Однажды в одном из миров

      Лавена довольно улыбнулась. Временной портал получился устойчивым и широким. Голд стоял у края, опираясь на выставленную перед собой трость. Его лицо было спокойным и сосредоточенным. Волшебница решила, что самое время немного выбить его из колеи. - С кем у тебя свидание на этот раз?       Острый взгляд полоснул бритвой. - Я полагал, сонное заклинание удалось. - Удалось. Но даже когда сплю, я не беспомощна, золотце. Не рассчитывай на это.       Голд разозлился. Он не любил, когда его планы выходили наружу раньше времени. Маг прекрасно знал, что она не станет ему мешать, видел в будущем. Но неприятно было терять контроль. Точнее, сознавать – всё, что он сделал, ему было дозволено. - Решила поиграть со мной? – прошипел он, едва разжимая губы.       Всё-таки дразнить его ужасно забавно. Но на сегодня Лавена решила остановиться. - Нет, игра твоя. Мне неинтересны твои интриги в Сторибруке, развлекайся, сколько пожелаешь. Меня волнует только это. – Лавена показала на воронку портала. – Ты быстро учишься. А что станет твоим стимулом – не моё дело. Но если ты приглашаешь меня куда-то, не обольщайся, что я останусь в стороне.       Тёмный некоторое время размышлял, выбирая, что рассказать, а что пока оставить при себе. Наконец он чуть склонил голову набок, решившись. - Я хочу увидеть старого приятеля. Мне нужна маленькая услуга. В Сторибруке осталась вещь, которая мне нужна. - Ты слишком зациклен на этом кинжале. - Кинжал я никому не доверю. Нет, мне нужен старый плащ. Он дорог мне. Я хочу его вернуть.       Лавена кивнула. Она знала обо всех слабостях своего ученика. - Мне пойти с тобой? - Извини, дорогуша, на этот раз я иду один. Мой приятель слишком стеснителен.       Лавена проводила взглядом исчезнувшего в портале мага. Он почти готов к своему испытанию. Остался последний толчок. *** - Белль, подожди отказываться. Выслушай до конца. Я понимаю, о чём ты думаешь, но он нужен мне только для самозащиты. Голд второй раз пытался завладеть моим сердцем, и он не успокоится, пока не выполнит задуманного. Что ты собираешься делать? Дать мне умереть? - Нет, конечно, нет. Но я и сама могу тебя защищать. - Серьёзно? Будешь ходить со мной в море, жить в одной доме, сидеть в уголочке во время наших с Эммой романтических вечеров? - Я не могу отдать кинжал. Это будет… предательством. - Он предал всех нас. И тебя в первую очередь. Я клянусь, что не стану использовать его без крайней необходимости. Но если Голд опять придёт за моим сердцем, я должен быть готов. Больше я не могу подвергать опасности ни Эмму, ни город.       Голубые глаза заглянули ему в самую душу. Она не могла решиться, любовь не давала ей уступить, а доброта и понятие о справедливости не позволяли отказаться. Крюк не торопил. Только мысли его всё больше чернели. Он уже решил, что с пустыми руками отсюда не уйдёт.       Наконец, Белль приняла решение, исчезла за занавеской, чтобы через несколько минут вернуться с кинжалом в руках. Рукоять легла в чёрную перчатку, а блестящий крюк нежно обвил волнистое лезвие с ненавистным именем. - Спасибо, - тихо сказал Киллиан. - Пообещай, что не убьёшь его. - И не собирался. Быть Тёмным не для меня. Просто выдворю его туда, откуда он никому не сможет навредить.       