***
Утром в гильдии уже есть народ. Кто-то действительно занимает столы, кто-то топчется у стенда. Мира спокойно протирает стаканы, а за самым дальним столиком, что скрыт за двумя колоннами, скрываются трое Громовержцев. Люси спускается по лестнице и чувствует, как в её сторону сразу устремляются какие-то подозрительные взгляды. Думать об этом всё ещё не хочется. Девушка прижимает к груди сумку и быстро выходит за массивные двери, оставляя зал с недоуменными согильдийцами за своей спиной. Деревянные двери закрываются с характерным звуком, а Эвергрин переводит заинтересованный взгляд с ушедшей Люси на Фрида, что сидит напротив. Словно он знает всё на свете и вот-вот ответит на все вопросы, что вертятся у Королевы Фей на языке. Только вот Фрид ничего не знает. Совсем. И ответить ей ничего не может. -Снова поругались? – Бикслоу первый нарушает тишину за их столиком, опрокидываясь спиной о массивную колоду. Ему хочется получить весьма отрицательный ответ на свой вопрос. Но никто из собравшихся не может это сделать. Остаётся только гадать. Эвергрин задумчиво прикусывает нижнюю губу и смотрит на балкон второго этажа, надеясь увидеть там Лексуса, чтобы хоть что-то прочитать на его лице. Хотя все здесь прекрасно знают, что это было бы бесполезно. Лексус нечитабелен. Пора было давно это понять. -Ну…ушла она не в злом состоянии, - Эв переводит взгляд с балкона на мужа и тихо вздыхает. – Надеюсь, что это хороший знак, - сомнение в её голосе настолько очевидно, что Джастин кривит губы в усмешке, от которой у Повелителя Душ мурашки пробегают по коже. Фрид не верит в слова Эвергрин, как и она сама. Никто не верит в положительный исход. -Если вы о Люси, то у меня есть интересная информация, - Миражанна оказывается у столика бесшумно и весьма неожиданно. Бикслоу даже вздрагивает, а Эв недовольно скашивает глаза. И только Фрид остаётся невозмутимым. За годы брака он привык к своей жене. Та умела быть внезапной. Эв и старшая Штраус не особо друг друга жалуют. Так уж повелось много лет назад. И даже радость от свадеб не принесла женской дружбы, на которую так рассчитывали двое из Громовержцев. Дело было в самих девушках, в их характерах, которые попросту не могли сойтись. Противоположности притягиваются? Не в этом случае. Мира была слишком доброй, слишком положительной. Эвергрин была порой высокомерна и заносчива. Что может объединить этих двух бестий? Ничего. Пустая трата времени – искать точки соприкосновения. -Интересная информация, которой ты со мной дома не поделилась? – это единственное, что удивляет Джастина. Он даже подозрительно щурится. Этот взгляд не каждый может вынести. Но Мире всё равно. Она беззастенчиво пожимает плечами и хитро улыбается. Не всё же мужу рассказывать. Тем более из головы у неё эта маленькая деталь выветрилась. Все проблемы гильдии остаются в стенах гильдии, как только Штраус переступала порог. Она привыкла растворятся в муже, стоило ей оказаться дома. И вчерашний вечер исключением не стал. -И что же это за информация? – Бикслоу усмехнулся, всё ещё прижимаясь спиной к колонне. Казалось, что это колонна опирается о него, а не наоборот. -Когда я вчера собралась домой, то увидела, как Люси и Лексус спускаются со второго этажа, - Мира поставила поднос с напитками на стол, а сама присела на край лавки рядом с мужем. По утрам, когда Лисанна ещё отсутствовала, то старшая Штраус брала на себя обязанности официантки. Ей было не сложно, потому что в это время суток народа в «Хвосте Феи» не так уж и много. – Я сказала, чтобы они закрыли дверь, когда будут уходить. А утром, когда я пришла в своё обычное время, дверь была открыта… А рядом с тем столом, - Штраус ткнула пальцев в сторону всё ещё свободного столика. – Были разбитые бокалы и разлитый эль. -Поругались, - обреченно выдыхает Эвергрин, готовая уронить голову на сложенные руки. Она очень надеялась на заклинание, которое они так жадно искали столько времени. И все старания в пустую? -Я так не думаю, - Мира качает головой и переводит взгляд на пустующую барную стойку. – Если бы они поругались, то Люси бы со второго этажа не спускалась, - у Штраус приятный обволакивающий голос. И это завораживает