My Immortal girl

The only thing we have to fear is fear itself. (Franklin Roosevelt)* Не нужно ничего бояться, потому что все чего боятся люди настолько несущественно, что причиняет вред, прежде всего самому человеку. Страх приобретает материальность лишь тогда, когда мы подкармливаем его своими недугами, болезнями и мыслями о нем. Противоположностью страха и всем плохим чувствам всегда будет любовь. Но что же делать тем, кто ее еще не встретил? – Жить тем что есть, ненавистью и желанием просто жить. С`est la vie. [Такова жизнь]. --- Группками, ученики продвигались на последний экзамен по Истории Магии. Последнее мучение перед долгожданными каникулами. Будет ли лето таким же знойным как прошлое, наверное, но оно явно должно стать очень хорошим, хотя бы в награду за страданья на экзаменах. Передвигать ногами, а тем более еще шевелить мозгами, после ночного экзамена по астрономии, было очень сложно. Мало кто заснул после вчерашней ночи. Все студенты, сдававшие вчера астрономию, видели верх беспределов в Хогвартсе, которые уже стали опасны для жизни. Будь то министерские работники или специальные посланники Амбридж, неважно, они пришли за Хагридом, а в результате чуть не убили МакГонаглл. Четыре ступефая в ее возрасте… хорошо Хагрид успел скрыться от них. В общем и целом, ночка выдалась не из легких. Гермиона волновалась за профессоршу, которая прибывала в уже довольно преклонном возрасте для ночных поединков с шестью верзилами. Гарри мучился из-за всего того, что на него навалилось: постоянные ночные кошмары, являющиеся вещими, дерганная Амбридж, которая ввела фашистский режим, Грох, сидящий в лесу и нуждающийся в обучении английскому. Для сверх восприимчивой Николь ночные события стали последней каплей. У нее не только опускались руки, но и исчезло всякое желание что-либо делать. С каждым днем становилось все страшнее и страшнее, Гарри менялся. Стремительно. Это стали замечать многие, он срывался на Гермиону, на Николь, на Рона. Но при этом менялся не он сам, а его взгляд и манеры. Тусклый мрак медленно заполнял его, разрасталась пучиной, которая беспощадно затягивала его. Холод, как будто ледяной коркой покрывал все вокруг, не давая вырваться из стального плена зависимости и боли. С одной стороны, мальчику очень хотелось помочь возможным жертвам Воландеморта, а с другой, он прекрасно понимал, что играет с огнем. Никто не мог ничего сделать. Раньше надежду давали занятия оклюменцией, а сейчас можно было полагаться только на самого Гарри. Менялось все. В школе больше никогда не будет веселых близнецов Уизли, они решили закончить свое образование «экстерном». До конца года дети не увидят добродушного великана, машущего огромной ручищей, и не услышат строгих, но таких знакомых упреков МакГонаглл. Все это было тяжело принять пятнадцатилетним подросткам, готовящимся к экзаменам. Поэтому последние дни у всей школы прошли, как на иголках. Но сейчас, около сотни студентов уверяли себя успокоиться и осмелиться пройти в двери Большого зала. Где ровными рядами стояли деревянные парты, предназначенные для пятикурсников. В конце зала, где обычно высился большой преподавательский стол, сейчас стоял одинокий маленький столик со стулом и огромные часы с маятником. Студенты спешно направились занимать парты, пытаясь оказаться как можно ближе со своими друзьями. Хотя, профессор МакГонаглл и предупреждала учеников, насчет списывания и шпаргалок, надежда все равно не покидала нерадивых школьников. Около больших часов со своей излюбленной слащавой улыбкой на лице стояла Амбридж. Ее «розовый» вид наводил больше страху, чем влюбленный взгляд Филча. Амбридж взмахнула палочкой и стопка пергаментов, находящаяся прежде на ее столе, плавно полетела по залу. Один за другим листы перекочевывали на парты, и студенты с побледневшим лицом начинали вчитываться в задания. Николь, которая села в самом дальнем углу зала, решительно подальше от ненавистной Амбридж, казалось, совершенно не волновалась. Она нисколько не разделяла ни энтузиазма Гермионы, ни пофигизма Рона. Для нее экзамены являлись чем-то в подтверждение того, что жизнь протекает нормально. Так как ей и следует. Единственное, что не давало ей сосредоточиться - это маленькое беспокойство вызванное непонятно чем и непонятно как. Закравшийся червячок постоянно принуждал ерзать на стуле и чувствовать себя отнюдь неудобно. «Опишите главные пункты Ликшенстраурской конституции, принятой Рихардом Шнайдером в 1765 году. Какие пункты указывали на автономию троллей, какие на ограничение прав?» Девушка уже тридцать минут сверлила взглядом вопрос. Ничего путного ее мозг не выдавал, подсознание просто отказывалось воспринимать вопрос. Смирившись с тем, что отчаянные взгляды на пергамент ничего не дадут, Николь откинулась на спинку тула и скинула все на переутомление. Как ни странно, Гарри тоже тупо пялился на свой билет и ничего не писал, в отличие от правильной и всезнающей Гермионы. Николь еще раз посмотрела на свой мелко исписанный пергамент, успокаивая себя тем, что это последний вопрос, который не играет особой роли при оценке работы. Внезапный шум и грохот заставил подскочить весь зал. Сотни голов обернулись на источник звука и застыли, не зная как себя вести. Такого не ожидал никто. Гарри Поттер потерял сознание и теперь лежал на полу, что-то бессвязно бормоча. Первым сориентировались учителя, которые были в зале для того, что бы следить за порядком на экзамене. Испуганные профессора подошли к мальчику и начали приводить его в чувства, что-то говорить. Николь встала из-за своей парты и направилась туда, где столпился весь зал. Она ступала так тихо, будто боялась нарушить образовавшийся гомон звуком своих каблуков. Николь испугалась. Очень сильно, она всегда испытывала необъяснимое чувство по отношению к брату. Сейчас она медленно, будто во сне, пробиралась сквозь черную мелькающую толпу учеников. Туда, где за ногами и мантиями было видно белое лицо Гарри. Рон и Гермиона пробивались через круг учителей, которые взмахивали палочками, что бы привести Гарри в чувства. Секунда. Среди круга, взволнованных учителей послышались облегченные вздохи. Студенты начали расступаться, задевая локтями неподвижно стоящую Николь. Наконец, она увидела его пронзительно зеленые глаза. Гарри стоял на ногах, перо в его руке тряслось и, казалось, его самого трясло и шатало, словно шлюпку во время шторма. Бледный, охваченный лихорадкой, взъерошенный, он скользнул по Николь взглядом. Посмотрев на него, она увидела то, чего боялась уже год. В глазах, таких родных, любимых, сейчас плескалось злоба и ненависть, смятение и ярость, страх и боль. В них сражалась тьма жидкой ярости и боль, полученная страхом. Случилось страшное. Еще секунда. И будто кто-то включил звук и свет. По мановению волшебной палочки все задвигались, начались суета и шум. Николь уловила испуганное выражение лица Гермионы и кивком головы указала на выход из зала. Пока учителя суетились, девочки вышли из зала. Рон, блеснув сообразительностью, вызвался проводить Гарри до больничного крыла. Только Амбридж осталась стоять неподвижно около своего стола, всем своим видом показывая, что ей решительно наплевать на происходящее. Как только с глухим звуком закрылись двери Большого зала, Гарри быстрым шагом направился в Северное крыло. - Я видел Сириуса, - не останавливаясь, выпалил Поттер, - он