Перед тем, как уйти, он обернулся к поникшей девушке, прощаясь. На мгновение ему показалось, что за занавеской скользнула чья-то тень, но ткань не дрогнула, и он списал всё на расшатавшиеся нервы. Пора перестать дёргаться. Теперь он готов к встрече. ***       Огромный зал хранилища встретил Румпеля настороженной тишиной. Узкие лестницы вились от пола до потолка, этажи опоясывали овальное помещение как оборки юбку модницы, и оставляли в центре гулкий колодец. Стеллажи с бесчисленными вещицами и книгами лепились к стенам, словно их застиг приступ боязни высоты. На верхних этажах испугаться немудрено, никаких перил не было и в помине. Он всегда недолюбливал это место, но по другой причине. Слишком много магии, которая ему неподвластна.       Румпельштильцхен крался между полок и сундуков, ища нужную вещь. Как же приятно не чувствовать боли в ноге. Вечного напоминания о первом неправильном выборе. Между прочим, сможет ли он теперь избавиться от этой боли с помощью магии в теле мистера Голда? Попробовать стоит.       Шкатулка стояла на прежнем месте. Румпель услышал стук каблуков. Значит, он рассчитал верно. Схватив шкатулку под мышку, он быстрым жестом сотворил её копию и укрылся за стеллажом, заставленным запретными книгами. Через минуту на том же месте, где он только что стоял, появился Тёмный маг. Он сам. Румпель из прошлого уверенным жестом открыл шкатулку, и на пол полился густой серый туман, наколдованный спрятавшимся магом. Всё-таки странно обманывать самого себя. Прежний он щёлкнул пальцами, чтобы туман принял облик Злой Королевы. Зеленоватые губы застыли в подобие улыбки. Вжих! Кинжал пронзил затянутое в узкий корсет тело, Королева окаменела, распалась на части и сгинула, а Румпель испепелил ненужную больше шкатулку.       Тёмный из прошлого исчез, ему предстояло справиться с болью от потери Белль. А он сегодняшний осторожно достал свою добычу. Шкатулка приятно грела пальцы, полированное дерево с изящным рисунком действительно было тёплым. Будто тратило много сил, чтобы удержать содержимое внутри. Возможно, так оно и было. Если бы не защитные руны, искусно вырезанные каким-то мастером, чьё имя давно поглотило время, шкатулка могла разлететься в щепки от энергии её пленницы. Он приоткрыл крышку. Серый туман вылился на пол, принял облик Тёмного мага. - Слишком много Румпельштильцхенов для одного бедного хранилища на сегодня. Побудь кем-то другим! – развеселился настоящий маг. Черты его отражения поплыли, стали неопределёнными. – О! Пусть будет эта милая леди.       Тёмный взмахнул руками, демонстрируя портрет, и вскоре перед ним стояла Лавена. Молчаливая, с немигающими глазами, и неподвижной, не знающей дыхания грудью, она показалась ему действительно страшной. Прекрасно! Румпель в восторге захлопал в ладоши. То, что надо, остальные поумирают от ужаса. - Вот что, дорогуша. Я предлагаю сделку. Ты отправишься в один городишко. На центральной улице есть лавка, владелец которой – Голд. Зайдёшь, заберёшь там старый плащ из плотной дерюги. А потом пройдись по городу, повеселись вволю, ни в чём себе не отказывай. Только не попадись в ловушку, не меняй облик, и постарайся сделать так, чтобы выжившие заметили плащ. Принесёшь плащ мне – я верну тебе это. – Румпель помахал перед носом лже-Лавены шкатулкой.       Она довольно долго смотрела ему в глаза, то ли не понимая, то ли обдумывая его предложение. Румпель начал сомневаться, что с этим существом можно иметь дело. Слишком топорный инструмент, слишком сложно его контролировать. Но тут Лавена склонилась перед ним в низком поклоне. Он радостно потёр руки. - Договорились! Я открою тебе дверь обратно ровно через сутки, на том же самом месте, куда ты попадёшь сейчас, у моста Троллей. Не теряйся, дорогуша!       