Бурлеск

Мадара, привычно садясь на большой и удобной кожаный диван, на этот раз без женского окружения, жестом подозвал официантку и заказал бутылку самого дорогого шампанского. Обычно он предпочитал выпивать виски или сухой мартини, но в «Бурлеске» неизменно выбирал именно «Дом Периньон». Такова была его прихоть, и средства позволяли выбирать такую роскошь с завидным постоянством. Тем более сегодня он собирался стать свидетелем шоу. Слова Саске были верны на все сто процентов — такого ажиотажа он не видел в клубе давно. И это его мало обрадовало. Конечно, его устраивала ситуация месячной давности, когда «Бурлеск» был на грани банкротства, оказавшись не в состоянии оплатить кредит. Тогда выхватить заветную землю из-под ног Цунаде, выражаясь в прямом и переносном смысле, было легче простого. Но он упустил момент, решив подождать. А сейчас блондинка получает неплохую выручку и прибыль судя по количеству желающих посетить её забегаловку. Мадара устроил разбор полётов Саске, упрекнув его в беспечности, хотя сам умудрился не взять в расчёт внезапный джокер Цунаде, а именно певицу Сакуру Харуно, чья имя он умудрился сегодня услышать несколько раз. Её милая мордашка висела на дверях клуба в качестве плаката, и Мадара готов был поклясться, что где-то эту девицу уже видел. Только где? Неужели он её слышал и пропустил такой талант мимо ушей? Нет, вряд ли. Так или иначе, она не сможет ему отказать в приватном разговоре сразу после шоу, где мужчина и намеревался выяснить, кто она и откуда, а что важнее — какие у неё дальнейшие планы. Эта певичка тут меньше месяца и значит вряд ли обзавелась верными и надёжными друзьями. Чем быстрее Харуно поймёт, что деньги куда прочнее и надёжнее людей, тем легче ему будет убрать самую важную карту из колоды Цунаде. Всё-таки Мадара не год и не два выживал в сфере бизнеса, руководствуясь главным законом — законом выживания, и уж поглотить «Бурлеск» ему не составит труда. А пока в краткосрочных планах у него состояло оценить молодую певицу и её перспективы на будущее. Постепенно публика начала замолкать, ибо заиграл музыкальный оркестр и погас свет на сцене. Мужчины и женщины разразились громогласными аплодисментами, желая как можно скорее увидеть юную любимицу публики и зажигательных танцовщиц. Мадара, вальяжно достав из пачки сигарет одну штуку и кинув остальное содержимое на стеклянный столик, перевёл глаза на кулисы, поднося огонь из зажигалки к кончику сигареты. Пока всё было примитивно — снова вышли три девушки, которых он уже успел запомнить на лица и фигуры, но не по имени, одетые в арабские мешковатые, брючные костюмы. Нижнюю часть их лиц закрывали шёлковые платки, а глаза были подведены на восточный манер чёрным контуром. Основная музыка пока не заиграла, фон создавал оркестр, играя томную музыку, под которую девушки плавно и изящно танцевали, напоминая своей грацией и движениями зачарованных змей, околдованных музыкой своего заклинателя. Хината была облачена в одежду ярко-синего цвета, Темари — золотистого, а Тен-Тен — чёрного. Даже их руки были разукрашены хной, нанесённой тонкими и замысловатыми узорами на тыльные стороны ладоней. Брюнет заметил, что даже костюмы были представлены на новом уровне — акцент был сделан даже на такие мелочи, как татуаж. Чёрт возьми, эта певичка что, со своим приходом внесла изменения во всю структуру «Бурлеска»? Он скривил губы в усмешке и стряхнул пепел в пепельницу, затягиваясь и продолжая наблюдать за танцем под восточную музыку. Внезапно все три девушки плавно осели на пол и замерли, а свет снова погас. Прошло несколько секунд, прежде чем Неджи включил музыку на полную громкость, давая тем самым знак Сакуре выйти из-за кулис и поприветствовать публику лучезарной улыбкой. И зрители отозвались громкими аплодисментами, увидев свою любимицу. Харуно, дабы не заставлять зал ждать, поправила микрофон и, выйдя к центру сцены и встав перед девочками, начала петь:

Я чувствую себя, словно была накрепко заперта На целый век одиноких ночей, Жду, пока кто-нибудь освободит меня. Ты облизываешь свои губы, Посылаешь мне воздушные поцелуи, Но это не значит, что я все так оставлю, Детка…

