Salvation

Марсель подошел к Кэролайн, которая сидела на капоте машины. — Ну, что скажешь? Как? Убедительно? — Неплохая речь. Признайся, ты репетировал не одну неделю. Марсель улыбнулся и по-братски закинул руку ей на плечо. — Долгие годы тренировок, Кэролайн. К машине подошли Джиа и Джош. — Ставлю на хипстера, — сказала индианка. — Согласен, — поддержал ее Джош. — Дай пять! — Он протянул руку, которую та с громким хлопком отбила. Марсель заинтересованно посмотрел на Кэролайн. — А ты на кого поставишь? — спросил он ее. Она посмотрела на парней и девушек и немного подумала, прежде чем ответить: — На рыжую. У нее несчастные глаза. Марсель посмотрел на рыжую девушку, которая стояла в последнем ряду, и почесал подбородок: — Все может быть. — Да ладно, она же никакая, — Джош явно не верил в ее выбор. Кэролайн легко похлопала его по плечу: — Скажешь это, когда она надерет тебе задницу. Марсель захохотал. Даже Джиа, с которой у Кэролайн, скажем так, не сложилось знакомство, прикрыла рукой улыбку. Джош повернул голову и посмотрел в сторону группы людей. — Это точно не рыжая, — пробурчал он. — Уймись, Джош. Мы узнаем это через пару дней. — Джиа отошла к группе вампиров. Марсель посмотрел на часы и, что-то подсчитав, протянул и пожал руку Джошу: — Позвонишь мне, если кто-нибудь появится. Нам нужно заехать еще в одно место. — Конечно. — Еще раз окинув взглядом Кэролайн, который она проигнорировала, как будто его и не было, Джош кивнул мулату и пошел к зданию. — Куда нам нужно заехать? Я не нанималась к тебе в веселые сопровождающие, — язвительно сказала блондинка и, подойдя к машине, открыла дверь. — Скорее, это я твой сопровождающий, Кэр, — специально назвав ее ненавистным ей прозвищем, сказал он. — Мне нужно забрать кое-какие бумаги в казино. Марсель вставил ключ в замок зажигания и завел машину. — В казино? — Да. Уверен, тебе там понравится. Делами там занимается Коул, но так как его сейчас нет, это делает Элайджа. Мне нужно забрать для него кое-какие документы. Кэролайн недоуменно нахмурила брови: — Коул. Какой Коул? — Я думал, ты знаешь всех Майклсонов? Младший брат Клауса. Ты не слышала о нем? Кэролайн тупо уставилась на собеседника и процедила: — Он умер. — Нет. — Да! Моя подруга убила его. Я видела его обгоревший труп. Марсель удивленно посмотрел на нее, его глаза округлились от шока. — Твоя подруга убила его? Серьезно? — Да. Когда Клаус жил в Мистик Фоллс. Он что, больше не мертв? — О, боже. Теперь ты мне нравишься даже больше. Да, он был вроде как мертв, а потом вроде как воскрес. Это долгая история, но да — сейчас он живее всех живых. — Господи, эта семейка неистребима. Кэролайн тупо уставилась перед собой. Это было сказано тоном такого отчаяния, что Марсель захохотал. — Это точно, Кэр. Это точно. Кэролайн закатила глаза и прошипела: — Не называй меня Кэр. Это безумно бесит.

***

Казино представляло собой огромный трехэтажный особняк двадцатых годов. Центральную часть роскошного здания украшали восемь колонн с большим фронтоном. Весь дом был окружен мраморной балюстрадой. Как только машина подъехала к дому, из здания навстречу Кэролайн и Марселю вышел невысокий мужчина лет сорока. На нем был дорогой костюм, и весь его вид выражал презентабельность. — Мистер Жерар. Я ждал вас. Марсель пожал протянутую руку. — Привет, Джек. Познакомься с Кэролайн. Она гостья Клауса. Джек приветствовал Кэролайн с радушием давнишнего приятеля. Он галантно поцеловал ей руку: — Мисс Кэролайн, добро пожаловать! Гости мистера Майклсона — мои гости. Я Джек Слейтер, управляющий. — Приятно познакомиться с вами, мистер Слейтер. — О, прошу вас, зовите меня Джек. — Джек, — Кэролайн улыбнулась. Вслед за управляющим они вошли в здание. Особняк был роскошным. Все здание было оформлено в стиле рококо. Она никогда не видела ничего подобного: мозаичное панно на потолках, сверкающие канделябры, люстры, позолоченные колонны, тяжелые портьеры из темно-синего бархата. Все здесь было кричащим, хотя этот стиль вполне подходил для казино. Войдя в огромную восьмиугольную комнату, Кэролайн стала смотреть на куполообразный потолок, расписанный великолепными картинами. Сверху свисала громадная люстра. — Это центральный игральный зал, мисс, — указал управляющий. Центральный стол был расположен прямо под куполом. В данный момент клуб находился в состоянии спячки. Шли приготовления к вечеру. В игральном зале находился только обслуживающий персонал. — У вас здесь все неплохо организовано, — ровным голосом заметила Кэролайн, поднимаясь по роскошной лестнице с позолоченной балюстрадой. Да, клуб был шикарным, но недостаточно, чтобы повергнуть ее в шок. — Мистер Майклсон знал, что делает, — Джек с гордостью улыбнулся. — В клубе заняты около сотни слуг, и работа всего игорного дома отлажена, как швейцарские часы. Заведению больше двухсот лет. Поднявшись по лестнице, они оказались в еще одном большом холле. Видимо, здесь были частные помещения. Из овальной комнаты вели шесть длинных коридоров, в которые выходило множество дверей. Пройдя до конца по одному из коридоров, Джек открыл тяжелую дубовую дверь. Это был кабинет. Подойдя к письменному столу, он взял с него простую черную папку и передал ее Марселю. — Здесь все. Я надеюсь, вы почтите нас своим присутствием как-нибудь, мисс Кэролайн. Я буду рад. — Не сомневайтесь. Я буду.