Лавена, не колеблясь, прошла сквозь голубоватую воронку портала и исчезла в его времени. Тёмный немного повертелся на месте, раздумывая, не прихватить ли что-нибудь ещё, но в конце концов решил ничего не трогать. Чем аккуратнее он будет с прошлым, тем больше у него шансов на успех в будущем. ***       Сегодня у Эммы был выходной. Крюк отправился на поиски нового корабля, Генри был у Реджины, Дэвид обещал подменить её в офисе шерифа. А она запаслась любимым мороженным, собираясь провести день в пижаме, на диване, за просмотром старых фильмов. Один только день совершенно без происшествий.       Она успела подцепить на ложку первый, самый вкусный кусочек, но тут дверь чуть было не слетела с петель. С той стороны кто-то колотил по несчастной доске кулаками, и, кажется, ботинками. Эмма со вздохом отложила ложечку и поплелась открывать. - В чём дело, ведь сегодня…       Руби налетела на неё всем телом, обняла, заплакала, её всю трясло, как в лихорадке. То, что сегодня Эмма не шериф, было уже не важно. Не бросит же она подругу в таком состоянии. - Сейчас. Секунду.       С трудом оторвав от себя девушку, Эмма нашла бутылку крепкого пойла, которое предпочитал Крюк, щедро плеснула в стакан и силком влила в рот плачущей подруги. Руби закашлялась. - Сейчас станет легче. Выпей ещё. - Нет. Не надо, – теперь Шапочка заплакала по-другому, горько и безнадёжно. – Бабушка. Бабушка умерла.       Эмма ушам не поверила. Она не могла себе представить Сторибрук без Бабушки. Конечно, та была уже старушкой, но покрепче многих молодых. А уж воля и вовсе несгибаемая. - Как же так? Что произошло? - Я вошла… А она лежит… Не дышит… И глаза! Глаза серые, будто бельма… Задняя дверь хлопнула, я туда… Никого. И там не пахло! Совсем никем не пахло! Я выбежала на улицу…       Руби снова заплакала. Эмма залпом выпила остаток пиратского пойла. Что за проклятье преследует их? Неужели им никогда не дождаться спокойной жизни? - Руби, мне очень жаль. Ты же знаешь. Но ты должна сосредоточиться, возможно, кто-то чрезвычайно опасный бродит по улицам Сторибрука. Что ты увидела на улице? - Ничего! Все шли по своим делам, всё как всегда, и только она… она уже… - Ничего странного? Необычного? Может, кто-то слишком спешил? - Нет… - голос Шапочки прозвучал неуверенно. Эмма подняла брови, подталкивая. – Там была девушка, совсем молодая, я никогда её раньше не видела. Но мне показалось, что она несла знакомую мне вещь. - Что за вещь? Руби, пожалуйста! Сейчас любая мелочь может оказаться важной. - Плащ Белфайера. - Тот самый, с которым не расставался Голд. – Эмма зло сощурилась. Нельзя было выпускать Тёмного на свободу. Они решили, что забвение будет для него достаточным наказанием, но он обманул их. Он всё прекрасно помнит. И жестоко мстит. ***       Открыв дверь в номер, Голд сразу понял - Лавена снова говорит с кем-то через зеркало. Он вернулся раньше, чем она предполагала, поэтому дверь в ванную не была прикрыта. К сожалению, загадочную собеседницу ему по-прежнему не разглядеть, но теперь Тёмный был во всеоружии. Крутанув кистью, он заставил свой подарок, маленькое зеркало с золотой ручкой, чуть повернуться, и взглянул через него.       По ту сторону стекла стояла невысокая, хрупкая старушка. Совершенно седые волосы были собраны в пучок на затылке и скреплены вязальными спицами. И хотя её лицо всё сморщилось от многочисленных морщин, а уголки глаз и губ устало опустились, сходство было несомненным. Лавене она приходилась или матерью, или бабушкой. Он осторожно вернул зеркало на место и выскользнул из номера. Волшебнице не надо знать, что одной тайной у неё стало меньше. Пока Голд не решил, что будет делать с полученной информацией, просто приберёг её на чёрный день. Вдруг пригодится. ***       Когда Руби немного успокоилась, Эмма довела её до Белоснежки. Теперь предстояло осмотреть тело. Странно было говорить про Бабушку «тело», но, к сожалению, именно так и обстояли дела. Не стало хорошего человека, осталась только неприятная, тяжёлая работа. Осмотр ничего не дал, никаких внешних повреждений, только затянутые серыми бельмами глаза. Теперь дело за доктором Вэйлом.       