My Immortal girl

«- Хорошего влияния не существует, мистер Грей. Всякое влияние уже само по себе безнравственно, - безнравственно с научной точки зрения. - Почему же? - Потому что влиять на другого человека – это значит передать ему свою душу. Он начнёт думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. И добродетели у него будут не свои, и грехи, - если предположить, что таковые вообще существуют, - будут заимствованные. Он станет отголоском чужой мелодии, актёром, выступающим в роли, которая не для него написана. Цель жизни – самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность – вот для чего мы живём. А в наш век люди стали бояться самих себя. Они забыли, что высший долг – это долг перед самим собой. Разумеется, они милосердны. Они накормят голодного, оденут нищего. Но их собственные души наги и умирают с голоду. Мы утратили мужество. А может быть, его у нас никогда и не было. Боязнь общественного мнения, это основа морали, и страх - вот что властвует над нами.» Портрет Дориана Грея. О.Уайльд ---- Коридор, лестница, пролет, опять ступеньки, коридор восьмого этажа. Все это как страшный сон, бесконечный лабиринт непроходимых дебрей. Он повторяет этот путь целую неделю. Туда, в ту треклятую комнату, меняющуюся, как ей вздумается. Он уходит из Башни старост под опальный взгляд Форс, и идет на встречу к Нему, чтобы видеть безликие тени его слуг, чтобы слышать пронзительные крики жертв и пленников. Он ненавидит то, что раньше был готов боготворить. Его отца, его Лорда, его жизнь, его судьбу. Все тянется и медленно мучает его, как эти огромные нескончаемые стопки хлама в этой комнате, как те старые часы, которые измеряют каждую минуту, проведенную им здесь. Здесь все дышит его присутствием, каждый предмет запоминает его шаг, его вздох. Он заходит в большой треугольный резной шкаф, поворачивает ручку, и через секунду его там уже нет… Он появляется в этом шкафу уже под утро, Хогвартс еще спит, призраки не видят его, лишь только эта комната хранит его секрет. Он опять идет через колонны векового мусора, старясь идти как можно быстрее, несмотря на усталость, он старается быстро покинуть комнату, чтобы те старинные часы «запомнили» меньше. За одну неделю он возненавидел все, чем жил всю жизнь. *** С тех пор, как директор назначил новых старост школы прошла целая неделя. Многие старшекурсницы со Слизерина завистливо или с ненавистью и отвращением смотрели на Николь. С других факультетов тоже были такие девочки, правда, их было меньше. Еще бы, на протяжении пяти лет Драко Малфой был одним из самых идеальных парней, лучшей партией. Малфой или Гарри, Забини или кто-то еще, неважен человек – важно его положение, внешность и деньги. Репутация Малфоя была прочно склеена его отцом, а не им самим. Но многое поменялось, а девочки так и остались жить в сладких надеждах на прекрасного принца верхом на Нимбусе 2005. Но кроме грез о прекрасном принце есть еще дежурства, занятия, домашние задания и банальные будничные проблемы. У шестикурсников сегодня должен быть первый урок по Защите от темных искусств. Недавно, вся школа познакомилась с Горацием Слагхорном и его клубом для Избранных учеников. Заносчивый старикашка, который ищет прелесть жизни в комфорте и окружение идеальных людей. Так непривычно было видеть за кафедрой зельевара кого-то кроме Снейпа, даже создавалось впечатление что это вовсе не урок Зельеварения. Николь ходила по своей комнате и из разных углов и вытаскивала необходимые книги и учебники. Она так и не успела до конца разобрать вещи, а сейчас нужно было спешить на ЗОТИ. Она староста и не должна опаздывать. И как можно не опаздывать если она вчера весь вечер потратила на составление графика дежурств? Списки нужно отнести МакГоннагл перед завтраком, но сейчас завтрак уже заканчивается, а Николь еще даже не спускалась в Большой зал. Все из-за этого Малфоя, если бы он потрудился выполнять свои обязанности, Форс сейчас не опаздывала на урок, успела бы поесть и вовремя отдала списки. Но нет! Это слишком «пресно» для Малфоя, заниматься тем, чем обычно занимаются старосты. Он каждый вечер куда-то уходил и возвращался только под