похлеще любого зелья или заклинания. Она словно обещает тебе золотые горы и сундуки с сокровищами в придачу. -Я знал! – Бикслоу ударяет по столу руками, отрывая спину от привычной уже опоры. Эвергрин хмуро смотрит на мужа, не понимая, о чём тот говорит. – Я знал, что у них всё склеится! – на его лице такая искренняя улыбка, что становится смешно даже Фриду. Он прячет свой смех в кулак, не поднимая головы. Мира же усмехается. -Конечно, рано ещё говорить, но это ведь хороший знак, - Мира пожимает плечами, а затем поднимается, думая, что её миссия выполнена. – А теперь я пойду работать, - она касается губами щеки Джастина и уходит на своё привычное место. Эв провожает её долгим взглядом, а затем смотрит на Бикслоу. -Если это сработает, то я напьюсь в стельку, дорогая, - Повелитель Душ выдыхает и резким движением опустошает содержимое бокала, который принесла Мира. Пить алкоголь в такую рань – удел Каны, но Эвергрин думает, что им сейчас можно. В конце концов, у них теперь что ни день, так стресс.***
В гильдию Люси возвращается через три часа. Переодетая, причёсанная. У неё в руках небольшой пакет. Когда девушка переступает через порог гильдии, то на неё уже никто не обращает внимания. Народа стало значительно больше. И Хартфилия почему-то улыбается. Она пытается найти взглядом Громовержцев, но их нет. Девушка трёт висок и цепляется взглядом за пышную копну синих волос за одним из столиков. Рядом с Леви сидит Гажил, который бессовестно посапывает на сложенных руках. Люси испытывает непонятное чувство вины, а потому решает, что сейчас самый подходящий момент, чтобы подойти и попросить у девушки прощения за своё вчерашнее поведение. -Леви… - Хартфилия произносит её имя с особой нежностью. На самом деле Люси действительно должна быть очень благодарна Редфокс за то, что та печется о ней. И вместо того, чтобы спокойно поговорить, блондинка попросту послала подругу в мягкой форме. Окажись Люси на месте синеволосой, то непременно обиделась бы. Леви поворачивается на звук голоса, а затем поспешно вылезает изо стола, всячески пытаясь не разбудить своего мужа. Гажил поводит носом, но не просыпается. Леви бросает на него самый нежный взгляд, на который только способна, а затем быстрым шагом подходит к блондинке. -Ты в порядке? – это первое, что срывается с уст Редфокс, и Люси в шоке теряет дар речи. Даже после всего того, что блондинка ей наговорила, Леви ведет себя человечно. Это заставляет Люси вспомнить о том, что именно эту черту она сама когда-то в себе утратила. Давно это было, но всё-таки память жива и никуда не девается. Люси неловко переминается с ноги на ногу и не знает, с чего начать. Так что просто кивает, давая понять, что с ней действительно всё в порядке. – Ты напугала меня тогда, Люси, - в голосе Редфокс нет злобы или обиды. Хартфилия запоздало понимает, что девушка просто не умеет обижаться. Не умела много лет назад, не умела сейчас. И Люси думает, что было бы неплохо научиться у Леви этому мастерству в будущем. Лишним не будет. -Я наговорила тебе тогда, Леви, - Хартфилия берет свободной рукой пальцы Леви и смотрит на них с долей какой-то потерянности. Блондинка пытается подобрать слова, но не получается. Словно на шею повесили какой-то камень, и он не даёт ей сосредоточиться. – Не надо было этого делать. Просто…я была неправа, - Леви знает, как для подруги трудно признать где-то свою оплошность. Это произошло после Великих Магических Игр. Тогда Хартфилия поставила перед собой цель – не допускать ошибок. И уверенно шла к этому, не обращая внимания на всё остальное. А потому ценны были эти извинения. И Редфокс знает об этом даже чуть лучше, чем сама Люси. – Прости меня… -Всё хорошо, Люси. Я не должна была тебя трогать. Тебе нужно было побыть одной, а я полезла со своей заботой. Иногда мне трудно удержаться, чтобы не постараться тебя ободрить, - Леви чертов эмпат. Об этом мало кто знает наверняка, но кто-то всё же догадывается. Не так давно, будучи ещё МакГарден, синеволосая волшебница открыла для себя новые грани магии. Притягательные, живые. И больше всего из тех знаний Леви прикипела душой к чужим эмоциям. Четко научилась их различать, чувствовать, ощущать