Однажды в одном из миров

      Полицейский дождался, когда Джек устроится за столом, со скрипом отодвинул свой стул, усаживаясь напротив. Директор цирка, где они с малышами работали последние несколько месяцев, мистер Бенсон, остался стоять у двери, словно выход охранял. Остальные ребята сидели на скамеечке вдоль стены, будто вовсе были ни при чём. И отвечать только ему. По правде, так оно и было. Он старший. Взрослые не спешили, полицейский копался в какой-то папке с бумагами, единственном предмете на чистом, слишком широком столе между ними, директор Бенсон просто стоял и ждал. Джеку очень хотелось спросить их, но он был уже достаточно взрослым, в свои тринадцать, чтобы понять – начнёшь расспрашивать, сразу поймут, что ты на крючке. Поэтому он просто чуть отодвинул стул, закинул ногу на ногу, и стал рассматривать потолок. Наконец полицейский оторвался от своих бумажек и обратился к нему. - Новости у меня для вас не слишком хорошие.       Джек стиснул зубы. Молчи. Не спрашивай. Не подавай виду, что страшно. - Не хочешь узнать, какие? - Вы ж всё равно скажете. - Скажу. Ханс во всём сознался, парень. Так что мы сейчас побеседуем, а потом вас будут ждать представители опеки.       Это было хуже, чем он думал. Зачем Ханс рассказал, ведь ему от этого ни горячо, ни холодно, зачем он так подвёл их? Взрослым нельзя верить. Никому. Держись, Джек, всё на тебе. Ты должен справиться. - Что это «всё»? - Всё – значит всё, Джек, – продолжил полицейский. – Мы бы и сами поняли. Слишком топорно подделаны бумаги на опекунство. - Слушайте, мне ведь скоро четырнадцать, - попытался закинуть удочку Джек. – Я сам скоро смогу оформить опеку, осталось-то всего пара лет. Не отдавайте нас в детдом. Мистер Бенсон, пожалуйста, вы же можете оформить бумаги на себя? Номер у нас хороший, много внимания нам не надо, в цирке всё равно все как одна семья, не пропадём. Всего несколько лет. А за четверых вам пособие полагается приличное. - Прости, Джек. Я не могу. - Нельзя оформить на вас опеку. Никто ж не знает, где ты их отыскал. Хансу ты сказал, на улице подобрал, но что если они не сироты? Вдруг их ищет кто-то? А, Джек?       Это был конец. Как он мог рассказать об этом, сукин сын?! Разве не понимает?! Если б их в детдом отправили, оттуда хоть сбежать можно. Всё равно никто четверых не возьмёт. Но их запрут где-нибудь по-отдельности, на долгие месяцы, пока будут выяснять что да как, а потом расшвыряют по разным приютам, и они больше никогда друг друга не увидят! Независимость и спокойствие Джека лопнули, как мыльный пузырь. - Они все из детдомов сбежали, клянусь! Я б не стал у родителей уводить, ну правда! – Джек умоляюще посмотрел на директора цирка. Хоть этот-то должен понять, ведь не первый день его знает. Но директор только пожал плечами. Никто не станет заступаться за них. Джек заговорил быстрее, будто боялся, что ему не позволят высказаться. – Пит увёл Яна из приюта, потому что его били сильно, а тот такой мелкий, сдачи дать не мог. Я с ними на вокзале сошёлся, в Детройте. Сам там жил неделю, и их заприметил. А потом, уже в Питтсбурге, к нам Уна пристала. Одни мусорные баки чистили. Она полгода вообще не говорила, да и сейчас ничего про прошлую жизнь не рассказывает. Но я же знаю, домашние детки на помойках есть не станут. - Джек, это всё только слова. Но даже если ты говоришь правду, всё это надо проверять и перепроверять. Так что… - Нас же не разделят? – вскочил вдруг со своего места Пит. Сообразил, к чему всё идёт. – Джек, скажи им, нам же нельзя! Мы родные, по правде родные! Джек!       Джек прикрыл глаза. Он знал, что надо обернуться и успокоить ребят, но как он мог кого-то успокаивать, если у самого на душе кошки скребли. Потому что в глазах чёртовых взрослых он видел приговор. Ян, услышав отчаяние в голосе старшего брата, заревел. Не громко, не в голос, как при расшибленной коленке, а тихонько, давясь собственными слезами, горько и затравленно. А Уна так и не сказала ни слова, но Джек даже не оборачиваясь знал – она застыла, сжавшись в комочек, будто и нет её тут. Ну уж нет! Не будет так! Он не позволит! - Не дрейфь, ребята. Всё хорошо. – Джек обернулся, подмигнул Питу, сделал паузу, и мигнул ещё раз. – Давай, я Яна умою, а ты своди Уну в туалет, пока неприятностей не случилось. Можно нам в туалет ненадолго, офицер? А потом пусть ребятам дадут чего-нибудь попить, а я на все вопросы отвечу, чтобы вам проверять легче было. Пожалуйста?       