утро. Уставший, измученный, перекошенный от бессилия. Нет, конечно, Николь этого не видела. Не видела его трясущихся рук, нервной походки, не слышала безмолвных проклятий, бормотаний в то короткое время когда он спал. Она знала, ей приказали что-нибудь сделать, у нее был приказ и печать молчания и долга. Она видела, как он уходил, провожала его подрагивающие плечи взглядом и дальше смотрела в окно. Сидя в кресле, напротив камина, она слышала как сипела дверь с эмблемой Слизерина, как накалялся воздух, когда он проходил мимо нее и как жалобно скрипели половицы с каждым его шагом. И сейчас, опаздывая на урок, Николь невольно остановилась, прижимая к груди стопку книг и вспомнила этого мальчика. Разве она когда-нибудь могла предположить, как обойдется с ним его судьба? Что сделает с ним промах отца? Надоедливый, хвастливый, гадкий подросток… Николь была вынуждена согласиться с Дамблдор – Малфой не сможет убить. Может быть, когда-нибудь, позже, когда его изрядно потреплет жизнь, но только не сейчас. Сейчас, Николь опаздывала на урок, Малфой искал любые способы для выполнения задания, но он даже не мог представить, что будет делать когда найдет этот способ. Николь опомнилась также внезапно, как и остановилась. Она быстро кинула последний учебник в сумку и мигом умчалась из комнаты. Форс бежала по школьным коридорам, проклиная тяжелую сумку и путающую мантию. Не хватало только опоздать на первый урок Снейпа. Теперь, когда Николь стала школьной старостой, Снейп до конца жизни при каждой встрече будет ей вспоминать ее опоздание. Но Николь очень повезло, когда она подбежала к кабинету ЗОТИ, студенты еще толпились около двери классной комнаты. Коридор наполняли голоса, шепот, смех и споры. Форс отыскала взглядом друзей и направилась к компании. Гарри, прибывающий в последнее время в угрюмом состоянии, подпирал стену и безучастно наблюдал за Роном и Гермионой. Рон рассказывал очередную байку про своего брата Чарли и его драконов, а Гермиона, сама того не замечая, внимала каждому слову рыжего парня. - Николь, - улыбнулся Гарри. Хотя, судя по его усталому виду, вряд ли можно было назвать это улыбкой. - Привет, хорошо, что вы еще не заходили в класс, а то боялась – не успею. - Почему тебя не было на завтраке? – поинтересовалась Гермиона. - Проспала, - просто ответила Николь. - Раньше ты никогда не опаздывала, - заметил Гарри, - по тебе можно часы было сверять. А теперь, когда ты стала жить с Малфоем ты вечно опаздываешь. - О, да, Гарри! - воскликнула Николь, - а ты знаешь почему я опаздываю? Потому что каждую ночь мы занимаемся диким сексом, и утром я еле выползаю из-под его мускулистых рук. Рон и Гермиона засмеялись. А вот Гарри, наоборот – обиделся. - Я не это имел в виду. Ты делаешь всю работу старост за двоих, а он – нагло сидит на твоей шее, - сказал Гарри подхватывая сумку и вскидывая ее на плечо. Остальные студенты тоже начали продвигаться к кабинету и брать сумки, потому что в конце коридора показалась зловеще развивающаяся мантия профессора Снейпа. Так происходило всегда: сначала студенты замечали зловещую мантию и только потом самого профессора Снейпа. Мантия была, так сказать, - его фирменным знаком. - Нет, Гарри, - усмехнулась Николь, - у нас распределение труда: он работает ночью, а я днем. - Фу, хватит, - скривился Рон, - меня сейчас стошнит! - В класс! – приказал властный голос Снейпа. - Дети малые, - покачала головой Гермиона и пошла за толпой студентов. Николь пожала плечами, улыбаясь чему-то своему. Рон и Гарри последовали за девочками, ища взглядом свободные парты. Мальчики до сих пор жаловались на несправедливость судьбы. Они так надеялись, что завалив Зелья - избавятся от Снейпа навсегда! Но они и представить себе не могли, что судьба бывает настолько драматичной, когда свела их со Снейпом в роли преподавателя по ЗОТИ. К сожалению, ЗОТИ, как и Трансфигурация являлась обязательным предметом при сдаче экзаменов на большинство специальностей. Но какой бы не была судьба, сегодня, весь шестой курс Гриффиндора и весь Слизерина невольно оказался у профессора Снейпа. Опять. Попав в кабинет, любой вошедший человек, который хоть немного знал Северуса Снейпа, сразу мог