в министерстве, в том отделе, который мне всегда снился. Волдеморт пытает его, ему нужно что-то, он грозится его убить. Внезапно он остановился, так резко, что Николь чуть не налетела на него. Гермиона не сводила озабоченного взгляда с Гарри – после его слов ей стало страшно. Рон напрягся, удивленно посмотрев на друга. - Нужно что-то делать, это важно – серьезно проговорил Гарри. - Гарри, как ты это увидел? – спросила Гермиона. - На экзамене, когда заснул. - Если то, что ты увидел не иллюзия, то нужно связаться с Орденом. - Нам может помочь МакГонаглл, она должна знать пароль Ордена и ее камин должен работать, - заключила Гермиона, наблюдая за подругой, которая, закрыв глаза, поочередно загибала пальцы на руках. - Николь? – позвал ее Гарри. Повисло недолгое молчание, после чего девушка распахнула глаза. - Тридцать пять. - Чего? – ребята непонимающе уставились на Николь. Та с совершенно спокойным лицом, которое, казалось, никогда не менялось, держала перед собой ладони с растопыренными пальцами. - Тридцать пять раз он проникал в твое сознание. Тридцать пять раз он тренировался, покоряя новые глубины твоего подсознания. Это может быть ловушкой Гарри. Опять образовалась пауза. - Она права, - подумав, сказал Рон. - Как вы не понимаете, - взвился Гарри, - мне плевать, ловушка это или нет! У нас нет доказательств того, что это обман, если все что я видел - взаправду, то через несколько часов Сириуса может не стать! - Гарри, у нас точно так же нет доказательств того, что это не иллюзия, - высокий голос Николь отразился от стен пустого коридора и прозвучал эхом, заканчиваясь в дальних концах прохода. Немного успокоившись, она добавила, - Что ты предлагаешь делать? - Нужно найти МакГонаглл, она должна быть в Больничном крыле, - не долго думая, сказал Гарри. Быстрым шагом четверо гриффиндорцев направились к Больничному крылу. До официального конца экзамена оставалось десять минут. Но после обморока Гарри, студенты вряд ли что-то писали, они просто ждали, когда профессора смогут их выпустить. Почти добежав до белых больничных дверей, ребята ворвались в медпункт, чуть не сбив мадам Помфри. - Что вы творите?! – колдомедик буквально была готова взорваться от переполнившей ее злости. Четверо необузданных подростков тайфуном принеслись в Больничное крыло и чуть не убили пожилую ведьму. - Нам… нужна профессор… МакГонаглл, - задыхаясь от быстрого бега, сказал Гарри. - Поттер, позвольте спросить… - Мадам Помфри, - перебил ведьму Гарри, - нам срочно нужна профессор МакГонаглл. - Ее здесь нет Поттер, - колдомедик обижено поджала губы и смерила всех четверых оценивающим взглядом. И правда, два ряда белых кроватей были абсолютно пусты, застелены чистыми свежими покрывалами. - А где она? – спросила Гермиона. - Сегодня утром за ней приехали специалисты из Святого Мунго. В школе нет нужных зелий и оборудования для ее лечения. Четыре сногсшибательных в ее возрасте…, - покачивая головой, мадам Помфри и удалилась в свой кабинет, давая понять, что не намеренна ничего обсуждать со студентами. Идя обратно по коридорам Хогвартса, ребята на ходу придумывали план действий. Минуту назад прозвенел колокол, оповещающий об окончание уроков и экзаменов. Толпы студентов валили из кабинетов и Большого зала, то и дело сталкиваясь с четырьмя гриффиндорцами. - Случилось что-то важное или вам надоело улыбаться? – послышался обеспокоенный и отрешенный голос, который мог принадлежать только одному человеку во всем Хогвартсе. - Луна, ты куда ушла? – к подруге подскочила Джинни, но, заметив что Лавгуд стоит в обществе Гарри, Николь, Гермионы и Роны, она зарделась краской, бросив странный взгляд на Гарри. - У Гарри Поттера что-то случилось, - пояснила Луна в своей излюбленной манере. - Мы можем чем-то помочь? – спросила Джинни. - Ничем, отстань, - огрызнулся Гарри, разворачиваясь чтобы уйти. Джинни удивленно моргнула и чуть ближе подошла к Рону. - Когда Гарри нужна помощь, он всегда грубит, - заметила Луна. Из середины коридора послышался обреченный вой. Именно на такое расстояние отошел Гарри. Только общения с Луной в данной ситуации ему не хватало для того чтобы лишиться остатка нервов. - Гарри, стой! Они нам действительно могут помочь. Если у нас нет пароля от камина МакГонаглл, это еще не значит, что нет камина, - сказала Гермиона, возвращая друга. - Камин работает только у Амбридж, - сочувственно, но заинтересованно сказала Джинни. - Тем лучше, - воскликнула Николь. Все непонимающе уставились на нее. Кроме Луны. Она с непониманием смотрела за окно. - Я имею ввиду, что Амбридж из-за экзаменов может задержаться и ее камин работает точно. Насчет камина МакГонаглл мы не уверенны, а на ее кабинете наверняка лежат охранные чары, - пояснила Николь. - А на кабинете Амбридж их значит нет, - ухмыльнулся Гарри, которого уже успела привести Гермиона. - Мы можем задержать ее и подежурить около кабинета, - нараспев сказала Луна, все так же отрешенно глядя за окно. - Хорошо, - сказала Гермиона своим фирменным командным голосом, - Луна и Николь задерживают Амбридж, мы с Джинни сдерживаем толпу учеников, а Гарри и Рон идут в кабинет Амбридж. - А зачем вам камин? – спросила Джинни, которая вместе с Луной до сих пор не знали причины всей важности и срочности действий. Гарри замялся, не зная как объяснить свое странное видение и связь с Волдемортом. - Сириус в опасности, нам срочно нужно сообщить об этом в Орден, - пришла на помощь Николь. Больше расспросов не было, только странное бормотания Луны, которая спрашивала сама себя: «Может ли созвездие быть в опасности?». Ребята побежали по мраморным лестницам, перескакивая через ступеньки, туда, где находился кабинет директора. Луна и Николь остановились около главной лестницы, которая вела из холла первого этажа. Именно по ней Амбридж должна была подняться на второй этаж и пройти к себе в кабинет. Гермиона и Джинни побежали дальше по коридору, разойдясь в разные концы, откуда были слышны их голоса. По дороге, Джинни вспомнила уловку Фреда и Джорджа, которую они собирались использовать, но так и не успели. Теперь Луна и Николь слышали приглушенные лекции Гермионы и младшей Уизли, на счет того, что кто-то напустил в коридор Удушающий газ. - Как мы задержим Амбридж, - поинтересовалась Николь у невольной напарницы. Луна ничего не ответила. Она взмахнула палочкой и тут же, на противоположной стене появился большой торт, который начал стекать по каменной кладке, оставляя белый след сливок и крема. Причудливая девчонка уселась напротив стены по-турецки, и задумчиво склонив голову начала наблюдать за слишком медленно стекающим тортом. Сначала, Николь удивилась изобретательности подруги, но, услышав вдалеке приближающееся цоканье каблуков, последовала примеру Лавгуд. По крайней мере, именно Николь и Луну считали сумасшедшими, так почему же не воспользоваться? Звук каблуков по мере приближения становился все отчетливей, эхом разносясь по коридору. Николь и Луна сидели спиной к проходу и не могли видеть Амбридж. - Это что такое? – послышалось повизгивание издалека. – Кто посмел портить школьное имущество и устраивать такое безобразие? Теперь Николь поняла, что Амбридж совсем близко. Она и Лавгуд синхронно обернулись. Лицо Долорес перекосила злоба, которая никак не сочеталась с ее розовым платьицем, но увидев кто перед ней оказался она невольно отшатнулась. Жаба давно грозилась