кожей. Но в силу своего характера не всегда понимала, как себя следует вести. – Ты была права, так что не стоит себя в чём-либо винить, - она сжимает пальца Люси своими и улыбается. В этой способности Редфокс, несомненно, есть и свои плюсы – Леви может наладить контакт даже с самым тяжелым человеком. А если Люси и была трудна на характер, то у Леви это не вызывало никаких проблем. – Возвращаешься к работе? – Редфокс указала на пакет в руках подруги, но та лишь фыркнула и отпустила руку Леви. -Это каторга, Леви, - Люси усмехнулась и провела рукой по волосам, попутно бросая взгляд на балкон второго этажа. Может, это действительно было так, но почему-то девушке казалось, что с Лексусом легче. Если бы её поставили в помощницы Нацу, то скорей всего Хартфилия уже сбежала, не оставив даже прощальной записки. – Эта неделя побудет моим испытательным сроком. Если я сдам позиции, то Лексус попросит Миру вернуться. -На самом деле Мира не хочет, - Редфокс задумчиво смотрит в сторону барной стойки, где Штраус быстро ставит стаканы на поднос, а Лисанна подхватывает их, чуть не падает, но умудряется устоять на ногах в последний момент. – Ей было тяжело справляться и с должностью помощника и с баром. Ещё ведь надо было на задания изредка ходить. Тогда у неё совсем не оставалось сил. А в тебя я верю, - неожиданно Леви снова посмотрела на подругу, которая от такой перемены в знакомом голосе даже вздрогнула. Нежность в интонации Редфокс превратилась в непоколебимую уверенность. -Спа…спасибо, - заикаясь, произнесла Люси, а затем бросила взгляд на часы, что одиноко висели на стене. – Ох, надо идти, а то я уже прилично задерживаюсь. Получу по загривку от начальства, - Леви не стала ничего отвечать ей. Просто кивнула и позволила быстро скрыться на втором этаже. Проводив девушку взглядом, она обернулась к своему столику и увидела, что муж уже не спит, а смотрит в её сторону внимательно и почти вопросительно. -Подслушивал? – Леви усмехнулась и вернулась за столик, плавно опустившись на скамью рядом с Гажилом. Не прошло и секунды, как тот одним легким движением прижал девушку к себе, прижимаясь губами к её тёплой щеке. Она нравилась ему всегда. С той самой первой и совершенно нелепой встречи. – Да знаю я, что у тебя очень острый слух. И ты никогда не подслушиваешь, это все вокруг громко разговаривают, - на самом деле это был железный аргумент Редфокса. На слова девушки он лишь тихо усмехнулся. -Я тоже верю в Болельщицу, - тихо шепчет он на ухо любимой жене, и она так просто расслабляется в его руках. Удивительно, как несколько слов, могут изменить наше состояние.***
-Я пришла, - Люси тихо закрывает за собой дверь, отвлекая Дреера от бумаг. Он поднимает голову и смотрит на прибывшую помощницу. На ней лёгкое летнее платье. Спина закрыта, зато плечи соблазнительно мелькают перед глазами громового убийцы драконов. Он усмехается, пока блондинка шуршит пакетом. -Это хорошо, а то я сам с этим не справлюсь, - он обводит стол руками, указывая на склад документов. Люси быстро оказывается рядом и с такой же скоростью ловко сметает все документы на самый край, а затем достаёт из пакета пластиковую коробку, которую тут же ставит перед Лексусом. Рядом с ней опускается бумажный стакан. Там кофе. Ароматный. Запах тут же начинает ползти по кабинету, соблазняя. – Что это? -Я же сказала, что обязательно тебе что-нибудь принесу, - Люси невозмутимо пожимает плечами. Последним штрихом становится вилка, которую девушка протягивает начальнику. Дреер смотрит на Хартфилию, чуть прищурившись, но её это ни капли не смущает. – Ешь давай, - приказной тон ей идёт. Лексус отмечает это где-то на задворках сознания, но вилку берет и открывает пластиковую коробку. Внутри неё мясо и какие-то овощи. -И это всё мне? – Дреер переводит взгляд с содержимого посудины на девушку, та снова пожимает хрупкими плечами, а затем отходит к дивану, что стоит рядом с кофейным столиком, и плавно опускается на мягкую кожу. – А ты? – блондин ловит себя на мысли, что хочет Хартфилию откормить. Не дело ей быть такой худой и бледной. Может, кого-то это могло бы красить, но ей не идёт. Лексусу не хватает здорового цвета её лица. -Дома