понять, теперь эта комната – вотчина бывшего профессора Зельеварения. Во всем, начиная от задернутых штор и заканчивая картинами на стенах, изображавшими увечья и страдания людей здесь чувствовалась сущность Снейпа. Ученики молча расселись по своим местам, подозрительно косясь на картины. - Учебники не доставать, - крикнул Снейп на ходу, быстрым шагом направляясь к учительскому столу. – В этом кабинете вы будете слушать меня, а не своих соседей по парте! В классе воцарила мертвая тишина. Не то чтобы, на уроках Зельеварения такого не было, просто сейчас тишина была самая мертвая, которая только могла быть. - Насколько мне известно, - начал сухим тоном профессор, - все ваши предыдущие преподаватели по ЗОТИ менялись с завидной скоростью. Мы не будем обсуждать ваши успехи в моем предмете. Моя задача – научить вас защищаться от Темной магии, ваша – слушать внимательно и демонстрировать навыки. Меня не интересуют ваши жалкие баллы, которые вы получили на СОВ. Вы должны доказать, что способны защищаться. Сегодня, я не буду проверять какую порчу вы используете или как вы произносите заклинания. Сегодня вы должны научиться делать это молча. По-другому – использовать невербальные заклинания. По классу прокатился ели слышимый шумок. Студенты поворачивались к соседям и одобрительно кивали друзьям. Те кто знал или уже использовал невербальные заклинания считали обязательным обратить на себя внимание. - Использование невербальных заклинаний, - повысив голос, продолжил Снейп, - ваше преимущество над противником. Невербальные заклинания дают некоторое преимущество во времени, что увеличивает ваши шансы на победу. Сейчас, вы все сделаете жалкие попытки нагнать на своего оппонента порчу с помощью невербального заклинания. Потом, для тех кто не блещет особым умом, - Снейп задержал взгляд на парте Рона и Гарри, - я покажу как нужно это делать. Разбились на пары! У вас 45 минут! Гермиона и Николь отошли в проход, становясь рядом с Гарри и Роном. Наслать невербальную порчу с первого раз – невозможно. Снейп это прекрасно понимал, поэтому приготовился к полному разгрому бестолкового класса. Николь знал – самое главное в невербальных чарах – решительность и умение владеть собой. Владеть лицом она умела, но вот только не собой. Скрывать эмоции - не значит избавиться от внутреннего огня. Она не умела управлять магией. - Гермиона, давай ты первая. Грейнджер взмахнула палочкой, сосредоточилась, но ничего не получилось. Николь попробовала повторить ее действия, попыталась, но тоже безрезультатно. У Гарри и Рона тоже ничего не получалось. Через двадцать минут, начали появляться первые жертвы, которых облили водой или подвесили за ноги в воздухе. Николь, с подачи Гермионы, уже несколько раз пропрыгала на одной ножке, потому что более существенной порчи у Грейнджер пока не выходило. Еще через двадцать минут в классе из 30 человек, более-менее научившихся было человек пять. Все остальные произносили заклинания шепотом. - Итак, - довольно констатировал Снейп, обведя презрительным взглядом класс, - как и ожидалось, результаты - незначительны. Что ж, кто желает продемонстрировать свои навыки? Профессор с деланной заинтересованностью посмотрел на учеников. Но никто, даже Гермиона, не сдвинулся с места. - Мистер Поттер, - скомандовал Снейп, подходя к паре Рона и Гарри, - убедите нас, что вы избранный, а то вы знаете, «Ежедневному Пророку» нельзя доверять. Лицо Снейпа искажала кривая победная улыбка, он явно любил власть. Гарри ничего не ответил, он только задержал взгляд на лице ненавистного профессора и отошел в сторону, приготовившись к атаке. Поттер так ненавидел бывшего зельевара, что наверное, его мозг на подсознательном уровне велел делать все наоборот. Когда Снейп взмахнул палочкой, Гарри, забыв напрочь о том что нужно молчать, заорал, так что стремительное «Протего!» превратилось в разрушительную бомбарду. Красный луч ударил профессора в грудь и Снейп отлетел назад, сбив парту. Некоторые, особо глупые ученики, которые не отдают отчета за свои действия, засмеялись. Снейп наградил их уничтожающим взглядом и назначил некоторым высказывания. После чего, отряхнув мантию и поправив сюртук, он