Приманка

Настоящее время Кэл глянул на часы, перевел взгляд на одометр. Он отъехал от дома Фостер примерно на десяток миль, чтобы вернутся, ему потребуется не более восьми, максимум десяти минут. Если он попытается вызвать копов, то потратит больше времени на объяснение причин. «О, Боже! — он редко взывал к богам, но сейчас был готов поверить в любого из них, лишь бы этот бородатый или лысый мужик на небесах обратил свое внимание на Фостер и уберег её от беды. Она и так пережила эмоциональное потрясение, едва не погибнув от руки «доктора». Кэл ударил по акселератору, прошел первый поворот, на втором повороте он уже ехал со скоростью сорок пять миль в час, а когда заворачивал на шоссе стрелка, спидометра дрожала около цифры шестьдесят. На самом повороте перед ним оказалась голубая «тойота венза», Кэл двумя колесами съехал на траву и пронесся мимо «тойоты» со скоростью семьдесят пять миль в час. Боковым зрением он увидел мелькнувшее перед ним сиреневато-бледное испуганное лицо водителя. Кажется, это была женщина. Выскочив на скоростное шоссе Кэл без остановки жал и жал на газ. Он летел, обгоняя ехавшие перед ним машины, повороты мелькали с частотой ударов сердца, свет уличных фонарей слился в одну сплошную дрожащую линию. Кэлу повезло. За время этой бешеной гонки ему не повстречалась ни одна патрульная машина. Вероятно, он удачно устроил проверку своего «БМВ» на скорость — копы ушли на перерыв или решили все оптом попить кофе. Три минуты. Пять минут, поворот на Десятую улицу. Еще минута и машина со скрежетом проехала первый перекресток, прямо и направо неясно вырисовывался дом. Лайтман выскочил из машины, не вытащив ключи из замка зажигания, бросился к лестнице. «Сейчас у Фостер дверь вставлены хорошие замки,- тяжело дыша, подумал он, когда преодолевал последние несколько ступенек, - но всё равно полной безопасности не гарантирует ничто, тем более для «доктора» вскрыть самый сложный электронный запор минутное дело, он уже не раз демонстрировал свои таланты. Впрочем, некогда думать. Но если «доктора» не окажется у Фостер, а он только переполошит её, насмешек не оберешься. Плевать!» Стараясь унять, внезапно возникшую дрожь в руках, поднялся на крыльцо. Окна гостиной, выходящие на улицу, были зашторены и темными, лишь на втором этаже пробивался сквозь закрытые жалюзи слабый отраженный свет. Джиллиан могла лежать в постели и читать книгу. Кэл протянул руку и коснулся кончиками пальцев ручки, и легонько толкнул, она бесшумно приоткрылась. Проклятье, он помнил, как Фостер захлопнула дверь, но не слышал, чтобы защелкнулся замок. Но не могла же она лечь спать, не проверив запоры? Тяжело дыша от волнения, Кэл подождал немного, прислушиваясь и спустя несколько мгновений он, крадучись протиснулся в щель между филенкой и косяком и замер, прижимаясь спиной к двери. Первое что он уловил — это запах Джиллиан, можно было подумать, что на только что прошла мимо, оставив после себя зовущий цветочный аромат. В доме было спокойно и тихо, и абсолютно темно. Затаив дыхание Кэл оставался на месте, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Не раздавалось ни единого звука или подозрительного шороха. Лайтман вытянув вперед руки, на ощупь сделал несколько шагов вперед и уперся боком в перила лестницы. Теперь он мог приблизительно сориентироваться и представить в какую сторону двигаться. Стараясь не производить лишнего шума, он крадучись поднялся на второй этаж. Коридорчик, застеленный полосатым ковром, был погружен в полумрак, дверь в спальню приоткрыта, и бледная полоса света наискосок пересекала узкое пространство. В три шага он оказался перед