ВС-4 "Ничего общего"

Ольга проснулась первая и неторопливо потянулась. Накануне днем Котов позвонил, когда Скворцова была в больнице, и отрапортовал, что все формальности улажены и их ждут на регистрацию в два часа дня. Костя хитро улыбался в телефонную трубку, говоря, что приготовил сюрприз. У Ольги и времени-то было, только чтобы заехать домой переодеться. Внимательно выслушав напутствия директора ЗАГСа и поставив свои закорючки в нужной графе, жених и невеста обменялись кольцами, и Котов поцеловал новоиспеченную жену. Через пять минут он уже увозил ее на своей машине, не отличавшейся какими-либо признаками праздничного мероприятия. Сначала Котовы отметили событие в ресторане: Костя заранее заказал столик в отдельной кабинке, чтобы им не мешали. Затем несколько часов гуляли по городу, на площадях и в парках, где Котов то и дело подхватывал жену на руки и кружил или просто притягивал к себе и долго целовал к возмущенному кудахтанью старушек на лавочках, мол, ни стыда, ни совести. Они были больше похожи на сбежавших с урока подростков, чем на взрослых людей, связавших свои жизни воедино перед лицом закона. Когда начало темнеть, Костя заявил, что наступило время для сюрприза, и, усадив жену в машину, повез ее в неизвестном направлении. - Куда мы едем? Ну хоть намекни? – нетерпеливо кусала губы Ольга, ощущая, как к ней подступает осознание торжественности дня, с которого у нее начинается так называемая новая жизнь. Она только что вышла замуж! С ума сойти! - Терпение, - бросал в ее сторону хитрые взгляды Костя и загадочно улыбался. Машина остановилась перед воротами подмосковной базы отдыха, где практически в лесном массиве были расставлены вразброс деревянные домики. Охранник поприветствовал пару и пропустил на территорию. Девушка-администратор с улыбкой протянула ключи, заговорщически подтвердив Котову, что все его пожелания были выполнены в точности. Заинтригованная Ольга молча проследовала за мужем. - Стоять! – скомандовал он, открыв дверь, и подхватил жену на руки. – Хоть какие-то традиции надо соблюдать, - беззаботно улыбнулся Костя, перешагнув порог. – Пусть жить мы будем и не здесь. Ольга тогда просто рассмеялась. Ей были безразличны приметы в целом и эта – в частности, важнее было, что они вместе и он обо всем позаботился: заказал заранее ужин и велел украсить дом ее любимыми фиолетово-желтыми ирисами. Какое значение могут иметь какие-то суеверия на фоне этого? После торжественного ужина Костя включил музыку и протянул жене руку. - Ну, должен же у нас быть свадебный танец, - словно оправдывался он, и она вновь рассмеялась, охотно вкладывая ладонь. До боли знакомая мелодия полилась из динамиков – он все предусмотрел! Под эту песню они танцевали в первый раз в Салоу, ее же Ольга поставила, когда после свадьбы Юли и Кости они поднялись в ее квартиру и Скворцова – тогда еще Скворцова – впервые продемонстрировала, что можно натворить, если отключить голову от слова совсем и раствориться лишь в чувствах и эмоциях… Музыка заканчивалась, Котов медленно подводил жену к кровати. - Оль… - прошептал он. – А может, мы не будем ждать моего сорокалетия, м? – прозрачно намекнул супруг, и она, отлипнув от его плеча, посмотрела в глаза. - Я так понимаю, это не вопрос, а констатация факта, - улыбнулась она. - Ну… - несколько смутился Костя, тем самым признавая свою «вину». – Как ты догадалась? - Наверное, я просто слишком хорошо тебя знаю, - ее улыбка стала шире. – Твое упрямство, - Ольга ласково погладила его по щеке. – Ты пока цели не достигнешь – не уймешься, сколько с тобой тему ни обсуждай и ни договаривайся. - Это значит… - замер он в ожидании, видя, что она нисколько не сердится. - У меня одно условие, - вдруг строго заявила жена, и Котов удивился. - Какое? - Если он унаследует твою упертость, сам с ним будешь договариваться по всем вопросам – я умываю руки! – торжественно подняла она вверх ладони, и муж рассмеялся. - Можно подумать, ты у меня сама покладистость, - осторожно обнял ее Костя. - Значит, у него нет шансов, - обвила Ольга