повернулся к Гарри. - Вы понимаете, что мы проходим невербальные заклинания, Поттер? – тихо спросил Снейп, голосом не предвещающим ничего хорошего. - Да, - сдавленно ответил Гарри. - Да, сэр. - Необязательно называть меня «сэр», профессор. Кто-то сдавленно ахнул, несколько человек одобрительно закивали Гарри. Но Снейп явно был не на стороне весельчаков. - Зайдете ко мне завтра после уроков, мистер Поттер. - Но сэр, завтра отборочные по квиддичу, - возразил Гарри, не понимая, что сейчас лучше смиренно опустить голову, а не спорить со Снейпом. - Значит зайдете ко мне вместо отборочных, мистер Поттер, - приказал Снейп, - наглости я не потерплю ни от кого. Больше Гарри не решался спорить с преподавателем. Снейп обвел класс холодным взглядом черных глаз и все, как по мановению, успокоились и притихли, следя за профессором. Николь поймала взгляд Гарри и ткнув в него пальцем, покрутила у виска, показывая, что большего идиота еще нужно поискать. - Я вижу, мисс Форс, у вас познания в невербальных заклинаниях больше, чем у Поттера, - поинтересовался Снейп, увидев жестикуляции Николь. – Пожалуйста, просвятите Поттера, как нужно падать, когда не можешь отбить невербальную порчу. Николь молча повернулась к профессору и под смешки слизеринцев приготовилась отбить порчу. Она оглянулась на смеющихся и увидела ухмылку Малфоя, которая так часть играла на его губах. Он заметил ее взгляд и презрения на его лице стало еще больше. Снейп встал напротив Форс. Николь сосредоточилась и собрала все свои эмоции в одном центре. Снейп сделал резкий выпад палочкой, луч понесся к гриффиндорке. Николь сосредоточилась на луче, но никак не могла вспомнить заклинания для того чтобы отбить порчу. В голове крутилось Протего, Замораживающее, но все это было как огромный водоворот, в котором просто не успеваешь ухватиться за соломинку. Все это происходило за ту долю секунды пока луч летел на нее, время уменьшило свой темп. Николь не понимала что с ней, она просто почувствовала, как сильная теплая энергия огромным потоком выплескивается из нее. Мощный огненный щит встретил проклятье Снейпа. Такой же щит, который ей удалось создать в Министерстве. Энергия вырвавшаяся из ее палочки оказалась настолько мощной, что луч заклиная исчез, а профессора и некоторых стоящих рядом студентов отбросило к дальней стене класса. Полки, в которых стояли непонятные предметы, обрушились на головы учеников и Снейпа. Студенты в страхе подбежали к Снейпу и паре несчастных слизеринцев. Николь подбежала к профессору и начала снимать с него разбившиеся банки и остатки чего-то непонятного. Она лепетала извинения, когда руки, судорожно дрожа, «откапывали» Снейпа. Через некоторое время Снейп сам смог выбраться из-под остатков своих запасов. Вокруг образовалась гора разбитого стекла и разломанные полки. Несчастных слизеринцев друзья уже отряхивали от пыли и следов зелий. На лице Снейпа блестела кровь и было видно, как тонкая струнка все еще течет из раны над бровью. Волосы торчали, напоминая сожженную солому. Никто из гриффиндорцев и слизеринцев не решался помочь профессору обработать рану или отряхнуть мантию. Николь испуганно смотрела на профессора, отступая на пару шагов. Снейп заклинанием очистил мантию и провел рукой по волосам. Ничего не сказав Николь он тихо приказал: - Все вон! Класс не нужно было уговаривать. Гриффиндор, ровно как и Слизерин смылись из кабинета со скоростью света. Быстро покидав учебники, студенты поспешили покинуть класс. - Здорово, - искренне восхитился Рон, когда ребята вчетвером устроились около окна, рядом с кабинетом по зельям. Николь ничего не ответила. Она не считала то что произошло чем-то заслуживающим похвалы. Форс понимала, она не справилась, она не смогла подавить внутреннюю магию. А если магия так выплескивается, то значит нет в Форс ни капли самообладания, и прав был Малфой, когда сказал что она ненормальная. Нечего ей делать среди нормальных, когда она не умеет управлять своей энергией. - Не расстраивайся, - утешил Гарри, - в Министерстве ты этим жизнь спасла Луне, Рону и Джинни. У каждого промахи бывают. Ты не исключение. - Нет, Гарри, - печально покачала головой Николь, - может тогда