***
POV Андрей Кисляк. – Кисляк, назначаешься капитаном «Медведей», вместо Щукина. Эти слова заставили меня ошарашенно взглянуть на Сергея Петровича, чуть приоткрыв свой рот от удивления. Капитаном, вместо Щуки? Нет, нет, секунду, притормозите-ка! Я на такое не подписывался! – Погодите, Сергей Петрович! – под лёгкие смешки и восторженный свист ребят, я выбежал из раздевалки, вслед за Макеевым. – То есть, капитаном? – Ты оглох что-ли, Кисляк? – тренер растерянно посмотрел на меня. – Назначаешься капитаном «Медведей», что непонятного? – Почему именно я, Сергей Петрович? Вон, Антипа поставьте! Или Кострова. Мысль о том, что я итак отобрал у Щуки всё, мне не нравилась. Я не мог забрать ещё и его титул капитана «Медведей». Плевать, что он сам ушел. Могу поспорить на что угодно, что уход Егора связан со мной, пусть даже Марина твердила мне обратное. Черт, я становился слишком сентиментальным хоккеистом, у которого в кой-то веки проявилась совесть! – Кисляк, – Макеев положил мне на плечо свою ладонь, заглянув в мои глаза с какой-то чрезмерной преданностью. – Ты умеешь не только отлично играть, но и адекватно мыслить. Я слышал о ваших с Щукином разногласиях, но моё мнение такое - вы оба ещё дети, не понимаете ничего о жизни. Я мысленно закатил глаза. Я уже давно не ребенок. За несколько месяцев я, действительно, повзрослел. К тому же, сейчас меня дома ждала беременная невеста. Вот родит Марина, я приду с ребенком к Макееву и при нём поменяю своему малышу памперсы. Посмотрим тогда, что он скажет. – Кисляк, ты - капитан «Медведей». Понял? Поняв, что спорить с Сергеем Петровичем бесполезно, я кивнул, удрученно вздохнув. POV завершен.***
Её смех был звонким и заразительным. Запрокинув свою голову назад, она смеялась так, словно была самой счастливой девушкой на этой земле, а в её шоколадных глазах светились искорки радости. Егор даже забыл, чем так рассмешил Юлю, молча наслаждаясь её смехом, а он, действительно, был усладой для его ушей. Казалось, что в ней было столько позитива, что хватило бы на все 8 миллиардов людей на этой земле. – Значит, ты у нас центровой нападающий, – она взяла чашечку с ещё теплым кофе в свои руки, согревая их. – Разбираешься в хоккее? – спросил Егор, пристально вглядываясь в карие глаза своей спутницы, из-за чего Юля смущенно улыбнулась, пожав плечами. – Немного. Но если честно, я больше футбол люблю. – Роналду и все дела? Хоккей же круче, – Егор усмехнулся. Он всегда был на стороне хоккея, независимо от ситуации. С тех пор, как отец привел Егора и его брата в десятилетнем возрасте в этот спорт - он стал для парней всем в их жизни. – Неправда! Футбол намного лучше, – Юля снова рассмеялась, откинувшись на спинку стула. Щукин вдруг решил впервые сдаться и уступить, касаемо мнения, что футбол лучше, нежели хоккей. Он был уверен, что в споре с Юлей у него не было бы никаких шансов. Рано или поздно он поддался бы ей из-за невероятного обаяния девушки. – А вне спорта ты чем занимаешься? Ну, если отбросить хоккей, футбол и чирлидерш, – вместо того, чтобы ввязываться в долгую дискуссию о футболе, поспешил поинтересоваться Егор. Парень уже решил для себя, что ему довольно комфортно наедине с Юлей и он был бы не против пригласить её ещё куда-нибудь, но для начала необходимо было узнать, что его новая знакомая любит, чем увлекается, в какие места любит ходить. Когда Егор впервые вызвался проводить Марину домой, то по пути узнал у неё о её любимом кафе, пирожном и фильме. Егор вдруг поймал себя на мысли, что если он желает знать подобные факты о Юле значит ли это, что она заинтересовала его не просто, как друг? – Я заканчиваю факультет психологии, но работать по профессии скорее всего не буду. В последнее время я больше времени уделяю спорту, скорее всего займусь им. Может, устроюсь хореографом в какую-нибудь школу танцев, – сказала Юля, улыбнувшись. – А что насчет тебя? Планируешь стать новым Фетисовым*, покорить весь мир и завести кучу поклонниц? Или они тебе ни к чему, у тебя уже есть одна-единственная? Егор улыбнулся. Он прекрасно знал, что это одна из тех женских схем по выяснению, есть ли у парня девушка или он "в свободном полете". Это дало понять одно, он тоже заинтересовал Юлю. – Я бы не отказался от кучи поклонниц, – хоккеист ухмыльнулся, надеясь, что Юля поймет его намек – на данный момент его сердце свободно, пусть