Дело в теле

— Это не лучший вариант. — Я знаю. — Ты не смогла даже легализовать себя. — Я в курсе. — Может, придумаешь что-то ещё? — А у тебя есть другие варианты? Я с удовольствием выслушаю. — Может быть, просто в другой конец страны... — От Карлоса Поттера? В другой конец страны? — Почему нет? — Ты знаешь, на что способен Карлос Поттер? Лично я — до сих пор нет. Но я знаю, на что способны люди вроде Карлоса Поттера. Особенно если кто-то вроде меня портит им планы. — Оборотное зелье имеет массу побочных эффектов. — Да, Снейп, я помню. — Длительный приём зелья с сущностью одного и того же человека грозит расщеплением личности. Дана не удержалась и расхохоталась. — Я тебя умоляю, Снейп. У меня уже расщепление личности. Хуже не будет. Тем более за каких-то три дня. — Это говорит мне доктор Скалли? — Это говорит тебе доктор Миллиган. Снейп, кончай дурачиться и дай мне зелье. — Дурачиться? Кажется, это не я выбрал себе псевдоним Д. Итерс. — Ты можешь выбрать себе другой псевдоним. Я просто пошутила над ребятами, которые будут нас искать. — А если что-то пойдёт не так и зелье кончится раньше времени? Меня не будет рядом. У тебя не будет одного месяца в запасе. Ты не сможешь купить зелье. — Снейп. Я справлюсь. — Если тебя раскроют? — Снейп. Кто меня раскроет? Маглы? На этот счёт всегда есть Обливейт. — Американским магам может не понравиться, что у них кто-то хозяйничает. — Так я и не полезу к американским магам. И потом, я совершеннолетняя, мне не надо регистрироваться, на мне нет надзора и я прибываю в страну менее чем на пять дней, не собираюсь там ничего покупать, продавать, практиковать и работать. Я прилетаю в качестве магла на магловском транспорте с целью простого туризма. Я не буду произносить Непростительные, никто даже не засечёт, что я была в стране. Чтобы выправить гражданство, документы и пособия группе маглов хватит Конфундуса, Обливейта и пары флакончиков Оборотного зелья. Ничего противозаконного. Матчасть по законодательству я изучила ещё у Поттеров. МАГУС нет разницы, кто у них хозяйничает, если он правильно оформил въезд и не пытается основать секту и приносить людей в жертву тёмным богам. Серьёзно. — А Поттеров не напрягало, что ты интересуешься законами другой страны? — Между сидением в библиотеке и битьём посуды угадай что они выбирали? Да Карлос сам таскал мне книжки, которые от корки до корки должна изучить будущая жена будущего самого влиятельного лорда в магической Британии, лишь бы я не третировала домовых эльфов. — Ты у Поттеров посуду била?! — Представь себе, приходилось. Зелье. — Это не лучший вариант. — Снейп! — Давай ещё раз пройдёмся по плану. — Сейчас мы выпиваем оборотное зелье с волосами любых маглов старше сорока лет, но представительного вида. Мне хватит двух минут чтобы трансфигурировать что-то, что выглядит как солидные удостоверения. Ты аппарируешь нас к Эвансам. Говорить буду в основном я. Убеждаем их уехать. Я сопровождаю их с помощью Конфундуса на самолёт, мы спокойно долетаем зайцами до Америки, там я подделываю для них документы и возвращаюсь. Ты в это время сидишь в Хогвартсе и стараешься не привлекать к себе никакого внимания и не участвовать ни в каких акциях. Держишься от Пожирателей Смерти как можно дальше. Держишься от Мародёров как можно дальше. Когда я вернусь, я буду уже под другим именем и с другим гражданством, в принципе другой человек. С внешностью что-то придумаем. Пока ты будешь заканчивать школу, я попытаюсь аккуратно подкопаться под Поттера и его подручных. Потому что меня аж свербит, чтоб эти люди кончили свои дни в Азкабане. При любом признаке опасности — ноги в руки и молча валим. Связь через Протеевы чары. — Звучит как не самый продуманный план. — А у меня нет более продуманного плана. Мы слишком многого не знаем. Мы слишком сильно вляпались. За нами нет никакой силы. Просто постарайся не участвовать в групповых преступлениях. А я выведу родню из под удара и попробую не светиться больше перед Поттерами. Если у меня не получится скомпрометировать Карлоса — я просто уеду в ту же Америку и буду налаживать жизнь там, потому что там моя родина и я хотя бы знаю, чего ждать от тамошних маглов. В магический мир я не вернусь. — А если получится? — Тогда можно попробовать жить здесь. — А я? — Если твой тёмный лорд или Аврорат прижмёт тебя, сбежим вместе. Знаешь, я даже брошу копать под Поттера. Ты спас меня, я спасу тебя и не позволю тебе вляпаться. У меня две задачи. Мы справимся. — А у меня одна? — Да. — Нет, подожди. Ты серьёзно должна ответить: что ты ждёшь от меня? Дана вздохнула. — Когда ты стал Пожирателем Смерти, ты хотел взрывать церкви и убивать несогласных? Или ты хотел вытащить меня и заниматься наукой? — Второе. Какого чёрта ты спрашиваешь? Конечно, второе. — Так вот, ты меня вытащил. Теперь можешь заниматься наукой. — Звучит как пощёчина. — Снейп. Мы не можем строить планы. Я не имею права строить планы. Более того, как только я строю планы, всё рушится. Я сейчас кратко изложила что собираюсь делать. И я не знаю, полетит ли всё в тартарары через минуту. Я не буду строить далеко идущих планов: найти людей, которых я хочу найти, спасти кого успею спасти. Я не буду планировать ни месть, ни жизнь, ничего сверх того чем я буду заниматься хотя бы пару ближайших дней. Я не советую того же тебе. Но я не могу сказать, что будем делать я или ты всю следующую жизнь, потому что я не уверена, хочу ли я бегать за монстрами снова, но точно уверена, что не хочу, чтобы за монстрами бегал ты. Повисло молчание. Дана перевела дух. — Скалли. — Что?! — Тебе бы ещё успокоительного выпить. Перед операцией. Дана выругалась сквозь зубы. Потом собралась, повернулась. — Снейп. У меня одна просьба. — Какая? — Перестань называть меня по фамилии. — Почему? Ты называешь меня Снейпом. — Потому что когда ты называешь меня Скалли, это каждый раз напоминает мне то, что я не хочу сейчас вспоминать, и мне хочется дать тебе по зубам от этой безысходности, чтобы ты заткнулся. — Такие ужасные воспоминания? Дана снова вздохнула. — Я, возможно, навсегда потеряла этого человека. Я не имею