Возвращение

POV Кхуши Саундтрек к главе -Human Emotion—Clifford Eric Haywood

Когда сестра произнесла эти слова, внутри я не почувствовала ничего, кроме непонимания. Я давно перестала шарахаться от таких слов как гражданский брак, супружеская измена и прочего. Но подобное никак не вязалось с сестрой. Это всё равно, что соединить огонь и лёд. Хотя, может, и она с годами изменилась? — Паяль, а это… — я запнулась, подбирая нужные слова, но они никак не хотели связываться в какое-то более или менее вразумительное предложение. Бред! Но я должна была знать правду, чтобы понимать, как действовать дальше. — Это действительно ребёнок Акаша? В ответ на мой вопрос она лишь широко распахнула глаза, что говорило красноречивее любых слов. — И ты тоже? Кхуши, как ты можешь подумать обо мне подобное? — испуганно пролепетала она. Я лишь устало закатила глаза. Глупышка. — Успокойся. Я ничего не думаю. Просто мне нужна правда, чтобы выяснить, как вести с семьёй Райзада. И даже если бы это был не был ребёнок Акаша, я стала бы последней, кто осудил бы тебя за это, поверь, сестра, — заверила её я, погладив по тёплой руке. Она улыбнулась и уже собиралась что-то сказать, но неожиданно в её глазах появилось выражение ужаса. Как и в мгновение первой встречи с сестрой, время будто остановилось. Тело охватил сковывающий страх, а волоски на спине встали дыбом. Всё равно, что почувствовать присутствие призрака, его появление ты ощущаешь ещё до момента встречи. — Привет-привет! Пока-пока! Вы только посмотрите! Наша бедненькая Паяль сбежала из дома в больницу, чтобы пустить тень неодобрения общества на свою любимую свекровь! — в голосе тёти слышалась лишь лютая ненависть и неприязнь. Этим ядом было пропитано каждое слово. Каждый звук. Складывалось впечатление, что даже её взгляд, с которым я ещё не успела встретиться, просто полыхал гневом. Стоило услышать слова родственницы, доносившиеся из больничного коридора, как я тут же поднялась с постели сестры и встала рядом. Паяль вцепилась в мою руку с такой силой, что костяшки её пальцев побелели. В глазах отражались только паника и ужас. — Успокойся, успокойся. Посмотри на меня, — попросила я, приседая на корточки перед этим напуганным ребёнком. «Боже, что они сделали с тобой, родная», — подумала я. — Не бойся. Я никому не дам тебя в обиду. Всё будет хорошо. Ты меня поняла? — как можно увереннее заявила я, убирая упавшую на бледный лоб прядь волос. Сестра лишь согласно кивнула в ответ. — Тётя, прекратите, медсестра сказала, что Паяль стало плохо на улице. — Анджали. Её голос был наполнен искренней тревогой и любовью, и она будто не замечала той неприязни, которая сквозила в тоне Манорамы по отношению к моей сестре. Второй призрак. — Мама! Сколько можно?! Хватит мучить Паяль! Это наши дети! Мои и её! Хватит! — раздался неожиданно властный и уверенный голос Акаша. Ну надо же! Он научился давать отпор матери? Хотя… учитывая состояние сестры, он только на начальной ступени. — Эта нищенка тебя околдовала, сын! Я не поверю, что спустя пятнадцать лет бездетного брака женщина может забеременеть! — заявила она так, словно объясняла прописную истину. Я лишь усмехнулась её словам. Ну да, лишь бы к чему-нибудь придраться! Третий призрак. — Всё будет хорошо, — как мантру шептала я, поглаживая ледяную теперь ладонь, — успокойся. Всё внутри колотилось из-за всепоглощающего страха за сестру и детей. Паяль была просто на пределе. Подумать только, вся ее беременность ходила в нескончаемом стрессе. Она не выдержит, если малыши погибнут. — Прекратите! Этот голос – полный уверенности, гнева и непреклонности. Он был точно таким же, как и в тот последний вечер. Этот голос преследовал меня много лет везде и всегда: во снах, и я даже помнила время, как прислушивалась к разговорам совершенно незнакомых людей, надеясь уловить в них знакомые нотки, но нет. Арнав Сингх Райзада покинул мою жизнь много лет назад без любой возможности вернуться в неё. Мой главный призрак. Каждый новый шаг отзывался ударом в груди. А когда дверная ручка начала медленно опускаться, показалось, что я перестала дышать. Первой вошла Манорама. Стоило её взгляду найти сестру, как на некогда миловидном лице появился настоящий оскал. А когда увидела меня, её будто парализовало: без того большие глаза расширились просто до невообразимых размеров, задёргались скулы, а злоба уступила место страху. — Привет-привет, пока-пока, — ошарашено пролепетала она. Только она попыталась сделать шаг в сторону кровати сестры, как я помотала головой, предупреждая, чтобы даже не думала подходить к ней. — Тётя, что с вами? — удивлённо спросила Анджали, проходя в палату. Проследив за взглядом матери Акаша и встретившись со мной глазами, она лишь ошарашено произнесла: — Кхуши? Я кивнула в ответ. — Что? — одновременно воскликнули два голоса. Двое мужчин влетели в палату и замерли в изумлении, явно не веря своим глазам.