и разбито, и вряд-ли кому-либо удастся собрать его по осколкам вновь после измены Касаткиной. – Как насчет того, чтобы стать одной из них? – Только после того, как ты расскажешь мне, почему вдруг решил уйти из «Медведей»? – усмехнувшись, вдруг спросила Юля, которую, видимо, очень беспокоил этот вопрос, однако его явно не предвидел Щукин, который едва не подавился кофе. Только что у них едва не завязался флирт, а тут такие вопросы. – О, боже, прости. Ты... Ты в порядке? Тебе не обязательно отвечать. Я зря спросила, прости, – запинаясь, сказала Юля, виновато улыбаясь. – Моё любопытство меня погубит. Мне не стоило спрашивать, наверняка, это что-то личное. – Нет, ничего страшного, не извиняйся, – Егор на всякий случай отставил чашку с кофе в сторону, угрюмо косясь в его сторону. – Я уже давно хотел сменить обстановку, а тут меня пригласили играть за «Рубин», вот я и согласился. К чему ей знать такие детали, как измена любимой девушки с его другом? Егор играл плечом к плечу с Андреем Кисляком с пятнадцати лет. Можно сказать, что он знал его практически с детства и, действительно, не ожидал, что тот будет спать за его спиной с Мариной. После такого играть с Кисляком на одном льду было уже невозможно. – Но я не понимаю. Ваши «Медведи» начали пробиваться к финалу, и ты вдруг решаешь уйти из команды? Прости, но это немного... странно. Назови меня любопытной Варварой и оторви мне нос, если я не права, но ты ушел, потому что не поддерживал хорошие отношения с тренером? Я слышала, что ваш тренер, Макеев, просто невыносим. – Скорее, я не поддерживал хорошие отношения с одним из игроков. – Ну, скоро ты сможешь с ним расквитаться, капитан, – на плечо Егора Щукина легла чья-то тяжелая ладонь. Егор взглянул на того, кто это сделал. Это был Кирилл Крюков, капитан и вратарь команды «Рубин». За ним столпились остальные игроки, которые зашли в буфет то ли для того, чтобы перекусить, то ли для того, чтобы найти Егора и сообщить ему приятную новость. – Что ты имеешь в виду? – Щукин невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Юля притянула к себе свою тарелку с пирожным. И правильно сделала, ведь Алексей Щеглов, крайний нападающий «Рубина», уже положил на эту прелесть свой взгляд. Вообще, Егору понравились все игроки команды «Рубин». Они были дружны, и это было самым главным. Так всегда считал Макеев, этой теории придерживался и Щукин. Игроки «Рубина» приняли Щукина, как своего, а тренер команды вообще в нем души не чаял, поскольку уже давно пытался выкупить его из «Медведей» (ещё до того, как Сергей Петрович стал их тренером). Видимо, он видел в Щукине огромный потенциал. Все видели, даже сейчас, когда у Егора попросту начали опускаться руки. После того, что произошло с Мариной хоккей должен был спасти, стать неким спасительным кругом, но он не отвлекал. Более того, он стал замечать за собой, что стал играть хуже обычного, из-за того, что не мог сосредоточиться. Отчасти поэтому он решил уйти из «Медведей», когда он смотрел на Кисляка, то перед глазами вырисовывались довольно неприятные картинки, это отвлекало, заставляло думать не о хоккее, а о предательстве друга и любимой девушки. – Так что случилось, парни? – вновь поинтересовался Егор, и Кирилл хитро прищурился. – В эту пятницу у нас игра. Против «Медведей», – довольно сообщил он. Сердце в груди Егора пропустило удар. Так скоро? Он знал, что это случится, но не думал, что так быстро. Он даже не успел толком набрать прежнюю форму. Черт возьми, в эту пятницу. В эту пятницу он будет играть против своих же. Против Андрея, мать его, Кисляка. – Вот и размажешь своего недруга по льду, – поддержал Кирилла кто-то из команды, но Егор не мог сказать, кто именно, потому что ещё не запомнил имена всех. – Надеемся, увидеть шоу, – улыбнулся Кирилл. – А мы тебе поможем, да, пацаны? Ты только намекни нам кто это и его покалеченным из Ледового Дворца выносить будут. Юля округлила свои глаза, и медленно покачала головой, глядя на Егора Щукина, правда, она не знала, заметил он. Парень смотрел, словно сквозь неё. Она вдруг захотела встать, тряхнуть его за плечо и попытаться донести мысль, что чего бы не натворил его сокомандник, Егор не должен опускаться до того, чтобы мстить ему. Парни из команды «Рубин» нервно и даже взволнованно смотрели на своего нового центрового нападающего, Егора