перекусила, - Люси бросает это куда-то в сторону, тут же принимаясь рассматривать документы, оставленные вчера. Пальцы ловко скользят по гладкой бумаге, а глаза уже бегут по строчкам. -Парой бутербродов и крепким чаем, - он не спрашивает, а спокойно сообщает ей столь очевидный факт. Почему-то ему кажется, что о себе эта особа может позаботиться только на поле боя, остальное – не в её компетенции. Лексус отправляет в рот первую вилку и почти удивленно пялится на мясо. Это вкусно. Он даже предположить не мог, что Хартфилия умеет так готовить. – Это…здорово. -А ты думал, что я умею только духов вызывать и бумаги разгребать? – она отрывает взгляд от задания, которое нужно прикрепить иголкой к стенду на первом этаже, и смотрит на начальника. Блондин усмехается и отправляет в рот парочку овощей. Люси фыркает. Она знает, что никто в гильдии не особо задумывается на тему того, что она что-то умеет делать по дому. А Люси умеет. Готовка, уборка, стирка, глажка. Создание уюта – это неотъемлемая её часть, привитая матерью, когда та ещё была жива. Раньше это было известно Нацу и Хэппи. Недавно об этом стало известно Грею. Леви заметила это ещё тогда, когда Хартфилия только оказалась в гильдии. И всё. Больше никто не задумывался на эту тему. -И какими талантами ты обладаешь ещё? – на самом деле Лексус знает о Люси больше, чем может себе представить. Ему известные её эмоции, когда она не прячется за своими многочисленными масками. Просто раньше Дреер не придавал этому никакого внимания, но из-за снов, которые его так отчаянно начали преследовать в последнее время, он разглядел в Люси настоящую девушку. Ту, рядом с которой хотелось бы жить. Это почти страшно. Лексусу всегда казалось, что если он к кому-то привяжется, то обретет слабость, которой у него быть не должно. Сначала это были Громовержцы. За Фрида, Бикслоу и Эвергрин он действительно был готов порвать любого. Хотя на самом деле этого никогда не требовалось. Каждый из их команды был в состоянии постоять за себя. Вспоминая прошлое, Дреер готов признать, что гильдией для него был не дед со всеми остальными, а именно эти ребята. Они прошли через огонь, воду и жаркие сражения. Надежность и преданность. Нужно было время, чтобы понять, насколько они связаны между собой. И блондин не знал, что будет делать, если потеряет хоть кого-то из них. Сначала внутренняя борьба его раздражала, а потом пришлось смириться с тем, что одиночество – не выход. Изгнания ему хватило с лихвой, чтобы осознать, что без них он никто. Без рода и племени. А после Великих Магических Игр нарисовалась Хартфилия. Он запомнил её задолго до этого, но именно тяга к ней появилась после битвы с драконами. И её первый приход к нему казался чем-то совершенно естественным. Нить между ними всегда была тонкой. Вот-вот и разорвётся, но почему-то этого так и не произошло. Люси делала всё, чтобы он от неё не отказался. И никак не мог Лексус понять, почему. Да, она говорила ему о любви, но Дрееру не было известно это слово. Все женщины, что были у него до появления Хартфилии, оказались одноночными. Бабочки, которые летели на свет, а затем исчезали из его жизни. Красивые, яркие, страстные, но всё это было совершенно не тем, что было нужно. А Люси не была столь красива по сравнению с ними. Не носила она платья с глубокими вырезами, не наносила на лицо макияж, стараясь казаться лучше. Она просто приходила и отдавалась ему так, словно каждый раз последний. -Не знаю, - она жмёт плечами и возвращается к работе. Лексус больше ничего не говорит. Доедает вкусный обед, складывает коробку обратно в пакет, выпивает обжигающий кофе почти залпом и принимается за документацию. Ему бы очень хотелось, чтобы она от него никуда не уходила. По крайней мере, сегодня. Так проходит несколько часов. И в какой-то момент Лексус даже вздрагивает, когда она забирает из его пальцев последний лист. Стол пуст. Все документы разложены по папкам, убраны в шкафы. И он поднимает на неё глаза. Люси выглядит уставшей, но весьма довольной собой. -Это задание. Я отправлю его к остальным и повешу их на стенде, - она отворачивается от него, но Дреер почему-то поддаётся вперед и хватает её за