права сейчас думать об этом. — Ты из будущего. Хочешь попытаться его найти? — Снейп, ради бога. Заткнись. — Северус. — Что? — Меня зовут Северус. Я буду называть тебя по имени, если ты тоже. — Меня зовут Дана. — Я помню. — А на время операции я доктор Миллиган. — Себастьян Верус. — Серьёзно? — Ну, это лучше, чем Д. Итерс. — Да любой человек, который хоть как-то читает по буквам... — Доктор Миллиган, ну где маги и где логика? Снейп протянул ей пузатый флакон. — Если хочешь жить, не недооценивай своих противников, — Дана взяла флакон двумя пальцами. — Верус. — У меня останется ещё три, — Снейп проигнорировал её, лишь слегка передёрнув плечами. — Одного хватает на день превращений, если дозировать по одному глотку. Готова? Дана кивнула. Она не была готова. Она никогда не была готова. — Давай сейчас найдём ближайших маглов, в которых можно превратиться, потратим немного времени на трансфигурацию, и вперёд. — Удачи нам. — Феликс Фелицис у меня пока нет. Но, знаешь... Сварю. Пока из школы не выгнали. Дана улыбнулась. Хотелось думать, что самое тяжёлое уже позади. А впереди Америка... * * * На лесной поляне горел небольшой костерок. Миссис Эванс сидела на коряге, поджав губы и делала одну из тех вещей, что люди, согласно старой поговорке, могут делать бесконечно: смотрела на огонь. Мистер Эванс методично затачивал колья складным армейским ножом. В ногах их лежал уже не один десяток. По его словам, надо ведь чем-то себя занять. К тому же, если хоть один грёбаный волшебник приблизится к ним ближе чем на сто метров, они уже не будут так беззащитны. Хотя половину кольев он уже побросал в костерок. Да и что такое колья против сумасшедших с волшебными палочками? Мисс Эванс бушевала. Когда примерно полчаса назад миссис Эванс пыталась её осадить, Петуния просто сказала, что раз эти волшебники выдернули их из дома, а потом бросили их в лесу, не оставив еды и тёплой, подходящей сезону одежды, она будет коротать время и греться так, как считает нужным, хотя ей непонятно, почему нельзя вернуться домой прямо сейчас. — Это страшные люди, Петуния, ты забыла? — угрюмо повторил мистер Эванс. — Лично я не горю ни малейшим желанием ещё хоть раз сталкиваться с этими аврорами. А если Пожиратели Смерти окажутся хоть немногим хуже, я уже четвёртый час всерьёз подумываю продать дом и уехать куда-нибудь поближе к Лондону. — Вы пятнадцать лет платили за него кредит. Папа, ты пятнадцать лет растил сад на заднем дворе. Ты своими руками сделал крыльцо. А теперь ты позволишь этим наглым психам всё уничтожить? Если Лили ненормальная, какого чёрта мы должны страдать? — Петуния, не выражайся! Два громких хлопка, как выстрел пистолета. Миссис Эванс вскочила. Мистер Эванс выставил перед собой складной нож. — Как же вы нас достали! — взвизгнула Петуния. — Прошу прощения за вторжение, — спокойно сказала невысокая светловолосая волшебница средних лет в чёрной опрятной мантии и показала что-то, похожее на значок полицейского. — Я агент Миллиган, Министерство Магии. Это агент Верус. Мы здесь благодаря мистеру Поттеру, Отдел Тайн. — Опять эти Поттеры, — процедила сквозь зубы Петуния. Мистер Эванс жестом осадил её. — Что вы хотите? — спросил он, сурово насупившись, расправив плечи и всем своим видом показывая, что с ним лучше не связываться. — Вы попали в программу защиты свидетелей Министерства Магии, — так же спокойно продолжила светловолосая женщина. — Мы здесь для того чтобы помочь вам. — Чем помочь? — спросил мистер Эванс. — Видите ли, мистер Эванс, в магическом мире началась гражданская война и передел власти. Преступная группировка так называемых Пожирателей Смерти пытается вести дискриминацию маглов и маглорожденных. Сегодня они начали открытые боевые действия и следующим их ходом, как прогнозируют эксперты, будет истребление семей маглорожденных. Чтобы этого не допустить Министерство начало своеобразную программу защиты свидетелей — семьи маглорожденных переселяются в недоступные для недоброжелателей места. Миссис Эванс побледнела. Глаза Петунии налились яростью. — Вам не удастся запугать нас! — дерзко сказала она. — Мы догадывались, что к этому идёт, — осадила её миссис Эванс. — Они меня не запугают, — упрямо повторила Петуния. — И что вы предлагаете? — спросил мистер Эванс. — Мы поможем вам уехать из страны, сменить документы и устроиться на новом месте. — Почему мы должны это делать? — встряла Петуния. — Мы никуда не поедем. — Боюсь, у вас нет выбора, — ледяным тоном прервала её ведьма. — Вы можете отказаться, но это поставит под большую угрозу ваши жизни. Ознакомьтесь, пожалуйста, чтобы вам было понятно, в какой опасности вы на самом деле. Верус? Молчаливый мужчина сделал шаг вперёд и словно из воздуха достал небольшую стопку газет. — Это не подробная сводка, но для того, чтобы сложить представление о происходящем в нашем мире, этого должно вам хватить. Эвансы взяли по одной газете. — Свадьба года, — брезгливо поморщилась Петуния. — И зачем нам это? — На первой полосе, мисс Эванс, большая статья, — холодно поправила её агент Миллиган. — Переверните. Петуния, презрительно фыркнув, зашелестела страницами. — Но ведь всё происходящее... Все эти люди... Волшебники? — неуверенно спросила миссис Эванс. — А что же будет с Лили? Она ведь тоже... — Могу вас заверить, что Лили сейчас в гораздо большей безопасности, чем вы, — сказал Верус. — Она сильная волшебница. И о ней есть кому позаботиться. Миллиган кивнула. — Мы же не можем приставить к каждому из вас по волшебнику для вашей охраны. И если группа лиц вроде тех, кто уже вам угрожали, захотят причинить вам вред, в том числе для того чтобы добраться до Лили, мы не сможем вас защитить. — Уехать из страны, — пробормотал мистер Эванс. — А как же наш дом? — спросила миссис Эванс. — Насколько мне известно, современные технологии позволяют продать дом дистанционно, даже находясь в другой стране. Супруги колебались. — Вещи, документы... Нам же не запретят хотя бы собраться? — наконец, неуверенно сказала миссис Эванс. Миллиган покачала головой. — У нас есть основания предполагать нападение на ваш дом в любой