его шею и изобразила беспокойство: - Слушай, а мы с ним справимся-то тогда? Котов расхохотался и крепко сжал супругу в объятиях. - Это значит «да»? – шепнул он. - Займитесь уже делом, товарищ капитан, - мурлыкнула она ему в шею. - Слушаюсь, мой генерал! – с улыбкой отрапортовал Костя, наклоняясь, чтобы поцеловать, пока пальцы расстегивали пуговицы на ее платье… Ольга повернула голову в сторону супруга – тот спокойно спал, чему-то улыбаясь, и даже было жалко его будить. Посмотрев на часы, она решила, что пока сходит в душ и чего-нибудь быстренько зажует – что осталось со вчерашнего праздничного ужина. После первой брачной ночи голод разыгрался зверский. Утром Власова проснулась от аромата свежесваренного кофе и, сладко потянувшись, обнаружила себя в чужой постели под одеялом. Оглядевшись по сторонам и услышав металлическое позвякивание, Рита сообразила, что Павел, должно быть, на кухне. Сцены вчерашнего дня одна за другой вставали в ее памяти. Жалела ли она о том, что случилось? Нет, определенно. В ней словно кто-то запустил давно проржавевший механизм, который теперь играл так ладно, мелодично, звучно, что становилось легко и безоблачно на душе. Даже если это продлится всего лишь мартовские каникулы, она будет счастлива, что оно у нее было. Власова усмехнулась – курортный подмосковный роман. Что ж, пусть так. Когда тебе хорошо, то начинаешь по-другому смотреть на причины и последствия. Хочется продлить это хорошо как можно больше. И неважно, почему оно происходит. И так же неважно, чем все закончится. С этим ты потом разберешься – не маленькая, не впервой. Главное – здесь и сейчас. - Проснулась, - на пороге комнаты появился Гранин, в домашних брюках, с голым торсом. – А я уже хотел тебя будить. - Доброе утро, - отозвалась Рита, пытаясь припомнить, где она оставила одежду в ночи. - Доброе, - улыбнулся Павел, присаживаясь рядом и целуя ее. – Кофе уже готов. Минут через двадцать надо выезжать, чтобы я успел отвезти тебя в ФЭС и вернуться в свое отделение. - Слушай, круг какой получается, нет? – недоверчиво посмотрела на него Власова. - Ну, бешеной собаке семь верст не крюк, - усмехнулся он, и она не могла не улыбнуться. - А ты, значит, бешеная собака? Боже мой, с кем я связалась… - голос звучал иронично расслабленно, но Гранин вместо ответа лишь снова поцеловал ее. – Паш… Вчера… Как ты догадался, что я… ну, не ушла? - Не слышал щелчка двери квартиры родителей. Понял, что стоишь там. Нужно было срочно тебя спасать. - А, теперь это так называется? – вскинула брови Рита. - Ты можешь называть это, как хочешь, - великодушно предложил он и вернулся к теме: – Сегодня я тебя отвезу, а дальше будем думать. Есть одна мысль. Ты же водишь машину? - Ну да. - У отца в гараже стоит «Матис». Он, конечно, не новый, но еще на ходу, к тому же, маленький – для передвижения в Москве самое оно. - Погоди, - опешила Рита, - но я не могу… - но он не дал ей договорить, вновь закрывая рот поцелуем. - Забудь последние три слова, когда я с тобой разговариваю, - просто улыбнулся Павел. – Отец давно им не пользуется – по состоянию здоровья. Я предпочитаю отвезти его, нежели отпускать самого за рулем. Были прецеденты, так сказать. Продавать он его не хочет, а машина должна бегать, а не стоять в гараже. Мера временная, пока Никита на каникулах тут, дальше будем думать, как все организовать. - Слушай, я прям как эта… Золушка… - ошарашенно пробормотала Рита, и он рассмеялся, поднимаясь с кровати. - Вставай, Золушка, а то не успею довезти тебя в офис вовремя, и карета превратится в тыкву. Власова улыбнулась и стала выбираться из-под одеяла. Быстро сгоняв в душ, она прошла на кухню и застала Гранина режущим хлеб на бутерброды. Осторожно подобравшись сзади, Рита уже занесла было руку, чтобы положить на обнаженную спину, но вовремя спохватилась – не рановато ли она расслабилась? Одна дождинка – еще не дождь, как поется в песенке, а одна ночь еще не… Как вдруг Павел выпрямился, чуть подавшись назад, и сам прикоснулся спиной к ее ладони – убирать было поздно. Бросив на Власову