Одноразовые знакомые

- Малк, ты не можешь!.. - Тебе-то откуда, блядь, знать, что я могу, а что нет? – прорычал Малкольм, остановившись посреди коридора. – Или у тебя под подушкой лежит эксклюзивное издание "Что может и чего не может сделать Малкольм Такер", 29.99 на Амазоне с бесплатной доставкой? Вот тебе спойлеры на случай, если ты ещё не дочитал до части "Чего НЕ может сделать Малкольм Такер": там всего полстраницы, и написано, что я не могу бегать по стенам, стрелять лазерами из глаз, дрочить вприсядку и терпеть идиотов вроде тебя! – он отпихнул младшего секретаря – бывшего младшего секретаря - и зашагал к своему кабинету. - Но как же… - тонкий голосок попытался полететь вслед за ним, но сорвался и шлёпнулся на пол. - Про то, что я могу увольнять идиотов вроде тебя, написано в первой части – проверь перед сном, - бросил Малкольм, захлопывая за собой дверь. Начинать день с казни было противно. По большому счёту, несчастный ублюдок был виноват только в том, что родился с половиной мозга и из-за своей самоуверенности чуть не допустил утечку. В другое время Малкольм вполне мог бы обойтись тривиальной взъёбкой, заставив парня намочить штаны и ещё неделю бояться громких звуков, но сейчас, когда он пытался починить этот расшатанный механизм, один разболтавшийся винтик мог запросто послать к чертям всю работу. Закон Такера незыблем. "Если какая-то пизда может что-то похерить, она похерит это в самое, блядь, неподходящее время, потому что пизда есть пизда"*. Чего Малкольм не сделал – так это никому не сказал о причинах увольнения. Его собственную репутацию это никак не изменит ("Такер опять уволил кого-то по велению своей левой пятки"), а у бездарного идиота останется шанс отрастить, наконец, яйца и попробовать ещё раз. Да ты, никак, становишься мягкотелым?.. Он прошёл в уборную, включил кран и пару раз брызнул себе в лицо холодной водой. Три часа сна на диване в гостиной лучше, чем ничего, но глаза предательски выдавали. Он вытер лицо бумажным полотенцем. Это того стоило? Ромео ёбаный... Малкольм подумал о том, что скажет на всё это Клара, когда проснётся сегодня в незнакомой постели. Он не был до конца уверен, но опытное такерское чутьё подсказывало, что ничего особо приятного его не ожидало. Малкольм прикинул. Потенциально бит он мог быть за: вмешательство в её дела – раз; за директора, если она узнает, - два; за то, что привёз к себе домой и бросил – опять – три; за поцелуй… Поцелуй. Определённо стоило того. *** Клара перевернулась на спину и сладко потянулась. Всё тело дышало бодростью, но вставать совершенно не хотелось. Ещё пара минут... Она в панике распахнула глаза. Мысли лихорадочно забегали. Незнакомый потолок. Незнакомая постель. Я одета? Она откинула одеяло и облегчённо вздохнула. Одета. Мои вещи? Рядом с кроватью. Немного успокоившись, она попыталась вспомнить события прошлого вечера. Школа, мистер и миссис Вудс, Малкольм, поцелуй, Малкольм, машина, Малкольм... Клара резко поднялась с постели. Ублюдок притащил меня к себе домой! Она отогнала вспышку гнева. Он не знал, где она живёт, и постеснялся разбудить... что ж, это даже по-своему мило. Она оправила одежду и внезапно застыла в ужасе. Сколько сейчас времени?! Клара трясущимися руками нашарила в сумке телефон - четверть двенадцатого - и набрала номер директора. После всего того, что было, ещё и опоздать на занятия... Она болезненно поморщилась. Один гудок, второй... - Мисс Освальд! - раздался в трубке немного нервный голос. - Мистер Армитейдж, - затараторила Клара, - я очень, очень виновата, наверное, будильник не сработал... - О, не беспокойтесь, пожалуйста! М-мисс Освальд, всё уже улажено, - запинаясь, проговорил директор. - Я должен попросить у вас прощения за недавний инцидент. И, в качестве извинения и моей бесконечной благодарности за вашу смелость и ваше терпение, я хочу сказать, что с сегодняшнего дня вам положен пятидневный отдых со всеми положенными отпускными! - Но как же... - оторопело пробормотала она. - Ведь конец года... - Не волнуйтесь, все ваши обязанности на эти несколько дней уже распределены, - быстро сказал мистер Армитейдж. - Отдыхайте, пожалуйста, мисс Освальд, мы ждём вас в понедельник с новыми силами! Клара, всё ещё не веря своим ушам, положила трубку. Что, во имя всего святого, происходит? *** Сэм