***
Так в трудах и заботах Гермиона и встретила экзамены. Как бы она не хотела отдалить этот момент, он все же наступил. И гриффиндока даже сама не знала, чего страшилась больше — самих экзаменов или каникул?.. Все же она опасалась мистера Блэка, сколько бы теплых слов о нем не говорил директор Дамблдор. Будь он хоть прекрасным, отзывчивым и добрым человеком, он все же остается Блэком. А эта фамилия и слухи, ходящие вокруг нее, говорила сами за себя. Поэтому девочка старалась как можно большее оттянуть этот момент, чтобы не отправляться никуда на каникулы. Первым экзаменом стояла у первокурсников с утра Трансфигурация, где нужно было превратить мышь в медальон. Хоть Гермиона и справилась, выложившись на все сто процентов и включив на полную свои воображение и оригинальность, она все же волновалась, что профессор МакГонагалл найдет там изъян. Но к ее счастью, все прошло замечательно. Декан, взглянув на ее работу, улыбнулась девочке, что обнадеживало. По словам Лили, Римуса и Поттера у них все получилось, как они и задумывали, а вот Питер немного перенервничал, и у его медальона получились усики. А вот что вышло у Сириуса, гриффиндорка так и не узнала у него, потому что они после того разговора в коридоре и толком не общались, ограничиваясь простыми и ничего не значащими фразами. После обеда у ребят дальше был экзамен по Зельям. Профессор Слагхорн, в отличие от других учителей, не старался запугать своих учеников. Он, весело поприветствовав их, стал запускать в класс по 7 человек, так Лили, Блэк и Гермиона оказались в одной группе, и давал каждому потоку сварить свое зелье. Поэтому гриффиндорке пришлось варить зелье от фурункулов. Как она не старалась справиться в классе быстрее и лучше всех, девочка все же замешкалась немного — сказывалась бессонная ночь перед экзаменом. В итоге раньше всех закончила ее подруга Эванс, хотя это было и не удивительно, ведь она является одной из лучших по Зельям среди всех четырех факультетов. Вторым Блэк, и судя по его самодовольному лицу, у него все получилось. Люпину попалось зелье забывчивости, а Поттеру и Петтигрю — усыпляющее. В этот раз Питер со всем справился, что Гермиону несказанно радовало. Да и как он мог что-то напутать в этом зелье, ведь гриффиндорка его гоняла вчера целых 3 часа по программе 1 курса по Зельеварению! На следующий день первым стоял экзамен по Истории магии. Гриффиндорка, всю полночи повторявшая восстания гоблинов и их даты, а также зубодробильные имена их предводителей и вождей, стояла не выспавшаяся около дверей в Большой зал вместе со смешанной толпой ребят первых курсов. Вокруг было шумно и немного душно, но галдящие вокруг дети не давали Гермионе задремать, хоть весьма и раздражали. Тишина наступила с появлением профессор МакГонагалл, которая появилась из Большого зала и негромко кашлянула. Первокурсники все заинтересованно посмотрели на нее и приготовились внимательно слушать. У Гренйджер сон и дрему как рукой сняло. — Попрошу минуточку внимания, — заговорила заместитель директора негромким, но четким голосом, чтобы ребятам у дальних стен кориора было тоже слышно. — Сейчас вы ступите за порог Большого зала, где вас уже будут ждать задания, пергамент для ответа и перья. Так что попрошу вас оставить свои перья у себя в сумках и держать их там до конца экзамена, иначе мне придется их конфисковать. По коридору пронесся взволнованный шепот. Гермиона, разумеется, знала, чем было вызвано такое возбуждение. Многие из гриффиндорцев, не считая нужным учить историю, ведь она нигде не пригодится, просто попросили заколдовать других свои перья так, чтобы они сами писали правильные ответы. Хоть Грейнджер и пыталась переубедить их, чтобы они своим умом писали и самостоятельно готовились к экзамену, ничего у нее не вышло. Но что самое любопытное, так это то, что даже Поттер и Блэк, два раздолбая, и то как-то готовились ко сдаче Истории. — Тихо! — профессору пришлось прикрикнуть, чтобы взволновавшиеся ученики умолкли. — Сразу же предупреждаю вас, даже не пытайтесь схитрить на экзамене. У вас просто это не получится, потому что данные перья заколдованы так, что вы и забудете о списывании. Экзамен начнется с того момента, как все займут свои места. С такими словами запустили всех первокурсников в зал. Гермиона успела написать за 2 часа все, что смогла, ответив на семь вопросов, которые были заданы в задании. Расписав все события в мельчайших подробностях, начиная от того, какие были требования