***
С момента того, как узнали о моей беременности, прошло три дня. Все тренировки закончились, и завтра интервью с Цезарем Фликерманом. Я, оказывается, в хорошей форме. Джоанна научила меня обращаться с топором, Финник научил вязать сложные узлы, ещё я подружилась с Диадемой, она меня лечила, когда был нервный срыв. От неё я узнала о лечебных травах, которые могут быть на арене. А Пит в совершенстве владеет трезубцем, этому его тоже научил Финник. Они сдружились, он перестал меня ревновать. И всё бы было хорошо, если бы я не узнала, что Хоторн — парень Диадемы. Я ей рассказала про него, а она не поверила и теперь пытается мне навредить. С Питом мы часто ссоримся из-за разбушевавшихся гормонов. Но он понимает мое положение и не обижается. Мы уже поужинали и разошлись по своим комнатам, пора спать, но мне не спится. Я боюсь засыпать, потому что кошмары преследуют меня. А Пита рядом нет, ведь только он сможет защитить меня от них. Встаю с кровати и иду к большому окну, которое открывает вид на ночной Капитолий. Не дойдя до окна, чувствую аромат корицы и красок. Это Пит. Подхожу и сажусь на окно рядом с ним. — Не спится? — спрашивает он. — Уснёшь тут, — отвечаю я. А тут прохладно, я уже трясусь от холода, но не слезаю. Пит заметил, что я трясусь, и приобнял меня за плечи, чтобы согреть. Так мы просидели очень долго, и я даже не заметила, как уснула. Помню только, что меня куда-то несут. Я распахиваю глаза и вижу Пита, который хочет уйти, но я хватаю его за руку: — Останься, прошу. — Хорошо, я никуда не пойду. — Он лег со мной, и я почти сразу же уснула, согретая его руками. — Вставайте, — кричит Эффи. Я открываю глаза и вижу Пита, который всё ещё спит, смешно сморщив носик. Я еле-еле касаюсь своими губами его губ. Хочу отскочить, но не успеваю — сильные руки притягиваю меня к себе, и теперь мы слились в поцелуе. Я резко отскакиваю от него. Пит ошарашен, а я начинаю смеяться: — Я первая в душ! — закричала я и побежала. Он, недолго думая, погнался за мной. Но не успел — я закрылась в ванной. — Эй, так нечестно! — Всё честно. — И для правдоподобности включаю воду. Слышу шаги, уходящие в другую сторону. Я снимаю с себя пижаму и залезаю под теплые струйки воды. Выбрала гель с запахом апельсина и натёрла им кожу до покраснения. Смыв с себя гель, вышла из душа, и меня сразу окутал тёплый воздух, который высушил мои волосы почти сразу. Я оделась и пошла на кухню. На входе сразу заметила силуэт девушки, несложно было догадаться, кто это. — Викуля! – крикнула я и подбежала к стилисту, крепко обняв. — Китнисс, рада тебя видеть. — Я тебя тоже, — улыбнулась я. — Привет, Китнисс, — услышала я сзади себя голос и повернулась. Там стояла моя команда подготовки. — Привет, ребята, рада, что вы все здесь. — Китнисс, иди завтракай. нужно приниматься за работу. — Я кивнула и села за стол. Взяла фруктовый салат и зелёный чай. Сахар не клала. Терпеть не могу чай с сахаром. Я быстро расправилась с салатом и ушла с командой подготовки в ту же самую комнату, в которой готовилась к параду трибутов. Ребята сразу принялись за дело. Мия сделала мне красивую пышную прическу, Стик сделал необычайно красивый узор на ногтях, а Элеонора накрасила мне ресницы и губы. Она, как никто другой, понимает меня и не любит много косметики. Вообще моя команда подготовки — совсем обычные ребята. Не такие, как капитолийцы. Они не надевают всяких дебильных париков и нарядов. Этим они мне и нравятся. Когда всё было готово, они пожелали мне удачи и ушли, сказав, что сейчас придёт Викуля. Я села на кушетку и стала ждать своего любимого стилиста. Интересно, что же она придумает на этот раз? Вот дверь открывается, и входит она. Мы сразу же принимаемся за работу. Она идёт к шкафу и достаёт оттуда моё платье. Викуля снимает с него белую накидку, и теперь я могу его разглядеть. Длинное вечернее платье. Верх нежного белого цвета, а низ кораллового цвета, с волнами, расходящимися по всему платью. Викуля помогает мне его надеть и застёгивает еле видную молнию на спине.