Вернувшись в участок, шериф застала точную копию сцены, разразившейся утром, только на этот раз она наблюдала её со стороны. Дэвид, как мог, пытался утешить рыдающую Рапунцель. Из её сбивчивых объяснений Эмма выудила слово «бельма» и вмешалась в разговор. - Послушай, это важно. Когда ты подходила к парикмахерской, ты видела молодую незнакомую девушку, тёмные короткие волосы, серые глаза и старый плащ из дерюги в руках?       Дэвид встревоженно стрельнул в неё глазами, но расспросы благоразумно отложил. Рапунцель пришлось взять себя в руки, чтобы вспомнить что-то до того момента, как она обнаружила мёртвых родителей. Подумав минуту, она закивала. Шериф вынула из ящика стола бутылку, сунула девушке в руки стакан очередного пойла, помянув Крюка добрым словом, а Дэвида оттащила в сторону. - У нас проблема. - Я заметил уже. Кстати, почему ты не дома? - Потому что с утра ко мне примчалась Руби. Бабушку убили так же, как и родителей Рапунцель. Только что осматривала тело, бельма, больше ничего. Туда уже едет Вэйл, может быть, что-то и прояснится.       Прекрасный провёл рукой по лицу, шокированный плохими новостями. Но принц был закалённым воином, и беду встречать научился. Сейчас не время для горя, надо думать о живых, спасать кого ещё возможно. - Что за девица, про которую ты спрашивала? - Понятия не имею. Но у неё плащ Белфайера.       Дэвиду объяснять было не надо. - Он никогда не оставит нас в покое. Надо было запереть его, пока не найдём способ избавиться окончательно.       В отличие от чересчур добросердечной жены, Прекрасный предпочитал действенные и надёжные средства. - Хуже всего, что он не только вспомнил. Он явно может отыскать сюда дорогу. Пока посылает вместо себя подручных, но кто знает… Позвоню Крюку, пусть будет начеку.       Телефон в участке зазвонил. Эмме показалось, что он тоже разрывается в истерике. Впрочем, в такой день хороших новостей шерифу ждать не стоит. - Шериф Свон, слушаю.       Новости её оглушили. Дэвид встревоженно подошёл, помог ей положить трубку, которой она никак не могла попасть на рычаг. Он осторожно усадил дочь на стул. - Эмма, что? На тебе лица нет… - Мальчик-с-Пальчик… Его отец звонил. Они c матерью вернулись домой, а все дети… - Я сам поеду. А ты дождись отчёта Вэйла. ***       От ошеломлённых, убитых горем родителей с трудом удалось добиться нескольких внятных слов. Но всё же Дэвид выяснил, что молодая незнакомая девушка встретилась им на тропинке, ведущей из их дома, стоящего на самой окраине Сторибрука, в лес. Соваться туда, не зная, с чем ему предстоит иметь дело, было опасно, но от опасностей Прекрасный никогда не бежал. Тем более, верный меч был в багажнике машины.       Звонок Эммы застал его уже в лесу. Связь была не очень хорошей, но главное он уяснил – никаких повреждений у жертв не было. Значит, убила их магия. Прекрасный покрепче сжал рукоять. Этот меч может отразить и магическую атаку. Оставалось надеяться, что его создатель был сильнее, чем неизвестный убийца, за которым он охотился. Тропинка раздвоилась, Дэвид остановился, не зная, какой путь выбрать. Вдруг слева хрустнула ветка. Он резко развернулся, закрываясь мечом, но тревога оказалась ложной. Вдалеке, из густого кустарника, показалась белая морда волка. Зверь внимательно разглядывал его, не выражая ни злости, ни страха. Словно оценивал. Видимо, он остался доволен увиденным, потому что выскочил на тропинку. Пробежав несколько шагов, волк обернулся, убеждаясь, что человек его понял. Дэвид опустил оружие и пошёл следом.       