. Странно получилось, что темноволосые оба пришли вовремя, а Хьюга даже немного раньше, а Сакура и Наруто, вполне ожидаемо для Учихи, опоздали минут на десять-пятнадцать. Девушка едва могла спокойно стоять на ногах, постоянно перебирая между пальцев сиреневую ткань платья. Да уж, у Узумаки губа не дура. Стройная фигура, на редкость большая грудь, собранные в конский хвост накрученные темные волосы не открывали шеи, ибо та скрывалась под легким шарфиком в тон платью, тонкие не накрашенные губы и маленький носик. Надо сказать, ему вообще редко приходилось встречать девушек с большими носами, потому это его не впечатлило. Подождите ка… Ему показалось, или у неё одно веко темнее другого? Да нет же, точно! Неужто не умеет краситься? Хината внезапно заметила, что на неё поглядывают боковым взглядом, смущенно побагровела и, отвернувшись, отошла подальше, словно они не были знакомы, и вообще пришли сюда по разному поводу. Саске же просто дивился её нелепости, когда та попыталась подтянуть платье вниз, прикрывая ноги, и разочарованно сжалась, когда поняла, что делает какие-то глупости в людном парке. И когда они все вместе сидели в кафе, а розоволосая утянула брюнетку, что называется, «припудрить носик», Наруто проводил их счастливым взглядом и самодовольно спросил: - Ну как тебе моя Хината? По милости даже твою Сакуру переплюнет! – улыбка всё не слетала с его лица, глаза светились, а запах еды еще и прибавлял ему радости. - А мы тут что, девушками меряемся? – равнодушно спросил Саске. Но и этот вопрос не омрачил настроения блондина. - Да ты сам подумай, добрая, милая, а формы такие, что и некоторым моделям до них подкачивать себя и подкачивать… - парень мигал глазами, как светофор, а в голове у обоих пробежали всякие пошлые картинки из мужских журналов в исполнении девушки Наруто. - А-а-а, так вот, в чем дело… Чувствуется воспитание отчима, – усмехнулся Саске и отпил часть коктейля. Друг показательно обиженно отвернулся, скрестив руки. - А вообще обычная не уверенная девчушка, которая без приказа со стороны и шага сделать не сможет сама, – наконец выразил свое мнение о Хьюге Учиха. И с того момента его взгляд на девушку ни капли не изменился. Да и с чего это он должен поменяться, ведь они с того дня даже ни разу друг с другом не говорили. Да и о чем? И зачем? Им обоим вполне комфортно и без друг друга. Брюнет сам не заметил, как по школе раздался оглушительный звонок. Какаши-сенсей уже прибывал на месте работы, впрочем, сразу же поспешил удалиться, задав на дом, все, что было не пройдено на уроке. Саске перебрал в голове все дела перед уходом домой. И оставалось ему только зайти в кабинет студсовета. Кажется, Гаара из параллельного класса опять подрался с кем-то из другой школы. «Вот же ж ненормальный!» - недовольно подумал брюнет, предполагая все шансы на то, что на этот раз его действительно исключат за подобные выходки. Хотя, куда там! Директорский отпрыск опять вступиться за своего дружка-невротика, и максимум, что ему будет, это общественно-полезные работы. Ближе часам так к четырем-четырем с половиной Учиха смог, наконец, со спокойной душой покинуть учебное заведение. У выхода, как всегда, терпеливо ждала розоволосая подруга. Её кружок по боксу, в котором она одна была девушкой, заканчивал работу несколько раньше, потому она каждый день где-то час слонялась по школе. Они вместе шли по улице, все еще теплой от припекавшего днем солнца. Никто не спешил начать разговор. Последнее время так часто было. Уже недели полторы как Сакура ходит с какой-то скованной улыбкой, с трудом силясь что-то сказать. В душе девушки метались разного рода сомненья, но она все не решалась заговорить. Среди множества частных домов Харуно едва не пропустила свой. То, что они уже на месте, она смогла понять не сразу, а лишь после того, как брюнет остановил её, грубо схватив за запястье. И правда, её дом. Она поднялась по ступенькам к двери и, обернувшись, спросила: - Придешь завтра? Отметим конец семестра, – предложила боксерша. - Нет, Сакура, – как-то уж слишком резко ответил парень – Есть кое-что важное… Девушка подавилась воздухом. Это фразой Саске всегда начинал серьезные разговоры. После этой фразы он признался ей в симпатии… - Мы… Нам нужно расстаться. Я ошибся, – резко выдал в нескольких словах всё то многое, что вертелось на языке и чем, возможно, он смог бы более или менее успокоить её. Девушка застыла в немом шоке. К глазам подступили маленькие капли слез. Кажется, он уже видел это однажды… - А… Да… Если ты так считаешь… - тихо выдавила Сакура, открыла дверь и скрылась за ней, дрожа всем телом. Этот момент перечеркнул два месяца их жизни. К лучшему или к худшему, ни один из них не мог тогда сказать точно.