вошла, держа в руках стопку бумаг. Малкольм поморщился. - Нет, только не это! Есть особо важные? - Вот эти, - она протянула ему два листа. Он пробежался глазами по тексту. - Передай ему, будь добра, что он может засунуть эти писульки себе в задницу, смазав горчицей для лучшего скольжения. Бездарный уёбок. И ведь он тоже кормится на деньги налогоплательщиков, так? - "Отправить текст на доработку", так и передам, - улыбнулась Сэм. - Спасибо. - Он потёр глаза. Сэм вернулась к себе в кабинет, бросив напоследок обеспокоенный взгляд. Какое-то время он сидел в тишине, положив голову на руки и слыша только тиканье часов и приглушённые голоса из-за двери. Мысли метались, как стая вспугнутых ворон. Кла-ра, Кла-ра, Кла-ра, выстукивало сердце. Да что с тобой такое? Малкольм выключил компьютер. Пошли они все на хуй. Он выглянул в соседний кабинет. - Сэм, я ухожу, так что смело посылай любого, кто посмеет сунуть сюда свою рожу. Звони только в крайних случаях - например, если взорвут Тауэр или по телеку будут показывать "Улицу Сезам". Помощница понимающе кивнула. *** Ванная нашлась быстро. Клара выудила из ящика свежее полотенце, разделась и залезла в душ. Всё казалось каким-то нереальным. Количество событий на одну единицу времени зашкаливало настолько, что она с трудом успевала приспосабливаться. Их течение было настолько стремительным, что порой хотелось просто лечь и предоставить этой реке самой нести тебя, куда ей вздумается, изредка подгребая рукой, чтобы не удариться о берег. Она была одна в чужом доме. В неожиданном отпуске. Свободна как птица. И совершенно не знала, что ей делать дальше. Непривычное ощущение... Клара выключила воду и вышла из душа. Отражение в зеркале улыбалось ей, хотя, казалось бы, должно было сосредоточенно хмуриться, обдумывая свои дальнейшие действия. Она насухо вытерлась и обернула полотенце вокруг головы, накинув на тело огромный халат, который едва ли не волочился за ней по полу. Завернуться в него было странно уютно. Она вышла из ванной и впервые осмотрелась вокруг. Клара не знала точно, чего она подсознательно ожидала от дома Малкольма - прутьев? темноты? дубовых скамей? - но всё вокруг было светлым и опрятным. Налево от спальни находилась гостиная, одну половину которой занимал большой диван, два кожаных кресла, стеллаж во всю стену и белый обеденный стол со стульями. В другой половине, помимо ещё одного маленького дивана, пристроилось плетёное кресло и компьютерный стол, и - к её удивлению - пюпитр с нотами и кларнет. Интересно. Кто бы мог подумать, что Малкольм на чём-нибудь играет... Хотя почему нет? Тонкие руки, беспокойные пальцы - он вполне мог быть и музыкантом. А может, это не его? Может, это его жена-дети-кто-угодно-ещё музицируют. Что-то неприятно кольнуло в груди. Стоп, у него же нет кольца. Надо будет выяснить невзначай... В центре комнаты, у одной из стен, расположилась кухня - полки, раковина, плита, ещё какие-то шкафы и приборы. На столешнице стояла тарелка с сэндвичем, прикрытая прозрачной крышкой. Мило. Плюс одно очко мистеру Малкольму. Во френч-прессе томились остатки чёрного, как нефть, кофе. Клара, решив не испытывать судьбу, вылила содержимое в раковину. В ближайшем шкафчике оказался целый пакет молотого кофе. Она включила электрический чайник и продолжила экскурсию. Первое, что бросалось в глаза - книги, книги, книги. Они занимали огромный, во всю стену, стеллаж, лежали по всем углам на столах и тумбочках, ещё один книжный шкаф делил комнату на две половины. Плюс ещё одно очко мистеру Малкольму. Она подошла к одному из стеллажей. Каких только книг там не было - начиная от "Истории Третьего Рейха" и "Государя" и заканчивая "Войной и миром", и, неожиданно, "Властелином Колец" и "Вином из одуванчиков". Интересное сочетание. Над включённым без звука телевизором пестрела корешками полка с дисками. Ещё одним открытием стал свет. Он лился из небольшого прямоугольного окна на потолке и из окон по обе стороны гостиной, ярко горели две серебристые лампы на потолке и стене и одна - на столе. В углу пристроился уютный торшер на длинной ножке. Также включённый. Клара фыркнула. Либо кого-то не волнуют счета за электричество, либо кто-то боится темноты. Чайник щёлкнул кнопкой. Клара оторвалась от созерцания обстановки и насыпала кофе