В голове она постоянно держала слова Темари и Цунаде, сказанные ей ранее — слушай ритм, дай ему слиться с пульсом, настрой своё сердцебиение с музыкой, стань с ней одним целом. И её тело двигалось само по выученной заранее схеме — боковой шаг вперёд, взмах бедром, присесть, по-кошачьи выпрямиться, запустить руку в волосы и, прикрыв глаза, улыбнуться. Это не механизм, это страсть. Это её право быть на сцене, на её законном месте. И Сакура всем своим видом не дала никому в зале в этом усомниться. Даже Учихе Мадаре, который предпочёл встать, чтобы получше разглядеть эту розоволосую звезду. Он продолжал курить, однако его затяжки были реже и сильнее, чем обычно. Он продолжал смотреть на неё, останавливаясь на груди и бёдрах, однако теперь в его взгляде похоть уступала место заинтересованности. Мужчину переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, эта Сакура опасна и может наломать дров с его планами. Но с другой стороны… Не иметь такой трофей в своей коллекции было бы большим упущением… Достоин ли его племянник такого цветка? Глупец, наверняка, даже не видит разницы между этой девушкой и Ино. Отлично, это будет в его же интересах. Пока Саске этого не поймёт, Сакура уже может стать для него недосягаемой. Так что пока рано бить для племянника тревогу. Пусть развлекается с дешёвыми шлюхами.

Если хочешь быть со мной, Ты должен кое-что сделать. Я — джин из лампы, Потри ее хорошенько. Если хочешь быть со мной, Удиви меня, порази меня, И если мне понравится, Я могу исполнить все твои желания.

Харуно, улыбаясь залу, подняла руки и начала хлопать, призывая их делать то же самое. Это уже была её импровизация, которая была разрешена для поддержания публики в тонусе и энергии. На заднем плане троица синхронно двигалась в заданном ритме, выдавая в своих танцах отточенные движения. Каждая из них также, как Сакура, слушала музыку, давая ей пройти через тело миллионами микроволн и дойти до самого сердца, и выражала всю свою страсть и эмоции в танце, составляя идеальную картину вместе с поющей Харуно, которая присоединялась к их движениям только на припевах. Остальное же время она вела себя по собственному усмотрению, ходя по сцене и виляя бёдрами. Её прозрачные шёлковые штаны цвета пьяной вишни оголяли для взора подтянутые ноги, а топ с бюстгальтером и мешковатыми рукавами соблазнительно оголял часть груди. Она не умела изящно двигать животом, как это умели Темари, Тен и Хина, поэтому в её костюме Оро решил не делать акцент на животе — от лифа отходила воздушная шёлковая ткань, которой был отделан и весь костюм. Её волосы были собраны в простой пучок, из которого выбились несколько прядей, аккуратно обрамляющих овал лица девушки. Что говорить, большинство одиноких парней приходили сюда именно для того, чтобы посмотреть на Сакуру и, конечно же, услышать её голос. В этой четвёрке свободными остались только Хината и Харуно, так что молодые люди разбились на два фронта — поклонники одной девушки не сводили глаз с певицы, поклонники же другой уже держали наготове плюшевых мишек и миниатюрные букеты полевых цветов, искренне считая, что именно такие дары придутся по вкусу их богине. Хина, мельком увидев новую партию подарков, еле удержалась от смешка, но всё-таки умудрилась сохранить спокойное выражение лица. Сакура же, заметив, как один особо настойчивый шатен протягивает ей розу нежно-розового оттенка, не прерывая песню, подошла к краю сцены и аккуратно приняла цветок, вызвав тем самым ликование не только молодого человека, но и всего зала. Им с каждым днём Харуно нравилась всё больше и больше. Миловидная, добрая, активная и весёлая была по нраву абсолютно всем — молодым и взрослым, мужчинам и женщинам. Жест с розой лишний раз показал, как она близка к зрителям.

Музыка замолкает, Свет приглушен, Последний танец И затем снова Ждать кого-то, Кому я нужна. Гормоны несутся со скоростью света, Но это не значит, что сегодня что-то случится. Детка… Я — джин из лампы, детка. Потри ее хорошенько, милый. Я — джин из лампы, детка. Освободи, освободи, освободи же меня.

