Пари

      - Ну пожалуйста! - Шемпп с мольбой в глазах смотрел на девушку за ресепшеном. - Ну чего вам стоит, я его сегодня же верну.       - Я еще раз повторяю, не положено. Ключ выдается только тем, кто непосредственно зарегистрирован в номере.       Уже несколько минут Симон пытался заполучить дубль ключа от номера Мари. Он обвел взглядом холл, будто пытаясь найти поддержку. Периодически мимо проходили спортсмены, тренеры, сервисмены разных сборных, но ни одного соотечественника, хотя даже они вряд ли смогли бы ему помочь. Он вздохнул и решил попробовать еще один заход.       - Понимаете, я хочу устроить сюрприз своей девушке. Но она явно еще спит. А какой же приятный сюрприз начинается с будящего стука в дверь?       Девушка упорно отводила взгляд, шелестя бумагами и делая вид, что очень занята. Шемпп снова оглянулся. На глаза попался Бьерндален. "Вот ему, наверное, пошли бы на уступку, даже несмотря на то, что он никогда здесь не останавливается, в отличии от меня... А кстати, это идея!" Симон взглянул на бейдж девушки.       - Элиза, - вкрадчиво начал он. - Ну я же ваш настоящий старожил, я останавливаюсь в вашей гостинице уже почти семь лет, - слегка приукрасил цифры Шемпп. - И могу поклясться, что буду жить здесь и следующем и послеследующем году. Неужели я не заслуживаю доверия?! Я понимаю, что вы работаете здесь недавно и боитесь потерять это место. Но я клянусь - меня скорее из сборной выгонят, чем вас с работы. Никто даже не заметит, что я брал этот ключ.       Снова активный шелест и никакого внимания на него. Слегка пристукнув ладонью от досады, Симон, тяжело вздохнув, отодвинулся от стойки.       - Только при условии, что вы вернете мне его до двух часов, - пытаясь сохранить непроницаемый вид, девушка положила перед ним заветный ключ.       - Спасибо!       Симон молниеносно взлетел по лестнице на третий этаж, но, не дойдя до 312 комнаты, остановился и, чуть подумав, спустился этажом ниже. Зайдя в свой номер, он бросил спортивную сумку в угол, быстро скинул куртку.       - О, привет. Пораньше? Как все прошло? - Пайффер, валяющийся на своей постели, оторвался от телефона.       - Да нормально. Мари видел?       Арнд покачал головой.       - Только вчера видел, как она со Свендсеном по лестнице поднималась. Шемпп кивнул.       - Слушай, Арнд, я тут купил кое-что с призовых. Посоветоваться хотел... - Симон достал из кармана бархатистую коробочку.       Пайффер внимательно взглянул сначала на друга, потом на коробочку.       - Я конечно понимаю, что у вас любовь и она кажется хорошей девушкой, но не слишком ли ты торопишься?       - Что? Ах, нет. Это не то, что ты подумал.       Шемпп открыл футлярчик. В нем лежали две небольшие золотые сережки.       - Как думаешь, ей понравится?       - Выглядит очень мило, - одобрительно кивнул Арнд. - И дорого.       Симон смущенно улыбнулся, осторожно закрывая коробочку.       - Ох, знал бы ты сколько я проторчал в этом магазине! Еще цветы хотел сегодня купить, но с утра все было закрыто, а здесь у нас прям дыра дырой. Скорее плакат с твоей фоткой купишь, чем букет.       - А это специально, наверное. Хочешь букет - выигрывай гонки. Лишняя мотивация, так сказать, - рассмеялся Пайффер.