Полицейский не возражал. Этот индюк надутый решил, что умело обтяпал дельце, и подмял его, Джека, под себя. Обойдёшься. За свою семью он кому хочешь горло перегрызёт. И хоть в их цирковом номере его наряжали псом, Ханс иногда смеялся, что Джек скорее волк. Может, так и есть.       Он подхватил Яна на руки, чтобы было быстрее. Им указали нужную дверь и вежливо удалились. Никому не показалось странным, что Пит повёл девчонку в мужской туалет. Детям такие вещи легко сходят с рук. Умываться было уже некогда. Решётки на окне не было, тут им повезло, туалет был не тюремный. Правда, само окно высоковато, но и они не неженки какие, а циркачи. Сначала подсадили Пита, потом Джек подкинул ему младших, а в конце уже вылез сам. И снова подхватил Яна на руки. Сейчас главное – быстрее.       Они успели сесть на автобус и выехать из центра города на окраину. Дальше ехать было нельзя, четырёх детей без сопровождения сразу заметут. Пришлось вылезти и идти пешком. Никто не ныл, хотя все были ужасно голодные. Но голодать им не впервой, так что терпели. Они дошли до какого-то большого парка, когда сзади послышались полицейские сирены. Неужто нашли?! Джек снова подхватил младшего на руки, Пит крепко сжал руку Уны, и они побежали между деревьев, не разбирая дороги, пока не вылетели на маленькую полянку, где сбили с ног какого-то человека в длинном плаще, а сами упали сверху. Образовалась довольно внушительная куча мала. - Так-так-так! И что же это?! – невысокий человечек с трудом выбрался из-под детских тел. – Вы кто?       Поначалу Джек хотел просто умчаться дальше. Но младшие слишком устали, чтобы бежать. Возможно, если он заговорит взрослому зубы, тот не поднимет крик, и полиция их не найдёт. - Мы циркачи! Мы тут гуляем, – уверенно соврал Джек. - Циркачи… циркачи… - странный человек внимательно их рассматривал. Джек тоже смог его разглядеть, и мысленно ужаснулся. Весь какой-то зелёный и чешуйчатый, проказа у него, что ли? – И что же у вас за номер, циркачи? - Мы акробаты. Звери-акробаты, в костюмах выступаем. Я – Пёс, Пит – Петух, Ян – Ослик. А Уна у нас Кошка. - Чудненько! Просто чудненько!       Человек очень обрадовался, запрыгал, в ладоши захлопал, но даже смех у него был какой-то страшный. Совсем рядом снова заорала полицейская сирена, и ребята обступили Джека, прижались к нему, ища защиты. А сам Джек был уже не уверен, что лучше. Попасться полиции, или остаться ненайденными рядом с этим… этим… - Румпельштильцхен! – представился зелёный. – Так вы гуляете… - Да. Точно. – Джек отступил на пару шагов. – И нам уже пора. - Значит, если захочу, то найду, дорогуша? – крикнул куда-то в небо зелёный. Потом обернулся к ним и заговорил совсем другим тоном, деловым и спокойным. – Я возьму вас в обучение. Всех четверых. Но учтите, работать придётся много, поблажек давать не буду, и если посмеете ещё раз мне соврать… вырву языки. Но зато крыша над головой, вдоволь еды, а главное – магия! - Вы – фокусник? – удивился Джек. Неужели так повезло, найти циркача в лесу? - Нет, дорогуша. Я куда лучше.       Зелёный как-то сложно закрутил пальцами, и на поляне образовался голубой светящийся круг. Он крутился и дрожал, как живой. Зелёный сделал приглашающий жест. Так значит, это дверь! Ребята вцепились в Джека аж до боли, небось, синяки останутся. Он оглянулся на Пита и понял, что это не от страха. Дурачки мечтали прыгнуть в волшебный мир, будто там их жизнь сразу наладится, как в сказке. Но Джек знал, бесплатный сыр – он только в мышеловке.       