момент, как только вы туда вернётесь. Мы не можем рисковать. — А ценного там и нет, — заметил мистер Эванс. — После того случая всё ценное, что было в доме: деньги, документы и так далее я положил в ячейку банка, а ключи всегда в бумажнике. Мало ли что. На банк же не нападут? — На банк не нападут, вы очень предусмотрительны, мистер Эванс,— Миллиган улыбнулась. — Мы вас проводим. — Я никуда не пойду! — внезапно поняв, до чего договорились родители, закричала Петуния. — Я никуда не поеду! Я не позволю вам сломать мою жизнь! Мама! Папа! Как вы можете соглашаться на такое? Она отшатнулась от волшебников на несколько шагов назад. — Как вы не можете понять? Я не могу никуда уехать! У меня тут всё: учёба, жених, будущее! Как я могу бросить всё только потому, что Лили втянула нас в разборки своих ненормальных психов? Я не поеду! Миссис Эванс попыталась взять её за локоть, но она отпрянула ещё на несколько шагов назад. — Вы можете ехать куда захотите. Вы же всегда хотели мир посмотреть. Всё никак не могли собраться, ждали пока мы вырастем, потом ждали пенсии... Вот вам, пожалуйста, шанс. А я никуда не поеду. Мне здесь хорошо. И будет ещё лучше, если все ненормальные оставят меня в покое! — Мисс Эванс, мы не можем позволить вам остаться, — начала Миллиган, но Петуния её перебила. — А я и не остаюсь! Не хватало мне ещё жить в доме, вокруг которого ненормальные шастают. Я уезжаю! К Вернону! Навсегда! — Петуния! — прикрикнула на неё миссис Эванс. — Это в конце концов неприлично! Недопустимо молодой леди... — Что Петуния? — огрызнулась та. — Это вы требовали от меня подождать со свадьбой хотя бы до конца колледжа. Всё было бы уже допустимо! А я и тянула. Пока ваша ненормальная не втянула нас во что покрепче! Всё! Хватит! Я уезжаю к Вернону! Петуния повернулась к магам и угрожающе зашипела в их сторону, наседая на них с каждым словом всё сильнее. — И если кто-то из вас посмеет хотя бы попытаться мне помешать, я не успокоюсь. Я обращусь в Скотленд-Ярд, в Ми-Шесть, в конце концов на телевидение, я всему миру расскажу, кто вы такие и что вы творите с приличными людьми! И не надо тыкать в меня своими палками, вы мне память не сотрёте, а если попытаетесь, я тоже смотрела шпионские боевики и я подстраховалась, компромата на вас я найду предостаточно, и доказательств, все ваши уродские учебники, и газеты, и вещи, всё у меня есть. Ещё хоть раз попытаетесь влезть в мою жизнь — вы просто так не отделаетесь! Я понятно объяснила? Старшие Эвансы стояли в глубоком шоке. Верус потерял дар речи. — Я восхищена вашим мужеством, мисс Эванс, — наконец, с лёгкой одобрительной улыбкой выговорила Миллиган. — Если не потеряете свою жизненную позицию, сможете многого достичь. Верус, на два слова. На этот раз растерялась Петуния. Она готовилась к жёсткому противостоянию, а получила... Комплимент? Маги отошли на них на некоторое расстояние и зашептались. Верус дёргался, хмурился и жестикулировал, Миллиган была спокойна. Верус не нравился Петунии больше. Как будто он ненормальнее, чем эта ведьма, скорее похожая на копа из сериалов, чем на тех авроров, которых она уже видела. Она поёжилась. Уроды. — Петуния, — мать коснулась её плеча. — Петуния, подумай... — Я подумала, — ответила Петуния. — О, мама, я столько об этом думала. Я знала, что эти однажды попытаются влезть в нашу жизнь и добром это не кончится. Я не хочу от них зависеть. Я не хочу жить с оглядкой. Я не хочу бояться. Я просто хочу жить нормальной жизнью, как будто никакой Лили никогда не было, это всё чего я хочу. — Она твоя сестра! — Она сама с тобой согласна вообще? А теперь скажи, эти ненормальные угрожали бы нам, если бы не она? Мы бы жили долго и счастливо и знать о них никогда не знали! Петуния взяла мать за руку и покачала головой, сделав тон мягче. — Уезжайте. Вы будете там счастливее, сможете мир посмотреть. Мы выросли. У нас всё будет хорошо. Вы ведь знаете адрес Вернона — мы будем переписываться. Может, через пару лет начнём ездить друг к другу в гости. Всё это закончится. Уезжайте. Я справлюсь. Я же не одна, со мной будет Вернон. Может, он вам не сильно нравится, зато он крепкий и надёжный. Волшебники закончили свой разговор вернулись к ним. Миллиган была задумчивой, Верус раздражённым. Петуния поморщилась. — Мы можем предложить вам следующее решение, — сказала Миллиган. — Я провожу мистера и миссис Эванс в Америку. Агент Верус проводит мисс Эванс к мистеру Дурслю. Вы все, включая мистера Дурсля, принесёте друг другу магическую клятву не открывать своих новых адресов и имён волшебникам, мы эту клятву закрепим. Это нужно для вашей безопасности и для того, чтобы другие волшебники не могли вас найти, а так же полностью оградит вас от волшебного мира, насколько это, конечно, возможно. Пока это всё, что мы можем сделать для вас, не нарушая ваших гражданских прав и свобод. — А что вы можете сделать, нарушая их? — дерзко спросила Петуния. — Шарахнуть вас заклятием подчинения, сделать что нужно и стереть память, — не без удовольствия ответил Верус. — Да я вас!.. — Петуния сжала кулаки. Миллиган подняла руки. — Мы не враги вам и мы не будем этого делать. В отличие от волшебников, которые могут желать вам зла. Именно поэтому мы пытаемся вас защитить. Вы согласны? — Мы должны, наверное, ещё посоветоваться, — начала миссис Эванс. — Согласны, — перебил её мистер Эванс. — Нам нужно пару часов попрощаться и договориться о связи. Вы же не запретите нам общаться? — Конечно. Думаю, уместно будет, если мисс Эванс проводит нас на самолёт и уже потом отправится к своему жениху вместе с агентом Верусом. — Я не поеду никуда одна с этим хмырём! — возмутилась Петуния. — У него на лице написано... — Петуния, хватит! — резко осадил её мистер Эванс. — Ты уже достаточно вольностей себе позволила. Если кто и может опуститься до того, чтобы относиться неуважительно к другим людям, оскорблять их на основе их происхождения и рода деятельности, это будем не мы, понятно? — Сколько бы зла волшебники нам ни причинили, я не опущусь до их уровня. Понятно. Петуния привычно вздёрнула подбородок и поджала губы. Мистер Эванс