***

      Еще окончательно не проснувшись, Мари почувствовала приступ самой жуткой головной боли. Голову буквально разрывало изнутри. Приоткрыв один глаз, она увидела знакомую прикроватную тумбочку, чемодан в углу - во всяком случае, она в своем номере. А что было вчера? Она снова прикрыла глаз. Свендсен... Православное Рождество... Да, точно, они праздновали вместе с ним, а потом... Ох, в ушах шумит... Хотя нет, подождите-ка, шум идет снаружи, из комнаты. Здесь кто-то есть. Ох, неужели Симон вернулся. Не очень хочется, чтобы он видел меня в таком виде...       Мари медленно повернулась к окну. В комнате действительно был молодой человек, но не Шемпп. Этот был намного выше и крупнее... Девушка приподнялась на локте, рассматривая гостя, стоящего аккурат напротив окна. Свендсен? Она сильно зажмурилась и снова распахнула глаза. Ну да, собственной персоной. Стоит, застегивает свою рубашку... Мари буквально онемела, внезапно осознавая, что сама лежит в полуобнаженном виде, пусть и под одеялом. Она открыла рот, но вместо слов вылетел лишь сдавленный выдох.       - Доброе утро! - абсолютно спокойным тоном сказал Эмиль.       - Что... - охрипшим голосом начала она, но внезапно открывшаяся дверь не дала ей закончить вопрос.       Дальше все было, как в замедленном фильме. Фильме ужасов. Вот заходит Симон, радостно смотрит на Мари, слегка взволновано сжимая приготовленный подарок в кармане. Замечает, что в комнате есть еще кто-то и, все еще улыбаясь, поворачивается к Свендсену. Улыбка начинает медленно сползать с его лица. Он снова переводит взгляд на Мари, растерянный и словно бы спрашивающий, "Ты это серьезно?" Мари лишь приоткрывает рот, не в силах не то что сказать что-нибудь, а даже дышать. Не проронив ни слова, Симон пятится и выходит. Он не хлопнул дверью, закрыв ее еле слышно, но звук щелкнувшего замка был больше похож на оглушительный выстрел.       Первым импульсом было бежать за ним. Мари попыталась было вскочить с кровати, но тут же села обратно. Она ведь все еще не одета.       Свендсен все так же застыв стоял у окна, внимательно и абсолютно без эмоций взирая на Мари.       - Что ты на меня смотришь?! - зло крикнула девушка. - Ты, на сколько я помню, в другом номере живешь!       Ничего не ответив, он лишь подхватил свой телефон, лежащий на столике, и вышел. Мари закрыла голову руками, пытаясь хоть как-то осознать произошедшее. Что вчера было? Боже, как же болит голова! Вот Свендсен пришел с вином, вот он включает музыку, вот она делает несколько глотков спиртного. А дальше? Что было дальше? Сколько она выпила? Бокал, два? Она отчетливо помнит, как он наполняет бокал. Первый бокал... Или все же второй? А может третий? О боги!

***

      Словно оглушенный, Симон вышел из номера Мари. Воздух из легких выжат, словно на него наступили как на детскую резиновую игрушку. Не чувствуя ног, он двинулся по коридору, ведя рукой по стенке, хватаясь за единственную связь с реальным миром, единственную опору, оставшуюся в жизни. Его будто перевернули верх ногами и повесили над пропастью.       Не помня себя он спустился обратно в номер, схватил куртку и вышел. Хорошо, что Арнд куда-то отлучился, а то пришлось бы разъяснять, почему он так быстро вернулся. Какими хорошими друзьями они ни были бы, Симон не хотел, чтобы тот видел его в таком состоянии. Пришлось бы все рассказывать, а это значит признавать. Признаваться самому себе, что это действительно произошло. Снова. Как четыре года назад.       Выйдя из гостиницы он бессознательно направился в никуда. Сердце билось слишком медленно и невыносимо громко. В голове будто произошел взрыв, снесший все мысли и оставивший выжженную пустоту и единственный вопрос, пульсирующий в висках: За что? За что?!       Понемногу холодный ветер вернул способность думать. Он заметил, что идет по дороге ведущей к стадиону. Похоже это первый путь, который способно выбрать тело спортсмена, идущего на автопилоте. Нет. Туда точно нельзя. Через несколько часов начнется женская эстафета, и там полно народу, не говоря уже о товарищах по команде. Симон двинулся в другую сторону.       Словно отходя от анастезии, он начинал чувствовать, осознавать произошедшее. Душевная боль казалось порождала физическую. Сердце сводило будто он пробежал пятьдесят километров. Мари... Его Мари... Он не решался закончить фразу даже про себя. Новый приступ удушья, земля снова уходит из под ног. Злые слезы выступают на глазах. Как она могла? А может это сон? Просто дурной сон?! Ведь так не бывает в жизни, чтобы всё в точности повторялось во второй раз! Но мокрый, колючий снег, бивший в лицо, доказывал, что это реальность. Это самая что ни есть настоящая жизнь, потому что только во сне все складывается так хорошо и легко. А жизнь именно такая, ставящая подножку чуть только ты замечтаешься. Он, наверное, должен был предвидеть это. Когда? Тогда, когда он почувствовал безграничное счастье, когда увидел ее вместе со Свендсеном, а может вообще тогда, когда заметил как поразительно созвучно ее имя с той, что предала.       Симон вернулся в гостиницу лишь вечером. Завтра мужская эстафета, а этот значит Арнд ляжет спать раньше и можно будет избежать расспросов хотя бы сегодня.       Максимально тихо он зашел в номер и, услышав посапывания Пайффера, облегченно вздохнул. Не умываясь и не подготавливаясь к завтрашнему дню он просто лег, уставившись немигающим взглядом в потолок. Слишком многое произошло, и слишком мало сил, чтобы это осознать.       В тот день Мари не искала Симона. У нее просто не было сил, чтобы что-то ему объяснить. Да и как объяснять, когда ты сама не понимаешь, что произошло. Единственный, кто мог сказать, что случилось вчера был Свендсен, но он к ней сегодня больше не пришел. К счастью.