Сокрытое

Накрывшая ферелденский лес, словно темным покрывалом, ночь принесла с собой не только тьму, но и холод. Пронизывающий ледяной ветер оглушительно шуршал в кронах деревьев, да завывал на дорогах, заставляя поежится людей, сидящих сейчас дома у горячего очага. И эти люди благодарили Создателя за то, что им не нужно выходить на улицу в такую погоду. Но вот членам Инквизиции приходилось терпеть и не такое. Однако, они уже имели суровый опыт ночевок и в более сложных условиях. Например, в Морозных Горах после побега из Убежища. Но даже этот горький опыт не отменял того факта, что было холодно. Поэтому отряд Инквизитора жался поближе к потрескивающему костру, плотнее друг к другу, чтобы хоть чуточку согреться. Кассандра и Варрик фыркали, посылая встречные гневные взгляды. Они будто всем своим видом показывали, что им было неприятно находится в такой близости друг к другу, хотя это далеко не в первый раз. Но все знали, включая самих Кассандру и Варрика, что это все показное. Это больше напоминало поддержание некого образа, подобно актерам, играющим свою роль в спектакле. Варрик не смотря на холод вновь стал рассказывать истории, как он всегда делает на привале. Обычно он рассказывает или нечто доброе, вызывающее улыбку, или напряженное, заставляющее сгрызть все ногти на руках от волнения. Он любил рассказывать о своих приключениях с Хоук, и в этих историях Кассандра узнавала для себя какие-нибудь новые детали, которых не было в книге. Детали, о которых Варрик не рассказывал и при допросе. Но его истории о Защитнице всегда вызывали трепет в душе Искательницы, ведь она мечтала быть одной из тех друзей Хоук, за которых Защитница была готова жизнь отдать. И слушая повести Варрика, она могла почувствовать нечто подобное. А картины, создаваемые его приятным голосом и «магией слова», возникали прямо пред ее взором, унося куда-то далеко-далеко. Однако сейчас Варрик рассказывал далеко не историю Защитницы. Воспользовавшись моментом, он внезапно начал повествование какой-то странной, леденящей душу истории, от которой по телу бегали мурашки. И в процессе его рассказа мерещились всяческие шорохи, то и дело заставляя кого-то из спутников оборачиваться. Голос Варрика завораживал, вынуждая вслушаться в него, понять смысл завуалированный красивыми фразами. Но стоило этому произойти, как в сердце поселялся страх еще более холодный, чем самый пронизывающий ветер. И от этого хотелось быть как можно ближе к кому-то теплому и живому. Поэтому впечатлительная Лавеллан все сильнее жалась к Коулу, держа юношу за руку и ощущая его теплое, согревающее дыхание на своей коже. Когда Варрик закончил рассказ, над оборудованным лагерем воцарилась напряженная тишина, которую мог прогнать лишь вой ветра да треск дров в костре. Гном сидел с лучезарной улыбкой на лице, наслаждаясь произведённым на друзей впечатлением от истории, которую, небось, сам и выдумал. - И что это сейчас было? - твердо произнесла Кассандра, а ее голос с отзвуком стали в полной тишине заставлял вздрогнуть. - Тебе разве не понравилось, Искательница? - приподнял бровь гном. - Я решил попробовать рассказать вам что-то новое. Такие посиделки у костра к этому располагают. - А разве у костра не принято рассказывать добрые истории? - непонимающе пробормотал Коул, чуть склонив голову на бок. - Но не всегда же повторять одно и то же, парень, - вздохнул гном, а потом добавил, улыбнувшись, - зато из-за этой истории вы вон как в кучу сбились. Особенно вы с Инквизитором. Так же теплее, верно? От его слов Лавеллан покраснела, но от юноши не отодвинулась. Холодно. Стоило только высунуть руку или иную конечность из теплых одеял, в которые закутался отряд, как холодный воздух тут же ее обжигал, заставляя множество раз пожалеть об этом поступке. Уж лучше ловить заинтересованные взгляды друзей. Вон Кассандра смотрит с нехарактерным ей умилением во взгляде. Хотя, если учитывать ее романтичную натуру, то ничего удивительного в этом нет. - Может, лучше я вам что-нибудь расскажу? - пробормотала Лавеллан, желая сменить тему. Коул одобрительно кивнул, все еще помня понравившуюся ему историю с кроликами. - О! Ты не так часто нам что-нибудь рассказываешь. И что это за история? - Варрик даже придвинулся поближе. Помнится, он однажды даже предложил написать книгу по одному из рассказов Лавеллан, но девушка