запечь Форс и Лавгуд в лечебницу для умалишенных. Николь знала: Амбридж просто ее боялась, точнее, она боялась ее характера. Девушки встали, глаза Луны, которые всегда были круглыми, словно от изумления, теперь выглядели настолько безумными, что сама Николь испугалась подруги. В конце коридора опять послышались шаги, из-за угла, навстречу девушкам и директрисе, направлялась инспекционная дружина. - Я вас спрашиваю, - Амбридж пришла в себя и противным высоким голосом завизжала, - кто из вас посмел кинуть торт в стену?! Вы, две больные, психопатки, минус пятьдесят баллов с каждого Дома! Девушки молча переглянулись и с явным непониманием уставились на Амбридж. Дружина подоспела к месту происшествия, и теперь некоторые ее члены с явной неприязнью и призрением осматривали виновниц. Луна повернулась и подойдя к стене, окунула палец в растекшийся крем и с удовольствием съела лакомство. Малфой, который возглавлял весь этот парад, брезгливо поморщился, за что был одарен безумной усмешкой Форс. - Это все ты, - Амбридж подошла вплотную к Николь, - я знаю, ты и твои дружки, там, где вы, вечно что-то происходит! И сейчас ты решила выкинут эту глупую шутку! Я еще до тебя доберусь, это вы покидывали мне нюхлей, вы взломали мой кабинет, вы… вы…. – Амбридж задыхалась от ярости и бреда, которые одолевали ее. Она больно тыкала Николь в грудь своим толстым коротким пальцем, шипела и подвизгивала, брызжа слюной во все стороны. Николь демонстративно вытерла лицо рукавом мантии и отряхнула воротник блузки. - Я? Я ничего, - прозвучал ее потусторонний голос, взгляд устремился вдаль коридора, - а вон мальчик в очках пошел. Сбитая с толку Амбридж и вся ее свита повернулись туда куда смотрела Николь. Никакого мальчика не было. Амбридж с полминуты осмысливала совершенно бессмысленные слова гриффиндорки, после чего завизжала: - Психопатка, сумасшедшая, ты еще более ненормальная, чем твои чокнутые друзья! - Заткнитесь, в ушах звенит, - прозвучал холодный, с металлическими нотками голос Николь. Безумная полуулыбка пропала, в глаза плескалась сталь. – Я не психопатка, я социопатка. В вашем преклонном возрасте пора бы знать разницу. Николь очень хотелось понаблюдать за тем как Амбридж будет раскрывать и закрывать рот еще минут десять, но времени на это не было. - Луна, пошли, - сказала Николь и потянула Лавгуд за рукав. Она слишком опрометчиво повернулась спиной. Сзади послышалось: «Ступефай!». Николь резко обернулась, выхватывая из рукава мантии палочку, заклятие промелькнуло в миллиметре от нее, но поразило Луну. Лавгуд невольно вскрикнула и отлетела на несколько метров. Через секунду таже участь постигла и Николь от невербального Амбридж. Она больно ударилась головой о каменный пол, от чего неприятный комок подступил к горлу. Самым низким и самым неприятным ощущением было лежать обездвиженной на каменном полу и видеть то как над ней глумятся слизеринцы и мерзко улыбается Амбридж. - Поднимите их и отведите в мой кабинет, - приказала директриса властным и глумливым тоном, - там я с ними разберусь. Николь почувствовала, что она вновь может двигаться и кто-то грубо схватил ее за плечи и резко дернул вверх. Внезапное сотрясение отозвалось резкой и мучительной болью в голове, от чего девушка еле слышно ойкнула. - Не дергайся, Форс, больнее будет, - о, этот голос Николь знала. Она могла узнать его из сотни тысяч других, его она не забудет. Полный яда, призрения и надменности – именно таким он был полтора года назад, тогда на балу. Ну кто же как не Малфой упустит шанс лишний раз поиздеваться над ней. Директриса назвала пароль и открыла дверь. Николь с ужасом подумала что Гарри и Рон могли не успеть уйти и сейчас их поймает Амбридж. Так и оказалось. Николь не видела, как Амбридж вытащила ее брата из камина, она слышала только визг Амбридж и ругательства Гарри. - Что тебе понадобилось в моем кабинете, Поттер?! – зашипела Амбридж. - С кем ты общался, с Дамблдором? Говори! Она направила на Гарри палочку, и того отбросило в ближайшее кресло; тугие веревки мигов связали его запястья. - Профессор, - обратился кто-то из толпы слизеринцев, - мы поймали этих двоих около вашего кабинета, а этот, - из толпы выпихнули Невилла, - пытался нас остановить, мы и его взяли. - Молодцы, - крякнула Амбридж. Она приказала у всех отобрать палочки. Николь с большой злобой смотрела на Малфоя, который играл с ее палочкой: то подкидывая в воздух, то крутя ее пальцами. Ей совершенно не нравилось, что этот мерзкий хорек больно сжимал ее локоть, и тем более, ей не нравилось, что у нее забрали оружие. От Малфоя исходил какой-то дурацкий запах какого-то дурацкого одеколона - это сильно действовало Николь на нервы. Амбридж визжала и бушевала. Она не могла ничего сделать, это приводило ее в бешенство. Амбридж была беспомощна, пока кто-то из слизеренцев не посоветовал ей отправить за Снейпом и Сывороткой правды. Вот это уже всерьез испугало Николь, она прекрасно понимала, что если сыворотку дадут Гарри, то он никак не сможет воспротивиться действию зелья, а если дадут ей, то ее ждет неминуемая смерть, так как по составу, зелье не являлось безобидным для аллергиков. Все друзья Николь стояли полукругом по кабинету, надежно схваченные слизеринцами. Девушка понимала, что выкрутиться из этой ситуации, у нее нет шансов, как впрочем, и у остальных. - Малфой, ты мне руку пережал, - зашипела Форс, чувствуя, что кровь прекращает поступать в руку, которую сжал слизеринец. - Ничего, могу веревками связать, - издевательски хмыкнул Малфой, дернув девушку на себя, - тебе как больше нравится, Форс? Николь поняла, что ее всю трясет от ярости и желания убить чертового идиота. Она с силой наступила на ногу Малфою, так, что тот взвыл. Но слизеринец ничего не успел сделать – в кабинет молнией ворвался профессор Зельеварения. Снейп быстро окинул кабинет взглядом и немного задержался на Поттере. - Ааа, Снейп! Хорошо, что вы явились! – пропела Амбридж самым сладким и тошнотворно-приторным голосом. – Вы принесли сыворотку правды? Снейп оценивающе посмотрел на Долорес, расположившуюся в оббитом ситцем кресле. Его губы дернулись в презрительной ухмылке, а рука быстро выудила из кармана маленький пузырек. - Сожалею, директор, но вы израсходовали все мои запасы. Последний пузырек ушел на мисс Чанг, - в голосе зельевара не чувствовалось ни капли сочувствия, а скорее скрытая ирония. – Если вы желаете отравить Поттера, то могу предложить вам это, если нет – ничем не могу помочь. Ноздри Амбридж раздувались от негодования, она сжала в руке палочку и обошла кресло Гарри сзади. - Они схватили Бродягу! Они держат его там, где оно спрятано! – выпалил Гарри, умоляющи глядя на спину Снейпа, который уже собирался уйти. - Бродягу? Какого Бродягу? – встрепенулась Амбридж. – Что спрятано? Где? Снейп, вы знаете о чем он говорит? Мастер зельеварения повернулся обратно: его брови были приподняты, он не сводил с Гарри пристанного взгляда. - Не имею не малейшего понятия, - ответил Снейп ледяным тоном и, развернувшись, вышел из кабинета, предварительно сильно хлопнув дверью. Амбридж была вне себя. Она решила использовать Круциатус, решила так развязать Гарри язык. Николь не представляла что делать, она не видела, что может остановить эту розовую фурию. Слова Гермионы о нарушении закона не вразумили директрису. Амбридж направляла палочку на Гарри, прицеливаясь, где