запястье, перегибаясь через массивный дубовый стол. Люси смотрит на него с непониманием. В её глазах застывает какой-то вопрос, но Лексус не может разобрать. – Ты чего? – она шепчет. Люси сама не понимает, почему говорит так тихо, словно боится, что их могут услышать. Но ведь больше никого в кабинете нет, бояться нечего. Дреер стискивает её запястье сильнее. Люси больно, но она молчит. Не понимает, чего от неё хотят. Но понимать ей не нужно, потому что Лексус тянет её обратно, приподнимается и целует. Нежно. Совсем не так, как вчера вечером. Хартфилия закрывает глаза, позволяет ему, но не двигается. Не пытается ответить. Дреер отстраняется и отпускает её руку. – Лексус, - она зовёт его всё так же тихо, но потом поджимает губы и думает, что лучше ничего не говорить вовсе, потому что на языке вертятся три слова, после которых обычно не бывает ничего хорошего. -Иди, - блондин отворачивается, вновь оказываясь в своём кресле, которое сейчас кажется ужасно неудобным, словно оно не из кожи, а из колючего дерева сделано. – Нужно ведь вешать задания… Она ничего не отвечает, сглатывает ком в горле и выходит из кабинета. А Лексус мысленно проклинает себя за несдержанность. Не смог совладать с собой, сделал глупость. «Испугал». Ему хочется удариться головой об стол, но не должен Мастер самой сильной гильдии так сокрушаться из-за женщины, которая перестраивает его крепость изнутри. Не должен ведь. Люси спускается вниз по лестнице, проходит мимо барной стойки и оказывается рядом со стендом, рядом с которым стоит Фуллбастер. Завидев девушку, Грей моментально меняется в лице. Задумчивость куда-то пропадает, уступая место едва заметной улыбке. Люси протягивает ему стопку бумаг, и Грей без вопросов берет её. -Как тебе твоя работа? – Фуллбастер наблюдает за тем, как Хартфилия прикрепляет к доске лист за листом простенькими иголками, которых здесь достаточно для стопки в руках Созидателя. Люси пожимает плечами, потому что не знает правильный ответ на этот вопрос. Ей вроде бы хорошо, потому что она рядом с Дреером. Это непривычно, но весьма приятно. И отказаться от этого теперь почему-то действительно трудно. Но у каждой медали две стороны. И Люси понимает это слишком отчетливо, когда вешает последнюю листовку. Ей хочется на задание. Аж скулы сводит от несправедливости. Взгляд автоматически цепляется за несколько объявлений, и от зоркого взора Грея это не укрывается. – Уже соскучилась по разъездам? Прошло ведь всего два дня. -Да, знаю. Два дня, - она говорит это Грею, хоть и смотрит в сторону плоской доски. – Просто само понимание, что если я останусь на этой работе, то мои отъезды сократятся до ужасающего минимума. Ты бы так смог? – она резко поворачивает голову и смотрит на когда-то боевого товарища, а сейчас – лучшего друга. В глазах у Грея отрицательный ответ, и Люси усмехается. Конечно, не смог бы. В этом Фуллбастер и Драгнил очень похожи. Не в состоянии усидеть долго на одном месте. Вот и Люси такая же. Привыкла ведь к поездам, стуку колёс и опасностям, которые поджидали её то там, то тут. И сейчас у Хартфилии это практически отобрали. -В этом тоже есть плюсы, - Фуллбастер смотрит в сторону и замечает у входа Нацу, который о чём-то спорит с Эльзой. Последняя едва сдерживает праведный гнев. Это вызывает у Грея смешанные чувства. – Давай поговорим об этом в другом месте. Можешь сейчас отлучиться? Люси смотрит на балкон второго этажа несколько долгих секунд, но Дреер не появляется у бортика, и она кивает. Грей хватает девушку за руку и вытаскивает из гильдии через задний ход. Когда Люси смотрит назад, то понимает, почему друг это делает. Никто из них не хочет сталкиваться с Нацу нос к носу. Им обоим весьма стыдно. И этому есть логическое объяснение. На улице тепло. Солнце припекает, и Люси совершенно не холодно в этом летнем платье. Они идут по узкой тропинке и молчат. Разговора не получается, потому что никто из них не может подобрать правильные слова. Люси думает о Локсар. Мысли Грея заняты Нацу. Эти двое никогда не пытались обсудить Драгнила, потому что беседы получались печальные. До главного вопроса они ни разу не дошли, но сейчас Грей испытывает ужасную необходимость