развёл руками. Агент Миллиган со вздохом покачала головой. Если бы на их месте были настоящие представители Министерства Магии, привыкшие к мысли о том, что маглы это зверюшки чуть более развитые, чем домовые эльфы, добром для Эвансов эта встреча вряд ли бы кончилась. * * * Дана допила кофе и поморщилась: перебить вкус оборотного зелья не получалось. Ближайшие дни ей останется только терпеть его. Этот вкус исчезнет вместе с действием зелья. Главное, чтобы её не начало от него тошнить. Хотя, противорвотное у неё теперь тоже было. На три приёма. Тонизирующее на пять, курс крововосстанавливающего, на всякий случай перечное, два флакона снотворного и универсальное противоядие. За соседним столиком сидели Эвансы. Дана понимала, что прежняя она никогда бы так не поступила — она оставила бы им выбор и не стала разлучать просто из-за того, что боится за их жизни. Не стала бы заставлять куда-то переезжать. Не стала бы лгать. И, скорее всего, потеряла бы их. Как она теряла одного за одним всех в своей прошлой жизни. — Как мы будем держать связь? — спросил Снейп. — На экстренный случай нам нужен надёжный канал связи. Совы между континентами — это слишком долго и очень ненадёжно. Остальные средства связи вроде сквозных зеркал... Нам не по карману. — Тогда, как планировали, ограничимся Протеевыми чарами на наших часах. Коротких сообщений должно быть достаточно. Не думаю, что нам придётся много общаться. Но если младший Поттер попытается как-то отыграться на тебе или на что-то спровоцировать, сразу сообщай. — Если он выжил... — Мы это уже обсуждали. И не забывай про остальных Мародёров: именно Блэк, не Поттер, маниакально мечтает убить тебя. Так что если что случится, сигналь, вместе придумаем, как тебе выкрутиться. — В таком случае, даже не думай, что в Америке справишься одна, — самонадеянно ответил Снейп. — Над любой трудностью будем думать вместе. — И отпишись, когда передашь Петунию Вернону, — проигнорировала его Дана. — И возьми с него честное слово, что он присмотрит за ней. Нет, давай лучше магическую клятву, не доверяю я ему. — У маглов магические клятвы не работают. — Тогда сделай вид, что она магическая, ему придётся к этому отнестись серьёзно. — Лучше бы с ней отправилась ты. — Всё так же на дух её не переносишь? — Нет, просто ты умеешь держаться более внушительно. Боюсь, как бы мне не пришлось Империус в него запустить. — Постарайся воздержаться от использования Непростительных и других серьёзных нарушений закона. И вернуться в Хогвартс до заката. И сразу напиши мне. — Хорошо, мамочка. — И не смей называть меня так. — Окей, док. — И береги себя. — Ты себя береги. И не попадайся МАКУС. — Знаешь, было дело мне и от правительства скрываться приходилось. А тут всего лишь легальная туристическая поездка. Я тебе сувенир привезу. Объявили посадку на рейс. Волшебники поднялись. Дана обняла Снейпа. — Удачи. Они подошли к Эвансам. — Пора, — сказала Дана. — А наши билеты? — начал мистер Эванс. — У нас магический пропуск. Это особый случай. Давайте пройдём на регистрацию. Мисс Эванс, удачи вам и счастливой семейной жизни. Надеюсь, волшебники вас больше не побеспокоят. — А уж я-то как надеюсь, — Петуния хлюпнула носом и повисла на шее родителей. — Вы, когда устроитесь, пишите, обязательно пишите. Куда вы летите? — В Колумбию, — ответила Дана. — В этом округе самое маленькое количество магов на процент населения, думаю, вашим родителям там будет комфортно. — Конечно. — Прощайте. Дана провела Эвансов на регистрацию и они встали в самом конце очереди. Они летели самолётом впервые и явно нервничали. Выпустив кончик волшебной палочки из рукава, Дана навела на них лёгкие расслабляющие чары. Миловидной барышне в окошке она протянула заранее изготовленные муляжи билетов и, наградив её лёгким конфундусом, тут же их забрала. Самое удивительное, то, что она делала, даже не было противозаконным, если говорить, конечно, только о магических законах. Волшебники настолько сильно не замечали и презирали маглов одновременно, что никому не пришло бы в голову так путешествовать, поэтому некому было запрещать и контролировать. Дана помнила: считалось, что самолёты слишком часто падают, чтобы волшебники могли безопасно в них летать, корабли тонут, машины бьются и вообще единственный нормальный способ передвижения на большие расстояния, достойный волшебника — это порт-ключи и аппарация насколько хватит сил, ну и волшебные поезда внутри страны, к которым почему-то у британцев было особое отношение. С большой натяжкой и риском для жизни всё-таки корабли, по крайней мере, это довольно консервативный вид транспорта, а спастись из воды у мага с волшебной палочкой гораздо больше шансов, чем если он расшибётся в лепёшку в герметично запертом самолёте. К тому же, волшебники, хоть ни за что не признают это вслух, всегда боялись и избегали больших скоплений маглов — они не чувствовали себя в безопасности, скованные статутом о секретности и не имея права открыто колдовать. Ни один волшебник в своём уме не стал бы лететь на самолёте зайцем, максимум, на что он осмелится из немагического транспорта — это метро и туристические лайнеры. Как результат — в аэропорту невозможно встретить авроров и других контролирующих перемещения лиц, а значит, весь спектр разрешённых для сохранения Статута заклинаний Дана могла спокойно использовать. Удобно. Но глупо. Наконец, они оказались на борту, усадив Эвансов и поколдовав над ними расслабляющими чарами, Дана с облегчением опустилась на своё кресло и прикрыла глаза. Она как будто на секунду оказалась в прошлой жизни, где перелёты составляли неотъемлемую её часть, и в моменты перемещения из пункта А в пункт Б она как будто выпадала из мира и все проблемы вокруг переставали существовать. На секунду встрепенувшись, она убедилась, что часы подадут звуковой сигнал в нужное время, а потом позволила себе вздремнуть. * * * В Аннаполис Дана прибыла спустя два дня после того, как покинула Англию. Её терзало множество неприятных и тревожных мыслей. Чувство вины за то, что она выдернула Эвансов из их привычной жизни, их родной страны и