тому будет больнее. Гермиона умоляла и упрашивала. В конце концов, Гермиона сказала то, что поразило всех: - Гарри, если ты не хочешь говорить, я скажу, - выпалила Гермиона. Этими словами она ввела в недоумение всех присутствующих, и даже Малфой ослабил хватку. - Гермиона, нет, - простонал Гарри. - Простите ребята, для меня это невыносимо. Гарри хотел связаться с профессором Дамблдором, он хотел сказать, что все готово и пора вступать в бой, - Гермиона захлебывалась рыданиями. Только сейчас Николь увидела, что на ее лице нет ни единой слезинки. «Значит, у нее есть план! Отлично, посмотрим, что из этого выйдет.» - подумала Николь. У Гермионы был план, точнее его начало. Она, Гарри и Амбридж ушли. Гермиона и Гарри должны показывать дорогу к «Оружию», как назвала его Гермиона. О чем идет речь, знала только Грейнджер. Малфой недовольно скривился, когда его оставили приглядывать за заложниками. Еще больше его не прельщала картина стоять и почти обнимать Форс. После того как девчонка наступила ему на ногу и, как ему показалось, переломала его пальцы, он хорошенько заломил ей руки и приставил палочку к ее шее. На самом деле, никаких пальцев Николь Малфою не ломала, но так как Драко было очень жаль себя из-за того что ему досталась именно эта полоумная Форс, он просто не мог не пожалеть себя. В этом году они вообще никак не контактировали. За исключением привычных стычек в коридоре. Он проходил, задевал ее плечом или сумкой, называл сумасшедшей или чокнутой, а она в свою очередь называла его хорьком или подстилкой Снейпа. Они не испытывали всепоглощающей ненависти друг к другу, хотя отчаянно убеждали себя в этом. Между ними была неприязнь и взаимное отторжение. Малфой недолюбливал Форс, это было самое точное определение его чувств к ней. На пятом курсе выбирались предметы, который впоследствии студентам необходимо сдавать для работы по специальности, у них с Форс было полное совпадение вплоть до Нумерологии, которую выбрали немногие. Оценки Николь на пол балла, на балл, но все же превышали оценки Малфоя, что его явно бесило. Он только надеялся, что сможет обойти Грейнджер в успеваемости, как тут же на его пути к лаврам встала эта выскочка. Такое определение Николь получила, когда Малфой заметил за ней особенность появляться там, где ее меньше всего ждут. И сейчас, когда ему меньше всего хотелось стоять в этом ужасном розовом кабинете, рядом с девушкой, при виде которой у него начиналась зубная боль, он был вынужден находиться здесь и терпеть массу неприятных для него вещей. Малфой сильно вывернул ей руки, не потому что она вырывалась, а потому что ему хотелось иметь власть над ней. После стольких месяцев ее превосходства, он, наконец, чувствовал себя королем, ведь сейчас, жизнь и здоровье Форс в какой-то мере от него зависели. Николь мысленно проклинала Малфоя и его идиотскую манию величая. Расфокусированое внимание Николь привлекло шевеление в углу кабинета. Там, где находился Рон и Гойл, происходила борьба между рыжим Уизли за право воздуха и громилой Гойлом. Слизеринский верзила совсем прижал Рона своей огромной ручищей. Наконец, когда Рон смог высвободиться из медвежьего захвата слизеринца, он театрально протянул: - Что-то есть хочется… С этими словами он вынул шоколадный батончик в яркой упаковке. Все присутствующие отлично знали эту цветастую обертку и без труда признали блевательный батончик Фреда и Джорджа, все, кроме слизеринцев. - А ну дай сюда, - пробасил Гойл, и выхватил батончик из рук Рона. - Да пожалуйста, во том, в углу, в коробках еще такие есть, - невинно указывая на колонну коробок за креслом Амбридж, Рон отдал Гойлу батончик и подмигнул Джинни. - Ой, - залепетала Джинни, которая порядком освободилась от рук Панси Паркинсон, - там такие вкусные конфеты, леденцы из Сладкого королевства по сравнению с ними – ничто! Кребб и Гойл переглянулись, не сговариваясь, отпустили своих жертв и ринулись к коробкам с «Вредилками Уизли». Бедный Невилл, которого держал Кребб, бессильно сполз на пол. Увидев, с каким ажиотажем верзилы разрывают коробки и пожирают их содержимое, Миллисент Булстроуд не выдержала и отпустив Луну, кинулась к коробкам. - Вы что сдурели?! – закричал Малфой. - Вернитесь все на свои места! Вы хотите чтобы они сбежали? Но было поздно. Над головой Малфою просвистело заклятие и попало в Паркинсон. Воспользовавшись растерянностью Малфоя, Николь выхватила у него свою палочку и швырнула Ступефаем прямо в грудь слизеринца. Из угла комнаты послышались первые рвотные позывы Кребба и Гойла. Джинни направила палочку на Булстроуд и веревки, слетевшие с конца ее палочки, прочно связали руки слизеринки. Между членами ОД и Инспекционной дружиной развязалась настоящая баталия. Николь присела рядом с Малфоем. Действие заклинания почти закончилось и Драко начал шевелиться, пытаясь принять вертикальное положение. Но ему так и не удалось сесть, гриффиндорка с силой надовила пальцем на точку посередине грудины, и Малфоя прожгла неимоверная боль. Он упал на пол и застыл от боли. - Запомни, Малфой, - тихо прошептала Николь, но так чтобы Драко ее услышал. - Никогда. Не вставай. У меня. На пути. Девушка убрала руку и Малфой смог пропустить в свои легкие немного воздуха. Она поднялась и направив палочку, произнесла: - Финикулус!** Силенцио! Два взмаха палочкой, два заклинания и Малфой остался лежать на полу, беззвучно открывая рот и пытаясь высвободить руки из веревок. Николь бросила на него последний взгляд и брезгливо поморщившись, осмотрела кабинет Амбридж. Кребба, Гойла и Булстроуд безудержно рвало. Паркинсон, подобно Малфою лежала в противоположном конце комнаты, связанная по рукам и ногам, только вместо Силенцио рот ей затыкала одна из миленьких розовеньких подушечек Амбридж. - Пошли, - скомандовала Николь, обращаясь к друзьям, - Гарри и Гермионе наверное понадобится помощь. Луна, Джинни, Невелл и Рон поспешили покинуть кабинет вслед за Николь. Розовый каменный пол потихоньку начинала заполнять мутная жижа, произведенная организмами трех несчастных обжорливых слизеринцев. Зло представив, что Малфою и Паркинсон придется купаться в блевотине, Николь хищно сощурилась и сладострастно улыбнулась. Интересно, как Малфой будет отскребать сегодняшний ленч от своих зализанных волос? Ребята быстро спускались по лестнице к холлу. Они не знали, куда могли уйти Гарри, Гермиона и Амбридж, но Джинни успела разглядеть, как за окном мелькала пышная грива Грейнджер, спешащая к замку. Младшая Уизли оказалась права. Как только ребята спустились в холл, им на встречу вбежали запыхавшиеся Гермиона и Гарри. - Где вы были? – спросила Николь. - Знакомили Амбридж с обитателями Запретного леса, - уклончиво ответил запыхавшийся Гарри. - Познакомили ее с Грохом, - пояснила Гермиона. - А кто такой Грох? – поинтересовалась несведущая Джинни. - Младший братишка Хагрида, - как бы между прочим обронил Рон. - Мне нужно в Министерство, - сказал Гарри. Возникла пауза. Рон, Гермиона и Николь переглянулись. - Мы идем с тобой, - Джинни тряхнула рыжей копной волос и так посмотрела на Гарри, что ее взгляд ясно давал понять - возражения не принимаются. - Джинни это опасно! – уверенно начал Гарри, но наблюдая за непоколебимой Уизли, он понял, что переубеждения бесполезны. - Гарри, мы с первого курса рискуем жизнью, нам не привыкать, – развел руками Рон. Гарри долго смотрел на своих друзей. Он