***

К тому времени как Марсель привез Кэролайн домой, было уже около полуночи. Во внутреннем дворе было тихо, как и во всем особняке. «Скорее всего, Клауса нет дома», — подумала Кэролайн. Если бы не его внушение, это была бы идеальная возможность уехать. Но он знал, что она под его внушением и никуда не уедет. Начав рассеянно крутить между пальцами локон волос, Кэролайн поднялась в свою комнату. Она зашла в спальню, сняла босоножки и расстегнула платье. Направляясь в ванную, она заметила на туалетном столике несколько пакетов с кровью и записку. Она сразу узнала почерк Клауса. Оторвав зубами крышку пакета с кровью, она не спеша начала пить и читать текст. «Мне нужно уехать по делам. Вернусь поздно, поэтому будь хорошей девочкой и поешь дома. Спокойной ночи, малышка. Клаус». Усмехнувшись, она бросила листок на поднос. «Будь хорошей девочкой, хм. И что это еще за дела?» Стоя под горячим душем и потягивая кровь, она думала о том, что сегодня узнала. Однако она быстро выкинула все из головы. В конце концов, она слишком устала. Можно отложить все до завтра.

***

Около одиннадцати часов Клаус остановил машину возле элегантного дома постройки восемнадцатого века на Уильямс-стрит. Этот дом был одним из многочисленных объектов недвижимости в Новом Орлеане, которыми он владел. В данный момент в этом доме жила весьма очаровательная волчица, которая иногда забавляла его своей компанией и в довесок оказывала ему немало важных услуг во всем, что касалось волков. У него и Хэйли был договор, который подразумевал, что он не будет вмешиваться в дела стаи, но лишние уши никогда не помешают. Сибил как раз и была этими самыми ушами. Весь день Клаус был в скверном настроении. Своей выходкой Кэролайн до такой степени вывела его из себя, что он приложил все свои усилия, чтобы не свернуть ей шею прямо за столом. При всем этом он не мог решить, что привело его в большую ярость: то, что она решила появиться на улице в платье, которое едва прикрывало ее задницу, или то, что при ее виде он возбудился и совершенно перестал контролировать свое тело. Теперь ему срочно необходимо сбросить напряжение. Сибил отлично подходила для этих целей. Он поднялся на крыльцо и, даже не подумав постучать в дверь, вошел. Домработница, которая в это время убирала в холле, испуганно посмотрела на его суровое лицо. — Мистер Майклсон! Мисс Сибил ве-велела мне сообщить вам, что… не хочет вас видеть. — Ах вот как, — бархатным голосом сказал Клаус. — Неужели? Маленькая горничная, прекрасно знавшая, что зарплату ей платит он, кивнула, глотнула воздух и извиняющимся тоном добавила: — Да. По-понимаете ли, мисс Сибил плохо себя чувствует. — Правда? Ну тогда прямо сейчас ей должно резко полегчать! — грубо заявил он. Он уже две недели терпел капризы Кэролайн и выходки Сибил он терпеть точно не будет. Он прошел мимо домработницы и со скоростью вампира распахнул дверь спальни. Его взгляд остановился на красивой женщине, лежавшей на куче атласных подушек. — У тебя приступ меланхолии, дорогуша? — холодно осведомился он, прислонившись плечом к закрытой двери. — Или тебя одолела мигрень? Карие глаза Сибил метнули в него молнии, но она не соблаговолила ответить. Клаус, и так находившийся в дурном настроении, был готов взорваться. — Вылезай из кровати и одевайся, — приказал он угрожающе тихим голосом. — Я никуда не пойду с тобой! В ответ он спокойно начал расстегивать рубашку. — Отлично, тогда подвинься. Я как раз собирался расслабиться. — Ты — похотливая скотина! — взорвалась красотка, выпрыгивая, когда он подошел ближе, из постели в облаке бледно-розового шифона. — Как ты смеешь? Как ты можешь подходить ко мне после того, как ты уже две недели как вернулся в Новый Орлеан, но приходишь только сейчас? Убирайся из моего дома! Первородный гибрид бесстрастно смотрел на нее. — Должен ли я напоминать тебе, что это мой дом? Он принадлежит мне. Кстати, может быть, вот эта вещица поможет тебе простить меня? Подарок из Рима, — спокойно спросил он. И, сунув руку в карман, Клаус достал маленькую бархатную шкатулку, открыл и протянул ей. Сибил посмотрела и ахнула, когда увидела усыпанный бриллиантами браслет, который лежал на черном бархате. Она вынула его из шкатулки и надела на руку. Подняв смеющиеся глаза на Клауса, она сказала: — Это из бутика Бучелатти?! Клаус Майклсон, если я получу и ожерелье из этого гарнитура, я прощу тебе что угодно! — Довольна? Хорошо, а теперь пора мне показать, насколько тебе нравится подарок. Сибил послушно обняла его, когда он поцеловал ее и, подняв на руки, понес в постель.