быстрый взгляд, он улыбнулся и ткнул ножом в металлический кронштейн для столовых приборов, висевший перед ним. - Ты у меня тут отражаешься, - продолжил он резать хлеб. – И твоя рука – тоже… Черт, попалась! Закусив губу, Рита решила благоразумно промолчать. Павел быстро собрал несколько бутербродов, положил их на тарелку и развернулся, чтобы поставить ее на стол. Власова, воспользовавшись моментом, убрала ладонь с его спины, но Гранин, вновь повернувшись к Рите, взял ее руки и, поцеловав их, положил себе на плечи. - Не надо душить в себе прекрасные порывы, - улыбнулся он, подтягивая ее к себе за талию. – Здесь есть один человек, который их очень ждет, - прошептал Павел, наклоняясь к ее лицу, чтобы украсть поцелуй. И Власова хотела уже ехидно спросить, кто же это, но – почему-то не смогла. Просто ответить на поцелуй оказалось важнее и приятнее, чем продолжать колоться. Черт возьми, неужели она так быстро «облысела»? - М-м, - с трудом оторвался от нее Гранин. – Опасная ты женщина, Маргарита Власова! С тобой так на работу опоздать можно, - словно пожаловался он, и Рита рассмеялась. – Времени катастрофически нет. Садись завтракать – кофе на столе, а я в душ. - А ты не будешь, что ли, завтракать? – удивилась она. - Я уже, пока тебе готовил, - бросил он, скрываясь в ванной комнате. Власова озадаченно повернулась к столу. Сюр какой-то – ей готовят завтрак! Уже столько времени это было прямой обязанностью Риты, что с непривычки даже чудно как-то. Не она заботится о завтраке для мужчины, а он – о ее. И тут, конечно, можно опустить, что до этого речь шла о мужчине, которому и десяти лет нет еще, сам факт важнее: ей приготовили завтрак. Красота-то какая! Так, не растекайся киселем, Власова, одна снежинка – еще не снег. Но почему-то было дико приятно поймать эту снежинку на ладонь. Даже если она потом растает. Пока часы двенадцать бьют. Мда, ну и мысли у вас, Маргарита Сергеевна, несет вас по пересеченной местности. Без тормозов. С кем поведешься… Власова усмехнулась. В конце концов, она уже решила для себя, что если что – будет считать это курортным романом: временем, когда можно расслабиться, вспомнить, что ты женщина, и пожить для себя. Как в санатории. Довольно улыбнувшись, Рита села завтракать. Вторник в ФЭС оказался не менее веселым, чем понедельник. Эксперты предвкушали скорый отпуск, надеясь, что Рогозина подпишет заявления, которыми уже обмахивался как веером Тихонов. Галина Николаевна сопоставила даты и с улыбкой оставила свой автограф на каждом бланке. - Ну что, Оксан, куда летим? – довольно спросил Иван, крутя у нее перед носом подписанным документом. - А с чего ты взял, что я с тобой куда-то лечу? – весело отозвалась она. - С того, что я тебя приглашаю, - не стушевался Тихонов, решив, что пора брать быка за рога. - А если я захочу на край света? – с вызовом в голосе провоцировала Амелина. - Не рекомендую – там пингвины и холодно, - улыбнулся он. – И вообще, я предлагаю Доминикану или Мальдивы. - Так дорого же, - напомнила Оксана, сменив насмешку на недоумение. - Сказал же – приглашаю, - Тихонов посерьезнел. Амелина растерянно захлопала ресницами, не веря своим ушам. - Вань… - начала она и не смогла продолжить. - Может, мне хочется свозить тебя на райский остров, - волнуясь и запинаясь, заговорил он. – Ты же хотела к морю, верно? – Она молча кивнула, все еще не веря, и он подошел ближе. – Может, мне премию потратить некуда… Ты извини, но я уже все забронировал. Еще вчера, - увидев, как она ахнула, Тихонов поймал ее за талию и поцеловал. – Белый песочек, лазурное море, пальмы, рыбки там всякие… Тебе понравится… Соглашайся, - убедительно прошептал он. – Поехали? Оксана пристально посмотрела в глаза Ивану и вдруг сама прильнула к его губам. Надо полагать, это был положительный ответ. Второй радостью в конторе было возвращение Лисицыных. Встретили их дружным улюлюканьем, накрытым столом и бутылкой шампанского. - Как вам Рогозина-то разрешила? – недоумевала Юля, глядя на банкет в переговорной. - Это еще что, - довольно отозвалась