ничего не мог сделать, заставлять их остаться бесполезно, а времени на уговоры нет. - Как мы туда попадем, - спросила Николь. - Мы полетим. Луна. Кто же еще мог предложить такой вариант. Все недоуменно посмотрели на Лавгуд. Когтевраннка не замечала вокруг себя ни споров, ни растущего напряжения, она мечтала о чем-то своем, внимательно смотря на потолок. - Мы полетим на фестралах, - добавила она, все также не отрывая глаз от потолка холла. Ребята переглянулись. - Отлично, мы с Роном должны зайти в Гриффиндорскую башню, а вы идете к поляне с фестралами, - смирился Гарри, устало потирая переносицу. – Луна, покажешь поляну? Девушка отрешенно кивнула. Лавгуд вышла чрез дубовые двери школы, даже не обращая внимания, идут за ней ребята или нет. Гарри и Рон проследили за Луной взглядом, и будто очнувшись, побежали в Гриффиндорское общежитие. Луна вела ребят по опушке Запретного леса, она хорошо знала эту дорогу. Николь шла рядом с ней, девушка тоже знала тропинку к поляне, она не раз ходила с Луной кормить фестралов. В этих животных было что-то страшное, отталкивающее на вид, но что-то личное и серьезное внутри. И сейчас, эти немного неуклюжие, но в тоже время гордые создания вышагивали на небольшой освещенной заходящим солнцем поляне. Никто кроме Луны и Николь не могли видеть фестралов, поэтому девочкам пришлось помогать друзьям, взбираться на невидимых лошадей. Это было очень проблематично для Гермионы, Невилла и Джинни, которые знали про фестралов, только со страниц учебника по УЗМС. За все то время, пока ребята седлали крылатых существ, к ним подоспели Рон и Гарри. Рон тоже не видел своего «транспорта». Гарри пришлось услужливо подсаживать друга на фестрала к Гермионе, так как больше животных не осталось. - Рон, ты полетишь с Гермионой, потому что она боится летать, - скомандывал Гарри, взбираясь тем временем на фестрала Николь. – Я полечу с Николь – она тоже летать боится. Николь ничего не ответила. Спорить - только Гарри раздражать, который и так на взводе из-за нехватки времени. Она прекрасно знал, что вряд ли сможет вынести и минуты полета. Ей было неимоверно страшно, одно дело лететь в закрытом маггловском самолете, пристегнутой ремнем безопасности, и совсем другой, лететь на хиленькой лошади! Но бежать обратно в замок было поздно и как бы ей страшно не было, Николь совершенно не думала о позорном бегстве. - Полетели, - полувопросм, полуутверждением сказала Луна. Наверное, фестралы понимали ее, потому что как только она это сказала, существа сорвались с места и с необычайной силой и скоростью побежали по поляне, беря разгон. Они взмыли в воздух, рассекая красные лучи уходящего солнца. На встречу яркому светилу, розовому небу, они летели, плавно взмахивая крыльями. Николь сильно зажмурилась. Она чувствовала, как несется со страшной силой, как внезапно земля осталась далеко внизу. Она не могла открыть глаза, ей было слишком страшно, Николь была готова как маленькая девочка зареветь и просить отправить ее обратно на землю. Слишком, слишком, слишком… « Ты глупый ребенок или эгоистичная стерва? Ты будешь лелеять свой страх, когда самому близкому твоему человеку нужна помощь? Тогда ты дура, которой я не знаю!» Знакомый голос. Она никогда не слышала его вживую, но именно таким представляла. Никогда он не ошибался, звучал из глубины души, если очень хорошо прислушиваться. Эта была именно та часть души Николь, которая разжигала в ней огонь жизни, та часть, ради которой она жила. « Нет, я не такая. Я не разочарую тебя. Мама.» Николь медленно открыла один глаз, потом второй. - Ты как? – послышался обеспокоенный голос Гарри. Свист в ушах мешал, а ветер сильно трепал волосы и пробирался под легкую блузку. - Нормально, - прокричала Николь. Она оторвала голову от шеи фестрала и только сейчас почувствовала, как крепкие руки брата сжимаю ее талию. «Он же не боится». - Давно хотел спросить, - обратился Гарри к Николь, - почему ты видишь фестралов, ведь твои родители умерли много лет назад? Ты не можешь помнить их смерти. - Не знаю, - задумалась Николь, - наверное, это происходит подсознательно. Кроме родителей у меня никто не умирал. Вряд ли это как-то связано с какими-то другими факторами. Больше она ничего не сказала. В ее жизни было много веще, смысл которых она не понимала. Еще минуту назад она смертельно боялась летать, а сейчас несется наравне с ветром, улыбаясь. Где-то глубоко, осталась та неукротимая дрожь, но чувство эйфории от полета пересилило все на свете. Только Гарри, напряжение от которого, казалось, разносилось вместе с ветром, не давал забыть цель полета. ----- - Отдел тайн, - механический женский голос сообщил о прибытии лифта на нужный этаж. Ребята без проблем, довольно быстро добрались до Министерства. Оставив фестралов рыться в мусорных баках, они всемером забрались в магловскую телефонную будку и оттуда попали в Атриум первого этажа. Такой же механический голос оповестил их о прибытии в Министерство Магии и сообщил об обязательной регистрации волшебных палочек. Ребята прошли мимо стол регистрации и гостевой вход. Они полубежали по темно-зеленому мраморному коридору к черной тяжелой двери, видневшейся в конце. С каждым шагом в груди слышался глухой удар сердца. Дверь плясала перед глазами, как что-то до чего нельзя добраться. Николь могла поклясться, что все это иллюзия, специально придуманная для защиты Отдела Тайн. Но когда Гарри внезапно остановился, она поняла, что стоит прямо напротив двери. - Кто-то должен остаться здесь, - неуверенно сказал Гарри. Он пытался не втягивать друзей в эту авантюру как мог, он не хотел риска. - Это глупо, Гарри, - скептически подняла бровь Джинни, - мы все идем с тобой. - Гарри, - выпалила Николь, - а вдруг это все ловушка? У нее была последняя надежда на его благорассудство, но увы. Мальчик быстро поднес руку ко лбу и потер шрам, морщась от боли. - Ты мне веришь? - Да. - Тогда доверься. Я должен попытаться сделать хоть что-то. Больше никто не сказал ни слова. Гарри открыл дверь, и ребята попали в большой круглый зал. Он был темным с черными мраморными стенами и таким же полом. Через равные промежутки шли одинаковые такие же черные двери, между которыми висели громоздкие канделябры. Зал освещался синим пламенем свечей, которые отбрасывали свои причудливые тени на черный пол. - Заройте дверь, - в пустом темном зале голос Гарри прозвучал холодно и отчужденно. Кто-то сзади закрыл дверь, и она с глухим звуком встретилась с косяком. Дверь закрылась, в зале раздался грохот. Канделябры поползли в стороны и стены начли вращаться, сначала медленно, потом быстрее, набирая скорость. Жуткий грохот прекратился также внезапно как и начался. - Куда теперь, - приглушенно прошептала Николь, сама удивляясь своему голосу, - тут около дюжины дверей. - Придется попробовать все, - также тихо прошептал Гарри. Они заходили в каждую дверь поочереди, оставляя на пройденных красные огненные кресты. Каждый раз зал вращался и каждый раз ребята заходили в новую дверь. Так было несколько раз, пока Гарри со слишком громким криком: «Вот она!», не распахнул нужную дверь. Все как по команде приготовили палочки. Огромный зал, которому не видно конца престал перед товарищами. Многочисленные стеллажи с сотнями хрустальных шаров возвышались до самого потолка. В зале мерцало то же синее пламя, только здесь не было видно стен, к которым крепились канделябры со свечами. - Это здесь, - Гарри лихорадочно оглядывался, пытаясь понять куда нужно идти дальше. Николь стояла неподвижно. Она знала, что это за зал, что это за шары. Про такие шары часто рассказывают детям сказки, в таких шарах и хранятся эти сказки. Она смотрела туда, где не было видно конца зала, приделы видимости заканчивались сизой дымкой, застилающей нижние ряды полок. Страшная сказка и кошмарный сон соединились вместе в этом месте. Гарри ринулся вдоль прохода, вдоль стеллажей, непонятно бурча себе под нос. Все побежали за ним, не убирая палочек, продолжая держать их на изготовь, ребята беспокойно озирались по сторонам. 