отказалась. Делать истории ее клана достоянием общественности... От одной этой мысли эльфийка вздрогнула. - Сказка, - улыбнувшись, ответила она. - Ее сочинил для меня хагрен моего клана, когда я была еще ребенком. - И про что она? - оживился Коул, заинтересованно глядя на Лавеллан. - О том, как Силез даровала эльфам огонь. - Но это разве не легенда? - не поняла Кассандра. Вместо ответа Лавеллан в задумчивости перевела взгляд на костер, вглядываясь в огонь. Завораживающие своей красотой языки пламени плясали своеобразный танец, словно живые. Лавеллан считала огонь таковым – живым, ведь это дар Силез, в который она вложила часть своей силы. И глядя на него, хотелось раствориться в этом пламени, слушая его странную песню, танцуя вместе с ним. Но сейчас Лавеллан видела в огненных бликах образы той сказки, которую ей рассказали у подобного костра. - Мы только знаем, что это так. Однако это было очень давно... Еще до Арлатана, когда даже не было, как такого, эльфийского пантеона. Для тех эльфов Мир ограничивался лишь лесом. Тогда численность нашего народа была совсем небольшой, поэтому все старались держаться вместе. Впрочем, как и сейчас в долийских кланах. Жизнь текла своим чередом, однако с наступлением холодов выживать становилось намного труднее, несмотря на тогдашнее бессмертие... ...Она лежала на холодной сырой земле, сотрясаясь от бившей ее дрожи. А от боли во всем теле, девочка со слезами на глазах впивалась ногтями в землю, чтобы перебороть себя, подняться на ноги и идти к семье. Но не могла... Эта юная эльфийка всегда забредала в самые глухие части леса, исследуя его. Но в этот раз все прошло не так гладко. Потеряв счет времени, девочка не заметила, как дневной свет сменился полутьмой сумерек. И из-за этого она, оступившись, умудрилась свалиться в глубокий овраг, больно ударившись головой и потеряв сознание. Она пришла в себя глубокой ночью, чувствуя кожей болезненные укусы ветра, приносившего с собой страшную для эльфов зиму. Холод сковывал, не давал пошевелиться, сводил с ума. Единственное, что девочка могла делать, это трястись, не в силах встать, считая, что скоро замерзнет и ее сердце. Где-то вдали на холодную ледяную луну выли волки. А вой этих зверей, подхватываемый ветром, эхом разносился по округе, заставляя вздрогнуть эльфийку. Она из последних сил пыталась позвать на помощь, но не могла вымолвить ни единого слова. Отчаявшись, она хотела закрыть глаза и уснуть, как вдруг перед ней появился маленький рыжий огонек, в ореоле странного свечения. А спустя мгновение, в которое девочка завороженно наблюдала за танцем этого огонька, она почувствовала чье-то осторожное прикосновение. Такое теплое и нежное, умиротворяющее. Кто-то провел рукой по ее щеке, заставляя перевести взгляд. На коленях перед девочкой сидела поразительной красоты эльфийка, одетая в длинное свободное одеяние, расшитое золотой нитью. А длинные светлые волосы, украшенные цветами, в свете кружащих вокруг женщины огоньков, казались пламенем. Ее образ завораживал, а одно только присутствие заставляло перестать трястись от холода, забыв о колючем ветре. - Бедное дитя, - ласковым, мелодичным голосом произнесла незнакомка, нежно гладя девочку по голове. - Так ты долго не протянешь... Юная эльфийка всхлипнула, дрожащими пальцами вцепившись в рукав женщины. Девочка хотела попросить ее о помощи, но у нее все же не получалось вымолвить ни слова. Но незнакомка ее поняла. - Я не могу позволить своему народу страдать, - шепнула она, и девочка почувствовала охватившее ее тепло, струящееся по телу, согревавшее кровь. - Тебе нравятся эти светлячки? Девочка кивнула. - Только это не совсем те светлячки, о которых ты подумала. Это пламя. И я хочу подарить его тебе и твоему народу. Дай руку. Девочка, чуть колеблясь, отпустила рукав незнакомки. Та тут же взяла ее руку, проводя пальцами по раскрытой ладони. В тот момент юная эльфийка почувствовал жар в своём теле, готовый вырваться наружу. А стоило женщине убрать руку, как на ладони девочки заплясал огонь, перерастающий в полноценное мощное пламя. Она сначала испугалась и отодвинула руку подальше от лица. Но как только поняла, что этот огонь ее не обжигает, а лишь дарит тепло – успокоилась, завороженно рассматривая его. - Несмотря на красоту огонь опасен. Он может как спасать жизни, так и забрать их. Огонь живой - нужно относиться к