это спасло нам жизнь, а сейчас я чуть не убила людей. Это не нормально. Так не должно быть, все мои сверстники-анимусы уже научились управлять своей энергией, а я нет. Я не могу управлять магией так как нужно! Гермиона вздохнула и сказала: - Не в этом дело. Просто у каждого управление магией происходит по-разному, в разное время. В этом нет ничего страшного, ты научишься. - Дело не в магии, - возразила Николь, обхватывая голову руками, - дело во мне. Я не могу ей управлять, я все уже перепробовала. Ни у кого Снейп не улетел в стену, а у меня улетел! Так не должно быть. Друзья затихли. Николь стояла напротив ребят, скрестив руки на груди и глядя куда-то поверх плеча Гарри лихорадочно бегающими глазами. - Мисс Форс, - окликнул голос сзади, - пройдите в мой кабинет. Снейп стоял в паре шагов от компании гриффиндорцев и буравил взглядом четверку. Николь посмотрела на друзей с неизбежностью и обернувшись, последовала за профессором Снейпом. Идя по коридору подземелий Форс чувствовала на себе любопытствующие взгляды учеников и впервые в жизни ощущала себя куском дерьма. Она настолько была погружена в собственные переживания, что не заметила, как Снейп остановился и врезалась в профессора. - Вы меня совсем убить решили сегодня, мисс Форс, - поинтересовался Снейп, но без злобы, как обычно, а скучающе. - Простите, профессор, - сдавленно извинилась Николь. Снейп отвернулся и открыв дверь кабинета, жестом пригласил Форс. Войдя, Николь огляделась, следы ее неудачной попытки уже были убраны и склянки целыми стояли на своих местах. Она удивилась, ведь думала, что профессор позвал ее убрать руины в кабинете. Снейп прошел мимо нее к своему столу и сел на стул. Он понаблюдал за немного удивленной Николь и наконец сказал: - Сядьте уже, мисс Форс. Николь вздрогнула: непривычно было слышать такой тон от профессора. Не презрительный, сочившейся ядом, а просто – обычный, скучающий. Она прошла и заняла первую парту напротив стола Снейпа. - Мисс Форс, - спокойно обратился Снейп, - я не буду обвинять вас в том, что случилось. Вы осуществили заклинание без слова, как и полагалось. Еще вы ввели Поттера в заблуждение, сказав что не умеет управлять магией. Если было бы так как вы сказали, то кабинет разнесло бы вдребезги: вы бы его просто взорвали изнутри. Но ваша магия была четко направлена в одну точу. Проблема не в контроле энергии, а в контроле ее силы. У вас каша в голове, от этого и ваши… неудачи, - объяснил Снейп. С минуту Николь внимательно вглядывалась в лицо Снейпа. Необычный разговор и отношение профессора заинтересовали ее. Форс склонила голову к плечу, под пристальный взгляд профессора. - Вы общались с Дамблдором, - констатировала Николь. – И теперь вы либо предложите мне помощь, либо дадите совет. Но так как вам не свойственно ни первое ни второе, Дамблдор скорее очень попросил вас. Вы не пытаетесь меня унизить или оскорбить, значит, это вам не нужно. Ваш тон и то как вы сейчас со мной общаетесь, указывают на то, что директор предложил вам обмен. Вряд ли это что-то материально, скорее информация, которой можно поделиться за… - Николь вскинула руку с наручными часами, - три с половиной минуты. Снейп сцепил длинные бледные пальцы на столе и у Николь мелькнула мысль, что Дамблдор тоже очень любит вот так сцеплять пальцы. Профессор просто ответил: - К сожалению, вы совершенно правы, мисс Форс, - Снейп холодно усмехнулся и встал из-за стола, - Не смотря на то что я никогда не признаю ответы гриффиндорцев верными, в данный момент вы… угадали, - скривился профессор. - Нет, я не гадала, - поправила Николь, - я точно знаю. Может я плохо понимаю Астрономию, не разбираюсь в соплохвостах, отвратительно трасфигурирую табуретку и не помню магических войн, но вот с наблюдательностью у меня все хорошо. Одного не пойму, как Дамблдору удалось так быстро вас уговорить? Ответьте, профессор и я клянусь, больше никогда не буду вас ни о чем спрашивать. Снейп никогда не отличался красноречием или способностью долго терпеть чужую вольность. Он мгновенно приблизился к Николь и навис над ее партой. Черные глаза блеснули опасным огнем и в них можно было увидеть… разочарование? - Вы всегда