гоблинов к магам, и заканчивая тем, как выглядел нос Ульриха Злобного, гриффиндорка в конечном итоге была довольна своей проделанной работой. Она точно знала, что за этот экзамен ниже Превосходно ей точно не поставят. Экзамен по ЗОТИ проходил в тот же день, что и История Магии. Мистер Скуилер сначала просил показать знания своего предмета на практике: ребята в парах должны были по очереди наложить друг на друга заклятие, которое в Хогвартсе прозвали проклятием Призрака, потому что после него человек испытывает сильный озноб и появляется насморк, как и в случае с столкновением с призраком. Поэтому профессор требовал от учеников и контрзаклятие. А после того, как первокурсники уже продемонстрировали свои умения или неумения на практике, мистер Скуилер задавал всем не меньше двух вопросов по своему предмету в зависимости от того, как справился ученик с этими заклинаниями. Утром следующего дня первокурсников ждал с распростертыми объятиями улыбающийся профессор Флитвик, на экзамене которого ребятам предстояло заставить танцевать фрукт или овощ. Это было ожидаемо, так как по словам старшекурсников годовые экзамены для первых и вторых курсов полугоблин не меняет из года в год. Вот и на этот раз он остался верен себе, что Гермиону немного огорчило, потому что она знала, к чему надо было готовиться, и из-за этого весь ее интерес и запал немного по угас. После обеда для первокурсников снова подготовили Большой зал, где они снова с заколдованными перьями писали экзамен по Травологии. Это было довольно-таки странным, так как обычно мадам Помфри любила устраивать различные практики вместо самостоятельных. А потом, уже сдав работы, они узнали, что Министерство Магии решило проверить их знания письменно, послав список тем профессору, по которым она должна была составить работу и отправить результаты в Министерство. Эта новость взволновала многих, Гермиону в том числе, вдруг она допустила какую-нибудь наиглупейшую ошибку?.. И что тогда с ней будет, если ее прочтет работник Министерства?! Вдруг ее за это отчислят из школы?! Но мучилась гриффиндорка над этими вопросами недолго, ведь ей надо было готовиться к следующему и последнему на этот год экзамену, к астрономии. Ровно в полночь первокурсники стояли на Астрономической башне и зарисовывали звезды и планеты. Задание было таким: нужно было нарисовать и описать положение Марса и Венеры, а также зарисовать не менее четырех созвездий, которые можно было сегодня ночью увидеть, и подписать их. Так и прошли эти три дня для первокурсников, и для многих они показались самыми страшными за всю их жизнь. Хотя, если они посмотрят на ребят старших курсов, которым только предстоит сдавать СОВ и ЖАБА, они поймут, насколько сильно ошибались. Гермиона справилась со всеми экзаменами, хотя недостаточно хорошо, как она считала для себя. Ведь когда девочка выполняла задания, у нее все же возникало несколько трудностей. Но в конце концов, гриффиндорка все осилила, что не могло не радовать. Сдав экзамены, девочка не могла вздохнуть полной грудью, как это сделали ее однокурсники. Она боялась каникул, того дня, когда ей придется уехать из Хогвартса. Ведь впереди ее ждет неизвестность. На самом ли деле мистер Блэк выдает себя за того, каким хочет казаться? И какие мотивы стоят за таким благородным делом как опекунство? Такие вопросы мучили гриффиндорку уже давно, и это не давало ей спокойно спать. Вот настал последний день пребывания в Хогвартсе, и завтра всем придется покинуть стены этой школы. Уроков уже не было, экзамены все сдали и были оглашены результаты. Хоть юная гриффиндорка и накручивала себя по поводу мнимых ошибок и небольших недочетов, в итоге она сдала все предметы на Превосходно и стала считаться одной из лучших учеников их курса, которых огласили на вечернем пиру в честь окончания года и выпускников. — Хм, хотелось бы поздравить некоторых учеников, ставших лучшими среди своего курсов, — поднявшись со своего позолоченного трона и тем привелча внимание детей, Дамблодор стал называть имена учеников. И какого же было удивление гриффиндорки, когда в этом списке прозвучало ее имя. — Среди учеников факультета Гриффиндор на первом курсе лучшими стали… Грейнджер Гермиона, Люпин Ремус, Эванс Лили! Стол их факультета утонул в аплодисментах гриффиндорцев. Для них это было редкостью, чтобы сразу трое учеников с одного курса стали лучшими учащимися. Обычно с Гриффиндора был один ученик или вообще никого, максимум — два. А тут целых