дверью, постучал костяшками пальцев по косяку, и негромко позвал: — Фостер. Ему никто не ответил. Кэл постучал более настойчиво и предупредил: — Я вхожу. Потянул на себя дверь и переступил порог, сердце ухнуло в живот и свело скулы. Кэл скрипнул зубами и облизнул пересохшие губы. Спальня оказалась пуста, из ванной сочился приглушенный свет, но и там стояла тишина. Всё говорило о том, что Фостер собиралась лечь в постель и почитать книгу. Откинутый угол одеяла, томик в бумажной обложке, лежащий обрезом вниз, вскрытая упаковка мармеладок. На полу около кровати пушистые носки, их Фостер носила вместо тапочек. — Фостер! — крикнул Кэл, скорее для того чтобы убедиться, что её здесь нет. Больше не заботясь о сохранении тишины, Кэл скатился с лестницы . Бом, бом, бом… мелодичный бой настенный часов заставил Кэла подскочить и покрыться ледяным потом. Он автоматически считал удары — одиннадцать часов вечера. Это громкий звон диссонансом прозвучал в тихом доме, и снова стало тихо. Кэл не знал, сколько времени простоял в этой чернильной тишине. Он копался в мыслях и предположениях, пытаясь сосредоточиться и понять, что делать дальше. Однако в голове пульсировало лишь одно Фостер, Фостер… Глаза постепенно привыкли к темноте, и Кэл мог различать размытые силуэты обстановки. Он хорошо помнил расположение комнат на первом этаже дома Джиллиан. Холл, где он стоял, переходил в квадратную гостиную, из нее арочный проем вел на кухню, а налево была дверь в гостевую спальню. Немного успокоившись, озираясь по сторонам, он медленно ступал по полу, под ногой скрипнула половица, Кэл замер, прислушиваясь. Слева раздался тихий звук, как будто со шкафа спрыгнула кошка. Но у Фостер нет кошки. Кэл развернулся и уставился в темноту. Там находилась маленькая гостевая спальня. Стон или протяжный вздох. Лайтман сделал шаг вперед. Ни черта не видно, внимание отвлекает, тускло светящийся арочный выход на кухню. Он сделал еще шаг, замер, затаив дыхание и прислушиваясь. Какой-то почти неразличимый шорох слева. Еще шаг — наткнулся на стул, тот с грохотом подобным взрыву опрокинулся и в то же мгновение вспыхнул свет. Яркий слепящий. Кэл заморгал, прикрывая лицо локтем. Сквозь слезы застилающие глаза Лайтман рассмотрел Морана. Руки в белых хирургических перчатках. Фостер перед ним, как щит. Её рот заклеен серебристым скотчем, глаза широко распахнуты. Левой рукой Моран обхватил Джиллиан под грудью, прижимая её руки к бокам. В правой руке, неестественно отведенной в сторону, поблескивает что-то металлическое. Скорее всего хирургический скальпель. Его острый кончик упирается под подбородок Фостер. По её шее стекает слишком алая капля крови, исчезая в вырезе серой футболки. Цвет лица Джиллиан почти сливается с цветом вытертого хлопка, прикрывающего грудь, судорожно вздымающуюся при каждом вздохе. — А вот и британский выскочка пожаловал, — искривляя рот в довольной улыбке, пропел Моран. В который раз Кэл отметил, что губы этого стервеца толстые, всегда влажные и неестественно темные очень похожи на два извивающихся земляных червя. А ведь большинство считало Морана приятным мужчиной. Кэл сделал шаг вперед. — Стой там, где стоишь! — резко приказал Моран, — Иначе… — он провел, играясь, скальпелем поперек шеи Фостер, рассекая кожу, Джиллиан вздрогнула и зажмурилась,— Сам понимаешь мне терять нечего. Покончу с этой сучкой и могу спокойно отдыхать. Лайтман быстро оценил ситуацию, вскинул руки верх и примирительно улыбнулся. Моран пребывал в той умственной и эмоциональной сосредоточенности, которая характерна для кулачных бойцов перед началом поединка в боях без правил. Его основным