53… 82, 83, 84… 96, 97. - Девяносто семь! - очень громко. Голос разнесся эхом по огромному залу. - Гарри, это здесь? – спросил Невилл. - Да, - мальчик внимательно всматривался в проходы, пытаясь найти Сириуса, - только… Николь подошла к полкам. Она много читала и слышала про пророчества, но ни разу не видела их. Шары разных размеров и оттенков громоздились друг за другом. На бирках были написаны разные имена и фамилии. Стоун, Джексон, Фреин, Галлацкие, Мюррел … Стоп! Галлацкие?! Николь не верила своим глазам. Прозрачный шар, дымка в котором была темно-лилового цвета, стоял на полочке с ярлыком: «Каталина и Адрия Галлацкие». Рядом на ярлычке стояла дата - примерно сорок три года назад, пятнадцатое июня. «В этот день родилась моя мать. Но как?! Такого не может быть, про нас с Адрией существует пророчество? И столько лет оно здесь просто стояло?» Не долго думая, чисто машинально, Николь направила палочку на шар и прошептала уменьшающие чары. Она взяла его на ладонь, рассматривая. Тут из-за угла послышался голос Гермионы: - Гарри? Николь сунула уменьшенное пророчество в карман джинсов и побежала туда, откуда были слышны голоса. Гермиона стояла напротив стеллажа и внимательно разглядывала один из шариков. Джинни, Рон и Гарри освещали пол палочками, пытаясь найти хоть какие-то следы Сириуса. - Что?! - раздраженно взревел Гарри. - Смотри, - показала Гермиона, - тут твое имя. - Какое к черту имя? - Успокойся, - Николь подошла к Гермионе и увидела то, на что показывал подруга. Девушка всегда знала - ее холодный тон действует на брата отрезвляюще. И сейчас, она заставила его подойти и успокоиться. – Здесь твое имя и имя Темного Лорда. На мгновение Николь показалась, что говорит за нее кто-то другой, а она просто в такт открывает рот. Она не слышала себя, слова, сказанные ею, металлическими пластинами отражались от стеллажей, шаров и подобно лезвиям врезаясь в сознание. Она испугалась, все, что здесь происходило, перестало быть шуткой; это стало подозрительно. - Что это? – спросил Гарри, проводя пальцем по пыльной поверхности. - Пророчество – предсказание, относящееся к человеку или группе людей. Озвучивается предсказателем, пророком, - Николь просто нужно было себя успокоить. Самый лучший способ это сделать – отключить все эмоции и восприятия. - Спасибо, - даже при всей трудности ситуации Гарри умудрился кинуть на взгляд, преисполненный сарказма. Наверное, ему просто нужна разрядка. Гарри протянул руку и взял его с полки. - Ты что! – крикнула Гермиона, - вдруг это опасно? Гарри задумался, но лишь на минутку, после чего ответит: - Да нет, Гермиона, не думаю, тут же мое имя. Ребята столпились вокруг Поттер, разглядывая шар. В нем было внутренне свечение, которое разливалось внутри шара, подобно жидкому металлу. Шарик был совсем не такой, как тот, который лежал у Николь в кармане. - Отлично, Поттер. Теперь повернись и отдай его мне, - тягучий надменный тон словно оглушил. Он вырвался из темноты и теперь звучал в нескольких метрах от спин ребят. Сердце пропустило удар. Они медленно обернулись, повинуясь команде. Перед студентами стояли люди, судя по плащам и маскам - приспешники Воландеморта. Стоящий впереди мужчина взмахнул палочкой, и маска с его лица исчезла. Люциус Малфой. Судя по его манере и интонации, он был главным. За ним стояло еще как минимум человек десять в тех же мантиях и с похожими масками. - Дай пророчество мне, Поттер, - повторил Малфой свой приказ. - Где Сириус, - голос Гарри дрожал и звучал неуверенно. - Где Сириус, где Сириус, - передразнил грубый женский голос. Одна из фигур вышла из общей массы и взмахнув палочкой, освободила свое лицо от маски. Беллатрикс Лестрейндж. Прекрасно, полный комплект для пыток. - Я точно знаю, он здесь, - взревел Гарри, - я видел! -Маленькая детка увидела кофмар и ешила что все ето правда, - просюсюкала Беллатрикс слащавым детским голосочком, отчего Рона начало трясти. - Не сейчас Рон, - пробормотал Гарри, — пока не надо... Лестрейндж разразилась диким и безумным хохотом. - Вы слышали? Слышали? Раздаёт приказания детишкам! Они будут с нами воевать! - О, ты плохо знаешь Поттера, Беллатрикс, - вкрадчиво проговорил Малфой. - Он у нас герой; Темный Лорд умело сыграл на этом. Отдай пророчество, Поттер. - Сначала, скажите, где Сириус, - Гарри прекрасно понимал, что это ловушка, но он тянул время для решительных действий. - С чего бы начать, Поттер, - делано задумчивым тоном протянул Малфой. - Начните с начала, продолжайте, пока не дойдете до конца. Как дойдете – заканчивайте***, - Николь решила помочь Гарри, определенно у него был план. Гарри нужно было немного времени, что бы понять ситуацию, а забалтывать людей Форс всегда умела. Ее безумие всех доводило до ручки. Реакция Малфоя и Беллатрикс была вполне предсказуемой. Они недоуменно посмотрели на Николь, смерив ее оценивающим взглядом, и на минуту замолчали. - Вам нужно пророчество, - гриффиндорка улыбнулась своей фирменной улыбкой, продолжая холодным тоном, - а нам интересно знать, зачем оно Волндеморту. - Как ты смеешь! - похоже, имя Хозяина привело Лестрейндж в неподдельную ярость, - ты… мерзкая девчонка! - Смею, - Николь не прогнулась под ее сверкающим маниакальной яростью безумным взглядом, - не Вам мне права раздавать. Ее выдержки мог позавидовать даже Снейп. Это окончательно взбесило Пожирательницу. - Ступеф… - Нет! – выкрикнул Малфой, отбив заклинание. – Не смей нападать пока пророчество у них. - Так вам нужен этот шарик, - деланно удивленно протянула Николь. – И если вы его не принесете вашему Хозяину, он убьет вас. Что ж нас это вполне устраивает. - Ты… - Беллатрикс закипала ненавистью, Малфою пришлось схватить ее за руку и встряхнуть. - Белла, не смей, - шипел он ей в лицо, - мы не можем нападать, нам нужно пророчество! Успокойся! Малфой встряхнул ведьму так, что она задела рукой два пророчества, и они со звоном упали на пол и разбили. Лестрейндж не переставала трястись от ярости и плевать, ядовиты ругательства в адрес подростков. Тени поднявшиеся из осколков пророчеств начали вещать замогильными голосами о вечернем солнцестоянии, Малфой шипел и орал на Лестрейндж; все смешалось и образовало какофонию звуков. В этом беспорядке Гарри успел шепнуть Николь: - Продолжай его отвлекать, по команде брось заклинанием. Гарри хватило секунды, чтобы объяснить Николь план. Николь не оборачивалась, она внимательно следила за Малфоем, она чувствовала, как Гарри передает другие приказы товарищам. - И так, - продолжил Малфой, утихомирив Беллатрикс, - теряешь хватку, Поттер? Теперь вместо тебя под нож бросаются другие, решил пожертвовать подругой? Или твое геройство заразно? Скажи, мы отойдем подальше. Пожиратели разразились гоготом