нему не менее уважительно, чем к любой иной стихии. И теперь ты отвечаешь за него. Будешь моей посланницей. Через тебя я передаю часть своей силы твоему народу, - произнесла женщина с легкой улыбкой на лице. - Кто ты?.. - с трудом прошептала девочка, чувствуя, что разливающийся по телу жар теперь защищает ее от пронизывающего ветра. - Мое имя Силез. С этого момента я буду оберегать вас. Стоило незнакомке это произнести, как неподалеку раздались чьи-то голоса. «Это они! Меня искали!» - пронеслось в голове девочки, и улыбка осветила ее лицо не менее ярко, чем пламя, пляшущее на ее ладони. Юная эльфийка хотела обернуться и поблагодарить незнакомку, но ее словно и не было никогда, как и таинственных светлячков. И лишь дар Силез не давал усомниться в реальности произошедших событий. - Лавеллан! Наконец-то мы тебя нашли! - подбежал к девочке один из спустившихся в овраг эльфов, чтобы проверить, все ли с ней хорошо. Но, увидев что-то странное в ее руках, он тут же в испуге отшатнулся от девочки. - Ч-что это? - Это называется «огонь». Его подарила мне одна эльфийка, что спасла меня. Она сказала, что это ее дар, что она будет оберегать нас. Ее имя Силез, а я ее посланница. Теперь нам не страшны холода... ...- Спустя много лет, пережив немало катастроф, посланница Силез создала мой клан. Тогда же появилась и присказка: «Сила клана Лавеллан хранится в их руках». В каждом из нас есть частичка Силез, как и в ее посланнице. И она живет с нами по сей день... - произнесла леди Инквизитор, все также глядя в огонь. - Красивая легенда... - выдохнула Кассандра. - Я же говорю, что это сказка. Не легенда. Эту историю сочинил хагрен специально для меня. Чтобы я почувствовала себя особенной, - грустно усмехнулась Лавеллан. - Странно это... Но у меня действительно лучше всего получались огненные заклинания. И моя сила теперь действительно содержится в руках... Девушка посмотрела на свою левую руку с Якорем, источающим причудливое зеленоватое сияние. «Какая ирония, - думала эльфийка. - А теперь я еще и осталась одна. Даже если эта сказка и была правдой, то, думаю, потомки самой первой Лавеллан бы точно расстроили Силез.» Почувствовав перемену настроения Инквизитора, Коул ободряюще положил руку ей на плечо, заставляя придти в себя. В голубых глазах отражались понимание и забота. Как и в тот день, когда Лавеллан получила известие о гибели всего ее клана. Тогда именно Коул помог девушке вновь взять себя в руки, отпустить свою боль и снова вести за собой людей. Однако это событие оставило на душе девушки шрам, который иногда отдавался в ней ноющей болью. - Так получается, что тебя оберегают не только твои близкие, но и сама Силез? - удивился Коул. - С Силез конечно все ерунда. Обычно сказки не становятся реальностью. Но в детстве я верила в нее... - вздохнула эльфийка. - Не столь важно сказка это или легенда. Красивая зато. Может, все-таки я напишу по ней рассказ? Если ее покрутить и провести линию с леди Инквизитором, то может выйти... - тараторил Варрик, за что получил недовольный тычок в бок от Кассандры. - Я же тебе говорила – нет, - вздохнула Лавеллан, успокаиваясь. - Ты говорила об историях своего клана, а это сказка. - Все равно лучше не надо. Эта история, как часть моей души. Много теплых воспоминаний с ней связано. Не хочу, чтобы сокровенное было публичным достоянием, - улыбнулась девушка, плотнее кутаясь в одеяло. Глядя в огонь, она вновь на мгновение почувствовала себя в родном клане, сидящей вместе с братом у костра хагрена, рассказывающего эту сказку. Помнится, Алларос тогда возмутился, почему это получается, что его сестра такая особенная, ведь она маг, как и та девочка из истории. Тогда старик ответил, что особенный весь клан Лавеллан, и каждый в нем несет частичку силы, которую даровала Силез. - Заметано, - улыбнулся гном, подбрасывая в костер дров, заставляя огонь разгореться сильнее. Так они и сидели, прижавшись друг к другу у потрескивающего пламени, по кругу рассказывая волшебные сказки. Но все они были одинаково добрые, заставляя разливаться в душе приятное тепло. И казалось, что ледяной ветер стал менее агрессивным, будто бы проникшись историями усталых путников. А потом, словно заслушавшись их, стал стихать, пока не исчез вовсе. И теперь над лагерем звучало только потрескивание дров да голоса людей, рассказывающих друг другу сказки...