оружием была агрессия, а скальпель её материальным воплощением. Моран не рисовался и не пугал, он действительно был настроен на убийство. Медленно отступая назад, Моран тащил за собой Фостер. Пальцы её ног едва касались пола, Кэл видел, что ей страшно, мучительно страшно, и она изо всех сил сдерживает себя, чтобы не начать сопротивляться. И тем самым разжечь ненависть и подстегнуть Морана к действиям. Внезапно Моран дернулся, наступив и что-то раздавив с громким хрустом. Машинально бросил взгляд себе под ноги, запнулся за край ковра и начал заваливаться назад. Стараясь удержать равновесие «доктор» взмахнул рукой со скальпелем, ударился тыльной стороной кисти об угол книжного шкафа, разрезал себе ладонь, взвыл и выпустил из объятий Фостер, уронив скальпель. Джиллиан упала на колени и поползла на карачках навстречу Кэлу. — Ах ты, сучка, куда?! — Моран быстро справился с собой и бросился на Джиллиан. Он размахнулся и ударил её наотмашь. Джиллиан упала на живот и перекатилась на спину, защитно выставляя руки, а Моран напрыгнул на неё сверху и стал душить. Она отчаянно молотила его кулаками по спине, ерзая пятками по ковру. — Паскуда! — заорал Кэл и, издав горловой рычащий звук, бросился на помощь Фостер. Он вцепился доктору в плечи, пытаясь оттащить его от испуганно мычащей, задыхающейся Джиллиан. Моран был вынужден выпустить её из своих тесных объятий и заняться Кэлом. Теряя равновесие, доктор отшатнулся от Джиллиан, и вместе с Кэлом въехал в висевшее на стене зеркало в старинной раме. Стекло раскололось, и сверкающие осколки посыпались на пол. Рама рухнула под ноги отчаянно боровшимся мужчинам, заставив Кэла отскочить в сторону. Фостер, воспользовавшись моментом, вскочила на ноги, сорвала с лица клейкую ленту и подбежала к столу, схватив трубку стационарного телефона. Отчаянно простонав, отшвырнула её в сторону и скачками помчалась к лестнице. На мгновение Кэл потерял бдительность и пропустил сильный удар по печени, который локтем нанес ему Моран. Воспользовавшись тем, что его противник оказался на время парализован, «доктор» устремился за Джиллиан, нагнал её и толкнул в спину. Она вновь упала, опрокинув и разбив керамическую вазу с цветами. Испуганно визжа, Джиллиан каталась в луже воды и пыталась вырваться из крепких рук доктора Морана. Кэл вскочил и снова бросился на помощь Фостер, но его соперник оказался крепким орешком. Тяжелее пару десятков фунтов и выше на полголовы, он обладал хорошо развитой мускулатурой. Моран ударил Кэла в живот, затем по шее — и тот рухнул на низкий стеклянный столик, ломая и круша посуду, которая была на нем расставлена. Кэл захрипел от боли, на мгновение едва не потеряв сознание. В глазах у него засверкали искры, и он очумело мотал головой, пытаясь поскорее прийти в себя. Джиллиан взбежала по лестнице на второй этаж, но Моран метнулся за ней следом и успел ухватить за нижний край футболки. Трикотаж затрещал и пальцах мужчины, и разорвался. Фостер упала на колени, отчаянно брыкаясь и пытаясь освободиться, она в пылу борьбы извернулась и ударила "доктора" пяткой в лицо. Он громко вскрикнул от боли и покатился вниз. Судорожно карабкаясь по ступенькам Джиллиан вскочила на ноги и распахнула дверь спальни, устремляясь туда в поисках мобильного. Она бросилась к кровати и начала трясущимися руками перетряхивать постельное белье. Она наконец обнаружила телефон под скомканным полотенцем и успела набрать только одну цифру 9, однако в этот момент за её спиной возникла фигура Морана , который успел перехватить Джиллиан за руки. Он выкручивал ей запястья пытаясь вырвать мобильник. Джиллиан сопротивлялась, как