* * *
Виктория подскочила на кровати, жадно хватая ртом воздух. Ее тело прошиб пот, одновременно с мелкой дрожью, руки затряслись, а из глаз покатились слезы. Спавший рядом Фенрис тут же проснулся, он заботливо прижал девушку к себе, и стал гладить ее по волосам, стараясь успокоить. — Вики, это был просто сон, все позади, я рядом с тобой. Дыхание потихоньку восстанавливалось, ощущение реальности возвращалось, только тепло любимого не давало Виктории сойти с ума от этих кошмаров. Фенрис заглянул девушке в глаза, раскрасневшиеся от слез. Она так не любила, чтобы кто-то видел, как она плачет. Она привыкла всегда быть сильной, а слезы — это слабость. Она привыкла всегда защищать тех, кто ей дорог. Но его она не уберегла. Своего любимого брата. Эльф смахнул слезу рукой и нежно поцеловал девушку в лоб. Виктория высвободилась из его объятий, встала с кровати и подошла к окну. — Восемь лет... Сегодня ровно восемь лет, как нет Карвера. — Неужели ты так и не смирилась? Она глубоко вздохнула и пожала плечами. — Это трудно. Фенрис подошел к Виктории и обнял ее. — Не переживай, все пройдет. Вместе мы справимся… — он запнулся. — Я… Ну ты знаешь... — Что я знаю? — Хоук развернулась к эльфу лицом. — Ну... знаешь, как я отношусь к тебе. Девушка резким движением сняла со своих плеч его руки, обошла кровать и села спиной к Фенрису. — Почему?.. Почему ты почти никогда не говоришь это вслух? Может, я обманываю себя, придумываю то, чего нет? — Прости… В моей жизни было так мало настоящих чувств, что выражать их вслух мне негде было научиться. Иногда мне хочется всем рассказать, что я испытываю, но стоит начать, и мне кажется, что это будет глупо. — Не нужно говорить об этом всем, Фенрис, вполне достаточно, чтобы знала я. Если, конечно, ты и правда это чувствуешь. — Вики... — эльф подошел к девушке и присел перед ней. Он взял в свои ладони ее руки: — Ты и так это знаешь. Знаешь, как я люблю тебя. Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Не забывай этого, пусть я и не часто об этом говорю, — он провел рукой по ее щеке. Она подняла глаза на эльфа и улыбнулась. — Я не забываю. Но твои слова делают меня еще счастливей и в некоторых случаях помогают справиться с переживаниями. Сейчас, например, - Виктория обняла эльфа и прикрыла глаза. Рядом с ним ей всегда было легче переживать трудности, а он всегда знал, как помочь ей в этих переживаниях. — Еще очень рано, давай спать, — Фенрис встал на ноги, поцеловал Викторию в щеку и вернулся в постель. Девушка улеглась рядом и закрыла глаза, вслушиваясь в тихое дыхание своего любимого, думая о нем и отгоняя мысли о недавнем кошмаре, но сон никак не шел. Воспоминания о Ферелдене, о семье, которую она потеряла, оказались сильнее, вопросы о том, что стало с ее родным домом, бередили еще не затянувшиеся раны. И Бетани... Ни о чем другом Виктория не мечтала так, как мечтала узнать о своей сестре. Куда ее забрали Серые стражи, жива ли она вообще? Она мечтала снова обнять свою маленькую сестренку, хотя даже простое знание, что с Бетани все в порядке, позволило бы Виктории спать спокойнее. Проворочавшись с бока на бок еще некоторое время, Хоук уселась в кровати и вгляделась в темноту. Она уже приняла решение, теперь было важно, чтобы это решение поддержал тот, кто ей дорог. Фенрис тоже не смог уснуть, он чувствовал, что Викторию что‐то беспокоит, слышал, как она тяжело вздыхает и вертится в кровати, но терпеливо ждал, когда она сама будет готова рассказать о своих беспокойствах. — Не спится? — эльф повернулся к девушке и взял ее за руку. — Знаешь, мне давно не дает покоя одна мысль. — Что за мысль? — О Ферелдене. Фенрис, молча, ждал, когда она объяснит. — Я давно думала о том, чтобы вернуться, но никак не могла решиться. — И теперь ты готова? Виктория пожала плечами. — Можно ли к этому быть готовой? Но я чувствую, что должна там побывать. Война давно закончилась... Говорят, Лотеринга больше нет, а я даже не могу себе представить этого. Там был мой дом и... вся моя жизнь... Лучше один раз увидеть, чем всю жизнь гадать. И там... Бетани. Возможно, я узнаю что‐то о ней. — Значит, Ферелден? — Сейчас, или никогда. — Вики, я только об одном тебя прошу. Не уходи одна. Едва ли это путешествие можно будет назвать безопасным. Позови друзей. Я знаю, некоторые из них с удовольствием разделят с тобой это приключение. В большой компании у нас будет гораздо больше шансов добраться до Ферелдена и найти твою сестру. Виктория согласно кивнула. Фенрис был прав, да и самой ей совершенно не хотелось идти на встречу со всеми переживаниями, что ждут в Ферелдене, в одиночку. — Ну хорошо. Друзей, так друзей.Часть 1. Глава 1. Страшный сон
3 июня 2011 г. в 19:07
Алый восход поднимался над Лотерингом, словно кровью, обливая улицы городка ярким светом. Красные лучи скользили по крышам домов, пробивались в окна, оставляя за собой тревожные тени.