отвечаете на свои вопросы сами, мисс Форс, - вкрадчиво начал Снейп. - Это ваша игра, искать что-то необычное. Вы не хотите быть такой как все, вы объективны и циничны. Вы не гриффиндорка. - То есть вы согласились, потому что я симпатична вам как негриффиндорка, - рассмеялась Николь. – Это абсурд! Вас не интересуют люди. И по-моему понятия «объективность» и «цинизм» - синонимы. - Как приятно видеть ваши проколы. Вы не правы – я интересуюсь людьми. «Объективность» и «цинизм» - не синонимы. И до недавнего времени я ошибочно думал, что вы единственная со своего факультета, кто не будет задавать пустых и глупых вопросов. Николь непонимающе смотрела на Снейпа, но через минуту ее губы расплылись в насмешке. Снейп – это Снейп, чего она от него хочет? Профессор подошел обратно к своему столу и просмотрев стопку бумаг нашел нужный пергамент. - Список литературы, которая вам понадобится, - пояснил профессор, протягивая лист Николь. – Будете приходит по средам, пятницам и воскресеньям, в восемь. Если будете задавать вопросы, - перебил Снейп Николь, видя, что та готова что-то спросить, - отдам вас профессору Слагхорну. После его уроков, поверьте, вы простой «люмус» забудете. Николь аккуратно сложила пергамент и положила его в сумку. - Спасибо, - поблагодарила Форс беря сумку и направляясь к выходу. Снейп сухо кивнул вместо ответа и сосредоточенно начал что-то искать в папке бумаг, лежащей на столе. Николь открыла дверь и на пороге еще раз взглянула на профессора. Ничего нового, он просто выполнял то, что его просили сделать, ровно как и она. Размышлять было нечего. Пока гриффиндорка спешила по коридорам Хогвартса в подземелья, на урок Слагхорна, ничего подозрительного в предложении профессора она не нашла. «Я становлюсь такой же подозрительной, как Гарри, - мелькнуло в голове у Николь, - еще чуть-чуть и я тоже буду шпионить за Малфоем.» Почему-то Николь не хотела покидать ту мысль, что Дамблдор специально доверил Снейпу помогать ей. Почему-то, с недавнего времени, Николь в каждом действие директора видела двойной смысл. Ей отдали приказ следить за Малфоем, помочь ему не совершить убийство человека. Снейпа попросили ей помочь справиться с неконтролируемой магией. Кто будет следующей прочно приклеенной бабочкой в этой паутине общества. Удивительно, насколько обманчиво первое впечатление. В свой первый день в Хогвартсе Николь была уверенна, что Дамблдор – старый маг, у которого большой опыт за спиной, но ни капли желания что-то менять. И все же, Гарри, Снейп, Николь – все оказались крепко привязаны за руки и за ноги невидимыми нитками марионеток. Казалось, мелочь – помочь ученице справиться с магией, а сколько потаенных надежд и ставок было сделано на эту помощь. Мелочь – поговорить с Драко Малфоем, а как круто меняет этот разговор судьбу парня. «Все мы марионетки одного театра, - подумала Николь, - и театр этот – жизнь.» Ей запретили говорить о своем задание, искать помощи. Она сама должна распутывать свои нити на руках и ногах, осторожно, чтобы не запутать себе шею. На Зельях Николь следила за Гарри, наблюдала за Малфоем и думала: а они догадываются как много смысла кроется за простой школьной жизнью? Она смотрела на Гермиону и Рона на уроке Трансфигурации и вспоминала беззаботные минуты счастья двухлетней давности. Форс задумчиво рассматривала Лавгуд и Джинни на обеде, а в голове мелькали картины из той ужасной ночи в Министерстве. Испуганные лица подростков, которые словно в агонии бились за свою жизнь, смело защищая друг друга. Воспоминания, картинки бегущей кинопленки – все это покинуло своих владельцев когда-то давно, оставив свое, уникальное для каждого, послевкусие. Наша память устроена так что из огромной ямы, набитой разноцветными ленточками, она выуживает только те которые запомнились больше всего. С которыми у нас связана жизнь. И память этой девочки, которая просто одна из тысячи голов в Хогвартсе, тоже услужливо «фотографирует» что-то определенное. Ее радость и улыбку, слезы и поражение, и все это то чего она так боится – жизнь. Такая какой ее сотворили на этой Земле: без масок, игр и кукольного театра. Без боли. Без приказов. Без отчаяния… Вот и сейчас, это