могла — она извивалась, пыталась укусить доктора за руку, но ей не удалось этого сделать. Кэл, который не мог еще, как следует прийти в себя, услышал страшный грохот наверху и звон разбитого стекла. Моран выхватил телефон и рук Джиллиан и швырнул его в окно, попутно зацепил локтем настольную лампу и опрокинул её на пол. Он ударил Джиллиан ребром ладони по шее, и она, срывая с окна шелковую штору, упала на колени. Моран уже хотел нанести Фостер еще один удар, когда на него сзади налетел Кэл. Он толкнул Морана в спину изо всех сил. Тот заревел от ярости и отшвырнул Кэла в сторону. Пытаясь добраться до Джиллиан, он прыгнул на нее, но она успела перекатиться и лежала на полу, запутавшись в тяжелом шелке шторы, и судорожно пыталась освободиться. Кэл снова бросился на противника, стараясь дать Джиллиан возможность бежать. Лайтман давно не участвовал в рукопашном бою и ему пришлось очень худо. Моран оказался крепким противником и прошло еще несколько минут прежде чем Кэлу удалось — возможно, по счастливому стечению обстоятельств — оттолкнуть его от себя и вышвырнуть из спальни в коридор. Моран врезался затылком в стену, и нелепо взмахнув руками, рухнул на пол. Он ударился спиной и затих. Кэл не успел сбежать с лестницы, как Моран тряхнул головой и, вытянув руку, попытался ползти, тяжело поднялся на ноги и, пошатываясь вышел на галерею. Кэл вовремя сообразил, и успел отскочить в бок, привалившись к перилам. Слепо моргая глазами, Мран сделал шаг, еще один и, ощутив под ногой пустоту завалился вперед и, кувыркаясь через голову скатился с лестницы. — Пиздец… — потрясенно произнес Лайтман, отшатнувшись от перил, — Пиздец… Обхватив голову руками, он вернулся в спальню. Мебель была сломана, пол устилали мелкие осколки стекла. — Проклятье, — снова прошептал Кэл, увидев, что Джиллиан лежит у разбитого окна, зажимая рукой рану на шее. Дрожащими руками Лайтман потрогал и внимательно осмотрел глубокий порез, из которого сочилась кровь. — Не волнуйся, не волнуйся, — успокаивающе проговорил он, — Всё будет в порядке. Джиллиан открыла глаза и, поморщившись от боли, произнесла: — Что с Мораном? — в её взгляде плескался страх. — Думаю, мертв, — буркнул Кэл, приподнимая Джиллиан и прижимая её к себе. — Уведи меня отсюда, Кэл, я тебя очень прошу. — Всё будет в порядке, — словно мантру повторил Кэл, — Конечно я уведу тебя отсюда. Только чуть позже. Надо дождаться копов, и тебе нужна медицинская помощь. Он попытался поднять её с пола. — Не надо, — едва слышно попросила она, — Я сама пойду. Закрывая рану ладонью, Джиллиан с помощью Кэла встала на ноги, и он, обхватив её за талию, повел к выходу. Тяжело дыша, они медленно шли к двери. Выйдя на лестничную площадку, они столкнулись с Мораном, он, покачиваясь, стоял на верхней ступени и размахивал перед собой скальпелем. Теперь Кэл понял, что блестело под опрокинутым стулом, рядом с которым приземлился Моран. Сделав вперед еще один шаг, «доктор» промычал что-то невнятное, его нога проскользнула и он, вскинув руки, опрокинулся навзничь, с глухим стуком пересчитал ступени и, ударившись виском об угол книжного шкафа, распростерся на ковре. Тело мужчины пару раз дернулось, вокруг головы темным ореолом растекалась кровь. — Теперь точно мертв, — с мрачным удовлетворением проговорил Кэл, — Что это? — он указал на размазанное липкое пятно, в котором отпечатался рисунок подошвы ботинка. Оно резко выделялось на светло коричневом ламинате. — Кровь, — хрипло проговорила Джиллиан и, убрав от шеи, глянула на свою окровавленную руку, — Кэл! — она повернулась к нему и провела кончиками пальцев по его разбитой губе,— У тебя