***

— Ты не очень-то высокого мнения о женщинах, Клаус. В душе ты презираешь всех нас, верно? — Полтора часа спустя Сибил рассеянно поглаживала волосы на голове гибрида, который играл с одним из ее сосков. — Я полагаю, — Клаус давным-давно превратился в неисправимого, бесчувственного, ожесточенного скептика во всем, что касалось женщин, и потому ответил на ее вопрос только безразличным пожатием плеч и уклончиво пробормотал, — что женщины особенно хороши в постели. — А когда они не в постели? Каковы тогда? Он проигнорировал вопрос и занялся ее второй грудью. — То, что мы увиделись только спустя две недели после твоего приезда, как-то связано с блондинкой, которую ты привез из Рима? Его пальцы прекратили свое исследование. Он резко поднял голову и подозрительно прищурился: — Ты шпионила? Сибил нежно улыбнулась и спокойно ответила: — Это не в моих правилах, ты же знаешь. Об этом говорит весь город. Марсель развлекает ее целыми днями, и ты, — она хотела пригладить его бровь, но не смогла, потому что он перехватил ее руку, — тоже. Я не замечала за тобой признаков такой заботы о ком-либо раньше. — Она не твоя забота. Видимо, его тон был резче, чем нужно было, потому что Сибил хитро улыбнулась и протянула обманчиво спокойным голосом: — Вот как? Так она особенная, да? Неужели в твоей жизни есть кто-то, помимо твоей семьи, о ком ты хоть немного заботишься? — проворковала она. — Эта тема закрыта, — его тон был резким, как хлыст. — Кстати, браслет — это прощальный подарок. Я думаю, наше сотрудничество должно подойти к концу, милая. Сибил застыла. Она мгновенно встрепенулась и, встав с кровати, стала перед ней. — Что, прости? — Ты слышала. — Клаус тоже встал и направился к своим брюкам, которые лежали на полу чуть поодаль. — Ах ты скотина! Ты что, пришел заняться со мной сексом напоследок? Клаус застегнул пряжку ремня и холодно ухмыльнулся на ее пылающее лицо. — Я всегда ценил твою способность сразу схватывать суть. Рано или поздно все заканчивается, Сибил. Ты знала это. — Он подошел и почти нежно погладил ее костяшками пальцев по щеке. Почти. — Но мне было хорошо, милая. Секс был превосходный. Сибил резко оттолкнула его руку. — Ты думаешь, что можешь вот так просто использовать меня и выкинуть, как дворняжку? На минуту он, казалось, задумался над ее словами, но тут же спокойно ответил: — Именно так я и думаю. — Черта с два. Я не одна из твоих потаскушек. — Именно таковой ты и являешься. Серьезно, неужели ты думала, что я стану влюбленным идиотом и ты сможешь загнать меня под каблук? А я думал, ты умная. Вместо того чтобы отреагировать на намеренное оскорбление, Сибил решила избрать другую тактику. Она отпустила края простыни, которая прикрывала ее тело, и осталась стоять перед ним совершенно голая. — Ты хочешь отказаться от этого? — Она провела рукой по своему плоскому животу. Клаус бесстрастно наблюдал за всей этой картиной. — Пожалуй, да. Он отвернулся и стал надевать рубашку. Неожиданно он почувствовал ее руку на своем животе, которая медленно начала двигаться вниз, к поясу его штанов. — Я знаю, ты все еще хочешь меня, — хрипло проговорила она, глядя на его безучастное лицо. — Я чувствую, когда ты хочешь. Клаус так грубо оттолкнул ее, что брюнетка упала на кровать. Впрочем, она не растерялась и, раздвинув ноги, выжидающе посмотрела на него. Но мысли первородного, казалось, были заняты чем-то другим или кем-то другим; и до Сибил это дошло. — Все кончено, милая. — Клаус зевнул. Она резко сдвинула ноги. — Все кончится, когда этого захочу я, не раньше, — злобно проговорила она. — Все уже закончилось, — лениво процедил гибрид. Его отказ оскорбил ее, как будто он отказался от любимого блюда за ужином. Женщина покраснела от гнева. — Это все из-за этой девчонки, которую ты привез, да? — заявила она. — Она тут ни при чем, — раздался его насмешливый голос. — Это все скука. Мне стало скучно с тобой, вот и все. — Неет. Это все она. Ты думаешь, я идиотка? — злобно прорычала она. — Мне обязательно отвечать на этот вопрос? — Он надел кожаную куртку. — Это все она. Я женщина. Я знаю тебя. Что же ты пришел ко мне, ммм? — с издевкой протянула она. — Неужели твоя новая подружка не дает тебе, а, Клаус? Хочешь, но не можешь получить, да? И поэтому пришел сбросить напряжение? Ладно. Иди к своей новой потаскушке, потрахай ее с недельку. Я разрешаю, но знай, когда она тебе надоест, я не… Его рука сомкнулась вокруг ее горла с такой силой, что ее глаза налились кровью, а в ушах зазвенело. Он вдавил ее в кровать так, что спинка больно впилась ей в лопатки. — А теперь слушай меня. — Его зрачки стали оранжевыми. — Если не хочешь расстаться со своей жалкой и мелочной жизнью, помалкивай, ты меня поняла? Закрой рот и не выбешивай меня еще сильнее, чем я уже есть сейчас. Если ты еще раз позволишь себе заговорить со мной в таком тоне, я вырву тебе язык и скормлю его собакам, поняла? У нас был договор. И ты, и я — мы оба получили, что захотели. Поэтому теперь ты будешь помалкивать и не будешь высовываться. Ты уедешь из города и не вернешься, пока я не позволю. — Он немного разжал пальцы, дав ей глотнуть немного воздуха, но тут же сдавил вдвое сильнее. — И если я еще раз услышу, что ты назвала ее потаскушкой… — Он прикрыл глаза, стараясь сдержать гнев. — Что ж, лучше тебе не знать, что я тогда сделаю с тобой. С этими словами он разжал пальцы, и Сибил начала лихорадочно хватать ртом воздух. Она обхватила горло рукой и с яростью посмотрела на него. — Дом можешь оставить себе, — бросил он и закрыл за собой дверь.