в этом диалоге. Люси тоже, но её также тревожит Джувия. -Сделай ей предложение, - блондинка первая рушит тишину и переводит взгляд с красот Магнолии на парня рядом с собой. Грей даже вздрагивает. Конечно, она не первый раз толкает его под венец, но ведь и не Люси выбирать дату знаменательного события. – Ты уже взрослый, чтобы принимать такие решения. Я знаю. Но ведь Локсар тоже хочет семейного счастья. -Кто бы говорил, - Грей ехидно ухмыляется, чувствуя лазейку, по которой можно перевести тему их беседы. И тут же пользуется ей. – Что-то я не видел, чтобы ты рвалась замуж, Люси, - и снова ему кажется это странным. На самом деле Фуллбастер как-то осознал, что в их гильдии почти все нашли себе пару. Даже Эльза ждала Джерара. Алая умела ждать, потому никогда не разменивалась на других своих поклонников. Железная Леди сдалась на милость предателя. А Люси всё также оставалась одинокой и свободной в своём выборе. -Было бы за кого, - она возвращает ему ухмылку и замечает пустую лавку на пригорке, с которой открывается замечательный вид. Так что Хартфилия тут же направляется в нужную сторону, да ещё так быстро, словно хочет убежать от разговора. В какой-то степени так оно и есть. Грей нагоняет её на середине пути. С его языка чуть не срывается приевшееся со временем «за Нацу», но он сам понимает, какая это глупость. Да, безусловно, они были бы хорошей парой. Драгнил привёл Люси в гильдию, взял её в команду, был рядом столько лет. И не её вина, что они так и не сошлись в своих чувствах друг к другу. Фуллбастер первый присаживается на скамью и тяжело вздыхает. -Я сделаю ей предложение, - Грей понимает, что в своих собственных размышлениях о судьбе Люси зашёл в тупик, а потом отвечает ей на вопрос. Думает, что это стабилизирует их диалог. И это помогает. – Думаю, в конце этого месяца. Я просто не уверен, что она хочет этого… -Она до сих пор меня не любит, - Люси не любит задавать вопросов. Тем более это уже давно не вопрос. Джувия всегда смотрела на Хартфилию с легкой неприязнью. Нет, она бы могла отдать за неё жизнь, но делиться секретами не стала бы. Подругами они никогда не были. Не смогли стать много лет назад, а сейчас уже и смысла нет. – Наша с тобой дружба её раздражает. -Не любит, - Грей почему-то кивает, а затем усмехается. – Но это даже забавно. Она ревнует меня к несбыточному, давно убежавшему прошлому. И с каждым днём она хватается за него всё меньше. Может, когда-нибудь и поймёт, что мои чувства к тебе чисто дружеские. Выбрать между вами я никогда не смогу. И она должна это понять, - Люси льстят его слова. Он ставит её на один уровень с девушкой, которая разделит с ним жизнь. Хартфилия и сама её с ним делит, правда не в том смысле, о котором кто-то мог подумать. -С тем, что между нами происходит, ей нужно просто смириться, - Люси переводит взгляд на раскинувшуюся перед ними Магнолию, и почему-то думает, что она действительно дома. Здесь пахнет свежестью и какой-то душевной добротой. Люси не знает, как должен пахнуть дом, но она его чувствует. Может, они все правы, и ей давно пора оставить все эти опасные задания, пора остепениться. Леви так и сделала. -И не только ей, - Фуллбастер заводит руки за голову и понимает, что подвёл разговор к весьма щекотливой теме. Она трудная, но надо поговорить. Люси понимает это с какой-то тупой болью в груди и заламывает пальцы. -Нацу… - она никогда его не любила в конкретном смысле этого слова, но он был ей дорог. Она готова была броситься под любую атаку, чтобы спасти его, хотя чаще всего именно так приходилось поступать Драгнилу. Они раз за разом отдавали друг за друга жизнь. Когда-то Люси надеялась, что именно это самопожертвование и разбудит в ней страстные чувства к огненному убийце. А потом оказалось, что нет, потому что будить нечего. – Он тебе завидует, да? -Нашим отношениям завидует, а не мне, - Грей пожимает плечами. – Мне особо не позавидуешь, - Фуллбастер любил приуменьшить свою жизнь, свою роль. У него была Локсар, были идеалы и жизнь, в которой было и хорошее, и плохое. Но хорошего всё равно было больше. Так думает Люси, смотря на друга. Грей переводит взгляд на девушку и чуть жмурится, когда солнце начинает