С другой стороны, а какой у него выбор? Позволить распихать их по приютам? Уна снова закроется, Яна обижать начнут, он просто магнит для неприятностей, а Пит с ума сойдёт, не зная, что с его младшим. Да он и сам сойдёт, признался себе Джек. Где бы ни были, лишь бы вместе. Он покрепче обнял ребят и шагнул в голубое сияние. ***       Румпель упёрся в мальчишку тяжёлым взглядом, пытаясь придать своему и так пугающему лицу как можно более мрачное выражение. Наглец в ответ только выше вздёрнул подбородок. Сейчас ещё локтями застучит и закукарекает. Натуральный петух. И ни капли его не боится. Старший, тот хоть немного соображает, приглядывается, принюхивается, держится настороженно. Зато малышня поверила ему безоговорочно. Несколько недель привыкали к новой жизни, выясняли, какие порядки в замке, а потом сели ему на шею и ножки свесили! И вот уже который месяц только поудобнее там устраиваются. - Если не можешь заставить пыль исчезнуть, бери тряпку и вытирай! – сурово изрёк Тёмный. - Если я вытру, мне тренироваться будет не на чем! – упрямился Пит.       Отвык он от такого. Отвык иметь дело с детьми. Ученицы его всегда боялись, они слишком хорошо знали, что за силу он собой представляет. Они понимали, стоит ветру перемениться, и эта сила обратится против них. Вот так, почти на равных, с ним говорил только Бэй. Румпель почувствовал холодок в груди. Нет-нет-нет, этому не бывать. Тёмный выкинул ненужные мысли из головы. Они всего лишь материал, глина, из которой он слепит великих магов. Из груди вырвался смешок. Конечно, не таких великих, как он сам. - Бери тряпку и за дело! – Румпель потряс пальцем прямо перед носом у непокорного. – А на завтрашний урок я тебе пыль обеспечу!       Как ни странно, на этот раз мальчишка послушался. Они вообще тонко чувствовали ту грань, за которую заходить не стоило. Обучение магии шло тяжело, ни один не проявил особых талантов, но всё же Румпель был доволен. Ему нравилось, как ожил замок. И хотя в этом он не признавался даже самому себе, ему нравилось, что рядом снова есть кто-то, кто не испытывает к нему страха. ***       Молнии сыпались одна за другой, освещая холодный, осенний лес вокруг замка. Джек довольно усмехнулся. Наконец-то огры сами сбегут отсюда, и отгонять не надо. Ненадолго, конечно, но и то хлеб. Ещё несколько ярких вспышек упали посуху, а потом, будто по щелчку, стеной рухнул ливень. Джек задёрнул тяжёлую гардину. Сегодня можно поужинать пораньше, и если Учитель успеет вернуться, возможно, расскажет какую-нибудь историю. Его истории все любили, хотя порой они были мрачные и страшные, или не совсем понятные. - Джек, где Ослик? – Пит влетел в залу, как всегда растрёпанный, будто после петушиных боёв. – Гроза разыгралась, а я найти его не могу. - Я не видел, может, на чердак забрался? – ответил Джек.       Грозы Ослик боялся, всегда старался держаться рядом с кем-то из старших. Но мог и забиться куда-нибудь в уголок, особенно если всем было не до него. Пит подхватился было бежать дальше, но тут одна из гардин отодвинулась, открывая сидящую на подоконнике девочку. - Не на чердаке. – Кошка показала за окно. – Он туда пошёл. - В такую погоду?! – Пит всплеснул руками. – Да он же никогда… - …не мог побороть свой страх, – осевшим голосом закончил за него Джек. – Скорее!       Ребята выбежали на улицу, наскоро наколдовав себе плащи. У Пита вышел слишком большой капюшон, который всё время сползал на глаза, мешая видеть, так что мальчишка просто отбросил его назад, подставляя короткие вихры под холодные, тугие струи. Они заползали за шиворот, пробирались к тёплому животу, но он не обращал внимания. - Ослик! Ян!       Дети обогнули замок и остановились, глядя в грозную, неуютную темноту неухоженного сада. Здесь они решили разделиться, хотя ходить поодиночке было ещё неприятнее. Но все трое чувствовали, обнаружить младшего надо как можно скорее.       