Заканчивая песню, Сакура мягко коснулась бутона губами и улыбнулась, скрываясь вместе с другими девочками во мраке. Воспользовавшись отключенным светом на сцене, четвёрка поспешила скрыться за кулисами, слыша за спиной гул аплодисментов. Они буквально прыгнули друг другу в объятия, переполняемые чувствами после выступления. В них искрилась энергия и жизнь, и это было всегда после очередного шоу. Темари набросилась на Сакуру и начала вместе с ней прыгать, улыбаясь от счастья. — Харуно, я тебя обожаю, ты знаешь это? — на полном серьёзе вдруг спросила она, смотря в зелёные глаза девушки. — Слава Богам, я тебя тогда увидела. Ну что бы мы без тебя делали? — Так, дай мне с ней пообниматься, — вытеснила подругу Тен, отхватывая свою порцию объятий. — Сааааакура, ты поёшь круче с каждым днём! Поздравляю! — А я поздравляю вас, без вашего драйва песня была бы просто моим одиноким лепетанием, — засмеялась Харуно, обнимая всех троих по очереди. — Ты удачно выхватила розу из зала, — похвалила девушку за находчивость Хината. — Ты бы видела, сколько там мишек… — пролепетала она с ужасом в глазах, на что троица шутливо улыбнулась. — Я видела. Жесть, — похлопала её по хрупкому плечу Тен-Тен, тоже самое сделали Темари и Сакура, словно действуя сообща. — Да, подруга, жесть. — Держись… — Ну перестаньте, у меня уже вся комната в них! — капризно цокнула Хина, улыбаясь вместе с остальными и уходя в сторону гримёрок. За ними со стороны наблюдала Ино, желчь из которой буквально так и сочилась из всех щелей. Она до боли сжала пальцы в кулаки, буравя спину всех девочек. — Предательницы… — блондинка остановилась на силуэте Сакуры, после чего сжала зубы и прищурилась. — Я тебя раздавлю… Я тебя. Уничтожу… Деревенская мразь… Да как ты посмела отобрать у меня всё… Я тебе этого не прощу, так и знай… Любыми силами и способами я не дам тебе продержаться тут… Двум королевам не дано существовать на одном поле, Харуно… — она зловеще скривила губы, но, когда мимо прошла группа других танцовщиц, как ни в чём улыбнулась девушкам, надевая одну из своих фальшивых масок добродушия и дружелюбности. Расправив плечи и поправив короткий пиджак, Ино ровным и размеренным шагом пошла в ту же сторону, что и четвёрка. Отныне она и слова обидного не скажет Сакуре, а вернётся в строй и будет, как и прежде, танцевать и заводить публику. В её голове уже зрел план мести, но, как известно, с этим нельзя горячиться. Это блюдо нужно подавать холодным. — Кто меня хочет видеть? — не поняла Харуно, смотря на Шикамару. Она улучила момент и вместе с девочками подошла к бару, перед этим сфоткавшись с приличным числом поклонников. Надо признать, девушка была не готова к такой славе. Ну нельзя сказать, что на неё посыпались признания в любви и красавцы. Просто, подойди к ней хотя бы один парень или девушка, она бы уже расплылась от счастья и радости. А тут аж человек десять попросило с ней совместного фото и автограф на память. За какие такие заслуги и почести? Неужели песни в её исполнении так нравятся публике? А ведь количество людей, подошедших именно к ней, превышало число поклонников у Хины, Тен или Темари. Видимо, это временное явление. Ну что ж, как бы то ни было, а придумывать на ходу фирменную подпись оказалось чертовски весело! — Забыла его? — усмехнулся брюнет, кивая в сторону приватного столика. — Постоянный клиент, как ты его давно назвала, «Дом Папаньён». — Да ладно? — Сакура с трудом переборола желание резко развернуться и посмотреть в указанном парнем направлении. — Вот блин, я сюда пришла с Наруто поговорить, а его как назло нет. Не хочется мне что-то с этим мужиком беседы вести… — Деваться тебе некуда, — сочувственно произнёс Шика, готовя поднос с заказом Мадары для официантки, которая застряла за очередным столиком с капризными посетителями. Сакура, бросив взгляд на бутылку шампанского, два хрустальных бокала и штопор, усмехнулась, прихватила с барной стойки белоснежное полотенце, повесила его на свободную руку, как расхаживали официанты в крутых ресторанах, затем