Bad Blood /HS/

Гарри Стайлс находится в бегах. От его старого босса, его неоплаченных счетов, и его собственной смерти. Единственное чувство комфорта, что у этого человека есть — это его четырехлетняя дочь Оливия, или, как он называет её — Ливия. Он берет ее везде, куда бы ни пошел. От отеля к отелю, мимо газовых станций, он водит её, куда бы они ни захотела. Ему хочется где-то остановиться; что-то назвать своим. Но после его тёмного прошлого, которое растянулось на много миль, у него может случиться что-то светлое? Элизабет Брэд работает в благотворительной организации в своё свободное время. Она чувствует себя обязанной принести всем радость. Она воспитывалась щедрыми, лояльными родителями, которые верили в веру и любовь. Помимо работы в мамином цветочном магазине, она занимается улучшением жизни других людей. Хаос не дает покоя в будущем, если он остается неиспользованным в прошлом. И для Гарри это не может быть правдивее. К сожалению, он возвращается, чтобы убедиться, что вы помните. И что это стоило им?

***

Утро ужасно для нас. Я должен был разбудить ее, в одной из тысячи кроватей, в которых она спала. Оливия начала плакать. Всхлипывая, она потянулась к моей рубашке. Я тяжело вздохнул, чувствуя ее рыдания в ткань; она качала головой и ножками. Она сделает всё, чтобы подраться со мной. Это ужас. Она почти сорвала несколько прядей моих волос. Ночью, иногда, я не могу спать, думая о том, где мы получим нашу еду. Где бы мы будет спать в следующую ночь? Есть ли у меня достаточно денег? Я даже не могу гарантировать ей, не говоря уже о себе. Надеюсь, всё будет в порядке. Тем не менее, она — моя дочь. Моя единственная радость. Единственный человек, который действительно имеет значение для меня. — Давай, дорогая, не в этот раз,— мы тихо ворковали. Если бы я повысил голос, она заплакала гораздо громче. Я почувствовал, как она устало уткнула своё лицо в мою грудь, окрашивая мою футболку своими маленькими слезами. По крайней мере, она успокоилась. Я положил руку на ее голову, поглаживая ее мягкие волосы. У неё были мои волосы и глаза. Оливия была моей копией. Мой красивый ребенок. Я пытался медленно встать с ней на руках. Схватив свою сумку, я направился на улицу. Лестничная клетка с многочисленными дверьми в отеле ведет к стоянке. Я уже заплатил за номер в течение одной ночи. Я не могу сказать, где мы будем ночевать дальше, но моя цель — это добраться до Чикаго сегодня. Моя машина была практически развалена. Это старый грузовик, который был у меня с шестнадцати лет. На протяжении всех этих лет, я совершил много ошибок, которые хотел бы не допускать. Ни минуты не проходит, когда я не волнуюсь. Чаще всего это происходит, когда я умираю от голода, чтобы Ливия смогла покушать. Бензин стоит дорого, и я прошу деньги у людей, чтобы заплатить за него. Чернила на моем теле, как правило, вводят в заблуждение суждения людей. Это то, что я не могу контролировать, однако, каждый судил и критиковал. Каждый — и сегодня, и вчера. В восемнадцать лет мне удалось заполучить случайную девушку, которая после оказалась беременна. Она сбросила Оливию на меня, когда ей было три месяца. Имя этой девушки — Саманта. Я думаю, каждый день я напоминаю себе, что я ужасный человек. Я думал, что это было просто веселье; что это было хорошо, чтобы повалять дурака со всеми и отложить в сторону обязанности. Теперь мне двадцать два, я болею от стресса и плачу, потому что не могу почувствовать что-то другое, чем беспокойство. Я сижу с Ливией в автокресле. Убедившись, что все находится на своем месте, я потянул за ремни, обеспечивая нашу безопасность. Мы выехали, отстраняясь от стоянки и улицы. Была тишина целый час на дороге. Я стучал пальцами по рулю время от времени. Небольшой гул музыки передается по радио. Музыка играла тихо, чтобы не разбудить, дремлющую четырехлетнюю девочку. — Папа?— Ливия позвала меня. Я посмотрел через зеркало заднего вида, наблюдая за ее большими зелеными глазами, которые наблюдают за пейзажем за окном. Я улыбнулся про себя, потому что ее маленькие пальчики выводят на окне узоры. Она была очень увлечена внешним миром многочисленных новостроек, она не видела такие до этого, поэтому большое удивление играло на её лице. — Эй, маленькая принцесса,— сказал я. — Тебе хорошо спалось? Она с нетерпением кивнула. — Папа, а что за большие дома снаружи?— громко спросила она, улыбка заиграла на её маленьких детских губах. — Детка, мы в Чикаго,— я объяснил ей. — Чикаго?— Оливия тихо спросила, немного нахмурившись. — Это что? — Это большой город в штате Иллинойс!— восторженно воскликнул я, пытаясь заинтриговать её. По широте ее глаз было понятно, что она получила заряд энергии от достопримечательностей. Я решил, что не помешало бы оставить машину где-то, чтобы осмотреть всё вокруг. Оливия, конечно, казалось, была взволнована о предстоящем в Чикаго, и я бы не хотел, чтобы она испытывала новые, ужасные вещи в таком раннем возрасте. Я решил, что это — моя цель, чтобы держать ее в безопасности от греха подальше. После того, как я припарковался внизу улицы, я расстегнул свой ремень и вытащил Ливию из автомобиля. Она спрыгнула на бетон с чистым рвением. — Возьми меня за руку, Ливия. Мы переходим улицу,— я дал ей руку, которую она послушно взяла и сжала. Она шагает рядом со мной, когда я иду, оглядываясь по сторонам. Я тоже впечатлен. Чикаго — было довольно новое место, по сравнению с маленьким городком, из которого мы приехали. Вдыхая глубоко, я шел по тротуару с Оливией, которая иногда указывала пальцем на вещи или людей. Я всегда говорил, чтобы она не указывала на других, потому что это грубо, но она, как правило, забывала об этом...