подошедшая к ней Валя. – Видела бы ты, что здесь было вчера… - многозначительно произнесла она. – Галина Николаевна пока в хорошем настроении, поэтому у нас праздничный завтрак. Так что пользуемся, не стесняемся, - хитро улыбнулась Антонова. - Таня, неужели с нами решила остаться? – с улыбкой взяла Юля мандаринку. - Только на банкет, - ответила Белая, смачно вгрызаясь в большое зеленое яблоко, и, прожевав кусок, доверительно сообщила дамам: - Звонила в контору – к нам, говорят, нового опера прислали, тоже капитана. Так что надо бегом возвращаться, чтобы меня не подсидели. - Да ты погоди, - Валя была явно в ударе, - может, он еще того этого… - игриво подергала она бровями, - симпатичный. Ну а что? – выразительно выпрямилась она, широко раскрыв глаза, заметив скептические взгляды девушек. – Одна такая пара у нас свадьбу сыграла! Таня с Юлей засмеялись, после чего Белая ответственно заявила: - Тем более, надо возвращаться, а то еще уведут из-под носа, чего доброго! – в этот раз они рассмеялись втроем. - О чем хохочете, девочки? – нарисовался рядом Лисицын. Он пытался не отходить от жены ни на шаг, все время интересуясь, хорошо ли она себя чувствует. В конечном итоге, Юле пришлось на него шикнуть, что если он еще раз об этом спросит, то ей точно станет плохо. Услышав его недовольный вздох, супруга смилостивилась. - Ладно, не сердись. И вообще, у меня для тебя две новости – хорошая и плохая. - Давай с плохой, - напрягся Костя, приготовившись к худшему и недоумевая, почему у нее такой сияющий вид. - Перед тем как выписать, мне сделали УЗИ, - Юля метнула загадочный взгляд в мужа. – Ну, когда ты отлучался вчера утром. С малышом все в порядке, не делай такое лицо, но… - она поправила челку и уперла руки в боки. – Я не хочу, чтобы его звали Лев. - Ну, мы же говорили об этом, - устало вздохнул Лисицын – сколько раз обсуждали уже. – Сначала надо узнать пол ребенка, а потом… - он вдруг замолчал – до него только что дошло, что именно хотела сказать этим супруга. – Погоди, то есть… - ее кивок подтвердил радостные догадки. – Сын! – прошептал Костя. - И это была хорошая новость, - резюмировала Юля с улыбкой. - Сын! – гаркнул сияющий Лисицын на всю переговорную, привлекая к себе внимание остальных. – У меня будет сын! - Урра! – первым опомнился Майский, чуть не оглушив Аню своим басом, коллеги тут же поддержали. – Наливай! Не успели они выпить за здоровье малыша, как появился Котов с Ольгой. - Всем привет! – перекрывая шум, крикнула она. – Я смотрю, у вас тут весело, - улыбнулась девушка. - Очень! – подошла к ней Антонова, в двух словах объясняя причину гулянки, на которую даже Рогозина смотрела сквозь пальцы, но поглядывая на часы, словно отмеряя, когда заканчивать этот балаган. - Я думаю, пора закругляться, - подала она голос, когда шум более или менее стих. - Еще буквально пять минут, Галина Николаевна, - попросил ее Котов, но вместо ответа раздался изумленный возглас Ани. - Оля! – она перехватила руку подруги, которой та потянулась к корзинке с фруктами, и выставила ее на всеобщее обозрение – на пальце блестело обручальное кольцо. - Собственно, именно для этого я и попросил пять минут, - светился счастливый Котов. – Мы с Олей вчера поженились, так что позвольте, так сказать, представить вам мою супругу, Котову Ольгу Сергеевну, - официальным тоном заявил он. – Прошу любить и жаловать! – его распирало от гордости. - Наливай! – радостно заверещал Тихонов, заставив вздрогнуть стоявшую рядом Оксану. – Что же вы, товарищ капитан, зажали коллегам возможность погулять на вашей свадьбе? – подколол он. - Так я сразу предупредил, что ни с кем этот день делить не буду, - невозмутимо отозвался Котов, принимая пластиковый стаканчик из рук Майского, стоявшего на разливе шампанского. - Да какая разница! – вклинилась в разговор счастливая Юля. – Главное, что поженились наконец! – она стрельнула глазами в Ольгу. – Ну, вы это, с детишками-то не затягивайте, - многозначительно округлила она глаза, и новоиспеченная жена Котова рассмеялась. - Я помню-помню, что ты