светить в глаза. – У нас с тобой совершенно другая история, но ему обидно, что именно я тот человек, с которым ты разговариваешь. Должен был быть он. Я сам это знаю. И до сих пор не понимаю, как так вышло. -Может, дело в характере, - Люси не может смотреть на Грея. У неё в голове начинает вариться какая-то каша, от которой начинают болеть виски. -Может, - Фуллбастер удивительно легко соглашается, а затем чуть поддаётся вперед и упирается локтями в колени, опуская голову. – Только это не отменяет его боли. Знаешь, я вижу его куда чаще, чем ты. Нацу не понимает, почему не он. -Мы же с тобой тоже этого не понимаем, - Люси фыркает и складывает руки на груди. Иногда ей кажется, что Нацу ведет себя, как неразумное дитя. А в жизни ведь бывает всякое. Люди обычно не получают то, чего страстно желают. И если Драгнил хотел получить Люси, то не повезло. Она никогда не наступит себе на горло в этом плане. Отдать жизнь за него – пожалуйста. Отдать себя в его руки – никогда. Нет, Грей её не к этому склоняет. Ей Богу, он бы точно не позволил, чтобы Хартфилия страдала или мучилась. Но сейчас он понимает, что выбрать между ней и Локсар он не сможет, а вот между Нацу и Люси выбор будет в пользу последней. И не объяснить это никак. – Видимо, не от нас зависит. -Мы с тобой друзья. Это просто, - Грей всё ещё разглядывает землю, проводит рукой по волосам, задумчиво прикусывает губу, словно пытается подобрать слова. Но он не пытается. Этот разговор уже давно прокручивался в его голове. Он готов к любому её вопросу, к любому выпаду. – А что будет с ним, когда ты найдёшь себе кого-то? Люси не готовилась, но ответ у неё есть. Вполне однозначный. Это заставляет её напрячься и отвернуться от Грея совсем. Он всё также внимательно смотрит на неё, пытаясь понять, в чём дело. Только Фуллбастер не умеет читать мысли, о чём жалеет. И внутри него что-то медленно вскипает. Люси – это секрет внутри секрета. И как её разгадать – неизвестно. Инструкции к Хартфилии не прилагалось. -Когда ты расскажешь мне всё? – Грей выдыхает это, а затем поджимает губы. Он не хочет больше никаких тайн между ними. Это, знаете ли, тоже выматывает. Грей, конечно, тоже умеет ждать не хуже Алой, но ведь ничего не длится вечно. У всего есть начало и завершение. Вот и терпение Фуллбастера медленно подходило к концу. Уже несколько лет прошло с того момента, как он начал играть с Люси в эти странные игры, покрытые волокном тайн. -Грей… - голос у Хартфилии надломленный, и что-то подсказывает ей, что пора сдаться. Люси вспоминает Леви, которая тоже ничего не знает от неё. Блондинка не рассказывала. То ли боялась реакции подруги, то ли опасалась своей собственной. И это было ужасно. Она поворачивается к нему и понимает, что общаться с представителями мужского пола ей всегда было легче, чем с девушками. Казалось бы, должно быть наоборот. Но Хартфилия почти привыкла, что она – исключение из всех известных ей правил. – Я не знаю, как… -Просто скажи мне… - он поддаётся вперед и хватает её за руки, потому что знает – Люси может испугаться и сбежать. Для неё неприемлем побег с поля боя, но вот всё то, что касается чувств, убивает Хартфилию изнутри, делает больно. Грей не знает, что там за лабиринты в её мире, где Хартфилия петляет и не может выбраться. Она сама создала себе все эти тайны, секреты, интриги. Жить в них мучительно. – Я никогда тебя не оставлю. Ты же знаешь… - он притягивает её ладони к себе и касается их губами. Люси смотрит на него и поджимает губы. Кто бы знал, что беседа обернется таким крахом. И говорить становится сложно. -Это всё Лексус, - она готова свалить на него всю свою вину. Готова обвинять во всех смертных грехах, если это не обернётся для неё болью и страданием. – Я люблю Лексуса… Я… - ей кажется, что она вот-вот задохнётся. Раньше она говорила об этом только себе и Дрееру, после чего оставалась в одиночестве и мучилась. А сейчас ещё и Грею так бессовестно созналась. Ей почти стыдно. Грей смотрит на неё и понимает, каких сил ей стоило это маленькое признание в больших чувствах. Он ведь понимал, что она к кому-то что-то испытывает. И вот теперь всё наконец-то встало на свои места. Он ничего не