кровь. *** Спустя четверть часа, возле дома Джиллиан было светло как днем. Виноваты в этом были фары полицейских машин и мигалки автомобилей скорой помощи. Кто-то из соседей услышав шум и крики, вызвал патрульных. Собрались любопытствующие разного рода и обязательные, всенепременные журналисты. Они суетились вокруг дома, пытаясь всеми доступными способами, проникнуть за полицейское оцепление. Поскольку ничего существенного их телекамеры и объективы фотоаппаратов запечатлеть не могли, разнообразные представители журналисткой братии снимали всё подряд действуя по принципу «лучше что-нибудь, чем ничего». Среди собравшихся вокруг дома зевак упорно циркулировали слухи о том, что осужденный за несколько убийств маньяк сбежал из-под стражи и пытался убить разоблачившую его женщину-психолога. Полицейские расхаживали по дому, проводя измерения, снимая отпечатки пальцев, чтобы восстановить ход событий, приведших к печальному концу Морана. Его тело запаковали в черный пластиковый мешок, положили на носилки и двое дюжих молодцов исчезли в дверном проеме. Через несколько секунд включившаяся сирена полицейского «форда» известила о том, что виновника происшедших событий с почетом отправили в полицейский морг. Нельзя сказать, что это радовало или удручало Кэла. Он чувствовал себя настолько взбешенным и едва подавлял кипящий внутри гнев, что уже не обращал внимания на столь ничтожное событие. К Лайтману подошел приехавший на вызов детектив. Его лицо казалось смутно знакомым. За время почти четырехмесячного расследования и заседаний в суде Кэл столкнулся со многими представителями правоохранительной власти. — Интересно, что такое карма? — поинтересовался детектив Затем повернув голову к Кэлу, он спросил: — Послушайте, доктор Лайтман, вы верите в то, что всё уже заранее предначертано на небесах? Кэл неотрывно смотрел на Джиллиан через резные столбики перил, ею завладели парамедики, обрабатывая раны и ссадины, полученные в драке. Висящие на стене часы пробили один раз. С того момента, как Кэл вернулся к Фостер, прошло каких-то полчаса, а казалось целая вечность. — Нет, — он резко мотнул головой. Детектив нахмурился и сказал: — Не знаю, как это называется — карма или возмездие. Ну, в общем, каждый получает то, что и должен получить. Кэл промолчал в ответ, лишь скептически ухмыльнулся. — Тут всё ясно, — детектив перешел от философских рассуждений к прозе жизни, — Вам надо завтра утром подъехать в участок и подписать протоколы. И на этом, считаю, дело будет закрыто. Один из парамедиков подошел к лестнице, задрал голову и позвал Кэла, предложив ему медицинскую помощь. Кэл скептически глянул на чудика в голубой униформе. Молодой человек арабской наружности с торчащими в разные стороны и свисающими на плечи толстенькими дредами не вызывал особого доверия. Он бы классно смотрелся в темном переулке с пушкой наперевес в лихой компании себе подобных. Кэл хоть не отличался особой щепетильностью и без особого рвения относился к своему здоровью, но отдать свою побитую тушку предпочел бы в нежные женские руки. Например, Фостер. Стоило только подумать о ней, гадкое чувство неопределенности захватило его полностью. Кэл отмахнулся от парня и поискал взглядом Джиллиан. Теперь она сидела на диване в дальнем углу гостиной. Сгорбившись и стиснув коленями сомкнутые ладони, волосы повисли вдоль щек, скрывая лицо. Чуть поодаль остановилась женщина-коп и что-то тихо говорила Фостер, та нетерпеливо вскинула подбородок, отрицательно мотнула головой и прижала к себе одну из подушек, теребя её за угол. На шее Джиллиан белела повязка, и маленькие кусочки пластыря, словно