во френч-пресс, залив сверху кипятком. Можно было бы спокойно посидеть в кресле и почитать, благо книг вокруг было на небольшую библиотеку... Она одёрнула себя. Позавтракать - и домой. Не хватало ещё, чтобы Малкольм подумал, будто она всё это время сидела тут и терпеливо его дожидалась. С другой стороны, ей хотелось непременно сказать ему пару средней ласковости слов. *** Малкольм поднялся на крыльцо. Дверь была не заперта. Ты же не похищал её, в конце концов… Он, не разуваясь, вошёл в дом, бросив ключи на столик у двери. Небольшой коридор словно казался длиннее обычного. Малкольм открыл холодильник, прятавшийся в нише под лестницей, достал пакет апельсинового сока и прошёл в гостиную, левой рукой ослабляя галстук. Клара сидела в одном из коричневых кожаных кресел, положив ногу на ногу. На кофейном столике лежала раскрытая на середине книга. Малкольм, решив взять тактическую паузу перед началом боя, молча пересёк гостиную и взял из кухонного шкафчика стакан. - Ты ничего не хочешь мне сказать? – Вот и оно - учительский тон, поднятая бровь. - Милая, я дома? – невинно спросил он. Клара продолжала молча сверлить его взглядом. Малкольм пожал плечами. - Что? Ты спала, я не знал, где ты живёшь, поэтому привёз к себе… - Ну надо же. А я-то всё думала, где я, - съязвила Клара, сложив руки на груди. – Меня больше интересует, как так получилось, что засыпала я в опале, а проснулась чуть ли не национальной героиней, да ещё и в отпуске? - Путешествие во времени? - Ты знаешь, о чём я. - Те двое милых родителей? По-моему, они всем довольны. - Мистер Армитейдж. Малкольм слегка напрягся, что, конечно же, не ускользнуло от внимания Клары. Она продолжила, вздёрнув подбородок: - Директор всё мне рассказал. Серые глаза потемнели от гнева. - Я этому старому пидору кишки выпущу… - прошипел он сквозь зубы. Попался, ехидно подумала Клара. - А. Так вот, значит, как всё было. Я так и знала, - она победоносно улыбнулась. – У него даже по телефону голос дрожал. Малкольм усмехнулся, покачав головой. Один-ноль в её пользу. - Слушай, что тебе не нравится? - Он налил сок в стакан. – Подумаешь, пара выходных. Выспись, сходи в зоопарк… - Вот это мне не нравится! – Клара повысила голос. – Мне не нравится, когда всякие проходимцы лезут в мои дела. Мне не нравится, когда кто-то пытается решать за меня, и мне совсем не нравится, когда этот кто-то указывает мне, что делать! Она поднялась с кресла и сделала шаг в его сторону. Малкольм усиленно делал вид, что его интересует лишь сок. - Любишь держать всё под контролем, м? – его голос гулко отозвался из стакана. Клара сузила глаза. - Всё, что касается моей жизни – да! - Разве не интересно иногда ослабить вожжи, пустить коня свободно пастись? – Он поставил стакан и театрально взмахнул рукой. - Повыть на луну, сделать что-нибудь неожиданное… - Что ты несёшь? - Проснуться утром в постели незнакомого мужчины… - закончил Малкольм с нахальной ухмылкой. Клара вспыхнула и в два шага преодолела расстояние между ними. Я сейчас так тебе врежу, что у тебя этот сок из ушей польётся! Малкольм был быстрее. Ловко увернувшись от пощёчины, он перехватил Клару за талию, другой рукой прижимая её за плечи к себе, и накрыл её рот поцелуем. От неожиданности она вздохнула и невольно прикрыла глаза, но в ту же секунду попыталась отстраниться: - Ты ведь не думаешь, что я куплюсь на это второй раз?! Я… Договорить он ей не дал. В этот раз она не сопротивлялась, отдавшись на волю победителя и его мягких, требовательных губ. - Ты такая красивая, когда злишься, - жаркий шёпот у её уха, шотландский акцент вибрирует в горле, зубы слегка прикусывают мочку. Клара вцепилась ногтями в его шею, запустила пальцы в короткие волосы. Малкольм приглушённо зарычал. Его рука скользнула ей под блузку, обвилась вокруг талии, тонкие, немного шершавые пальцы чертили узоры на её позвоночнике, жадно прокладывали себе путь к изгибам её тела, сдавливали, гладили, объявляли своей собственностью. Она порывисто вздохнула, запрокидывая голову. Контроль, побросав все свои пожитки, торопливо покидал её, уступая место врывающейся горячей волне желания. Она захлестнула её с головой, растеклась по венам, застучала в висках, устремляясь всё ниже, наполняя грудь огнём, спускаясь вниз к животу, заставляя ноги дрожать... Один-один...