бросила их одних, и каким именно способом она это сделала. Да, она постаралась, чтобы их переезд был максимально комфортным. Да, она умудрилась подделать кучу документов и баз данных, чтобы Эвансы обосновались в США и никто не смог доказать, что это незаконно. Да, продажей их дома теперь занимается международное агентство, как и приобретением нового жилья. Да, им уже предложили новую работу, причём на родном заводе они могли только мечтать о таких условиях. Да, рядом с ними больше не будет волшебников, способных причинить им вред. Но... Они не хотели ничего этого. Она приняла решение за них, вынудила их на переезд. Потом чувство вины за то, что она нарушила ряд законов. По большей части, её тревожила собственная преступная деятельность относительно уважаемых ею законов маглов — подделка документов, мошенничество, незаконное пересечение границ. К магическим она испытывала откровенное неприятие. Магическое законодательство США жёстко регламентировало отношения магов и немагов, и у Эвансов просто не осталось больше шансов быть втянутыми в чьи-то разборки без того, чтобы виновных в этом магов не посадили в тюрьму. Дана никому не сказала, как сильно она рискует, просто колдуя рядом с ними. Она никому не сказала, что, оставаясь чистой для законов магической Британии, она уже набрала не один десяток лет тюрьмы по законам магических США. Что Конфундусы, Обливейты и Оборотное зелье, конечно, не запрещены, но уже входя с этим комплектом в любое госучреждение с целью воспользоваться слабостью маглов перед магией она совершает преступление. Что каждый день встречаясь и разговаривая с маглами она совершает преступление. Что оставляя им воспоминания о волшебниках она совершает преступление. Но, к счастью, она прибыла в страну в качестве магла, с не зарегистрированной волшебной палочкой и для того, чтобы привлечь её к ответственности нужно как минимум знать, что именно она здесь и что именно она сделала. А как это узнать, если все свидетели ничего не помнят? А до Эвансов ещё нужно добраться, и она позаботилась, чтобы волшебникам это было затруднительно. Если они сами не будут выступать в ток-шоу, что их заколдовали, с перечислением реальных фактов о магическом мире, волшебники не получат никакого права встречаться с ними, допрашивать или брать воспоминания. Что из этого Дана смогла бы добиться без помощи Конфундуса, Обливейта, маглоотталкивающих чар, лёгких иллюзий и трансфигурации? Теперь, когда вся эта противозаконная суета осталась уже позади, можно было немного расслабиться. Она могла бы открыто идти в волшебный квартал и пить кофе перед Министерством Магии или вернуться в Лондон под именем Лили Эванс, гражданки Великобритании, совершеннолетней ведьмы. Можно было не скрываться и не прятаться, по крайней мере, пока от Поттеров её отделяет океан. Но у неё осталось самое жуткое и самое важное для неё дело. Она не могла больше откладывать, игнорировать, не замечать, будто есть вещи поважнее. Шанс узнать, кто же она такая. Путешественница между телами, как утверждал Дамблдор, или же порождение разума Лили Эванс, расстройство идентичности, глюк. Как утверждала бы она сама, потому что именно эта версия была гораздо больше похожа на правду. Не противоречила научным фактам. Если бы не существование магии, опровергающей многие знакомые ей аксиомы рационального мира, Дана бы даже не сомневалась в этом, но, как учёный, она ещё не разбиралась в магии так хорошо, как тот же Дамблдор. Поэтому она всё-таки оставляла шанс, крохотный безумный шанс на то, что она действительно путешественница между телами и временами. Шанс, в который она всей душой хотела верить, изо всех сил отвергая собственные убеждения и чутьё. Это было страшно. Дана боялась узнать, что она не настоящая. Ещё больше она боялась принять тот факт, что никого из родных и близких она больше не увидит никогда. Но малодушно сбежать, жить дальше, делать вид, что её это не волнует — ещё хуже. Поэтому она приехала в небольшой городок, где Скалли снимали дом во время одного из длительных плаваний капитана и отца семейства. Дана шла по знакомому городку и испытывала непонятное чувство. Здесь смешалось всё — ностальгия по детству, растущее облегчение от того, что улочки и дома были в точности такими, как и в её воспоминаниях, и вместе с тем растущая тревога. Телепатия и пророчества в волшебном мире тоже существовали. Что если разум Лили Эванс просто считал реально существующие условия прежде чем породить своего магического защитника? Что если она сейчас увидит рыжеволосую девочку, с подружками возвращающуюся со школы, но это не будет значить абсолютно ничего? Именно та девочка — настоящая Дана Скалли, а она всего лишь... Кто она? Дана затрясла головой, сгоняя наваждение. Она учёный, агент ФБР, врач. Она потенциально сильная ведьма. Она уже не просто Дана Скалли, но она давно не Лили Эванс. Она живёт, дышит, чувствует и пропускает всё через призму своего восприятия. Если она всего лишь порождение разума, то это чертовски гениальный разум. Часы на запястье нагрелись и на ремешке проявились слова. "Всё хорошо. Северус". В Хогвартсе давно закончились уроки, Снейп в гостиной или библиотеке. Он в порядке. Давая ей знать, как дела, чаще чем пару раз в сутки, он хотел быть уверенным, что она тоже в порядке. Дана чуть облегчённо улыбнулась и немного помедлила, прежде чем отправить ответ: "Всё хорошо. Дана". Она немного кривила душой: не была уверена, что действительно всё хорошо. Что если Снейп тоже кривил душой? Несносный мальчишка. Присев на лавочку в парке напротив школы, Дана принялась ждать. Тринадцатилетняя она каждый день ходила через парк из школы домой, по пути заглядывая в маленькую булочную. Если она не встретит себя в течение часа... Придётся навестить свой домашний адрес, несмотря на то, что она всё ещё не была морально готова к встрече с мамой, братьями и особенно сестрой. Но мысль рвануть в Массачусетс и посмотреть, как там Малдер... Дана зарылась пальцами в волосы и помотала головой. Не время. Ещё не время смотреть в глаза своей боли. Что если и боли этой нет? Если его никогда