ВС-4 "Ничего общего"

Рабочий день подходил к концу, Рогозина собрала экспертов в кабинете на последнее совещание перед роспуском по домам. - Риэлтора мы не нашли, - начал Майский. – Дома его нет, на мобильном автоответчик, что, мол, занят, оставьте свое сообщение. Ну, мы оставили. Но пока перезвона не было. - Вы сказали, что это срочно? – уточнила полковник. - Само собой, Галь, - хмыкнул Майский. - Телефон риэлтора постоянно перемещается, - вмешалась Амелина. – Видимо, погряз человек в работе – показывает квартиры потенциальным покупателям. - Ладно, - смилостивилась Рогозина, - сейчас уже поздно, но чтобы завтра с утра занялись им вплотную. Если сам не проявится, ищите его и ловите по телефону. Подождут его покупатели. - А может, ему еще раз позвонить? – подал голос Гранин. – Только не от имени ФЭС, а от имени покупателя? - Мысль хорошая, - улыбнулась Рогозина. - Но нам нужен номер, который не связан ни с ФЭС, ни с полицией в целом, - тут же высказался Круглов и пояснил: - Если вдруг этот риэлтор при делах, то он не станет звонить в ФЭС, но клюнет на левого покупателя. Коллеги начали переглядываться. - Я могу попросить Аню, - первой нарушила тишину Скворцова. – Она – человек надежный, к тому же, если риэлтор ей позвонит… - она адресовала многозначительный взгляд Майскому, и тот широко улыбнулся. - А что, Галь, клевая идея, - одобрил Сергей. – Анька со мной. Как только – так сразу! Рогозина кивнула, и Ольга вышла из кабинета, чтобы связаться с Мельниковой и объяснить ей задачу. - А что у нас с коллегами Иванова? – полковник посмотрела на двух Константинов. - Коллеги ничего не знают, - начал Котов. – Говорят, что совершенно неожиданно он запросился в отпуск, а поскольку у него их накопилось целых два, то начальство охотно подписало заявление. - Получается, что он не собирался переезжать в Италию, а собирался просто съездить туда отдохнуть, - заметил Лисицын. - Но зачем он перед этим продал квартиру – вопрос, - пробормотал Тихонов. – Может, он просто не хотел никому ничего говорить? Улететь, а оттуда уже прислать письмо, мол, увольте меня по собственному желанию? - И зачем такие сложности? – скептически посмотрела Юля на программиста. - Ну я-то откуда знаю? – взъерошил тот свои лохмы. – Может, он боялся, что его все отговаривать начнут, советы давать или еще чего. В кабинет вернулась Скворцова. - Все сделано, - доложила она. – Аня позвонила риэлтору и оставила сообщение, что хочет купить трехкомнатную квартиру в центре Москвы. Должен клюнуть на такого выгодного клиента, - Ольга улыбнулась и вновь села на свое место. - Вот ты нам как раз скажи, - повернулся к ней Тихонов. – Ты когда уезжала в Испанию, много народу об этом знало? – заметив ее непонимающий взгляд, Иван вкратце изложил суть спора. - У меня была другая ситуация, - ответила Скворцова. – Была больна мама, ее надо было срочно везти сначала на операцию, потом еще курс реабилитации… - Слушайте, так, может, он тоже собирался на лечение? А квартиру продал, чтобы оплатить его? – высказала мысль Оксана. - Исключено! – бодро вмешалась Антонова. – У него не было никаких таких серьезных болезней, требующих дорогого и срочного лечения за границей, чтобы продавать квартиру. - И мы опять в начале пути… - вздохнула Рогозина. – Так, а та девушка, с которой он чаще всего созванивался, тоже ничего не знает? Она ему вообще кто? - Ну… - Котов замялся. – По ее словам, они просто хорошо ладили, но коллеги говорят, что он ее неоднократно подвозил до дома. - Ну, это еще ни о чем не говорит, - возразил Гранин. – Или теперь подвести девушку до дома считается чем-то компрометирующим? - Зависит, - Котов невольно сжал кулаки – почему-то ему казалось, что Павел сказал эту фразу именно ему, лично. - Дело в том, что дама замужем, - вмешался Лисицын. - Это тоже ни о чем не говорит, - улыбнулась Скворцова, словив на себе удивленный взгляд