Армия короля Кайлана была уничтожена под Остагаром, а весть о предательстве тейрна Логейна еще не добралась до земель Ферелдена.
Виктория и Карвер Хоук, чудом уцелевшие в сражении у Башни Ишала, поспешили в Лотеринг, предупредить родных о надвигающейся беде.
В доме Хоуков было тихо.
Виктория остановилась у комнаты сестры.
— Разбуди маму, — попросила она брата и постучала. — Бетани, это я, — ждать ответа девушка не стала, медлить было ни к чему, она приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
— Вики! — магесса вскочила с кровати и бросилась на шею сестре. — Вики, вы живы! Мы так волновались!
В коридор вышла Лиандра.
— О, моя девочка, ты снова дома, — она обняла дочь.
— Мы проиграли сражение, мам, — стоявший позади Карвер подошел ближе и с сожалением глянул женщине в глаза. — Почти все погибли под Остагаром, даже Кайлан. Тейрн предал короля. Мы должны бежать, порождения тьмы скоро доберутся до Лотеринга, тут опасно оставаться.
— Значит, король погиб? — Лиандра посмотрела на Карвера. — А как же наш дом? Мы не можем его бросить. Что бы сказал ваш отец?
— Отца нет с нами! — воскликнула Виктория. — Эти твари уничтожат город вместе со всеми, кто в нем есть!
На улице раздался крик. Виктория выглянула в окно. Начальник городской стражи мчался по улице, словно молния, его доспехи и оружие были перепачканы кровью, а в голосе слышались страх и отчаяние.
— Порождения тьмы! Спасайтесь! На город несется орда порождений тьмы!
Спокойный и тихий Лотеринг в один миг взорвался всеобщей истерией. Это был конец. Конец Лотеринга, конец его жителей, возможно, конец всего Ферелдена.
— Ну уж нет, я не для того выжила под Остагаром, чтобы умереть теперь, и вам не позволю, мы сейчас же уходим, плевать куда! Жизнь, где угодно, пусть на улице, лучше смерти и дороже даже родного дома!
Виктория схватила клинки и выглянула на улицу, убедиться, что дорога свободна для отступления. Семья вышла из дома и двинулась к северным воротам, порождения тьмы наступали с юга и туда вряд ли успели добраться.
— Внимательно смотрите по сторонам и следите друг за другом. Главное — выбраться из города, по северной тропе должно быть еще безопасно, там и решим, что делать дальше.
Они миновали городские стены и двигались по тропе. Вдруг под горой послышалось рычание, Хоук остановилась и жестом остановила спутников.
— Мама, спрячься, кажется, эти твари уже добрались и сюда. Бетани, Карвер, будьте наготове!
Виктория вглядывалась в пустоту, ожидая появления врага, высокие скалы мешали обзору. На мгновение показалось, что даже ветер затих, все стояли неподвижно. Затишье перед бурей. Эту мертвую тишину прервал свист стрелы, пролетевшей в сантиметре от лица Виктории, она едва успела уклониться.
Карвер с сестрой кинулись вперед, а Бетани колдовала заклинание. Битва началась. Виктория и ее брат схлестнулись с порождениями тьмы в страшном танце смерти. Они отражали атаку за атакой, уничтожали тварь за тварью, казалось, что это никогда не закончится, порождения тьмы все наступали и наступали.
Разделавшись с очередной кучкой монстров, Виктория огляделась по сторонам. Земля под ее ногами содрогнулась.
— Огр!
В глазах Виктории происходящее напоминало замедленный фильм. Огромное чудовище схватило Карвера в свои гигантские лапы и сдавило туловище как хрустальную статуэтку, отбросив уже бездыханное тело в сторону и ища новую жертву.
С глухим стуком Карвер упал на землю, а в его широко раскрытых глазах отпечатался ужас... навсегда...
— Не-ет! Карвер!