Подарок из будущего

– Минхёк, – раздался голос Мисук в трубке, когда я взял телефон, – президент поручил тебе забрать стажера, Элизабет. Машина у входа. Я направился к выходу. Когда я выходил из лифта, ко мне подошел Хонки-хён. – Послушай, – сказал он мне, – ты ведь сейчас едешь за новой стажеркой? Присмотри за ней, пожалуйста. – Хорошо. Я слышал, она твоя подруга детства? – спросил я. – Да, мы с Лиз уже давно знакомы. И я уверен, она тебе понравится, – сказал хён с улыбкой. – Надеюсь, – улыбнулся я и сел в машину. Мы подъехали к многоэтажке. Я немного опустил стекло и начал смотреть в окно. В это время из здания вышла девушка с длинными, собранными в хвост, русыми волосами, светлой кожей. Одета она была в джинсы и футболку. – Привет! – помахал я девушке. Она начала оглядываться по сторонам, а после подбежала к машине и быстро в нее села. Я наблюдал за ее действиями и удивлялся: что это с ней? Она подняла на меня свои голубые глаза. – Хён говорил, что ты красивая, – сказал я, разглядывая ее. – Благодарю, – сказала она, смутившись, – Можно поинтересоваться, какой хён тебе это сказал? – Можно. Хонки-хён, а еще он сказал позаботиться о тебе, иначе мне не жить, – сказал я и рассмеялся, потому что вспомнил, какое грозное, но в то же время и смешное, было выражение лица у хёна, когда он это говорил. Мы почти подъехали к агентству и тогда я понял: мы лично не знакомы – я слышал о ней от хёна, а она обо мне знает только то, что говорилось по ТВ, в газетах и интернете. – Послушай, а мы ведь с тобой не знакомы лично, – сказал я. Она кивнула. – Меня зовут Минхёк, я – ударник C.N.Blue, – сказал я и улыбнулся. – Я Элизабет, можешь звать меня Лиз, – сказала она и заметно расслабилась. – Хорошо, Лиз, тогда ты можешь называть меня «оппа», – я улыбнулся, – я ведь тебя старше. У меня никогда не было девушки, однако мне всегда хотелось открыть дверь и подать руку девушке – побыть джентльменом. Сейчас самый подходящий момент. Как только машина остановилась, я вышел, обошел машину и, открыв дверь, подал руку Лиз. – Не думаю, что это хорошая идея, – прошептала она, выходя из машины. От её шепота по моему телу пробежали мурашки. Когда она вложила свою руку в мою, я вздрогнул. Она вышла, машина уехала, и мы пошли к зданию. – Да ладно тебе, – улыбнулся я, – всё равно тебе надо перед дебютом «засветиться» в газетах. – Что ты сказал? – остановилась она и посмотрела на меня. – Какой дебют? Фанатки, увидев меня, шептались. Некоторые уже приближались к нам. – Прости, кажется, я проболтался, но тебе не следует стоять посреди площади, – сказал я и потащил девушку в здание. Мы поднялись на седьмой этаж, прошли в кабинет президента. Я поклонился, Лиз последовала моему примеру. – А у тебя хорошие манеры, Элизабет, – улыбнулся мужчина. – Присаживайся. Спасибо, Минхёк, ты можешь идти. Я снова поклонился и вышел из кабинета. Я дошел до комнаты для репетиций, и застыл в нерешительности перед дверью. Все-таки эта девушка довольно интересная и симпатичная. Я сам не заметил, как вернулся обратно к кабинету президента. Я уже хотел уйти, но, внезапно для самого себя, я прислонился ухом к двери и начал слушать. – Так значит, я дебютирую как лидер группы. И неважно, какого возраста будут другие мемберы? – услышал я голос Лиз. – Именно, но если ты хочешь, я могу посмотреть твое выступление. – Можете? Я не уверена, что оправдаю Ваши надежды, но я занималась с Хонки целую неделю. – Я знаю, – услышал я мужской голос, – хватит там прятаться, входи уже, – сказал он, видимо в сторону двери, потому что я это расслышал очень отчетливо. Я вошел в кабинет, виновато опустив голову. Со мной такое впервые. Раньше я никогда не подслушивал разговор президента. Что со мной творится? Неужели это все из-за Элизабет? – Минхёк-оппа, что ты тут делаешь? – спросила она, сильно удивленная. – Было любопытно, – сказал я. – Вот и компетентное жюри собралось, – улыбнулся президент. – Что ж, пой. Лиз встала, и, взглянув на президента и на меня, начала петь. У нее очень приятный голос. У нее есть потенциал, однако пока ее голос тихий, и сейчас он дрожит. Быть может, она волнуется. Однако через некоторое время дрожь из ее голоса куда-то исчезла, и голос стал звучать сильнее. Я сел на кресло и внимательно прислушивался. За всю песню она сфальшивила лишь раз, взяв слишком высокую ноту, но это было в самом начале. Возможно, она волновалась. Когда она замолчала, я зааплодировал. Песня в ее исполнении была замечательной. – Видишь, ты прекрасно справилась, – сказал президент. – Приходи завтра к 8. Начнешь тренировки.