***
Малый зал представлял собой просторную, вытянутую в длину комнату-галерею, с каменным низким троном, расположенным дальше от входа. Примечательной особенностью помещения являлось то, что его полностью заливал солнечный свет. Он проникал внутрь из вереницы высоких от пола до потолка окон справа. Когда Джагерджак вошел в зал, Айзен стоял у одного из окон и смотрел вдаль, размышляя. Но это не помешало ему в следующее мгновение переключить внимание на гостя. — Вот и ты, наконец. Проходи. Гриммджоу был разозлен и раздражен, но показать свое скверное настроение Владыке не посмел. Посему прошел вглубь помещения в мрачном молчании. Звук его шагов затихал не успевая разноситься по залу. Слева Сексту неотступно преследовала собственная короткая тень. Арранкар остановился в нескольких шагах от Владыки. Тот вновь был поглощен созерцанием чего-то снаружи. Джагерджак проследил за его взглядом. Из окон малого зала открывался обзор на одну из перестраиваемых частей Лас Ночес. Несколько башен и низких строений, что составляли прежний пейзаж, были разрушены. На их месте готовилось вознестись ввысь новое здание. Рабочие облепили внушительный фундамент и суетились вокруг него без устали. Словно их работоспособность подстегивал один лишь взгляд Владыки, как самый жалящий кнут. — Это моя новая лаборатория, — внезапно произнес бывший капитан-шинигами. — Нужно проследить, чтобы она была готова вовремя. В словах Владыки чувствовалась гордость и удовлетворение от проделываемой работы. Гриммджоу не знал ни сути ее, ни назначения, но догадался, что речь идет о чем-то важном. В мысли Сексты вклинилось воспоминание о рыжеволосой чужачке. Наверняка Айзен нашел очередной способ испортить жизнь Сообществу Душ. Интересно, какой? — Ты хочешь о чем-то спросить меня, Гриммджоу? — внимание Владыки вновь сосредоточилось на арранкаре. Джагерджак совершенно явственно ощутил, как под взглядом шинигами содержимое его черепной коробки готово вывернуться наизнанку и охотно продемонстрировать все свои немногочисленные секреты. Поэтому спросил: — Эксперименты над чужаками завершены? Это наш путь за пределы Уэко Мундо? Секста знал, что ходит по опасной и тонкой границе между «можно» и «нельзя». Как делал это обычно. Именно такое поведение и должно было отвести от него убийственные подозрения Владыки в измене. — Да, это он, — просто ответил Айзен, полуулыбнувшись. — Кто разболтал тебе важную информацию? — Ичимару, — также запросто выдал имя своего источника Гриммджоу. Судьба Гина арранкара не волновала. Впрочем, он был уверен, что ничего в пределах Лас Ночес не совершается без ведома его хозяина. — Когда мы сможем покинуть пустыню? — Всему свое время, — загадочно ответил шинигами и тут же сменил тему разговора. — До меня донесся шум. Вы с Нноиторой решили испытать мое терпение? Джагерджак отреагировал мгновенно и агрессивно: — Квинта предпочитает разговорам лязг оружия. Я привык защищаться, когда меня пытаются прикончить. — Возможно, Нноитора хотел кое-что выяснить у тебя, а ты неверно его понял? — вкрадчиво предположил Айзен. — Например, почему он уловил твою реяцу на своей поисковой территории? — Тогда ему стоило сначала задавать вопрос, а уже потом обнажать оружие, — в том же грубом тоне отвечал Секста. Айзен пригвоздил Гриммджоу обманчиво доброжелательным взглядом. Но на самом деле в глубине его глаз таилась безжалостная холодность. — Твоя дерзость меня развлекает, когда не переходит границ дозволенного, Гриммджоу. Мне тоже любопытно узнать: почему ты там оказался? О, Владыка желал узнать — какого меноса подчиненный решил ослушаться приказа? Что ж, арранкар ответил. Он научился говорить с Айзеном, выражая одновременно хладнокровную ясность и почтение к его неизмеримой силе. — Я сократил путь от своего дворца. Не думал, что это вызовет столько вопросов. — Надеюсь, ты не вздумал утаить от меня нечто важное? — в голос Владыки закралась угроза. Джагерджак взглянул на заложенный фундамент здания за окнами. — Как и прежде, я хочу выйти за пределы этой пустыни, Владыка. И чинить препятствий своим желаниям не собираюсь. — Значит, тебе нечего мне сказать о местонахождении чужака? — Нечего, — ответил Секста, допустив лишь секундную паузу. — Я никого не обнаружил. Айзен отвел от арранкара испытующий взгляд, повернулся к нему спиной и тихо проговорил, словно обращаясь к себе самому: — Хорошо, если твои желания совпадают с моими планами. Иначе… берегись. А потом Владыка добавил громче: — Можешь возвращаться к себе. Ты мне больше не нужен. Прощальные слова прозвучали весьма угрожающе и зловеще. Но Гриммджоу все для себя решил, и отступать от принятого решения был не намерен. Чужачка останется в его дворце, в его руках, на его территории. Чем бы это не грозило в будущем. Тогда арранкар еще не догадывался, чем обернется и к чему приведет его собственное упрямство. Не знал он и того, что видит Владыку и искусственное солнце Лас Ночес в последний раз.Последняя аудиенция
2 марта 2016 г. в 12:58
Санта Тереза угрожающе звякнула, высекая искры из серого камня Лас Ночес. Монохромный сдвоенный серп причудливого меча просвистел перед лицом Гриммджоу и преградил арранкару путь.