***

Три пакета крови и горячий душ разморили Кэролайн, поэтому она заснула внезапно, как утомленный ребенок, едва положив голову на подушку. А потому и не слышала, как поздно ночью дверь в ее комнату открылась, и в спальню тихо, почти бесшумно вошел Клаус. Он подошел к кровати и облокотился об один из столбиков, которые были по ее периметру. Он смотрел, как она мирно спала. Во сне она казалась такой беззащитной, невинной. Полная противоположность тому, как она вела себя, когда бодрствовала. Ее волосы беспорядочно разметались по подушке, а голова почти по-детски лежала на сложенных ладошках. Он просто стоял и смотрел на нее, не в силах оторваться. В первую же встречу она обезоружила его. Ее искренность и честность во всем, что она говорила, полностью покорили его. И с каждой их встречей это чувство только усиливалось. Он осторожно коснулся пальцем ее щеки, легко обвел контуры ее лица. Она всегда восхищала его своим неукротимым духом, мятежным нравом и одновременно свежестью и чистотой. Она была воплощением тепла и делала с ним то, что он порой сам не мог объяснить. Она словно налитый соком плод, спелый и готовый к тому, чтобы его сорвали, особенно сейчас, когда она была не совсем собой, об этом настойчиво напоминала ставшая почти постоянной за эти две недели боль в его паху. Поймав себя на этой мысли, он горько усмехнулся. Кэролайн что-то невнятно забормотала во сне, и его пальцы дрогнули. Клаус успокаивающе поцеловал ее в лоб. — Что же мне делать с тобой? — тихо спросил он и, так и не найдя ответа, тихо вышел из комнаты.