Волк вывел его к Мосту троллей, белый треугольник на хвосте мелькнул между деревьями и пропал. Прекрасный осторожно осмотрелся. Никого не было видно, но опасность витала в воздухе, так что нервы натянулись тугими струнами, только тронь, зазвенят. В лесу было слишком тихо. Ни птиц, ни зверей, всё примолкло, даже речка старалась журчать потише. Никто не хотел встречаться с бродящим поблизости злом. Дэвид почувствовал чей-то взгляд. Обернувшись, он сразу понял, что нашёл причину их бед.       Она действительно выглядела как молоденькая, довольно миловидная девушка, с круглым лицом и непослушными вихрами коротких волос. Но её выдавали пустые, стеклянные глаза. Она двинулась к нему как привидение, даже опавшие листья не зашуршали, словно её ноги вовсе не касались земли, а скользили по воздуху. Прекрасный выставил перед собой меч. Существо замерло, но бесстрастное лицо не дрогнуло. Она вытянула вперёд руку, и к Дэвиду пополз серый туман, сформировался в длинные, костлявые пальцы. Он резко ударил снизу вверх, но лезвие не распороло дымку, как он думал, а отскочило от неё. Странная конечность на миг потеряла форму, а потом превратилась в замысловатой формы саблю. Прекрасного это ободрило. На мечах ему сражаться не впервой.       Через четверть часа, тяжело дыша и стирая кровь с оцарапанной щеки, он уже не был столь оптимистичен. Может быть, фехтовала она не слишком здорово, но зато обладала невероятной силой, скоростью, и, что самое плохое, неуязвимостью. Он несколько раз задел её руку, один раз воткнул меч в бок, но у неё не выступило ни капли крови. Дэвид понял, что понятия не имеет, как её победить. Существо снова пошло в атаку, замелькали мечи, как вдруг Прекрасный оступился и упал спиной на ствол поваленного дерева. Она мгновенно оказалась над ним, рубанула сверху, и Дэвид едва успел подставить меч под удар. Он держал оружие обеими руками, за рукоять и лезвие, но руки постепенно сгибались, не выдерживая нажима. Серый дымчатый клинок постепенно приближался к его лицу. Дэвид почти отчаялся выкрутиться, но в этот момент зазвонил его мобильный. Страх и нежность придали ему сил. Он не мог позволить, чтобы сюда примчалась его дочь и попала в смертельную ловушку. Резким движением Прекрасный выпрямил руки, отбрасывая врага, но тут лезвие её меча снова сменило форму. Он даже успел подумать, как нелепо драться чем-то вроде вилки, а потом длинные зубцы скользнули мимо его меча и впились в его плечо, принеся не боль, а оцепенение. Перед глазами сгустилась серая мгла. Мобильный продолжал надрываться, требуя внимания, но Дэвид уже не рассчитывал, что сможет ответить. Голова закружилась, звуки стихли, и вдруг… всё закончилось.       Он на мгновенье откинулся назад, посмотрел в ясное, синее небо, радуясь тому, что жив, а когда поднял голову, существо уже исчезало в воронке портала. Портал захлопнулся, и Дэвид остался в лесу один. Меч глухо звякнул, упав на корень, а он выудил трезвонящий телефон, едва попав по кнопке ответа. - Да. Всё в порядке. Да, я её нашёл. Нет. Не знаю, что это было, не девушка уж точно. Но оно ушло. Сквозь портал. Хорошо, сейчас приеду, и будем решать, что делать дальше.