письмо, которое она держит в руках навсегда запомнят ее зрение. И через десять, и через двадцать лет ее разум будет слово в слово повторять это послание. Оно не несет важного смысла или какой-то конфиденциальности. Просто это письмо стало ее точкой старта в жестокий мир теней чужого прошлого. А звучало оно довольно банально и вообще было адресовано не ей: Дорогой Гарри! Я хотел бы приступить к нашим индивидуальным занятиям в эту субботу. Приходи, пожалуйста, ко мне в кабинет в восемь вечера. На первом нашем занятие я бы хотел видеть Николетт, надеюсь это не помешает ее планам. Буду очень признателен если у мисс Форс найдется время. Искренне твой, Альбус Дамблдор. P.S. Я очень люблю кислотные леденцы. - Ну как, сможешь пойти в субботу, - спросил Гарри, забирая пергамент у Николь. - Да, да, конечно, - отстраненно ответила Николь. - Отлично, - улыбнулся Гарри, - суббота не скоро, успею сделать все дела. - Да, замечательно, - ответила Форс не вслушиваясь в слова брата, - ты знаешь, мне в библиотеку надо, Снейп сказал найти ему кое-какие издания, это что-то типа высказывания. - А, иди конечно, - пожал плечами Гарри, не обращая внимания на растерянность сестры. Николь поднялась из-за стола и думая о чем-то своем даже забыла попрощаться с друзьями. Она на самом деле направлялась в библиотеку, ей нужно было подготовить литературу, которую указал ей Снейп. Придя в библиотеку, оказалось, что большинство книг находятся в запретной секции в той части, куда даже мадам Пинс предпочитала не заглядывать: слишком много пыли там было. Пожилая ведьма с большой неохотой подписывала пропуск для Николь, она думала даже присмотреть за гриффиндоркой, но немного подумав, решила положится на благоразумность школьной старосты. Николь шла вдоль многочисленных полок, где книжки плавно перемещались по проходам и плутала среди старинных фолиантов. Она добралась до специальной литературы уже перегруженная другими изданиями. Среди них были и тома по Травологии и дополнительные учебники для доклада по Зельям. На поиски книг из списка ушло около двух часов, книг было много Темномагических, на непонятных языках и отыскать нужные было затруднительно. Через пару минут школьный колокол пробьет время отбоя, список почти закончился остались только две книги по «Параллельной прострации миров»*, но это можно найти и завтра. Николь ели удерживала стопку книг и пару раз останавливалась, чтобы поставить учебники на стол и передохнуть. - Мисс Форс, из запретной секции нельзя выносить больше трех книг в день, - возмутилась мадам Пинс, увидев гору в руках Форс. - Тут все, что требовал профессор Снейп, - ответила Николь, ставя книги на стол библиотекарши. - Профессор Снейп прекрасно знает правила, а вы пытаетесь их нарушить, - погразила суровая мадам Пинс, - как старосте, я могу позволит взять вам ровно половину из этих книг. - Но мадам Пинс, - возразила Николь, - мне нужны все эти книги! - Девушка, не я правила придумывала и не мне их отменять. - Простите, - послышался спокойный голос из-за спины Николь, - можно я как староста заберу остальные книги. Николь обернулась. За ней стоял Драко Малфой держа в руке свернутый пергамент и сумку. Он положил свой пропуск на стол мадам Пинс и взял книги Форс. Николь непонимающе смотрела на Малфоя, зачем он ей помогает? Мадам Пинс выписала пропуск, и обижено поджав губы, отдала Малфою. Слизеринец взял книги Николь и быстрым шагом направился прочь из библиотеки. Николь взяла оставшуюся пару книг и почти бегом поспешила за слизеринцем. Малфой шел быстро и Николь приходилось переходить на бег, чтобы догнать его. - Малфой, зачем ты мне помогаешь? - спросила Форс заглядывая в его непроницаемое лицо. - Интересно, - пожал плечами слизеринец, - зачем Снейп выдал тебе пропуск в запретную секцию? - Для… для… - замялась Николь. Подставлять профессора и говорить что он согласился ей помочь, будет неправильно. Кто знает, что Малфою в голову взбредет? - Это вместо отработки, написать там пару докладов и сдать ему. - Врешь, - спокойно сказал Малфой даже не посмотрев на гриффиндорку. - Вру, - согласилась Николь. И спросила, усмехнувшись: - Пытать будешь? Малфой резко остановился