хотела, чтобы я их забирала обоих из сада. - Ну хороший же план, согласись! – Юля была довольна как никогда. - Отличный, - не стала спорить Ольга, давясь от смеха. – Живем только далековато, а так – шикарный просто. Коллеги не уставали поздравлять друг друга с наконец-то наступившей «сбычей мечт» - кого с ребенком, кого со свадьбой, кого с примирением или отпуском… - Ань, прости, - выслушав пламенные речи от коллектива, Ольга отвела Мельникову в сторонку. – Я помню, что мы договаривались, что будем друг у друга свидетельницами и… - Да ну что ты глупости-то говоришь! – Аня от души обняла подругу. – Мало ли что мы говорили сто лет тому назад. Я очень рада за тебя! Поздравляю! - Спасибо, родная, - улыбнулась Ольга. – Ты-то сама как? - Вон видишь? – кивнула Мельникова в сторону Майского, который, уловив жест, тут же послал ей воздушный поцелуй. – Обещал беречь, защищать, крепостной стеной за меня стоять. Черт его знает, сдержит ли слово, но… Кто не рискует, тот не пьет шампанского, верно? – подмигнула она, и подруга облегченно вздохнула. Учуяв, что разговор о нем, Сергей подрулил к ним, неся на импровизированном подносе канапе на закуску. - Оль, я тебя тоже поздравляю и честно рад за вас с Костянычем, и это… - он колебался. – Ну, обнять-то тебя можно или все теперь, ты меня на дух не переносишь? - Обнять меня можно, - рассмеялась Ольга, - но имей в виду, что я за свои слова отвечаю. И никто не помешает мне спустить с тебя шкуру, если ты еще раз проморгаешь Аню, - напомнила она. - Слушаюсь, товарищ жена капитана, - шутливо отрапортовал Майский, сжимая ее в объятиях. - Береги ее, Сереж, - тихо сказала ему на ушко Ольга, чтобы подруга не услышала. – Она очень славная. - Я знаю, - также шепотом ответил он. – Ты за нее теперь не волнуйся. Слово майора. Власова ждала, когда Майский с Мельниковой отойдут от виновников последнего тоста, чтобы тоже подойти поздравить лично. - Молодцы, ребят! – улыбнулась она, чокаясь с ними белыми стаканчиками. - Кстати, - вспомнила Ольга, - пока мы тут втроем... Кто выиграл-то? - В смысле? – непонимающе переглянулись Костя и Рита. - Ну, в том турнире в шахматы? - хитро посмотрела она на капитанов. - Боюсь, что в том турнире победил алкоголь, - усмехнулась Власова, неловко почесав бровь. – Я лично не помню, чтобы выиграл кто-то другой. - Я как-то тоже, - сознался Котов, и Ольга довольно заявила: - Ну, значит, будем соревноваться по новой. Но теперь втроем – вкруг! - Погоди, а ты тоже, что ли, играешь? – опешил супруг. – Ты не говорила… - Так и ты не говорил, - парировала довольная жена. - Только в этот раз, чур, без алкоголя! – заметила Рита, поднимая свой стаканчик. - Кофе – наше все! – торжественно заявил Котов. - Или чай, - предложила Власова. - С тортиком, - добавила Ольга, - или пирожками. - Так, я что-то не понял, у нас шахматный турнир или дамские кухонные посиделки? – наигранно сурово поинтересовался Котов, и обе дамы расхохотались. - Господа! – вновь подала голос Рогозина. – Попраздновали, и будет, - тон ее был строг, эксперты притихли. – А теперь по одному к Вале на дезинтоксикацию – у нас новое сложное дело! – заметив оторопь в глазах сотрудников, она улыбнулась. – Шутка! - Галина Николаевна! – послышался общий укоризненный возглас, сопровождаемый не менее общим вздохом облегчения. - До обеда можете… отдыхать, - объявила Рогозина. – Но чтобы больше не пили. В два часа жду всех в кабинете на летучку. До этого времени проветритесь. А за дежурного пока останется Коля… В смысле майор Круглов, - быстро поправила она и, глядя, как коллеги прячут улыбки, ответственно заявила, погрозив пальцем: - Как самый трезвый из вас! - Так точно, товарищ полковник, - бодро отрапортовал Николай Петрович, ничем не выдав своих эмоций. Галина Николаевна покачала головой и ушла в свой кабинет. Эксперты со спокойной душой продолжали праздновать радостные события, не заметив, как через несколько минут после ухода Рогозиной переговорную покинул и Круглов. Каждый наслаждался своим счастьем, не имевшим ничего общего с счастьем соседа.