жениха. – Если ему по пути, если они действительно хорошо ладят, почему он не может ее подвезти? - Так она знает что-нибудь или нет? – вернула дискуссию в прежнее русло Рогозина. - Говорит, что ничего толком не знала, просто заметила, что в последнее время Иванов стал каким-то странным – то задумчивым, то очень радостным, словно предвкушал что-то, - объяснил Лисицын. - Так может поездку в Италию и предвкушал, - спокойно прокомментировала Оксана. – Человек ни разу не был за границей, немудрено, что он заранее и волнуется, и радуется. - Ладно, - подытожила Галина Николаевна. – Завтра во что бы то ни стало надо достать риэлтора, а там будет видно. Все свободны. Завтра, как обычно, жду вас на совещании в начале рабочего дня, - добавила она больше для вновь прибывших, чем для своих постоянных сотрудников. Эксперты стали потихонечку расходиться. Лисицын устало бросил ключи на тумбочку и начал не спеша раздеваться. Весь путь домой Юля не проронила ни слова и сейчас, уже войдя в квартиру, казалось, тоже не была намерена с ним разговаривать. Что он такого сделал-то? Позаботился о ней и об их ребенке. И вновь неудачно. В нем проснулось раздражение – что ни сделай, все не так. А не будешь делать – упрекнут в отсутствии внимания. - Ты будешь курицу или котлеты? – послышался из кухни голос жены, и Костя прошел к ней. - Мне все равно, - спокойно ответил он, вглядываясь в ее лицо. Сейчас он там видел, что его ответ ей совершенно не понравился. - Костя, мне тоже все равно, - поджала губы Юля. – Это же ты будешь есть – не я. Реши, пожалуйста. - Хорошо, давай котлеты, - вздохнул Лисицын. Супруга молча кивнула, ставя разогревать нужное блюдо. Костя снова вздохнул и ушел в ванную комнату. Ужин прошел в тишине, атмосфера была невыносимой. Поставив пустую тарелку в раковину, Лисицын повернулся к жене, которая задумчиво теребила кусочек хлеба. - Ты долго еще на меня будешь дуться? – не выдержал Костя. - Что? – не сразу сообразила Юля, выходя из своих мыслей. – Я не дуюсь, я просто устала. - Вот! – ухватился Лисицын за возможность доказать свою правоту. – Я же тоже вижу, что ты устаешь, потому и предложил Рогозиной сократить тебе рабочий день. - Кстати, что она сказала? – как-то слишком покорно поинтересовалась жена. - Что Трудовой кодекс это предусматривает, но что сначала я должен поговорить с тобой, - нехотя признался супруг. - Ну хоть кто-то на моей стороне, - криво усмехнулась Юля. – Хоть кто-то меня понимает. - То есть я действую против тебя и не понимаю? – разозлился Лисицын, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. – Я хочу, чтобы ты больше отдыхала. Что в этом криминального? Будешь сидеть дома, займешься чем-нибудь спокойным, не надо будет по ночам готовить еду на следующий день, выспишься нормально… - Прекрасно, - горько покачала головой супруга. – Так уж и говори тогда: женщина, твое место на кухне! - Я не это хотел сказать, - тяжело вздохнул Костя. – Зачем ты передергиваешь? Любая женщина на твоем месте была бы только рада, что муж о ней так заботится! - Так и женился бы на любой женщине! Что ж ты меня-то замуж позвал? – вспылила Юля и, уронив голову на руку, закрыла глаза. Слезы жгли изнутри. В воздухе повисла пауза. - Юль, ты перегибаешь, - тихо сказал Костя. - А ты – нет? – резко подняла на него голову супруга, и он увидел слезы в ее глазах. – По-моему, у нас уже был разговор на тему принятия решений, - Юля встала и подошла к мужу. – Я не люблю, когда решают за меня. Я люблю свою работу, и я не хочу сидеть дома! И устаю я не от работы… - она помедлила и перешла на шепот: - Устаю я от войны с тобой, Костя… - Так не воюй, я же не нападаю на тебя – я хочу, как лучше. А ты постоянно взрываешься. - То есть во всем виновата я? Ну, спасибо! Чувствуя, что слезы вот-вот побегут по щекам, жена ушла в комнату и, не раздеваясь, легла на кровать. Почему все так сложно? Это и есть