Это ещё не война

Маргарет поставила последнюю точку... и плюнула на стопку пергаментов. — Ты что? — шёпотом спросила Геката, косясь в сторону столика, за которым играли в карты старшекурсники. — Гнусно, — шёпотом ответила Маргарет. — Могла бы выбрать не про войну. Зачем портить себе настроение, когда и так несладко? Маргарет подняла на подругу затуманенный взгляд. Об этой войне она знала несколько больше, чем можно было прочесть в Хогвартской библиотеке, по крайней мере сейчас, когда неугодные книги активно изымались новым руководством. Да, можно было выбрать удобную тему, как на прошлых семинарах. Её доклады "Использование лоботомии в США и Западной Европе в 1940-1950 годы" и "Интернет-зависимость как новый уровень деградации маглов" заслужили одобрение Алекто Кэрроу, несмотря на отсутствие в них клеветы. Можно было продолжать в том же духе, раскрывая ужасы мира маглов — загрязнение окружающей среды, наркомания, офисное рабство, аборты, лживая банковская система... В мире маглов действительно существует миллиард вещей, достойных осуждения. Но чтобы раскрыть эти темы, Маргарет не хватало материала. Нужно было получить разрешение посетить магловскую библиотеку, что выглядело бы кощунством в глазах Кэрроу. Какая она всё-таки ограниченная! Повторяет одно и то же, как заведённый будильник. Даже геббельсовская пропаганда подходила к вопросу более творчески. С этой мысли и началась внутренняя борьба Маргарет. Параллели между режимом Гитлера и режимом Тёмного Лорда были очевидны. Аналогия выходила чудовищной. И — красивой. Маргарет не могла себя заставить переключиться на другую тему. — А твой доклад о чём? — спросила она Гекату. — "Вырубка маглами древних лесов на территории Англии". Ты прости, но это правда — ужасно. Кем нужно быть, чтобы такое делать? — А тебе не приходило в голову, что волшебники могли бы это предотвратить, раз такие умные? — спросила Маргарет со злостью. — "Указ о секретности", — напомнила Геката. Но Маргарет проигнорировала её. — Или что не все маглы были согласны на эти действия? Или что, в конце концов, существуют вещи и пострашней вырубки лесов? — Что так жарко обсуждаем, девочки? Они и не заметили, как к ним приблизилась Милисента Булстроуд. Видимо, она подслушала последнюю часть разговора, потому что смотрела на них, как на добычу, с жадным блеском в глазах. — Доклад по "Магловедению", Милли, — быстро ответила Геката. — О! — протянула Милисента. — И, кажется, вы находите какую-то информацию из учебника... ммм... несколько однобокой? Или мне только послышалось? — Тебе послышалось, милочка, — отозвалась Маргарет. Она всё ещё была на взводе и даже не попыталась смягчить тон — напротив, была довольна поводом сорваться на ком-то вместо Гекаты. — Наша беседа велась за пределами учебника, и оба наших доклада гораздо шире, чем просто пересказ того, что может прочесть в учебнике каждый. Не исключая и тебя, если у тебя внезапно обнаружится способность к чтению. — Ты слишком много себе позволяешь, малявка! — возмутилась Милисента. — Я пожалуюсь старосте. — Давай. На старт — внимание — марш! — Дайте-ка лучше сперва взглянуть на ваши пергаменты, — сладким голосом предложила Булстроуд, протягивая ладонь. Маргарет указала на пол. — Мои, кажется, упали. — Так собери и дай сюда. — Я не планировала их сейчас поднимать... — равнодушно отозвалась Маргарет, но, бросив взгляд на лицо собеседницы, вдруг поняла, что та сейчас просто взорвётся. Всё-таки не стоило её так раздражать. — Хотя... Почему бы и нет? Тебе, наверное, трудно нагнуться — на таких каблуках? Маргарет собрала листы и подала Милисенте. Та пробежала первые строчки и разочарованно поджала губы. "Одной из самых бессмысленных и кровопролитных магловских войн стала разгоревшаяся в 30е годы 20 века война, носящая название Второй Мировой. Название это ясно свидетельствует о гигантомании маглов и ограниченности их представлений о мире, поскольку они считают, что данный военный конфликт охватывал целый мир — утверждение абсурдное, учитывая, что о существовании огромной части этого мира они даже не подозревают вследствие своей неспособности..." На этом месте повествования Милисента зевнула. — Ты так стремишься выслужиться, с тех пор как тебя объявили чистокровной, — презрительно поморщилась она. — По мне так ты остаёшься такой же парией, как и все предыдущие годы. Приличного места в обществе тебе не занять никогда. — Смотря что считать приличным местом, — заметила Геката. — Ты, конечно, своё займёшь. В браке с каким-нибудь Гойлом. По сговору старших родственников, разумеется — сомневаюсь, что даже такой как он возьмёт кого-то вроде тебя по любви. В ответ на это Милисента вытащила палочку, но Геката, давно сжимавшая свою между складок мантии, была первой. — Silencio, — она ядовито улыбнулась. — Я знаю, в невербальной магии ты ровно так же хороша, как в зеркале. Люблю, когда за мной остаётся последнее слово.