Это ещё не война

Изменения в незыблемом мирке школы произошли стремительно. Инспектор от Министерства прибыл в тот же час, что и извещение о его прибытии. Неделю он изучал списки учащихся, личные дела преподавателей, учебные планы по всем предметам и устройство жизни в замке. Через неделю объявил о назначении нового директора. Им стал Северус Снейп. Приказ прибыл не с совиной почтой, а привезла его сестра инспектора, Алекто Кэрроу. Небольшого роста опрятная женщина, как и брат, склонная к полноте, как и брат, хмурая, с таким же грубым голосом, который вслепую трудно было бы принять за женский. Правда, в отличии от брата Алекто не производила немедленно впечатления человека развращённого и чёрствого. Но когда Амикус зачитал приказ собравшимся в Большом зале сотрудникам Хогвартса, лицо его сестры исказила чёрная злоба, так что стало понятно, что и в этом они близнецы. Алекто явно ожидала услышать что-то другое. Первым распоряжением нового директора стал запрет на обучение в Хогвартсе детей из немагических семей. На следующий же день Хогвартс-экспресс привёз учеников. После того, как Амикус Кэрроу так несчастливо в день прибытия повстречал Маргарет, профессор Стебль не нашла предлога отослать девочку домой, полагая, что это подстегнёт его особый интерес и навлечёт беду на семью Ли. С того дня он не задавал неудобных вопросов о "дальней родственнице" Стебль, а списки учеников Слайзерина, в отличии от других факультетов, просмотрел по косой. Маргарет осталась в школе в нарушение закона, со страхом ожидая, что со дня на день кто-нибудь выдаст её новому руководству. Но никто не спешил это сделать. Маргарет не знала, но Драко Малфой запретил своей банде трепать языками, сказав, что если директор так решил, оспаривать его решение — не их ума дело. Ребята с её курса тоже заняли молчаливую оборону. Большинство из них стояли за "очищение" — принципиально. И всё же для конкретного человека, подруги, с которой делили стол и кров, труд и досуг долгих четыре года, они готовы были сделать исключение. Молчали, разумеется, и преподаватели, а брату и сестре Кэрроу просто в голову не приходило перепроверить родство одной из многих студенток, ничем не блистающей, к тому же носящей форму Слайзерина, что уже являлось своеобразным алиби. Что касается нового директора, то во время речи в Большом зале он просто не заметил Маргарет. Он заметил её спустя четыре дня. — Мисс Ли, что вы делаете здесь? — изумление Снейпа было так велико, что даже прорвалось в тоне. — Вы не получили извещение? — Извещение... наверное, дома лежит. А я была в школе. Углублённое изучение Травологии... Какие уж тут выдумки. Однако она смутно опасалась, что признанием навредит профессору Стебль, и поэтому говорила всё тише, так что под конец её голос стал едва различим. — Кто вам позволил? — Снейп продолжил допрос прямо в коридоре. — Я был вашим деканом и прекрасно помню, что ничего подобного не подписывал. — Директор Дамблдор подписал. Маргарет сделалось нехорошо от мысли, что она сейчас обсуждает с убийцей распоряжение убитого. Летом она загнала мысли об ужасном поступке Снейпа в самый дальний угол сознания. Это были непосильные мысли, а кроме того, Маргарет казалось, что она здесь — последний человек, кто имеет право на боль, на горечь обманутого доверия. — Отправьте меня домой, — выдавила она. — Я бы уехала раньше, но боялась высовываться. — Поздно об этом говорить, — Снейп пристально посмотрел ей в глаза. Она выдержала лишь пару секунд, потом закрыла глаза. — Не высовывайтесь и дальше. - - - Помона Стебль сделала несколько глубоких вдохов и сосчитала до десяти перед входом в директорский кабинет. О причине вызова она не догадывалась, и это настораживало. Кроме того, Стебль не ручалась за себя. В многочисленном собрании можно было спрятаться за спины более стойких товарищей, но как сдержаться наедине? Как не бросить ему в лицо обвинение? После оскорбительного назначения из профессоров школы ни один не подал в отставку. Во главе с Минервой МакГонагалл они решили сделать всё возможное, чтобы защитить детей от произвола новой власти. Эмоции здесь только помеха, её горе и гнев только доставят извергу удовольствие. Стебль приняла отстранённый вид и вошла. — Вы нарушили моё распоряжение, — заявил Снейп. — Вы оставили в школе магглорождённую ученицу. — Я?! — возмущение Помоны взметнулось, как будто к открытому газовому вентилю поднесли спичку. — О, я понимаю, о каком случае речь! Она подала заявление на спецкурс, до нововведений, и разрешение для неё было подписано директором! — Прежним директором, — заметил Снейп, чем довёл Стебль до крайности. — На тот момент — действующим! К тому же, я хочу заметить, даже если это будет стоить мне должности, что запрет на обучение для магглорождённых студентов... это позор. Вы попрали самую сущность Хогвартса! — О чём вы говорите, Помона? Вы в самом деле хотели бы, чтобы они были здесь? Повисла пауза. — Я вас не понимаю... Северус, — упавшим голосом проговорила профессор Стебль. — Этого и не требуется, — отрезал Снейп. — Впредь выполняйте распоряжения руководства. Это всё, чего я от вас хочу. Можете идти. Удаляясь по коридору, Помона Стебль несколько раз оглянулась на дверь. "Вы в самом деле хотели бы, чтобы они были здесь?" Можно подумать, что он заботится о благе этих детей! "Я бы хотела, — думала Стебль, спотыкаясь от волнения, — я бы хотела, чтобы вас здесь не было!"