счастливая семейная жизнь? Любая женщина… Не удержавшись, Юля всхлипнула. Когда еще в Испании она предупреждала, что не собирается запираться в четырех стенах, а, может, еще и получит майора, он был с ней солидарен и всячески поддерживал. Что изменилось сейчас? Тот факт, что она беременна? Ну не больна же! Не то чтобы она собралась с пузом наперевес заслуживать майорские погоны, но вот так списать ее сразу со счетов… Было до чертиков обидно, что все сказанные в пылу страсти слова оказались все лишь словами. От жалости к самой себе Юля окончательно разревелась и непроизвольно вздрогнула, услышав хлопок входной двери. Ушел? Мысль встряхнула ее, заставив сесть на кровати. Может, мусор пошел выносить? Она подождала немного, но ситуация не изменилась. Тогда Юля прошла на кухню, но ведро было полное, а в коридоре не хватало верхней одежды и обуви Кости. - Отлично! – процедила сквозь зубы девушка. – То есть мы обиделись и ушли? Потрясающе! Она выглянула в окно, но ничего интересного или полезного там не увидела. В памяти сразу всплыла сцена их испанской ссоры, когда после поездки в Картахену у обоих сдали нервы. Но тогда Лисицын ушел плавать в море. И было еще светло. Сейчас же за окном царила непроглядная темень, и купаться было негде. Куда он пошел? Юля достала телефон и в нерешительности уставилась на кнопочки. Гордость сковала пальцы, мешая набрать номер. С чего это она должна ему звонить? Пусть психует вдали от дома, а она спать ляжет, как и тогда, в Испании. Но на душе было гадко, и она понимала умом, что не сможет уснуть в такой ситуации. Словно подтверждая ее слова, малыш стал пинаться с удвоенной силой. Положив одну руку на живот, другой Юля набрала-таки номер мужа, но каково же было ее удивление, когда знакомая мелодия донеслась из зала. Ну чудесно! Как и в тот раз, он не взял с собой телефон! Завидное постоянство! Постояв несколько секунд у окна, девушка тоже оделась и вышла на улицу. Как Котов ни старался, но из головы у него не выходили слова Ольги насчет Иванова и его непонятной коллеги, поэтому сразу после ужина он решил прояснить ситуацию. - То есть ты считаешь, что он мог ее подвозить просто так? Невзирая на мужа? – уточнил Костя, проходя за невестой в спальню. - Все может быть, - не включив свет, она упала поперек кровати, раскинув руки, и он сел рядом. – Я не говорю, что между ними ничего нет, я лишь говорю, что то, что он подвез ее до дома, ничего не значит. Это не доказательство, выражаясь профессиональным языком. Хотя вполне возможно он был ее любовником, но улики – где? - Муж у нее, кстати, солидный бизнесмен – богатый, образованный, посещает всякие культурные мероприятия, - заметил Котов. – Непонятно, что она нашла в этом Иванове, если он ее любовник. - Может, он хорош в постели, - предложила вариант Ольга. – Любовника же заводят не для того, чтобы он стихи читал. Ну или… - она села на кровати, опершись на расставленные за спиной руки. – Одного можно завести для физических удовольствий, другого для моральных… - То есть это вот мы таких передовых взглядов, да? – усмехнулся Костя, не веря своим ушам. - А что ты ожидал от меня услышать? – улыбнулась Скворцова. – Что я буду ахать, как нехорошо она поступила? Так мы ж не знаем, что было на самом деле, - она пожала плечами. - Но ты считаешь, что это нормально – встречаться сразу с несколькими мужчинами? – не успокаивался Котов. - Если женщина не замужем – да, - просто кивнула девушка и добавила: - Свободный человек имеет право встречаться, с кем хочет и зачем хочет. Главное, чтобы всех это устраивало. Что ты на меня так смотришь? Да, я считаю, что человек имеет право жить так, как ему нравится, если это не мешает другим. - Никогда не думал, что ты феминистка, - медленно произнес Костя. - А я и не феминистка, - возразила Ольга. – Феминистки борются за равноправие, а я просто его признаю. Ни с кем бороться