Джеймс Крюк и Венди

Мисс Дарлинг прижалась виском к плечу капитана, легко сжав тонкими пальцами привычный расшитый воротник рубашки. От пирата пахло ромом и дорогим табаком, но рядом с ним девочка чувствовала себя в безопасности. Капитан нес ее аккуратно и бережно, стараясь не поранить крюком.       Венди сквозь сон чувствовала, как пират опустил ее на что-то мягкое. Но ласковое покрывало тьмы укрыло девочку, забирая в мир сновидений.       Мисс Дарлинг проснулась, когда солнце уже встало, и озорной луч пробежал по ее лицу, пощекотав ресницы и позолотив щеки. Некоторое время она по привычке нежилась в постели, разглядывая каюту, достойную короля — в ней не было ни намека на вычурность, лишь свидетельство безупречного вкуса, рождающее роскошь. Джеймс Крюк спал в широком уютном кресле у окна.       Тихо вздохнув, девочка потянулась, поднялась с кровати и, поправляя на ходу растрепанные со сна волосы, подошла к зеркалу, дабы привести себя в порядок.       — Доброе утро, моя красавица, — услышала она позади себя бархатный голос.       Мисс Дарлинг весело улыбнулась и, убедившись, что сон не слишком испортил ее внешний вид, метнулась к капитану и крепко обняла его, прижавшись головой к его груди. Он с ласковой улыбкой пригладил ее волосы. Таково было начало самого обычного дня на корабле.       Но через два дня Венди вновь захотелось ощутить под ногами твердую землю, а не палубу корабля, и насладиться ароматами леса. Капитан, конечно же, разрешил ей покинуть корабль — он всецело доверился ей.

***

      Венди рассеянно гуляла по зеленым тенистым джунглям острова. В душе она была легче перышка, поскольку внутри нее полыхал огонь счастья и любви. Естественно, мысли ее были заняты капитаном, и ей не хотелось думать ни о ком и ни о чем ином, тем более что ничто не предвещало беды. Однако внезапно посторонний шорох привлек внимание мисс Дарлинг, и мечты тут же рассеялись, словно неясный дым.       Испугавшись возможной опасности, девочка стала осторожно отступать в глубину зарослей. Она хотела избежать столкновения с неведомым врагом и потихоньку уйти, надеясь, что он не будет ее преследовать, однако нарушитель спокойствия вышел на свет, и опасения мигом исчезли (хоть и не все), оставив место одному лишь удивлению.       — Питер! — тихо ахнула Венди.       И было чему удивляться. Питер Пэн — вечно молодой и беззаботный ребенок — выглядел удручающе. Неестественно бледное лицо, круги под глазами и общий помятый вид совсем не вязался с привычным образом волшебного мальчика. Пусть он и был того же возраста, что прежде, он, казалось, превратился в старика. В глазах его больше не было беззаботной веселости и задора, лишь грусть и затаенная обида на весь мир.       — Питер, что случилось? — испугалась юная леди.       Она не могла узнать в этом человеке прежнего Пэна, который при первой встрече подкупил ее своей беззаботностью и бесшабашностью. Питер бросил на нее долгий взгляд исподлобья, от которого кровь стыла в жилах. Было видно: говорить ему сейчас хочется меньше всего. Встреча с Венди разбередила и без того еще свежую рану, заставив вспомнить самые худшие моменты, произошедшие совсем недавно.       — Твои братья покинули Небыляндию, — резко и через силу ответил он. — Они были моей последней опорой после того, как ты предала меня, променяв на другого. И теперь ты еще спрашиваешь, что случилось!       Последняя фраза вырвалась из его груди криком, в который он вложил всю злость и отчаяние.       — Питер, послушай, я люблю капитана, так получилось, что я посмотрела на него другими глазами, — попыталась объяснить девочка. — Но я не хотела… Может быть, ты сможешь понять меня…       — Нет, ты предала меня! — крикнул Пэн, не пожелав выслушать ее.       На глазах его выступили слезы. Он быстро отвернулся и, стиснув зубы, бросился прочь, прочь отсюда, желая лишь одного: больше никогда не видеть лица той, которую когда-то любил, если это чувство можно было назвать любовью.       Мисс Дарлинг тяжело вздохнула, покачав головой. Ей все же было жаль Питера, хоть его упрямство и раздражало ее. Развернувшись, девочка направилась на корабль, решив не рассказывать капитану об этой короткой, но врезавшейся ей в память встрече. Питер же бежал, не разбирая дороги. Неподдельные разочарование и боль отражались на его юном лице. Он уже решил, что ему делать, хотя это решение и пугало его своей необратимостью. Дабы победить страх, он запретил себе думать о том, что собирается совершить, вплоть до того момента, когда страх уже не сможет помешать ему.

