Music... My music...

      В этот вечер граф Рауль де Шаньи с большой неохотой уступил своей супруге Мари Генриетте, урожденной де Хермвиль, и принял приглашение от почтенной четы графа и графини де Шон посетить этим вечером их ложу в Парижской Опере. Должна была состояться какая-то очередная премьера, о которой много писали в газетах, однако пятидесятилетнего Рауля царившая шумиха особо не интересовала. Он давно утратил интерес к театру и старался бывать в нем как можно реже. События давно минувших дней были глубоко похоронены в его сердце, и он не хотел лишний раз тревожить их покой. Рауль хотел стереть из памяти все, что напоминало бы ему о той утрате, которую он понес, и отголосок этой боли так и не смогли окончательно залечить ни время, ни счастливая семейная жизнь.       Предчувствуя надвигающийся приступ меланхолии, Рауль поспешил переключить свое внимание и взглянул на супругу. Будто что-то почувствовав, Мари перехватила его взгляд и ободряюще улыбнулась. Раулю едва исполнилось двадцать три года, когда Филиппа постигла внезапная смерть от сердечного приступа. И таким образом, Рауль неожиданно для себя оказался во главе семьи, поэтому был обязан позаботиться о наследниках рода. Он позволил сестрам подыскать ему подходящую невесту и ни разу не пожалел об их выборе. Его супруга оказалась достойной женщиной, не лишенной ума и доброты, подарившей ему двух замечательных сыновей.       Когда заиграло вступление, и поднялся занавес, Рауль перевел взгляд на сцену и на мгновение забыл, как дышать. На сцене стояла Кристина из его грез! Такая же юная и сияющая, какой он ее всегда помнил. Неужели он начал медленно сходить с ума? И вдруг видение запело так, что у Рауля захватило дух. Голос дивы был глубоким, уверенным, излучающим страсть, заставляющий зрителей замереть в немом восхищении.       Весь первый акт Рауль провел как в тумане, а когда немного пришел в себя, то обнаружил, что он прогуливается по фойе театра в сопровождении супруги и остальных гостей ложи четы де Шон. Проходя мимо афиш, Рауль невольно замедлил шаг, а заметив плакат с представлением новой оперы, и вовсе остановился. Его не интересовало ни название, ни сюжет, ему нужно было лишь узнать, кто исполняет главную женскую партия. В объявлении было лишь одно имя – Мелани Дестлер.       - Ну, как бы я мог пропустить дебют малышки Мелани в Париже?! – донесся до Рауля громкий мужской голос с сильным акцентом, который выдавал в говорящем выходца из Нового Света.       Обернувшись, Рауль увидел стоявших чуть поодаль от него трех джентльменов. Сделав вид, что он внимательно рассматривает афиши, Рауль прислушался к их разговору.       - Я ведь знал ее едва ли не с пеленок, она жила по соседству с моим ранчо. Росла она необыкновенной девчушкой, и это неудивительно при таких-то родителях! Ее матерью была ни кто иная, как Кристина Дестлер, благодаря которой театр Астор Плейс знаменит не только беспорядками, - хохотнул энергичный незнакомец. – Да, бесспорно она наша гордость, несмотря на то, что является вашей соотечественницей. А мистер Дестлер самый талантливый и эксцентричный композитор из всех, что когда-либо ходили по земле! Кстати это на его музыку поставлена опера…       Рауль снова метнул взгляд к уже ранее просмотренной им афиши и убедился, что в композиторах значился некий Дестлер Э.       - Немногим удавалось воочию увидеть мистера Дестлера. Все свои дела он ведет через поверенного, какого-то перса, визиты не дает, а когда в его доме устраивают прием, чаще всего оказывается, что хозяин в отъезде. Даже мне, их ближайшему соседу, удалось от силы несколько раз его увидеть. Он высокий статный мужчина, однако, к несчастью, сильно изуродован. Наверное, в этом и есть причина его нелюдимости. Хотя у нас после войны живут с травмами и пострашнее.       Тут один из товарищей рассказчика, попросил друга вернуться к Мелани, видимо, его больше интересовала сама юная певица, нежели ее родители.       - Она с детства отлично поет. Помню, как она пела в церковном хоре, так на службу столько людей съезжалось чуть ли не со всего штата! А лет этак с шестнадцати она и на сцену вышла, и смею вас заверить, поет не хуже матери. Вот только характер бедовый, намучилась с ней миссис Дестлер: как-то Мелани с индейскими ребятишками подружилась и сбегала к ним в резервацию, а лет в четырнадцать переоделась мальчишкой и примкнула к мустангерам, насилу отыскали и вернули ее домой.Я уже года три как обосновался в Лионе, и вот, узнав о премьере, поспешил в Париж. Мисс Дестлер чудо как похорошела! Ей, стало быть, минуло двадцать один год, иначе, больше чем уверен, родители не отпустили бы ее одну так далеко от дома…       Дальше Рауль не слушал, в глубокой задумчивости он побрел обратно в ложу. Множество воспоминаний, как осколки разбитого зеркала, впились в его поседевшие виски, а плечи чуть ссутулились под грузом воспоминаний. Он словно вновь прожил тот ужасный вечер, когда исчезла Кристина. Он вспоминал о том, как шел за ней по темным коридорам подземелья, когда плита под ногами дрогнула, и он провалился в яму, наполненную водой. Что было после он не знал, а очнулся лишь на следующий день в доме какого-то эскулапа. Тревога за судьбу Кристины не покидала его ни на минуту, и, едва встав на ноги, он поспешил обратно в театр, однако потайной вход оказался закрыт. Рауль был полон решимости разломать стену, и если потребуется разобрать этот театр по кирпичику, чтобы отыскать Кристину, когда ему доставили письмо. Дрожа от ужасных предчувствий, Рауль вскрыл конверт и с жадной нетерпеливостью прочел следующие строки, написанные каллиграфическим почерком Кристины: Милый Рауль! Прости, что я невольно стала причиной для твоих волнений и переживаний. Я действительно не хотела такого ни для одного из нас… Я знаю, сколько усилий ты предпринимаешь, чтобы разыскать меня, поэтому умоляю прекратить эти бесплодные поиски. Я уезжаю очень далеко и никогда больше не вернусь во Францию. Прости, дорогой Рауль, что вынуждена сообщить тебе об этом лишь в письме, но наша встреча, увы, невозможна. Конечно, ты ждешь от меня объяснений, я знаю, как много у тебя вопросов, но я не в силах дать тебе ответы, ведь это не моя тайна. Скажу лишь, что уезжаю не одна, а с тем самым человеком, который стал для меня Учителем и которому приписывают ужасные деяния. Не слушай сплетни, а если захочешь обвинить его в том, что произошло на премьере «Торжествующего Дон Жуана», то подумай о том, что любой загнанный в ловушку человек может повести себя как раненный зверь. Я буду с ним рядом и не позволю темной стороне его души причинять страдания себе или другим людям. От всей души желаю тебе долгих и счастливых дней жизни, С искренней теплотой и заверениями в вечной дружбе Кристина.       В конверте также лежало обручальное кольцо, и Рауль был абсолютно уверен, что письмо было написано Кристиной. Но вдруг она писала его под принуждением? Из письма Раулю стало понятно, что Кристины больше нет в театре, и он стал искать следы ее отъезда из Парижа, но, увы, тщетно. После череды бесплодных попыток разыскать любимую у Рауля опустились руки. И вот спустя столько лет он получил подтверждение того, что Кристина добровольно уехала с другим и начала новую жизнь на другом континенте.       Рауль промокнул носовым платком выступившую ну лбу испарину и отыскал взглядом в портере фигуру своего старшего сына Армана де Шаньи. Арман унаследовал основные черты своего отца и сейчас очень сильно напоминал Рауля, каким тот был почти тридцать лет назад. Молодой виконт с огромным букетом алых роз как зачарованный смотрел на сцену, на которую снова вышла копия Кристины Даае, только темноволосая и зеленоглазая. Быстрый взмах дирижера, заиграл оркестр и на всех них обрушилась ни с чем не сравнимая Музыка… Его Музыка.