не собираюсь на эту тему. Впрочем, как и на любую другую – каждый имеет право. - То есть ты хочешь сказать, что, встречаясь со мной, ты посчитаешь в порядке вещей завести себе кого-то еще? – строго смотрел он на Скворцову, и она рассмеялась. - Господи, Костя, да я же не о нас говорю! - Ну, ты пока что еще свободная женщина, - дернув плечом, напомнил Котов, и она хитро прищурилась. - Боже мой, да ты никак ревнуешь? – Ольга положила ему руку на плечо, но он тут же выпрямился так, что ладонь соскользнула вниз. - Вовсе нет. Просто пытаюсь выяснить твою точку зрения на некоторые вещи. А то вдруг приду как-нибудь домой, а тут… Скворцова расхохоталась от души. - Весело ей… - буркнул Костя. - Ну не плакать же! Хотя… - она вытерла слезинки тыльной стороной ладони и начала издалека, словно объясняла урок первокласснику. – У меня нет причин заводить себе любовника, - улыбнулась Ольга, глядя, как он косит глазом в ее сторону. – Во-первых, я не питаю нездоровой любви к богатству – счастье не в деньгах и не в их количестве. Во-вторых, помнится, именно на почве товарища Гюго мы с тобой и сблизились. И кто-то даже читал мне Мандельштама, - она наклонила голову вбок, заглядывая в глаза жениху. – Ну и в-третьих… - девушка помедлила, отчего он мгновенно повернулся к ней лицом. - В-третьих? – настороженно ждал ответа Котов. - В плане физических удовольствий ты меня тоже вполне устраиваешь, - она провела ладонью по его щеке. - Просто устраиваю, значит? И ничего больше? - О, - Ольга не сдержала улыбку, – месье напрашивается на комплименты? - Нет, но… - Костя тоже улыбнулся. – Всегда полезно знать… - Ну, смотри, получается, что ты у меня совмещаешь в себе сразу трех потенциальных человек. Фактически супергерой! – лукаво улыбалась она. - Да, - вдохновенно подтвердил Котов, входя в роль. – Я Бэтмен – Человек-летучая мышь! - Ну, учитывая фамилию, скорее, Кэтмен – Человек-летучая кошь! – сказав это, Скворцова со смехом упала на кровать. - Нет, она еще и издевается, - в шутку возмутился мужчина и лег рядом на бок, подперев голову рукой. Вдоволь нахохотавшись, Ольга приподнялась и повернулась лицом к Котову, который все это время с улыбкой наблюдал за ее весельем. - Значит, просто устраиваю, говоришь, - напомнил он, и девушка снова прыснула со смеху. - Костя! - Нет, ну вот, значит, я – супергерой и просто устраиваю, да? – не отступал жених. - У меня уже пресс болит смеяться, - жалобно ответила Скворцова, глядя на его напор. - Значит, пора переходить к другим действиям, - решительно заявил он и повалил невесту на кровать. - О, супергерой принял вызов! – не удержавшись, подколола она, охотно обвивая его шею руками. - Ты сейчас у меня договоришься! – шутливо пригрозил Костя, запуская ладонь под ее водолазку, но глаза Ольги лишь хитро сверкнули в полумраке спальни. - И что же мне за это будет? - Ну все, сама напросилась… Ответить ему она уже не успела, да и не хотела – Котов старательно будил в ней совсем другие желания. Лисицын устало вошел в квартиру и бросил ключи на тумбочку. Дежа вю, какое-то. Но в этот раз он не стерпел. То ли усталость накатила, то ли неизрасходованная мужская энергия, но он вспылил и, наверное, все только еще больше испортил. Хотя – куда больше-то? В квартире было темно – спит уже, наверное. Еще одна ночь, которую он проведет вхолостую. Антонова велела покорять заново. Абсурд! Она его жена, она ждет его ребенка, а он ее покорять должен? Ох уж эти женщины, вечно что-то придумают, накрутят себя со всех сторон, а ты выпутывайся, как хочешь. И их выпутывай – что хуже всего. Лисицын побрел в спальню и остановился на пороге, заметив, что жены в постели нет. Быстро обойдя всю квартиру, он понял, что Юли вообще нет дома. Часы показывали одиннадцать вечера. Куда она в такое время дернула? Пощупав карманы, Костя понял, что телефона нет. Оглянувшись, он заметил аппарат в зале, а на нем