веснушки, украшали открытые участки тела. Она получила много царапин, упав на стеклянные осколки. Приехавшие на вызов патрульные, обменявшись короткими фразами, потянулись на выход. У одного из них заверещала рация: где-то кому-то проломили череп, трескуче сообщил искаженный женский голос. Детектив-филосов махнул Кэлу рукой, приглашая подойти. Спуск по лестнице отозвался болью во всём теле. Моран хорошо его отколошматил. Но не смертельно, бывало и хуже. — Доктор Лайтман, — детектив взялся за дверную ручку, — Мы уезжаем, если не хотите лишней популярности заприте замки и не отвечайте на звонки, — он приподнял край шторы и кивком головы предложил Кэлу глянуть в окно. — Падальщики. Если им дать волю, она не остановятся. Они превращают убийства, изнасилования, боль и болезни в развлекательное шоу. Из любой мерзости, которая происходит с человеком, способны сделать передачу. Чем больше грязи, тем выше рейтинг. Оно вам надо? Детектив приоткрыл дверь, и вместе с ней отлетел к стене, на его лице было написано: «Вот, я же предупреждал», а в холл ворвалась девица с микрофоном и, подлетев к Кэлу, радостно зачирикала: — Джен Рид, ночные новости, десятый канал. Не мог ли вы сообщить подробности… — И не хочу! Кэл без особых церемоний вытолкал обнаглевшую репортершу за дверь, следом за ней вышел детектив. Мужчина сделал жест рукой обозначавший О'кей, и прикрывая лицо от вспышек фотокамер потрусил к машине. Забавный такой детектив и без выпендрежа, отметил Кэл, запер замок и для надежности накинул цепочку. Привалился спиной к стене, собираясь с мыслями и обвел взглядом гостиную, ужаснулся. Разгром они учинили немалый. Обеденный стол, сдвинутый с места и развернутый немного вправо, делил комнату на две части. Слева пол был усеян с битым стеклом, осколками зеркала и керамическими черепками, словно сбрызнутыми красной краской. Они с Мораном еще отделались малой кровью, спасла одежда, а Джиллиан сильно порезалась. То, что недавно было букетом весенних цветов подавлено грубой форменной обувью и походило на серо-зеленое месиво, лишь отдельные уцелевшие головки цветов многократно отражались в зеркальных осколках. Около стены валялись останки некогда изящного кофейного столика. Его столешница из мозаичного стекла превратилась в разрозненный цветной калейдоскоп. Стулья опрокинуты. На торчащих вверх ножках одного из них висела медная рама — всё, что осталось от антикварного зеркала. Если Кэл точно помнил — это был подарок, который Джиллиан получила от бабушки на восемнадцатилетие. Её бабуля по рассказам Фостер, была весьма экстравагантная старушенция. Справа гостиная сохранилась в первозданном виде. Диван, около него торшер под шелковым абажуром, два кресла, на сиденье одного из них медицинский мусор, оставленный парамедиками. Фостер сидела на диване и, опустив голову, казалось, рассматривала пальцы босых ног. Подушка упала с колен. Джиллиан разведя руки в стороны, и согнув пальцы, опиралась ладонями о край сиденья и едва заметно раскачивалась вперед назад. Можно было подумать, что она, запыхавшись, присела отдохнуть, но её внешний вид был обманчив, язык тела говорил совершенно о другом — она крайне напряжена. Костяшки согнутых пальцев побели, с такой силой она удерживала себя в сидячем положении. Кэл сначала перешагнул, а потом передумал и поднял подушку, швырнул её в кресло и опустился на корточки перед Фостер. Он подсознательно протянул к ней руку, но быстро отдернул, заметив, как она еще сильнее сжалась, и лишь крайне мягко спросил: — Ты как? Вопрос был риторическим. Джиллиан судорожно вздохнула, её плечи поднялись и безвольно опустились. Беспокойство Кэла