— Эй, Секста, объясни-ка мне кое-что, — следом прозвучал высокомерный голос хозяина оружия.
Джагерджак перевел угрожающий взгляд на высокого брюнета и предостерег:
— Убери железку с дороги, Джируга. Не нарывайся на неприятности.
Губы Квинты растянулись в издевательской улыбке. Он не спешил убирать оружие также как и не спешил объяснять причины своего поведения. Брюнет просто испытывал терпение и силу духа своего противника.
Мимо схлестнувшихся в немом сражении посередине узкого коридора арранкаров проскользнул какой-то слуга. Он не посмел провести рядом с разъяренными членами Эспады ни секунды дольше, чем это было необходимо.
— Не раньше, чем ты мне ответишь, — наконец соизволил процедить Квинта.
Подобные выходки сильно действовали на нервы темпераментного и гордого Гриммджоу. За долгое время, проведенное под началом Айзена, он постепенно приучил себя к мысли о том, что конфликты среди «своих» запрещены. Так что азы субординации были изучены. Но загвоздка была в том, что голубоволосый никогда не испытывал трепета ни перед кем из Эспады. Ему плевать, какой порядковый номер выбит на теле ублюдка, который смеет бросаться оскорблениями.
— Да пошел ты к меносу, — грубо прорычал Секста. Он не собирался отвечать Джируге, чего бы ни касалась тема так неудачно начатого разговора.
— Отлично, — обрадовался Нноитора. — Тогда я выбью ответ из тебя силой!
Без особых предупреждений Санта Тереза взметнулась под потолок и тут же безжалостно рубанула воздух вниз, где встретилась с мечом Джагерджака. По коридору разнесся лязг столкнувшихся оружий. А затем еще и еще раз.
Привлеченный то ли звуками разгорающейся битвы, то ли всплеском реяцу, на месте стычки арранкаров незамедлительно появился Ичимару. Он-то и остановил разгоряченных Квинту и Сексту, ловко вклинившись между ними.
Нноитору шинигами оттолкнул и опрокинул на спину единственным, но сокрушительным ударом меча. Тело Джагерджака же сковал умелым заклинанием. Так, что тот не мог несколько мгновений не только шевелиться и извергать проклятия, но и вынужден был склониться на одно колено, чтобы вовсе не упасть.
— Ай-яй, ну что вы не поделили на этот раз?
Нноитора быстро вскочил на ноги и злобно зыркнул на Гина, а затем уничижительно на своего недавнего противника, но не разомкнул губ, чтобы ответить.
— Сними с меня заклятье, — в свою очередь прохрипел Джагерджак. Ему не было дела до чувств Джируги, но собственное состояние казалось унизительным.
— Кидо, Гриммджоу. Это кидо или точнее — бакудо, — с раздражающей арранкара улыбкой добродушно объяснил Ичимару. — Слабенькое, поэтому тебе сейчас полегчает.
Шинигами оказался прав. Чары быстро ослабели. Секста поднялся с колен и спрятал меч в ножны. Хотя очень хотелось разрубить им Ичимару напополам, а Нноитору — на множество мелких кусочков. Если действия Гина были понятны, то причины поведения черноволосого психопата Джагерджак даже не брался объяснять. Только убить его от этого хотелось не меньше.
— Гриммджоу, ты не забыл, зачем ты здесь? — напомнил о себе Гин. — Владыка сейчас в малом зале. Более не заставляй его ждать.
Секста обвел яростным взглядом место недавней стычки и с настроением злой угрюмости направился на встречу с Айзеном.