***

      Сми, усталый и разочарованный, направлялся в сторону «Веселого Роджера». Разведка на остров не дала ожидаемых результатов. Было ощущение, что Небыляндия погрузилась в глубокий сон вместе со своими обитателями. Это безмолвие обнадеживало и одновременно настораживало.       Внезапно до ушей пирата донесся какой-то стон. Он не предвещал ничего хорошего. Резко развернувшись, боцман бросился к источнику шума. С трудом продравшись сквозь густые деревья и переплетенные лианы, он достиг своей цели. Увиденное потрясло старого пирата до глубины души. За долгие годы своей службы ему доводилось видеть всякое, но он не предполагал, что доживет до чего-то подобного.       На дереве висел Питер Пэн. Ноги его безжизненно болтались в воздухе, словно плети, тело качал ветер. Лицо распухло и посинело, глаза вылезли из орбит, рот беспомощно раскрылся в тщетной попытке поймать хоть немного кислорода. В шею впивалась грубая верёвка. «Любоваться» увиденной картиной не было времени. Не задумываясь, о том, кого именно спасает и что его ждет после этого поступка, боцман, выхватив нож, ринулся к дереву, ловко подпрыгнув, ухватился за низкую ветку, подтянулся и, вытянув руку, так что она могла дотянуться до веревки, перерубил тонкий трос, и тело мальчика тяжело упало на землю. Боцман не стал дожидаться, пока он придет в себя, и, вытирая со лба холодный пот, медленно побрел по своему прежнему маршруту, чувствуя себя еще хуже, чем прежде.       После неожиданного спасения Пэна Сми был морально истощен. Поднимаясь на корабль, он случайно наткнулся на ехидный взгляд Старки, выходящего из каюты капитана «Веселого Роджера». Выработанное за годы плавания чутье на неприятности активно начало тормошить душу боцмана. Ждать подтверждения приближающихся бед пришлось недолго.       Внезапно с громким хлопком распахнулась дверь каюты, и оттуда вышел, нет, вылетел разъяренный Джеймс. Таким злым Сми его ещё не видел. В глазах капитана сверкали молнии. Казалось, еще секунда — и он начнет громить все вокруг, поразит провинившегося в самое сердце.       Обведя присутствующих взглядом, от которого, казалось, сейчас все вокруг расплавится, Крюк остановил его на боцмане. Взоры их скрестились, подобно рапирам фехтовальщиков или шпагам дуэлянтов. На пару секунд было ощущение, что время остановилось, а затем разразилась буря.       Джеймс подлетел к пирату и, грубо схватив его за локоть, потащил к себе в каюту. Высказать своё мнение вслух по поводу разыгравшейся сцены никто из команды не осмелился. Матросы лишь недоуменно переглядывались между собой. У каждого была своя версия грядущего, но в одном их мнение сходилось — кому-то сейчас очень не поздоровится.       Тем временем всего в паре метров, в закрытой каюте, пираты в упор смотрели друг на друга. Один со страхом, а другой с нескрываемой злостью. В их душах сейчас творилось нечто невообразимое, что можно было сравнить лишь с внезапно взбаламутившим море штормом.       Сми стоял посреди каюты капитана, не смея поднять глаза, ожидая, пока заговорит сам хозяин корабля.       — Сми, за что ты так со мной? — послышался, словно сквозь туман, хриплый голос.       — Я. В чем моя вина? — непонимающе задал вопрос боцман.       На самом-то деле он догадывался, в чем дело, но не мог считать поступок, ставший причиной всего этого, преступлением.       — Ты ещё спрашиваешь?! Так вот, значит, как ты ко мне относишься? Спасаешь врага у меня под носом! Моего жеста доброты в прошлый раз ты не оценил. Ты предал меня, наплевал на доверительное отношение! — кричал Джеймс в неистовой ярости.       — Капитан, я не ищу себе оправданий, но когда я увидел на его шее эту ужасную петлю, то просто не выдержал. Питер — ребенок, пусть и ваш враг, — тихо проговорил боцман, глядя в пол.       О том, что случится с ним после, он боялся даже думать.       — Забыл черный замок?! Ты бросил меня на погибель! — выкрикнул Джеймс звенящим от гнева голосом. Глаза его, и без того ясные, посветлели от гнева. Казалось, в глубине их зрачков пляшет алое адское пламя.       — Я сожалею об этом, — выдавил старый пират.       Горло его сжимала чья-то ледяная рука. Или, может, его захлестнула та самая петля, что еще совсем недавно душила Питера?..       — Я верил тебе, Сми, а ты так подло поступил со мной, — с горечью бросил Джеймс. — Чекко! Мейсон! — позвал он резко, открыв дверь каюты.       Пираты вошли, не смея смотреть в глаза своему капитану.       Их пальцы подрагивали от страха.       — Заковать этого предателя в кандалы и запереть! — приказал Крюк, отворачиваясь к окну.