не было — это, пожалуй, даже хуже смерти. Сходить, что ли, в булочную, купить пирожок в форме уродливого носорога? Всё равно её дорожки с маленькой Даной не разойдутся, она пойдёт по тому же маршруту. Нужно что-то делать, чтобы отгонять панические мысли. Нужно постоянно что-то делать. Бросив ещё один взгляд на скрывающуюся за деревьями тропинку, Дана поднялась и отправилась в булочную. Та оказалась на своём привычном месте и Дана снова вздохнула, толкая дверь с зазвеневшим колокольчиком и вдыхая знакомый с детства аромат корицы, карамели и хлеба. Зайти она не успела. — Лили! Лили! — позвали её совсем рядом. На этом конце света её никто не мог знать. На этом конце света её никто не мог искать. Или мог? Дана отшатнулась, уходя в сторону, не скрываясь выхватила волшебную палочку и направила на девушку в капюшоне, окликнувшую её. Даже маленький хрупкий противник всё ещё противник. Оборотное зелье никто не отменял. — Ты кто? — резко спросила она. — Эванс, ты чего? — девушка спешно стянула капюшон, тряхнув тёмными волосами и подняла пустые руки. Голубые глаза встретились с зелёными. — Твою мать! — не удержавшись, выронила Дана и, не совсем доверяя чужим воспоминаниям, уточнила: — Пенелопа? Перед ней стояла девушка с фотографии, девушка из воспоминаний и та, кого она не рассчитывала увидеть — Пенелопа Хельсингтон. Лучшая подруга Лили. Несмотря на смятение, в душе стало немного теплее — так реагировала бы Лили. — Лили, что с тобой? — испуганно спросила Пенелопа. — Что ты здесь делаешь? — спросила Дана, не отводя волшебной палочки. — Я живу здесь. А ты что здесь делаешь? Лили, опусти палочку, здесь полно маглов. — Здесь никого нет, — ответила Дана, бросив быстрый взгляд по сторонам и, настороженно нахмурившись, сжала палочку крепче. — Но мы можем отойти поговорить, пока кто-нибудь не появился. — Лили, убери палочку, это же я, Пенелопа, — чуть не плача повторила девушка. — Я правда не при чём, я ничего не подстраивала, всё вышло случайно... — Я знаю, — спокойно ответила Дана. — И с Джеймсом я тебя не пыталась сводить... — Я знаю. — Ты на меня не сердишься? — На Пенелопу Хельсингтон? Не сержусь. — Тогда почему?.. — Какой обряд мы провели с тобой двадцать второго декабря на третьем курсе? — Обряд стирания магического слепка с личных вещей... И защиту от психических воздействий через магическую ауру поставили двадцать пятого. Дана прикусила губу. Это было в дневнике. Дневник мог читать Джеймс. — А что я тогда тебе подарила на Рождество? — Книгу. Диккенса. Я так и не прочитала. Дана расслабленно опустила палочку и улыбнулась. — Извини. Я должна была убедиться, что это действительно ты. — Почему? Что с тобой случилось? Ты выглядишь такой... Взрослой... Дана натянуто улыбнулась. Да, с их последней встречи она повзрослела на целую жизнь. — Поттеры, — сказала она. — Со мной случились Поттеры. Пенелопа помрачнела. — Тебе правда пришлось выйти замуж? — сочувственно спросила она. — Я не все газеты получаю... Поттеры что, правда так ужасны, как, ну... о них говорят? — Кто говорит? — Ну ты всё время говорила. И родители теперь, после того как ты... Ну, чуть не умерла. У меня даже портключ есть, чтоб как только я увижу кого-то из Поттеров, немедленно переносилась домой даже из школы. Дана задумчиво кивнула. — Мне бы поговорить с ними, — заметила она. — И да, я не Поттер, поэтому от меня можешь не переноситься. — Но в газетах писали... — Я со свадьбы сбежала. Точнее, меня украли. — Ого, — выдохнула Пенелопа. — И раз уж твои родители приняли такие меры для твоей безопасности, тебе бы не помешало тоже о ней задумываться. Это не пустые тревоги. Они полностью правы. — Лили, ты меня пугаешь. — А ты как будто из прошлой жизни, — не сдержала улыбку Дана. — Так что ты тут делаешь, в магловском квартале? Я проверила, в Аннаполисе волшебники живут только в частных владениях в пригороде. — Я за пончиками шла... А мы живём рядом с пристанью. Просто официально нигде не зарегистрировались... ну... из-за Поттеров. Если честно, я уже тоже всего этого бояться начала... Так ты хотела поговорить с ними? Дана кивнула, но тут же замерла. Если Хельсингтоны покинули Англию и прячут дочь, очевидно, только по одной причине, им, как никому, выгодно, чтобы Джеймс женился на другой. — Ты же не знаешь, почему они захотели переехать? — Нууу... Я не всё знаю. Некий доброжелатель сообщил им, что я вхожу в список желанных невест для Поттеров. Они сначала обрадовались, а потом погадали на моё будущее. В общем, нагадали, что если я выйду замуж, то умру в юном возрасте. — И это всё? — удивилась Дана. — Просто погадали? — Это были пять профессиональных гадателей, на рунах, нумерологи, гурии... Пять из шести. — А шестой? — А она известная шарлатанка. Нагадала, что я рожу чудесного мальчика и моё имя прославят в веках. В общем, отец решил, что богатый жених хорошо, а жизнь дороже. А после того, что с тобой случилось, то и медлить с переездом не стал. Тебе же тоже пророчили быть невестой Джеймсу и смерть в юном возрасте... Ну, это из того, что я знаю. Не смотри на меня так, я же понимаю, что должны быть более серьёзные причины, тем мне страшнее, что мне ничего не говорят, а отбрехиваются нелепыми сказками. Отец умеет хранить секреты, он же работал в Отделе Тайн. Если родители не захотят, ни за что не скажут, ни мне, ни тебе подавно. — А мне и не надо, — встрепенулась Дана, моментально придумав решение при последних словах подруги. — Ты представишь им меня как агента Миллиган из МАГУСа. Опрошу их о причинах их внезапного переезда сюда с толстыми намёками, что мне известно больше, чем они думают и МАКУС может им поспособствовать. Мне край как нужно нарыть максимум информации под Поттеров. И, конечно, я всё тебе расскажу. Если это не будет что-то слишком чудовищное для детской психики, мысленно завершила Дана. — Ты сможешь с ними разговаривать как настоящий агент? Ну, они же опытные маги и, скорее всего, общались с МАГУС, когда мы переезжали. — Все спецслужбы работают по одному шаблону, — отмахнулась Дана. — То есть, я кино много раз про это смотрела... И с аврорами общалась. Все