манёвренно взяла поднос и подмигнула охреневшему брюнету. — Что ж, некуда так некуда. Покажем ему, где раки зимуют, — и, развернувшись вокруг своей оси, Харуно пошла в сторону столика для почётных гостей, а парню осталось только мысленно пожелать ей удачи. — Почему так долго? — не глядя на девушку, бросил Учиха, туша сигарету о дно пепельницы. — Простите, вы тут не единственный клиент, — миловидно проворковала Сакура, ставя поднос на стол. Только тогда Мадара поднял на неё глаза, уже собравшись опустить официантку с острым языком на место, но вовремя остановился, узнав в этой девице певицу. На доли секунды его лицо приняло потерянный вид, и Харуно искренне обрадовалась, что в очередной раз поставила этого козла на место. — О, не знал, что в «Бурлеске» возможен настолько быстрый карьерный рост — от официантки до певицы, — сладко улыбнулся Мадара, перекидывая ногу на ногу и указывая рукой на место около себя. — Прошу, садитесь, Сакура. Не против, если я буду обращаться к вам по имени? — Нет, не против, — спокойно ответила девушка, без особой охоты садясь на предложенное мужчиной место. Главное, чтобы на «ты» не перешёл. Можешь хоть по фамилии называть, высокомерное гавно. — Надо признать, вы меня приятно удивили, — сказал Мадара и, как ни странно, Сакура уловила в его тоне нотки честности. — Ваш голос достоин похвалы, как и ваше поведение на сцене. — Спасибо, господин… Простите, запамятовала ваше имя и фамилию, — наиграно похлопала глазами Харуно, не без удовольствия замечая недобрые огоньки в карих глазах мужчины. Однако они исчезли также быстро, как и появились. — Учиха Мадара, к вашим услугам, — брюнет взял в руки бутылку и штопор, резким, чуть ли не профессиональным движением избавляясь от пробки. Шикамару нервно курит. Как жаль, такой талант пропадает. — Интересно, к каким рода услугам? И, позвольте поинтересоваться, зачем вы пожелали со мной встретиться? — хоть Сакура и пускала в адрес брюнета едкие словечки, но делала это исключительно в подсознании. Не стоило портить отношения с постоянным и видным клиентом «Бурлеска». Кто знал, кем он работает. Тем более, было понятно невооружённым глазом, что этот Мадара обладает не только авторитетом, но и определённым могуществом и властью. Поэтому его желание провести приватную беседу вдвойне настораживало Харуно. — Я — видная персона в шоу-бизнесе. Как и в частной инвестиционной деятельности. Одним словом — сухая экономическая сфера, — усмехнулся Учиха, разливая шампанское по бокалам. — Не сказала бы, что шоу-бизнес — сухая и неплодородная сфера деятельности, — подняла бровь Сакура, принимая из его рук бокал. Она была не уверена, что стоит пить во время работы, но отказ мог понести за собой ещё больше проблем. — Приятно, что вы отличаетесь от большинства молодых дарований, имеющих, как правило, ограниченные познания в экономике, — тонко улыбнулся Мадара и, приподнимая свой бокал, перевёл взгляд на девушку. — За знакомство. Харуно ничего не ответила, лишь коротко улыбнулась, когда их бокалы легко и со звоном столкнулись, и пригубила алкогольный напиток. Как ни странно, но на вкус оно было отвратительным. Она и то в своём родном пригороде умудрилась попробовать шампанское, которое было гораздо приятнее на вкус. Однако девушка не подала вида, что алкоголь пришёлся ей не по вкусу. Напротив, она отпила ещё немного и, перекинув ногу на ногу, поставила бокал себе на колено. — Вы мне так и не сказали, в чём цель нашей встречи. — Собственно, я, озвучив свою принадлежность к шоу-бизнесу, рассчитывал вызвать у вас интерес к этой теме, — улыбнулся уголками губ Мадара, позволяя себе откинуться на спинку кресла, принимая более расслабленную позу. — Вот как, — не без иронии ответила Харуно. — Дайте угадаю — вы хотите мне сделать предложение, от которого невозможно отказаться? — Если бы это было так, я бы не упустил момента сделать вам такое, Сакура, — снова честно признался мужчина. — Но, к сожалению, я лишь хотел поговорить с вами о ваших возможных перспективах. — Вы считаете, что