и ржанием. - Отчего же, - сказал Гарри, - мне интересно, зачем вашему Лорду это пророчество. - Ты не знал, - удивился Малфой. Или он просто так хорошо играет, - в этом пророчестве тайна твоего шрама и твоего предназначения для Темного Лорда. - Тогда ваш Лорд просто глупец, раз послал на столь важное дело таких идиотов, - скривилась Николь. Ей нужно было спровоцировать их, одурманенные бешенством и негодованием, они не смогут соображать ясно и мыслить логически. Этого Гарри и Николь и добивались. - Затки свой мерзкий рот, грязная девчонка! – теперь лицо Малфоя покрылось багровыми пятнами, Николь испугалась, что его вряд ли кто-то станет останавливать, если он на них нападет. Но единственное, что не поддавалось даже страху это его слова. - Вы даже не представляете насколько ошибаетесь, - спокойно изрекла Николь. - Моя кровь настолько кристально чиста, что вам даже и не снилось. Ее тихий голос звучал почти шепотом. Чем тише она говорила, тем больше разрасталось негодование внутри нее. Она буквально тряслась, ее игра зашла чересчур далеко, пора действовать, осталось только получить команду. - О, - на Лице Малфоя отразилось понимание и уважение, хотя, в его исполнение это было скорее похоже на неверие, - тогда, мисс, мы могли бы договориться. Малфой расплылся в очаровательно-искусственной улыбке. - Сомневаюсь, - Николь копировала его гримасу, и в этот момент кто-то сильно сжал ее руку, - Ступефай! - Бомбарда Максимум! - Остолбеней! Со всех сторон послышались проклятья. Заклятие Николь попало прямо в цель, оно поразило Малфоя и откинуло на несколько метров. Малфой сбил нескольких своих товарище и ребята, воспользовавшись бардаком, ринулись бежать по проходам и коридорам между стеллажей. - Не дайте им уйти! – ревел Малфой. – Хватайте Поттера и пророчество, остальных можете убивать! «Убивать», - пронеслось в голове у Николь. Гарри попытался схватить ее за руку, но материализовавшийся из пыли Пожиратель стрельнул в них заклятием, и Николь пришлось резко сворачивать в другую сторону. Игры закончились. Девушка неслась что есть силы от валившихся на нее стеллажей. За ней бежали двое Пожирателей, посылая в нее проклятья. Она еле успевала их отбивать, но одно все-таки попало в плечо, откуда незамедлительно побежали струйки крови. Было больно, раненое плечо мешало бежать. Внезапно из поворота перед ней выскочил Гарри. - Николь! Юноша отбил красный луч, несшийся в спину девушки. В конце в нескольких метрах перед ними была дверь, одна из тех, которые были в том мраморном зале. - Скорее, сюда, - крикнул Гарри, распахивая дверь. Он был ближе к спасительной двери и успел в нее вбежать, прежде чем синий луч ее запечатал. Николь протянула руку, но что-то твердое попалось ей под ноги, и девушка с грохотом упала на пол, разбив губу. Пожиратель догнал ее, это был Малфой, которого сшибла она, и который отрезал ей все пути к спасению. - Допрыгалась, детка, - прохрипел он, направляя на нее палочку, - теперь не убежишь. «Нужно что-то делать, срочнонужночто-тоделать». Ее палочка была у него, Николь самым позорным образом была вжата в стенку. Девушка стремительно сунула руку в карман джинсов. Сконцентрировавшись на увеличительных чарах, она кинула в лицо Малфою пророчество. Он не успел ничего сделать, такого он не ожидал. Пророчество, которое она так и не успела услышать, врезалось в лицо Пожирателя и разбилось, распарывая кожу. Малфой взревел от неимоверной боли и дикой ярости. Стекло могло попасть в глаза и причинить жуткие страдания. Из осколков поднялась тень и заговорила пустым голосом: - От двух сестер им надлежит родиться, И в век вражду развить за право мести крови предстоит. Не та в живых останется, что силы наберет сполна, А та, кто эту силу каплей крови прервет в себе и в ней. Лишь капля родственного корня в рассвете суждено убить расцвет. Душу одну иль две, на век ей погубить дано. Тень растворилась, превращаясь в пар. Николь в ступоре смотрела туда, где еще недавно была тень пророка. Все произошло слишком быстро, Малфой смел последние остатки стекла с лица и приподнялся на локтях, целясь в девушку. - Авада Кедавра! Николь успела отклониться и увидеть, как зеленый луч просвистел и врезался в стену в миллиметрах от нее. Она быстро вскочила на ноги, игнорируя всякую боль. Ошибкой Малфоя было то, что он еще не успел подняться. Она выхватила у него свою палочку и побежала прочь. Он стремительно выпрямился и почти ухватил ее за прядь длинных волос, но Николь вовремя дернулась вправо. - Финикулус! – выкрикнула Николь, оборачиваясь через плечо. Промазала. Поворот, еще один. - Ступефай! – браво, Джинни! Ты очень вовремя. - Туда, - крикнула Уизли, теперь девочки вместе вбежали в распахнутую дверь и оторвались от преследователей. Девушки спрятались за диваном, помимо которого в комнате ничего не было. - Ты как? – спросила Николь, переводя дух от бега и шока. - Нормально, только кажется руку вывихнула, - Джинни показала странно выгнутое запястье. - Давай помогу, - предложила Николь, осматривая повреждение. - Ты умеешь? - с подозрением покосилась Джинни. - Приходится учиться, - вздохнула Николь, шепча заклинания. Рывок и кисть встала на место. Дверь с грохотом треснулась об стену и в комнату вошли трое Пожирателей. - Яксли, Рабастан, пошли отсюда, - заговорил один из вошедших, - Нотт нашел мальчишку, здесь никого нет. Гриффиндорки испуганно переглянулись. Если они схватили Гарри, то им конец, Пожиратели просто убьют лишних. - Подожди, Долохов, здесь все равно нужно осмотреться, мало ли. Джинни и Николь аккуратно сели на корточки, приготовившись к нападению. Николь начала разгибать пальцы. Раз. Два. Три! - Импедимента! - Петрификус Тоталус! Проклятья попали только в одного. С Джинни сражался упитанный Долохов, метко швыряя проклятья, но рыжеволосая ведьма успевала уклониться. Николь достался Яксли, он несколько раз задел ее режущим, но Николь удалось попасть в него Ступором. На шум в комнате прибежали Рон и Луна, и еще двое Пожирателей. Воздух в комнате буквально искрился от мечущихся туда-сюда лучей. Кто-то из Пожирателей сильно ранил Луну, у ребят не хватало сил дальше бороться, их было меньше и они сильно уступали Пожирателям в силе. Николь сражалась из последних сил, но противник даже и не думал отступать. Она видела, как начинает терять сноровку Джинни, как ее уже несколько раз отбрасывало к стене, она видела, как без чувств упала Луна и как мужественно Рон дерется сразу с двумя соперниками. На помощь никто не придет, Гарри – схватили, Невилла нет, что с Гермионой – неизвестно. Она боролась, отражала все лучи, с визгом несущиеся на нее. По шее стекала тонкая струйка алой крови, лоб покрыла испарина, ладони были мокрые, а плечо пронизывала боль. Последний Ступефай ее сильно швырнул в стену. Она ударилась головой и сползла на пол. Девушка попыталась подняться, но кто-то с яростью пнул ногой ее бок. Николь согнулась, закашлявшись, выплевывая сгустки крови. Перед глазами плясала плитка пола, ее сильно тошнило, но сквозь туман боли прорывалась одна единственная мысль: «Не сдавайся! Не сдавайся!». Николь почувствовала мощный заряд энергии, который волнами прошел сквозь нее, зарождаясь где-то внутри. Она почувствовала, как трясется рука с палочкой и, зажмурившись до боли, поняла, что на конце палочки образуется пик ее магической энергии. Яркий огненный луч рассек воздух и пламенным