начало перерастать в острую тревогу от одного взгляда на ее механические, безжизненные движения. — Как? — хрипло переспросила она, кашлянула, так не подняв головы, потерлась подбородком о грудь, медленно с дрожью вздохнула, — Отлично, превосходно, здорово, — её голос вибрировал и прерывался и при этом звучал издевательски, — В полном порядке! Она скользнула взглядом по Кэлу и он прочитал на её лице множественные болезненные эмоции. Резко запрокинув голову, Джиллиан часто моргала, дыша через нос, не желая дать пролиться слезам. — Тшшш… — больше не раздумывая, Кэл положил ладони Джиллиан на ноги чуть выше колен. Джиллиан вздрогнула, словно её обожгло это прикосновение, руки Кэла казались огненными по сравнению с её кожей, глянула под ноги и положила сжатые кулаки себе на бедра, недоверчиво распрямляя пальцы, их кончики соединились с пальцами Кэла. Первое о чем подумал Кэл — она сейчас скинет его руки и возмутится, но это не произошло. Джиллиан отрешенно посмотрела Кэлу в лицо. Потом перевела взгляд себе на ноги и пошевелила пальцами, с нажимом толкая руки вперед, пока её ладони полностью не накрыли ладони Кэла. Такой простейший жест доверия. Он сменил позицию, ответно сжимая и согревая её замерзшие руки. — Милая, — он произнес всего одно слово, вложив все чувства, которые сейчас бурлили в душе, зная, что она все поймет. — Кэл, всё так… — она словно очнувшись от сна, огляделась по сторонам, слепо моргая, — О, боже, — прошептала Джиллиан, высвободила руки и судорожным движением нашарила и вцепилась в край футболки, пыталась натянуть ее как можно ниже. Кэл и удивленно вскинул брови, осознав, что настолько поглощен эмоциональным состоянием Фостер, что не обратил внимания на ее одежду, вернее отсутствие таковой. Она собиралась лечь в постель, когда Моран на неё напал. И её смущенный и растерянный вид говорил, что сейчас она чувствовала себя скорее голой, нежели одетой. Поношенная футболка, с рисунком, вытертым почти до состояние невидимого, вся в брызгах крови, задралась до талии. Ей в комплект прилагались голубые хлопковые трусики с ажурной бейкой. Фостер тихо ахнула, широко раскрывая враз заблестевшие глаза. Перекрестив перед собой руки Джиллиан испуганно посмотрела на Кэла, понимая, что он всё видит и понимает. Стыд и ужасная неловкость перемешались с болью и страхом, полностью её обессилив. Закрыв лицо ладонями, она всхлипнула и долго сдерживаемые слезы хлынули наружу. — Мне так … — она затрясла головой, — Всё из-за меня. — Джилл, прекрати нести чушь… — попытался её успокоить Кэл. Она сильнее сгорбилась и, закрываясь от него, уткнулась лбом в колени. Волосы рассыпались, обнажая напряженную шею. Кэл видел выпуклости позвонков, проступающие через неожиданно прозрачную кожу, и если бы захотел, мог наклонить голову и прижаться к ним губами. Её тело вздрагивало, отзываясь на каждый тягостный всхлип. — Джилл, милая, — прошептал он и осторожно погладил по плечу. Она дернулась, и заплакала еще горше, бормоча сквозь рыдания что-то невнятное. Кэл, немного уязвленный её реакцией, смущенно кашлянул, еще ни разу ему не удавалось видеть столь бурное проявление чувств, вечно сдержанной Фостер. — Джилл, ну я… вот… — он невнятно промямлил, растеряв красноречие. Обычно он не задумывался над своими словами, говорил что хотел и не особо заморачивался над тем, какой эффект производило его высказывание. Зачастую едкое и уничижительное. Судорожно вздохнув несколько раз, Джиллиан вскинула голову и стерла слезы тыльной стороной ладоней и, хлюпнув носом, посмотрела на Кэла, встретив его взгляд. Щеки покрывал лихорадочный румянец, и они блестели от слез, глаза