нормально, точно. — Но они же видели твою колдографию, — протянула Пенелопа. — Они тебя узнают. — У меня оборотное зелье есть, на пару часов. Мне хватит. — Северус помог? Вы помирились? — Да. — Как он? — Неплохо. Он будет рад узнать, что с тобой всё в порядке, ты его последний родной человек. Зазвенел колокольчик на двери булочной, прерывая их разговор. — Дамы, или прячьте волшебные палочки, или зайдите уже внутрь, ну маглы же видят, — произнёс высокий тучный кондитер в том же нелепом колпаке, который Дана помнила с детства. Она бросила последний взгляд на дорожку. Никто не приближался. Как странно, что даже кондитер из её воспоминаний оказался волшебником. Странно и пугающе. Сжав палочку, она вошла внутрь. — Давай возьмём пончиков, кофе и обсудим детали. — Ты же не пьёшь кофе? — Не пью, когда я не нервничаю и высыпаюсь. — Ты нервничаешь? — Когда совершаю что-то сумасбродное? Всегда. Опросить и исчезнуть, решила про себя Дана. Она не хотела вовлекать ещё и Пенелопу в свои дела. Тем более, когда ту прятали с той же старательностью, что она сама прятала Эвансов. И почему многие люди мыслят настолько одинаково? * * * Вечером, нагулявшись по Аннаполису, как следует отдохнув и буквально вспомнив детство, Дана с Пенелопой отправились в дом Хельсингтов. Можно было бы и раньше, но Дана буквально чувствовала, как ей нужна эта передышка прежде чем вновь окунуться в водоворот шпионских страстей. Несколько часов безмятежности. Несколько часов простой жизни. И да, первая же возможность трусливо сбежать от своих страхов. Истина? Да так ли сильно хочет она её знать? Даже если она увидит маленькую Дану Скалли, в глубине души она останется при своём мнении. Даже если она найдёт юного Фокса Малдера. Даже если начнёт маниакально следить за ними. Может, судьба была в том, чтобы её поиски истины случайно свели её с Пенелопой Хельсингтон, которая оказалась такой же покупательницей сети магло-волшебных булочек, как и она сама? Была ли её прежняя жизнь важнее её новой жизни? Внезапно Пенелопа дала якорь, за который можно было зацепиться — реальный человек из реального прошлого Лили, которое Дана теперь помнила почти как своё. С ней было связано много воспоминаний. Она как будто делала ту часть Даны, которая их хранила, более живой. Наверное, главное было в том, что Пенелопа оказалась обычной. Не думала о глобальных проблемах, жила сегодняшним днём, радовалась обретению потерянной подруги как ребёнок. Она и была ребёнком. Ела мороженое. Дурачилась. Много болтала. — Дом почти в два раза больше, чем у нас был в Лондоне, а ещё у нас есть сад, представляешь? Не те два метра газона перед крыльцом, а настоящий сад и кованные ворота со сторожевыми пикси, — рассказывала Пенелопа. — С содержанием волшебных животных тут так строго, что на каждого нужно специальное разрешение — не то что в Англии, заводи кого хочешь и сколько хочешь. Мама месяц добивалась в МАГУС разрешения на семью пикси, а книзла нам так и не позволили. Столько бумажек, ветеринарные заключения, свидетельства всякие, контракт на своевременную сдачу яиц... Зато почтового крок-ворона нам выделили сразу и бесплатно, они тут вместо сов. От них с пикси такой шум стоит, но в целом, мне нравится, у нас в гриффиндорской гостиной гвалт громче. По-моему, здесь лучше, чем в Хогвартсе, Ильверморни не пансионат, после уроков мы можем делать что хотим и гулять где хотим. Правда, чтобы аппарировать в школу, приходится уходить на специальную площадку, в городе нельзя даже в своём доме. Мы когда заселялись, сотрудники МАГУС нам антиаппарационный купол поставили, чтоб не нарушали. А антимагловских чар, наоборот, не ставили, здесь запрещена большая часть их вариаций, можно только самые щадящие. Но они и не нужны, маглы уважают обозначение "частная собственность". А вот и наш дом. Дана остановилась у заросших густым плющом ворот, чтобы принять оборотное зелье. — Пикси нас пропустят? — спросила она, тщетно пытаясь различить их фигурки на кованном узоре. — Конечно, ты же со мной, — Пенелопа постучала волшебной палочкой по воротам и они, дрогнув, начали открываться, чуть слышно поскрипывая. — Тихо у вас, — заметила Дана. Пенелопа пожала плечами и зашагала к дому, второй этаж и крыша которого виднелись за густыми зарослями запущенного сада. Выпрямившись и сжав в кармане волшебную палочку Дана отправилась следом по заросшей травой дорожке, привычно осматриваясь. — Ты только что сказала, что пикси и ворон шумят, — осторожно заметила она. — Может, мама ворона с письмом отправила, а пикси спят, — пояснила Пенелопа, но остановилась. — У вас волшебных зверей больше нет? — уточнила Дана, заметив в траве маленькое зелёное существо, больше всего издалека похожего на тощего дракончика. — Нет, конечно, запрещены же. Дана подошла к существу. Это оказался пикси, только зелёный, в пупырышках и полопавшихся маленьких язвочках. Глаза его были открыты, он не двигался, внешних признаков окоченения не было. — Это... — Ветеринарные свидетельства, говоришь, получали? — ещё раз уточнила Дана, чуть дрогнувшим голосом. Тишина вокруг стала ужасно давящей. — Да, но... Дана наколдовала два головных пузыря и схватила Пенелопу за руку. — Идём отсюда, быстро! — прикрикнула она, отдёргивая её от трупика. — Но это... — Драконья оспа? Нет, Пени, хуже. Выглядит как оспа. Это яд. И скорее всего, все уже мертвы. Она дотащила Пенелопу до ворот и быстро вытолкнула её. Лучше перестраховаться. Хотя какая может быть перестраховка, когда существо, недавно прошедшее ветеринарный контроль, лежит со всеми призраками смерти от драконьей оспы? Во дворе бывшего и скрывающегося сотрудника Отдела Тайн? С учётом известных Дане проводящихся там разработок? А если ещё и добавить отсутствие реального контроля за межконтинентальными путешествиями волшебников... Оказавшись за воротами, Дана снова схватила Пенелопу за руку. — Где кончается купол? — Лили, убери пузыри, маглы же... — На маглов яд не действует, мы не знаем зону и время отравления! — Дана потянула Пенелопу прочь. — Быстрее же, надо уходить! — Я не знаю! Я не пробовала аппарировать. Это