щитом отделил Пожирателей от подростков. Щит превратился в огненную сферу, которая поглощать Пожирателей. Николь не выпуская палочки, поднялась на ноги, опираясь на стену, она продолжала выброс энергии, ощущая, как магические силы покидают ее. Сфера поглотала в себя врагов и с ослепительной вспышкой взорвалась, откинув Пожирателей в разные концы комнаты. Девушка обессилено сползла по стене, часто дыша и не открывая глаз, ей казалось, что из нее выкачали всю воду и сок, настолько истощился ее магический потенциал. К ней подползла Луна и тихонько спросила: - Они мертвы? - Не знаю, - не открывая глаз, выдохнула Николь. Послышалось глупое хихиканье, и Николь разлепила свинцовые веки. Рон стоял, опираясь на спинку дивана хихикая и показывая на всех поочередно пальцем. Он кричал что-то бессмысленное, плохо шевеля губами. Джинни сидела недалеко, также прислонившись к стене, потирая лодыжку. - Давайте убираться отсюда, - сказала Николь, поднимаясь и помогая подняться Джинни. Вчетвером они вышли из комнаты, прислушиваясь, нет ли где шагов. Николь вела под руку Рона, его пришлось заткнуть Силенцио, потому что он все еще находился под проклятием. Ребята опять попали в тот зал, с которого они начинали, внезапно дверь распахнулась и им на встречу вывалились Гарри и Невилл с Гермионой на руках. - Николь! Джинни! – воскликнул Гарри. – Рон! Луна! С вами все в порядке? Никто не ответил, ребята, только пыхтя и вздыхая, повалились на пол; все кроме Рона – он не переставал хихикать и тыкать пальцем в Гарри. Ребята не успели ничего сказать друг другу, как из-за одной из дверей послышались голоса. Все быстро вскочили на ноги и приготовились снова сражаться. Они поочередно захлопывали двери, пытаясь остановить натиск Пожирателей. Но этого не удалось, Луну сшибло проклятием и дверь, которую она должна была запечатать с грохотом открылась, впуская пять человек. По комнате опять начали носиться проклятья, сражая ребят один за другим. Гарри распахнул первую попавшуюся дверь, за ним успели вбежать все остальные. Он не увидел крутую каменную лестницу и с грохотом упал к подножью каменной арки, кубарем слетев с лестницы. Зал разразил жуткий смех Пожирателей. Гарри остался один. Все его друзья сейчас стояли с прижатой палочкой к шее в цепких руках Пожирателей Смерти. - Игры закончились, Поттер, - протяжно сказал Люциус Малфой, - отдавай пророчество или увидишь смерть своих друзей. - Отпустите их, тогда отдам, - с надеждой в голосе ответил Гарри. - Ты не в том положение, Поттер, что бы торговаться, - насмешливо заметил Малфой, - ты остался один. - Он не овин, - выкрикнул Невилл, но нос бедняги был разбит, поэтому его слова только ввели Пожирателей в глумливый хохот. Николь молчала. Палочка какого-то Пожирателя упиралась ей в щеку. Все, теперь точно все было кончено. Смысл заявлять о своем присутствии, если ты все равно не можешь помочь физически. Это глупо, подставлять себя под проклятье ради словесной поддержки. Невилл, такой милый и храбрый гриффиндорец, жаль, что ему так сильно досталось. Фирменное Круцио Беллатрикс Лестрейндж не все могут вытерпеть. А он вытерпел, кричал, правда, но это можно, от такого мощного непростительного, можно даже рыдать. Николь как будто потеряла всякий интерес к происходящему, вырываться и сражаться почти одной с почти десятью верзилами – самоубийство. Да и после такого мощного выброса магии в той комнате, вряд ли ее заклинания буду иметь успех - чересчур много сил ушло на нелегкую победу. Гарри, наверное, очень тяжело, видеть, как из-за его оплошности пострадали его друзья, как бездыханно лежит Гермиона, как также висит на руках Пожирателя Луна, как корчится Невилл, Джинни, мучается со сломанной лодыжкой, Рон – нервно хихикает, Николь стоит с разбитой губой, сломанной рукой и без энтузиазма бороться. Картина печальна, и к сожалению - реалистична. Гарри вложил пророчество в руку Малфоя. Все. Послышался шум, шаги и в зал ворвались Сириус, Тонкс, Кингсли, Грозный Глаз и Люпин. Такого поворота событий ребята не ожидали. Члены Ордена перепрыгивая каменные ступеньки без промедления начали атаковать Пожирателей. Тонкс одним Ступфаем обезвредила Малфоя, откинув подальше его от Гарри. Люпин и Кингсли расшвыряли Пожирателей от ребят. Сириус искусно дрался с Беллатрикс, Грозный Глаз сражался с несколькими соперниками, передвигаясь на удивление быстро. Николь, теперь освободившись от своего захватчика, бросилась бежать через ряды, лавируя между всевозможной окраски лучами. Она искала Гарри, ему наверняка нужна помощь. Она успела подбежать, чтобы выкрикнуть проклятье и отбросить от Гарри Малфоя, который, все еще пытался завладеть пророчество. - Гарри! - закричала Николь, - ты как, цел? - Да, надо уходить. Собирай остальных! - Никуда ты не пойдешь Поттер, - прорычал Люциус Малфой над головами Поттера и Форс. Его платиновые волосы сейчас напоминали свалявшийся комок пыли, щеку пересекал глубокий порез, лицо покрыто багровыми пятнами, а глаза, подобно Беллатрикс, сверкали безумием. - Николь, беги! - Гарри кинул пророчество Николь, и закрыл собой. Он поднял палочку, направленную на Малфоя. - Хватит, Поттер, - взревел Малфой. Резким взмахом руки он отбросил Гарри в сторону и направил палочку на Николь. – Отдавай пророчество, или я убью тебя! Николь крепче сжала пророчество и расплылась в ядовито-насмешливой улыбке. - Попробуйте. Она резко прогнулась, пропуская зеленый луч. Миг, она бросилась вправо, схватив валявшийся камень, ловко метнула в Люциуса Малфоя. Забыв о сломанной кости руки и сильно ушибленной ноге, Николь побежала по верхнему ряду ступеней, поблескивая в руке стеклянным шариком. Малфой побежал за ней, но его настигло проклятье Гарри, он упал, скатившись с рядов ступенек. Николь кинула пророчество обратно Гарри, но в этот момент красный луч ударил между ними и, попав в пророчество, образовал воронку, на дне которой остались лежать осколки разбитого стекла. Тени поднялись из осколков и начали вещать суть послания, но сквозь какофонию звуков и криков ничего нельзя было разобрать. Гарри и Николь с ужасом смотрели на голубые губы пророка и на его тающую тень. - Гарри, - еле слышно позвала Николь, - прости, я случайно. - Ничего, - отрезал Гарри, - хватай остальных и быстро уходите! - Гарри смотри, - позвала Николь. - У нас нет времени! - отрезал Поттер. - Дамблдор, Гарри, - изумленно показала девушка на директора. Он стоял в проеме двери, его лицо пылало белой яростью, а глаза стреляли опасным огнем. Пожиратели с ужасом закричали, оповещая других. Дамблдор был великим волшебником, но не все трепетали перед его мощной силой. Пожиратели побросали своих оппонентов и кинулись бежать. Но одна пара продолжала драться, и один Пожиратель хотел мести, ровно два луча рассекли воздух одновременно. ---- Она повернула голову, увидела искаженное гримасой торжества лицо и серебряный луч несшийся прямо на нее. Это было последнее, что она видела. А потом была темнота. Та самая, любимая манящая темнота, темная бездна, так отчаянно зовущая за собой. ---------------- * Единственное, чего следует бояться это самого страха. Франклин Рузвельт **Финикулус – по-латыни – веревки. (Авторское самоуправство). *** Цитата из книги Л.Кэрролл. Алиса в стране чудес. Коллаж к главе: http://vkontakte.ru/id51748220#/club22682340?z=photo-22682340_254389998%2Falbum-22682340_124640708%2Frev