и внимательно посмотрел на Форс, пытаясь увидеть что-то. То что заставило эту девчонку так просто с ним разговаривать. Никто никогда не сознается в своей лжи, пока это не станет необходимым, а она так просто это сказала, даже не задумываясь. - Нет. Они шли по коридору восьмого этажа, как раз там где была Выручай комната. Николь остановилась на минуту около знакомого гобелена. Львы и единороги до сих пор бегали по вышитой траве и смотрели на восходящее солнце. Малфой выжидающе встал рядом с Форс. Сначала он даже испугался когда она остановилась около входа в Выручай комнату, но понял, что вряд ли Форс догадывается о том чем стала эта комната для него. В конце коридора послышался детский смех и двое первокурсников выбежали из тени. Мальчик в мантии гриффиндорца бежал за маленькой когтевранкой, размахивая своим шарфом и смеясь. Они пробежали мимо старост будто их не замечая и мальчишка нечаянно толкнул Николь. Книги выпали из ее рук, а Малфой крикнул им вслед: - Десять баллов с каждого Дома за разгулы после отбоя! Дети убежали, даже не остановившись, казалось, что это просто видение или галлюцинации. Николь вздохнула и присела чтобы собрать книги. Распущенные волосы ручьем упали ей на лицо, скользнув на пол. Малфой непроизвольно наблюдал как ее волосы удивительной белизны кончиками касались пола и как ее тоненькие пальчики быстро пробежались по корешкам книг, будто проверяя целостность изданий. - Почему у тебя такие длинные волосы? – они снова шли по коридору, приближаясь к Башни старост. - Не знаю, - пожала плечами Николь. Она не удивилась его вопросу, не усмехнулась. Она просто ответила, - Мне нравятся длинные волосы. Опиум и шампанское, - назвала пароль Николь и портрет старого скрипача отъехал в сторону, впуская старост. - Почему ты со мной разговариваешь? - спросила Николь, ставя книги на письменный стол в общей гостиной. - Потому что ты была права, Форс, - грустно произнес Малфой, откидываясь на спинку дивана, стоящего напротив камина. Он устало прикрыл глаза и вытянул ноги вперед. И добавил, помолчав: - Люди меняются. Как только мой отец попал в тюрьму, все люди вокруг меня поменялись. - Ты разговариваешь со мной, потому что больше не с кем, - Николь обошла диван и села в кресло напротив. Она не смотрела на слизеринца, не замечала его пристального взгляда: она наблюдала за пламенем, углями, за узорчатой решеткой, но только не за Малфоем, - Ты не боишься, что я могу распустить сплетни, вымышленный слух, потому что точно уверен – я этого не сделаю. Если ты уверен, значит знаешь меня, а это опровергает твою теорию – люди меняются. Если бы я поменялась – ты бы не был уверен в своих словах. В комнате повисло молчание, нарушаемое только потрескиванием углей в камине и шелестом снимаемого пиджака. Николь повернулась и посмотрела на слизеринца: он сидел, наклонившись вперед, и запустив руки в волосы. - Даже Паркинсон меня послала, хотя и таскалась за мной как шлюшка с первого курса, - усмехнулся Драко после паузы. - Со временем может что-то и изменится, - заметила Николь, - а пока все просто идет по закономерной цепочке развития. Ты богат – тебе все лавры. Ты потерял все – ты изгой общества. Прямо как в сказке. Даже смешно. - Не смешно, Форс, - поднял голову Малфой и скривился, - было бы смешно, если бы знал заранее сюжет. - Сейчас для всех жизнь стала серой. Николь поднялась из кресла и ушла в свою комнату, через минуту она вернулась обратно с пузырьком чего-то странного внутри. Она встряхнула бутылочку и поставила на журнальный столик перед Малфоем. - Держи, помогает. А то завтра будешь вспоминать как разговаривал с сумасшедшей гриффиндоркой. - Что это? – без интереса спросил Малфой. - Снотворное, - сказала Николь, закрывая дверь своей комнаты. Малфой с минуту отсутствующе смотрел на пузырек снотворного, потом взял его и пошел в свою комнату. Он переоделся и лег в кровать. Рядом, на прикроватном столике стояло снотворное, а через комнату в кровати спала Форс. Драко повернулся и открыл снотворное: в нос ударил резкий запах трав. «А может я не хочу забывать разговор с сумасшедшей гриффиндоркой», - подумал Малфой и одним глотком опустошил содержимое флакона.