Его нашёл Джек. Чутьё не подвело, он почти сразу выбрал правильное направление. Ослик стоял на тропинке, около живой изгороди, отгораживающей парк от леса. Кустарник одичал и разросся, но здесь в нём зияла огромная дыра, след недавнего визита огров. После него Учитель и закрыл замок и сад магическим куполом. Ян застыл у прохода, собираясь с духом. Джек побежал изо всех сил, надеясь перехватить глупого малыша, но ему не хватило буквально пары секунд. Ослик сделал несколько шагов и оказался за пределами защитной магии. - Ян! Вернись! – Джек протянул руку сквозь изгородь. - Учитель сказал, что настоящий маг должен победить свой страх, - дрожащим голосом ответил мальчонка. Дрожал не только голос, его всего трясло, то ли от испуга, то ли от холода. Ослик был без плаща, штаны и рубаха давно промокли насквозь, и по лицу текли целые реки воды. - Ты обязательно победишь, только вернись под защитный купол! – продолжал уговаривать Джек, вытягиваясь ещё дальше за ограду. Чтобы не упасть, ему пришлось обнять край изгороди, и острые концы обломанных веток больно царапнули грудь. – Давай, малыш, Пит же простудится, пока под дождём бегает, тебя ищет! - Нет! Под куполом не считается! – упёрся Ян. Прозвище Ослик к нему не зря приклеилось.       Джек вывесился наружу почти целиком, примериваясь, как ухватить малыша, но тот достал узкий высокий сосуд, напоминающий огромную пробирку, и резким жестом выдернул пробку. Джек замер, боясь пошевелиться, задеть его неосторожным движением. Ослик решил ловить молнии. - Ян! Не надо! – Джек судорожно пытался подобрать слова, но ничего умного в голову не приходило. – Вернись!       Ослик сделал ещё пару шагов вперёд, теперь Джек не мог достать его, не выйдя из-под купола сам. Но тогда они не смогут вернуться. Молния сверкнула совсем близко, почуяв приманку, следом зловеще захохотал гром. Мальчишка вытянул руки с ловушкой перед собой и крепко зажмурился. Джек понимал, что надо звать помощь, самому ему не выпутаться. Но не оставлять же Ослика одного. - Я сейчас. – Он выпрямился, отлепился от изгороди и встал прямо перед дырой. – Я уже иду.       Джек успел сделать только полшага, когда сильная рука сжала его плечо и втащила обратно под защитный купол. Ещё одна молния ударила в толстый, развесистый дуб в ста метрах от них, легко, словно играючи, расщепив его пополам. Учитель мягко скользнул мимо Джека к Ослику, заговорил с ним совершенно спокойно, будто они не стояли посреди грозы с открытым магнитом для молний, а обсуждали в классе, как их ловить. - Решил победить свой страх, Ян? Очень хорошо!       От неожиданности Ослик открыл глаза, уставившись на Учителя со смесью гордости и нерешительности. Румпель сделал ещё один, маленький шажок. - Но ловить молнии – задачка непростая. Ты ведь никогда ещё не пробовал? – маг дождался, когда мальчишка замотает головой и продолжил. – Конечно. А ты знаешь, что первую молнию надо ловить вдвоём? Один подманивает, другой захлопывает ловушку. Раз уж ты взялся подманивать, давай-ка мне пробку.       Учитель опустился около Ослика на колено, осторожно накрыл одной рукой пальцы мальчика, судорожно вцепившиеся в горлышко сосуда, а второй забрал пробку. - Вот так. А теперь держи крепче, и ничего не бойся.       Джеку показалось, что небо раскололось на части от холодного огня, упавшего совсем рядом. Он был таким ярким, что мальчик ненадолго ослеп. Это было самое ужасное, стоять так близко и не знать, живы ещё те, кто тебе дорог, или нет. Гром снова расхохотался над ним, тяжело обрушившись на плечи, которые сразу обессиленно сгорбились. И вдруг он услышал удивлённый голос Ослика. - У меня получилось!       Перед глазами всё ещё плавали цветные круги, но теперь Джек сумел разглядеть мальчишку, сжимающего в руках переливающийся, потрескивающий сосуд. А в следующий миг Учитель подхватил его на руки, крепко прижав к груди. - У тебя отлично получилось, Ослик.       Румпель вошёл под защитный купол, неся малыша на руках, остановился перед Джеком. В голове мелькнуло, что сейчас ему достанется за двоих, но он даже не смог сделать расстроенное лицо. Его переполняло абсолютное, щемящее счастье – всё обошлось! Даже осенний ливень казался сейчас добрым, тёплым и приятным дождичком. - Простите, Учитель. Я недосмотрел. - В следующий раз, если не можешь справиться сам, зови меня. Просто позови, и я услышу, где бы ни был.       Румпель опустил Ослика на землю и ушёл в замок, не оглядываясь. Ян решил, что Учитель на них рассердился, но Джек твёрдо заверил, что это не так. И не соврал. Джек точно знал, что Румпель чувствует, он сам испытывал то же самое. Когда внутри столько страха и облегчения, места для злости уже нет.