незаконно. — Сейчас попробуешь! — Но маглы... Дана тоже заметила впереди приближающегося магла, но всё равно повернулась для парной аппарации, получив при этом только звон в ушах и невидимый удар под рёбра, более ощутимый, чем при удачном перемещении. Пошатнувшись, она попыталась схватиться за голову, но пальцы натолкнулись на пузырь. Магл заспешил к ним, сперва Дане показалось, что для того, чтобы помочь, но тут она увидела его лицо и руку, потянувшуюся к внутреннему карману пальто. — Прюэтт, — выдохнула она и резко оттолкнула Пенелопу, уходя в сторону и первой атакуя его серией обездвиживающих, оглушающих и ослепляющих заклинаний. — Что ты делаешь?! — взвизгнула Пенелопа, зажимая уши. Прюэтт успел увернуться лишь от первого заклинания и, остолбенев, упал на мостовую. Пенелопа несмело попыталась её остановить, но Дана продолжила колдовать. На секунду ей показалось, что Авада Кедавра неплохое заклинание и под ложечкой заныло. Тень дементора будто появилась и исчезла перед ней и обдало холодом. Как было бы просто. Но она добавила лишь пару дополнительных оглушающих, стерла пять минут памяти и набросила простейшие маскирующие и маглоотталкивающие чары, так, чтобы вся связка не заняла больше минуты. Последним взмахом она лопнула пузыри. — Если он здесь, яд уже не опасен, —сказала она и повернулась к оторопевшей Пенелопе, протянув ей склянку с последней порцией оборотного зелья. — Пей, сойдём за близняшек. — Лили, что происходит?! — вскрикнула та, отшатнувшись. — Я не знаю, пришли они за тобой или твой отец что-то знал, или они убивают двух зайцев. Но если хочешь жить, тебе точно лучше не знать. Пожалуйста, выпей и идём отсюда. — Зачем? — Потому что он точно здесь не один! Если нам повезло, остальные ждут в засаде в доме. Если нет... — Лили, я не пойду с тобой! — глаза Пенелопы наполнились слезами и она отошла ещё на несколько шагов. — Я боюсь! Я не понимаю! Я дождусь МАГУС... — МАГУС не успеет! — голос Даны дрогнул. — Пожалуйста, верь мне. — Прости, я не верю, — ещё два шага назад. Пенелопа опустила голову. — Уходи. Дана, закусив губу, подняла волшебную палочку, собираясь лишить подругу памяти. Нужно было стереть почти день — это сложно, долго, требует концентрации. — Прости. Ты не должна была меня видеть. Так будет лучше. Пенелопа направила на неё свою палочку в ответ. — Только попробуй. — Прошу, Пенелопа. Я уберу только несколько часов твоей памяти. Ты ведь попадёшь к ним, они не должны знать, что я здесь, что ты меня видела, что ты что-то знаешь. Пожалуйста. Они не должны меня найти. Я не хочу назад... — Я тебе не верю! — прокричала Пенелопа. — Уходи. Неожиданно тело перестало слушаться и налилось тяжестью, подобно сплошному куску железа, намагниченными, руки притянулись к туловищу, дыхание перехватило. Дана могла только смотреть, падения она не ощутила, лишь вселенная странно переместилась и перед глазами остались только чужие ноги. Пенелопа снова вскрикнула. — Мисс, с вами всё в порядке? Она не навредила вам? Дана бы застонала, если бы могла, но из-за жуткого онемения не смогла даже скрипнуть зубами. Ненавистный голос! Авада Кедавра действенное, очень действенное заклинание... — Н-нет... нет... — пробормотала Пенелопа. — Не успела. Спасибо, сэр. — Она вам угрожала? Вы её знаете? — в поле зрения появились знакомые сапоги с львиными бляшками. Как Дана их ненавидела! А у того, у ворот, не было бляшек. Двое из ларца. — Нет, я её не знаю, — более уверенно ответила Пенелопа. — Я её точно никогда раньше не видела. Она сказала, что хочет поговорить с моим отцом, пыталась втереться мне в доверие. Представилась... Она сказала, что она агент Миллиган... — Миллиган! — перебил её Прюэтт с каким-то придыханием, как будто получил на Рождество невероятный сюрприз. — Ну вот ты и попалась! Дана скривилась бы, если бы могла. Какая глупая была идея — представляться везде одним псевдонимом! Если бы не эта жалкая сентиментальность, так бы и осталась она здесь лежать под Петрификусом как ненужный элемент пейзажа до прибытия сотрудников МАГУС на зачистку. Пенелопа, почувствовав неладное, но оставшись по-гриффиндорски верной, напоследок попыталась её прикрыть... Не её вина, что с этим именем Дана себя уже зарекомендовала своим врагам. Прюэтт перевернул Дану на спину и стал беззастенчиво рассматривать её. Могла бы, в лицо ему плюнула. Самым ядовитым ядом. — Так я и думал, выглядишь как стерва. А ты потрепала нам нервишки, а? Вот только со вторым похищением у тебя не срослось, беда. Ничего, у нас в отделе мы быстро развяжем тебе язык. И про хозяина расскажешь, и куда девчонку дели. — Сэр, — Пенелопа несмело дотронулась до его плеча. — Сэр, что происходит? Кто она? Тот встал и, бравируя, показал значок. — Старший аврор Прюэтт, Отдел Правопорядка Британского Министерства Магии. А это — особо опасный преступник, Пожиратель Смерти. Перечислять все заслуги уж не буду. Пенелопа вскрикнула и прижала ладошки ко рту. Поверила? Дана по взгляду поняла — поверила. Слишком хорошо она знала ту Лили, от которой теперь почти ничего не осталось. Прюэтт закатал Дане левый рукав и присвистнул. — А где ж твоя метка? Никак, шпионом подрабатываем? Ну, ничего. — Сэр, — снова напомнила о себе Пенелопа. Беги, дурочка. Дана даже глаза на неё толком выпучить не могла — уже выпученные. — Сэр, объясните, что происходит? Я могу вернуться домой? — Простите, мисс, — Прюэтт как будто нехотя отвлёкся от своей добычи. — В вашем доме сейчас работают эксперты. Через несколько минут вам всё объяснят. Вам придётся пройти с нами. — А мои родители?! — в панике закричала Пенелопа. — Они... Живы? — Мои соболезнования... Пенелопа оттолкнула руку Прюэтта и побежала. Поздно. Тот спокойно взмахнул в её сторону волшебной палочкой. Невербальная вспышка заклинания. Тишина. Прюэтт снова повернулся к Дане. Пенелопа была ему почти неинтересна. Силён. Дана со своим уровнем владения чарами с ним бы не справилась магией. А вот револьвер... Всю бы обойму... Ну, здравствуй, Азкабан. Теперь уже навсегда. Запястье охватило теплом. В Хогвартсе отбой. На ремешке часов светилось "Всё хорошо. Северус".