Щукина. Они, действительно, искренне желали помочь, поскольку были наслышаны о капитане «Медведей» и уважали его. Так почему бы не помочь ему? «Рубин» был известен не только командой, чью защиту практически невозможно было прорвать, но и тем, что ребята, действительно, готовы были глотки друг за друга рвать. – Ну и? – Кирилл всё ещё дружески приобнимал Егора за плечо, слегка склонившись к нему, ожидая от того имя. – Это Антипов? Слышали, он их тех, кто слишком много быкует. Егор продолжал молчать, пытаясь взвесить все «за» и «против». С одной стороны, парни были правы. Почему бы не отыграться и не отомстить, как и положено хоккеисту, на льду? Боксеры решают свои проблемы на ринге, а хоккеисты на своём поле для битвы. Отныне он играл против «Медведей», следовательно не играл не плечом к плечу с Андреем Кисляком. Ну, а если на трибунах будет ещё и Марина Касаткина, то Егор с ещё большим удовольствием «отделает» её жениха. Переломает все зубы номеру «24» прямо на глазах девушки. Но с другой стороны, неужели Егор опустится до бесполезной мести?***
POV Андрей Кисляк. – Я дома и мой желудок требует еды. Сейчас же! Когда я закрывал дверь квартиры и снимал обувь, то уже предвкушал крики Касаткиной, мол «Сейчас же? Охренел командовать?». Но вместо этого, меня встретила тишина. Ну, и отлично. Это даже лучше. Мне нужен был покой. Я вымученно вздохнул, быть капитаном, как оказалось, не так-то просто. Мало того, что тебя гоняют на тренировке больше других, так тебе ещё и следить за игроками команды необходимо. Ах да, ещё помогать тренеру с расстановкой и составами. Блеск вообще! Теперь покой мне только снится. Плюс Макеев сегодня сообщил, что у нас игра с «Рубином» послезавтра. Кажется, именно там теперь играет Щука, а это никоим образом не прибавляет победного духа. Мне точно. Я боюсь, но готов признаться в этом только себе, а не остальным, включая Марину. Я уверен наверняка, что на игре с «Рубином» мне придётся тяжко. Если честно, я уже готов к тому, что со льда меня будут выносить вперед ногами. Щука ведь не угомонится, пока меня по всему льду не протащит. Но всё же оставался шанс, что он решит не выносить на лёд личное? – Марина! – снова позвал я, перекинув спортивную сумку через плечо и направляясь в сторону гостиной. Войдя в пустую комнату я швырнул сумку на диван, тем самым разбудив Щуку, который, как оказалось, мирно спал там. Он сонно разлепил свои глазки и тут же принялся врубать свою сирену. Затявкал, мать его. Я закатил глаза и быстрым шагом пошел на кухню. На холодильнике висела записка, прикрепленная небольшим магнитиком в виде солнца. «Я на йоге в «Малютке», поужинай без меня. И покорми Щуку!». Я закатил глаза. Чертов «Малютка». Но неожиданно я осекся и бросил взгляд на часы, висевшие на стене над кухонным столом. Было поздновато. Разве занятия не должны были закончиться ещё час назад? Ведь это я задержался на тренировке из-за Макеева, заставившего меня выбирать, на какую позицию стоит поставить Антипова и как бы я не пытался ему втолдычить, что мне плевать, тренер не унимался. «Не уйдешь», говорит, «пока не закончишь расстановку». Набрав номер Марины и услышав в свой адрес «Абонент временно недоступен», я чертыхнулся. Ну, и где её черти носят? Волнение подкатывало к моему горлу. Масла в огонь подливало и то, что за весь день она не написала мне ни одно сообщение. В конечном итоге, я принял решение съездить к этому центру, чтобы убедиться, что с Касаткиной всё в порядке.***
Гимнастика, значит. Сведя брови вместе, я сурово смотрел на Касаткину и её партнера. Она стояла к нему спиной, а этот хрен обнимал её за талию и прижимал к себе, при этом не забывая что-то нашептывать ей на ушко, из-за чего моя беременная невеста начинала тихо посмеиваться. – Аккуратно приобнимите свою спутницу за талию, скрестив свои пальцы у неё на животике. Не стесняемся, мужчины! … Вот, посмотрите, как у Марины с Яном всё получается! Отлично, отлично. Медленно притягиваем свою беременную женщину к себе. Поглаживаем её по животу, а женщины тем временем набирают воздуха в свои лёгкие и шумно выдыхают. Ян, значит. Этот сукин сын был ещё и рыжий. Никогда не любил рыжих. Я удивленно моргнул, не совсем понимая, что со мной происходит. Что заставляет меня злиться? Я ревную Марину Касаткину к её партнеру по общей гимнастике для беременных? Как я мог докатиться до такого?