опухли, на слипшихся ресницах дрожали капельки влаги. Джиллиан снова шмыгнула носом, прикусила губу и отвела в сторону взгляд. Кэл поймал себя на мысли, что даже вот такая, зареванная она выглядит потрясающе. Видимо в его глазах отразилась эта мысль и Джиллиан удивлено приподняла брови. Он обезоруживающе развел руки, скорчив забавную гримасу. Глубоко и успокаивающе вздохнув, Джиллиан откинулась на спинку дивана и смахнула остатки слез. — Я выгляжу ужасно. — Как баба яга, — успокоил её Кэл, тут же растягивая губы в улыбке, — Ты выглядишь чудесно, — брякнул он, на секунду отвел взгляд и снова посмотрел Джиллиан в глаза. Всё это выглядело крайне подозрительно, вместо привычной безэмоциональной маски Джиллиан увидела слишком многое, чтобы не поверить. Она нахмурилась, недоумевая, и осторожно спросила: — Что? Мимический жест Кэл послужил ответом. Джиллиан вскинула на него взгляд, её губы приоткрылись, словно она хотела что-то сказать, но лишь еще сильнее нахмурилась и сморгнула последние слезинки. Кэл замер в ожидании её слов, но она молчала и смотрела на него. — Милая… — мягко произнес Кэл и заметил, как у неё на глазах снова выступили слезы. Джиллиан сдавленно выдохнула: — Не смотри на меня так, — она махнула рукой, — И не говори так. Ты же знаешь, что я слышу то, что ты видишь. Недолго думая, Кэл порывисто поднялся на ноги, сел рядом и обнял. Крепко прижимая ее к себе, он уткнулся носом в ее растрепанные волосы. Он нежно погладил её по спине, по волосам, всё сильнее стискивая её в объятиях. — Я знаю, ты же повторяешь мои слова, — с усмешкой в голосе, прошептал он в ответ, и снова зарылся лицом в её волосы. — Я люблю тебя Джилл. Давно люблю. И просто схожу с ума от ужаса, представляя, что могло бы случиться, если бы… — он проглотил несколько слов, совсем не обязательно Джиллиан знать о звонке Шерон, — Страстно не желал вернуться, попробовать салат, который ты собиралась приготовить. Она сдавленно вздохнула и обхватила Кэла за талию, вцепляясь пальцами в его рубашку. — Ты мечтал только о салате? И Кэл почувствовал, что она пытается отстраниться. Он прижал ее к себе крепче, и осторожно приподнял ее голову, подцепив пальцами за подбородок. Джиллиан встретилась с ним взглядом. — Я вот тут подумал о сломанных генах. Чтобы ты ответила мужчине в полном расцвете сил… — Тебе известно, Кэл, что ты самонадеянный наглец? — Но ведь дело того стоит доктор Фостер. — Ты, ты, ты… — она толкнула его в грудь, — Как ты посмел. Моран же мог тебя убить. — Но не убил же, — самодовольно хмыкнул Кэл, оставаясь самим собой. — Мне плевать на тебя, Кэл. Плевать! Я думаю о себе. Как?! Как бы я смогла жить, если бы тебя не стало. — Ндаа, — Кэл расцвел в самой очаровательной улыбке. — Давно я не слышал таких приятных слов. Ты знаешь, Джиллиан, — он провел кончиком пальца по её щеке, коснулся губы, убрал за ухо прядь волос, — Я люблю тебя. — Чтобы ты это сказал, мне пришлось почти умереть, — её голос звучал приглушенно и с легкой обидой. — Не стоит обольщаться, милая, — он тронул губами её губы и получил в ответ такой же почти невесомый поцелуй. Джиллиан внезапно затрясло, как в лихорадке. Кэл сам едва сдерживал дрожь. Сказывалось недавно пережитое. Все синяки и ушибы вдруг распелись на разные голоса. Нервы сдавали, адреналин, недавно бурлящий в крови, упал до нуля. Закутавшись в ужасно колючий шотландский плед они, согревая и не выпуская друг друга из объятий, сидели на диване, никогда ранее не чувствуя такой всепоглощающей близости. — Обещай что больше никогда… — Что, никогда… - хрипло переспросил он. Она лишь тряхнула волосами и еще теснее прижалась к нему.