тут я остаюсь без них? — подняла бровь девушка, ощущая в себе потребность защитить «Бурлеск» от любых нападок Мадары. Однако, как ни странно, он не собирался этого делать. — Вовсе нет. Я бы сказал наоборот — оставаясь в этом клубе, вы всегда будете получать стабильную и регулярную порцию заработной платы и внимания со стороны публики, — констатировал факт Мадара, не считая нужным утаивать очевидное развитие событий. — Но ведь есть какое-то «но», — логично предположила розоволосая, ради продолжения этого спектакля выпивая очередной глоток шампанского. — Конечно. Я вижу, что девушка вы не глупая, поэтому говорю вам чистую правду, к которой вы и сами можете прийти путём логических размышлений, — Учиха также отпил шампанское, а затем слегка покачал бокал своей тонкой и жилистой рукой. — Может вы пока этого не осознаёте, но я, как человек, повидавший многое в своей профессиональной карьере, могу сказать, что ваш талант — уникальный. Ваши голос и харизма будут очень цениться, если вы выйдете в большой океан, — взгляд Мадары плавно перешёл от многочисленных пузырьков в бокале на Сакуру, которая, как ни странно, молча слушала мужчину, не перебивая и не высказывая пренебрежения его словам. Он, воспользовавшись её молчанием, продолжил. — Вы можете считать меня грубым и жёстким человеком, и я не буду лукавить, говоря, что это не так. Однако эти качества характера необходимы в шоу-бизнесе. Как известно, жизнь куёт из нас, обычного куска металла, при помощи огня и боли настоящие шедевры и самородки. Мне, как опытному и дальновидному человеку, будет очень обидно не показать вам реальную картину вещей и тем самым, возможно, направить вас на путь славы и популярности. — А вы уверены, что мне это надо? — подняла бровь Сакура, решив, наконец, прервать монолог мужчины. — То, что вы говорите, возможно и правда, но вы умалчиваете обилие подводных камней, которые меня ждут в этом самом океане. — Раз вы сами говорите и о них и знаете об их существовании, то получается, что я и ничего не утаиваю, — пожал плечами Мадара, допивая шампанское одним глотком, и потянулся за бутылкой, дабы освежить порции им обоим, так как Сакура, сама того не заметив, почти допила свой алкогольный напиток. — В «Бурлеске» может петь и девушка, не обладая и сотой долей того таланта, который есть у вас. Давайте признаем очевидное, отбросив все личные и предвзятые чувства, — Учиха наполнил их бокалы до краёв и вернул бутылку на столик. — Этот клуб не даст вам развиваться дальше. Он даст вам свой предел, наивысшую точку, но будет ли она устраивать лично вас, Сакура? — Я думаю, пока рано говорить и даже думать об этом, — Харуно поспешно отпила алкоголь, почему-то не желая больше слушать Мадару. Не потому, что его слова были ей противны, а потому что, наоборот, он говорил ей чистую правду. — Я поняла суть вашего предложения, господин Учиха. Если вы мне позволите, то я пойду обратно за кулисы, скоро мой выход. — Да, конечно, не смею вас задерживать, — брюнет поставил свой бокал на гладкую поверхность стола и встал вместе с девушкой, которая предпочла не допивать свою порцию шампанского. — На случай, если вы посчитаете, что можно будет снова поговорить о вашем будущем, — он достал из кармана своего тёмно-бардового пиджака визитную карточку и протянул её Сакуре, которая, замявшись, всё-таки приняла её из рук мужчины. — До свидания, — едва заметно кивнув, девушка поспешила удалиться, чуть ли не бегом покидая приватную зону и спеша за кулисы к своей гримёрке. Её грудную клетку как будто сдавило невидимым корсетом, и она от всего сердца верила, что это — побочный эффект от количества выпитого шампанского. Мадара же в это время сел обратно на диван и, протянув руку к своему бокалу, остановился взглядом на оставленном бокале Сакуры. Усмехнувшись, он взял его в руку и поднёс к губам, чтобы неспешно коснуться прохладного хрусталя в том же месте, где девушка оставила отпечаток красной помады после своих губ. Почему-то теперь шампанское показалось Учихе слаще. Гораздо слаще.