Теперь я смотрю на себя в зеркало и не понимаю, что за девушка смотрит на меня оттуда. Мне никогда не нравились платья, а это особенное, оно мне очень понравилось. — Спасибо, оно великолепно. — Я знала, что оно тебе понравится. Я обнимаю девушку и шепчу рядом с ухом: — Я беременна. — Вау, поздравляю! А отец, я так понимаю, Пит? — Да. — Рада за вас, — говорит она и ещё раз обнимает. — Нам пора, пошли. — Я киваю, и мы выходим из комнаты.***
Мы уже на интервью, пока его берут у трибутов Второго Дистрикта. До нас ещё долго. Когда Пит меня увидел, кажется, я услышала звук падающей челюсти.!Он сказал, что я великолепна, и чмокнул меня в щёчку. Сейчас будет очередь Джоанны идти на интервью. Хеймитч сказал, что лучше Питу объявить о моей беременности. Так мы и сделаем. А Викуля сказала мне покружиться в конце интервью. И опять не сказала, что будет. Мы сидим уже полчаса, и сейчас наша очередь. Вот начинает говорить Цезарь Фликерман: — А сейчас попрошу на сцену трибутов, которые произвели фурор на параде трибутов. Китнисс Эвердин и Пит Мелларк! Мы выходим, держась за руки, и садимся на два кресла, на которые указал нам Цезарь. Сначала он обращается ко мне: — Итак, Китнисс, все были польщены твоим храбрым поступком, когда ты вызвалась за эту девушку. Скажи, кто она была? — Я собираюсь и начинаю громко говорить: — Это Мадж Андерси, подруга моего детства. Я просто не могла позволить ей участвовать в Играх. Мой долг был защитить её, — говорила всё громко и внятно, чтобы все расслышали. — Ты очень храбрая девушка! — прокричал в свой микрофон Цезарь. От этого хотелось зажать уши руками и не слышать ничего, кроме тишины. — Спасибо. — Китнисс, скажи, а тебе ждёт молодой человек с Игр? — Боюсь, что нет, потому что мы приехали сюда вместе, — произношу я и сжимаю руку Пита. Смотрю на толпу и ищу Хеймитча. Увидев его, я вижу, что он одобрительно кивает. Значит, ничего лишнего я не сказала. — Вот это новость! — восклицает Фликерман. — Китнисс, а тот огонь был настоящим? — спрашивает он. — Да, он и сейчас со мной, — говорю я .Теперь я поняла, что за сюрприз. — Хотите, покажу? — А это не опасно? — с опаской спрашивает Цезарь. — Нет, — улыбаюсь я. Отпускаю руку Пита и выхожу на сцену. Начинаю кружиться. Платье начинает гореть. Я полностью охвачена пламенем. Зрители охают, кричат и хлопают, видимо, им нравится.Я устаю и сажусь на своё место. — Вау! Вау! Это было нечто необыкновенное! — продолжает кричать Цезарь, а толпа из зала кричит и хлопает в знак согласия. Теперь он обращается к Питу: — Итак, Пит, как тебе в Капитолии? — Ну, дома больше нравилось, — отвечает Пит и дарит залу свою ослепительную улыбку. А Цезарь задаёт следующий вопрос: — Давно вы с Китнисс вместе? — интересуется Цезарь — Уже полгода. Мы начали встречаться, когда ещё учились в университете. Я её сразу полюбил. Ещё тогда, когда помог её на перроне. — От воспоминаний о нашей встрече мурашки пробежали по моему телу. — Вы хорошо смотритесь вместе! — Спасибо, Цезарь, — отвечает Пит. — И, знаешь, всё бы было хорошо, если бы не... — и Пит замолкает, я сразу понимаю, о чём сейчас пойдёт речь. — Если бы не что? Что? — не успокаивается Цезарь. — Если бы не наш ребёнок, — заканчивает своё предложение он. — Ребёнок? Отмените игры! — Отмените игры! — Отмените игры! — Отмените игры!!! Зал взбунтовался, все начали кричать и говорить: «Отменить игры». Цезарь пытался всех успокоить, но безрезультатно. Свет отключили, и люди в белом отвели нас в холл.***
Мы сидим и ждём Хеймитча с ответом. Вот дверь открывается, и я сразу чую сильный перегар, который может принадлежать только одному человеку. — Хеймитч! — Ну что же, ребятки, поздравляю! Игры отменили! Но есть одно «но»...