говорит сначала. Лишь притягивает её к себе и обнимает. Люси в его руках кажется маленькой потерявшейся девочкой. И глаза у неё начинают влажно блестеть, потому Хартфилия их закрывает, пряча лицо на чужой груди. -Если этот чёрт тебя хоть чем-то обидит, я ему внутренности выпущу, - Грей говорит серьёзно. Ни насмешки, ни улыбки на его лице или в голосе нет. Он действительно не позволит блондину обидеть его маленькую союзницу, дорогую когда-то напарницу, самого доброго друга. Это неприемлемо. И Люси почему-то всхлипывает. Оказывается, сознаться тоже было необходимо, потому что на душе становиться чуть легче. Грей её за слабость не отчитывает, и теперь Люси понимает, что в её чувствах нет ничего плохого и ужасного. -Спасибо, - ей важно каждое его слово. Она ценит его мнение. И теперь она любит его ещё больше, потому что никакие интриги между ними в стену не сплетаются. Только что Хартфилия сама их все сожгла, не оставив дороги назад. – Спасибо… - она шепчет это много раз, пока Грей поглаживает её по светлой макушке, прижимается к ней губами. Грей не сомневается в том, что Люси всё ещё осталась самой светлой и чистой душой на его памяти, ничем не запятнанной, никем не разбитой. У каждого из них есть свои тараканы, но, как кажется Фуллбастеру, Люси и здесь исключение. Просто она стала такой холодной и расчётливой из-за любви, которая не имеет выхода. Грей думает, что Лексус не способен любить, но надеется, что ошибается. Это ведь Лексус, который тоже полон сюрпризов.***
-Ты плакала? – Лексус считает, что достаточно выдержал паузу после её возвращения в кабинет. Ещё у входа он заметил покрасневшие глаза и осунувшиеся плечи. Зрелище не самое привлекательное. В тот момент он захотел прижать её к стене и выпытать правду, но не стал, сдержался. -Что? – Люси отрывается от книги законов гильдии, но глаза не поднимает. Не хочет на него смотреть. После разговора с Греем, который уверил её, что всё будет хорошо, что-то внутри Люси треснуло. Несколько лет кряду ничего не было «хорошо», так почему сейчас должно было измениться? Вещи просто так не меняются. Это Люси понимала слишком ясно. -У тебя глаза…влажные, - Лексус убирает в стол последнюю папку и смотрит на девушку, которая даже не соизволила повернуться к нему. Кажется, что у Хартфилии дрожат пальцы, но Лексус в этом не уверен. Ему хочется встать, подойти, взять её за руку, чтобы проверить, но ничего такого он не делает. – Что-то случилось? Тебя кто-то обидел? «Ты!». Внутри у Люси действительно дрожит весь мирок, который она так старательно строила. Сознавшись Грею в своей глупости, действительно стало легче. Фуллбастер смог принять её чувства такими, какие они есть на самом деле. Так почему Лексус не может на них никак отреагировать? Почему отворачивается и замолкает? «Если я сейчас скажу это ему, то снова всё начнётся сначала?». Хартфилия захлопывает книжку и смотрит в стену напротив. Она почти уверена, что да. Начнётся с самого начала. -Лексус, - она поворачивает голову и смотрит на него. Внимательно и почти отчаянно. Дреер от подобного даже покрывается мурашками. Люси смотрит ему в душу. Странное ощущение разливается по венам вместо крови, но он ничего не делает, лишь ждёт. – Я люблю тебя. Тишина в комнате царит оглушающая. Давит на перепонки, мешает дышать. И Лексус не понимает, почему он вообще дышит. В голове туман. Она снова говорит ему об этом. Снова серьёзно и без каких-либо шуток. А он не может ничего ответить, не может отреагировать. Почему эти её слова вгоняют его в такой ступор? Ему кажется, что время остановило свой бег. Но ничего подобного. Проходит целых десять минут. И с каждой минутой в Люси угасает надежда хоть на какую-нибудь реакцию. С чего она вообще взяла, что после этой ночи, сладкого утра и вкусного обеда Дреер что-то поменяет в своей голове по отношению к ней? «Глупая девчонка». Хартфилия злится сама на себя, а затем подрывается и вылетает из кабинета, громко хлопая дверью. -Дреер, - Лексус всё ещё смотрит в дерево перед своими глазами, которое захлопнулось с такой силой и ненавистью, что его передёрнуло. – Ты снова облажался… - и на этом разговор сам с собой заканчивается ударом по столу.