пропущенный вызов. Твою дивизию! Она звонила ему через несколько минут после его ухода – тоже, наверное, хотела узнать, куда его черти понесли. Мда, семейка… Они определенно друг друга стоят. Лисицын быстро набрал знакомый номер, молясь про себя, чтобы у нее-то телефон оказался с собой. Послышались длинные гудки. - Алло… - ответил ему уставший родной голос. - Где ты? – без лишних слов спросил он. - На лавочке сижу, - Костя услышал, как она шмыгнула носом. - На какой еще лавочке? - На детской площадке во дворе, - послушно ответила Юля, и он уже хотел было велеть ей возвращаться домой, как в последний момент передумал. - Никуда не уходи, я сейчас спущусь! Лисицын мигом оделся и выскочил на улицу. Что за вечер такой, он постоянно входит и выходит… Одной минуты хватило, чтобы оказаться на детской площадке и увидеть ее, нахохлившуюся, как воробей, на скамейке возле качелей. Он сел рядом и заглянул в лицо. Можно было спросить, что она тут делает, а она бы в ответ упрекнула его, что он ушел, ничего не сказав и не взяв телефон, а он… Костя тяжело вздохнул, видя, что эти глаза только что плакали. Да сколько ж можно-то?! - Пойдем, - просто сказал он и, обняв за плечи, помог подняться. Никто не проронил ни слова до самой квартиры. Лисицын также молча помог жене раздеться и только тогда заметил, что руки ее ледяные, а сама она вся дрожит. - Вот дурында-то! – не сдержался он. – Осталось только заболеть! И он хотел прибавить еще пару подходящих случаю фраз, но в голове словно что-то щелкнуло: опять дежа вю, опять все закончится ссорой. Твою ж дивизию! Костя вновь вздохнул и отправился в ванную комнату. Через несколько секунд булькающий звук льющейся воды известил, что ванна наполняется. Лисицын вернулся за женой, увидел ее вопросительный взгляд, но лишь молча повел ее за собой. - Замерзла… - то ли спросил, то ли констатировал факт он, затем взял ее ладони в свои руки и долго грел их, ожидая, пока наберется достаточно воды. Когда ванна была наполнена наполовину, Костя прижал к себе жену, поцеловал в лоб, и стал помогать ей раздеваться. Юля с интересом следила за действиями супруга, но предпочитала хранить тишину, будто боясь спугнуть неожиданное и такое удивительное перемирие. Теплая вода приятно согревала все тело. Девушка с удовольствием плеснула пены с ароматом абрикоса и с наслаждением зажмурилась, погрузившись в воду по самую шею. Когда Юля открыла глаза, то увидела, что муж сидит на корточках, сложив руки на краю ванной и уронив на них подбородок, и с улыбкой наблюдает, как она нежится, возвращаясь к жизни. - Иди сюда… ко мне, - робко шепнула вдруг девушка, и Костя не поверил своим ушам. - Что? - Я хочу, чтобы ты залез ко мне в ванну, - не повышая тона, расшифровала Юля и, заметив его настороженный взгляд, с улыбкой подтвердила: - Да, я хочу. Никогда в жизни, наверное, Лисицын не раздевался так быстро. Рискуя порвать одежду по швам, он в считанные секунды стянул ее всю с себя и чуть ли не занырнул в ванну. Где-то фоном проносилась мысль, что кажется, он наконец-то понял, что имела в виду Антонова, говоря о завоевании собственной жены. Он наконец-то читал искорки желания в глазах супруги и очень боялся, как бы они внезапно не угасли. Несмело коснулся он губами ее рта – точно в первый раз, – но она с готовностью встретила его поцелуй и подалась вперед, вновь подтверждая уже озвученное желание… Лишь заметив, что ее кожа покрывается мурашками, Лисицын опомнился: вода остыла, им не хватало только заснуть в ванной. Он вылез первым, наспех вытерся, помог Юле, а потом вдруг подхватил ее на руки и так и понес в спальню. И, несмотря на полночь на часах и общую усталость за день, она улыбалась ему, обвивая его шею руками, и доверчиво прижималась к его груди. И в этот момент он чувствовал себя настолько сильным, состоявшимся – счастливым мужчиной, что не хотелось думать ни о чем больше.