трое! С разных сторон сыпались на них поздравления, отчего ребята засмущались, не привыкнув к такому вниманию. Джеймс от души их поздравил, хлопнув друга по плечу, а девочкам послав искреннюю улыбку. Питер хлопал изо всех сил в ладоши так, что у Гермионы сделалось такое впечатление, будто он решил опередить весь факультет в конкурсе аплодисментов. А вот Сириус Блэк поздравил и Ремуса, и Лили, а вот девочку демонстративно проигнорировал, от чего ей сделалось обидно, ведь она не понимала, чем заслужила такое отношение к себе. Уже потом, после праздничного ужина, гриффиндорка нагнала Блэка, который свернул в соседний коридор неподалеку от Большого зала, в то время как Поттер уже поднимался по лестнице, направляясь в гостиную, в компании Питера и Люпина. Что показалось ей странным, ведь это была неразлучная парочка. В том крыле царил полумрак, но это не отняло решительности у юной особы. Гермиона, все равно свернув за ним, немного прошла по коридору и увидела силуэт, стоящий у окна. — Сириус Блэк, — начала девочка, сложив руки на груди, гриффиндорец повернулся к ней, окинув раздражительным взглядом. — Я хочу попросить тебя изъясниться, потому что я не понимаю, чем заслужила такое обращение с твоей стороны. — Ты не понимаешь? Не понимаешь? — возмущённо воскликнул Сириус. — Везде ты у нас первая. Прямо пример для подражания. Да только всем от этого хуже. Ты просто выскочка, а мне теперь — страдай. Опешив от такого, Гермиона не знала, что сказать. Ведь в прошлый их разговор он на новость об опекунстве отреагировал более менее спокойно, а сейчас… — Да что случилось-то?! — Ты случилась! — злобно выкрикнул Блэк. — Тебе не понять, как тяжело расти в семье чистокровных волшебников! Особенно, когда постоянно идешь наперекор принципам этого общества. А когда у тебя был единственный здравомыслящий родственник, друг, защитник, и у тебя его забирают! Представляешь, какого мне сейчас? Тем более мне вновь скоро предстоит возвращаться в это, Мордред, болото. Только теперь я там один, и в этом виновата именно ты! — Но… послушай, — залепетала девочка, пытаясь подобрать слова. — Это твой дядя, и я не думаю, что он на кого-нибудь променяет тебя. Ты ему также дорог, как и тогда! И я вовсе не собиралась забирать его от тебя! Просто… Просто так сложились обстоятельства… — Уходи, Гермиона, — отвернувшись обратно к окну, тихо произнес мальчик. — Сириус, пойми… — поддавшись вперед, произнесла гриффиндорка. — Уходи, — прорычал тот. Пару секунд продолжая оставаться на месте, Гермиона было сделала шаг к нему, но передумала и устремилась к выходу из коридора. В глазах щипали слезы, ей было жалко его и в тот же момент обидно от того, что он не хотел понимать и посмотреть на ситуацию с другой стороны. Продолжая идти по коридорам школы, гриффиндорка услышала, как ее кто-то окликнул. — Гермиона! — это была девушка с факультета Когтевран, а всмотревшись в лицо и напряг память, она узнала в ней Андромеду Блэк, с которой познакомилась в первый день в Хогвартсе, а точнее в Хогвартс-экспрессе, только после этого она с ней ни разу не общалась. Хотя Гермиона понимала то, что в ее лице вряд ли старшекурснице удастся найти интересного собеседника, но девочке все равно было обидно, что они после той встречи так и не поговорили еще о чем-нибудь. — Гермиона! — нагнав ее, Андромеда приветливо улыбнулась, поправляя съехавшую с плеча сумку. — Хотела тебя поздравить с отличными успехами в учебе. Так держать! Если также будешь дальше продолжать хорошо учиться и не нарушать правила, — от этих слов гриффиндорка покраснела, вспоминая все свои красочные отработки за этот год в следствие нарушения правил. — то тогда на старших курсах ты сможешь стать старостой! А так ты большая молодец, жаль, что ты не попала к нам на Когтевран, — с сожалением на лице произнесла девушка. — Андромеда! — Гермиона вздрогнула от этого леденящего душу голоса. Обернувшись, она увидела Люциуса Малфоя и побледнела, вспоминая моменты из их недавней встречи. А вот Блэк выглядела совершенно спокойной, вот что значит — аристократка! Андромеда кивнула старосте школы и развернулась к гриффиндорке. — Извини, но мне надо идти, — девушка напоследок ей улыбнулась и расслабленно неспешно пошла в сторону Малфоя, словно недавно и не было того испуга, который промелькнул на мгновение в ее взгляде, когда она смотрела на девочку.***
Гермиона стояла возле окна своей комнаты, откуда открывался вид на окрестности Хогвартса, и с тоской наблюдала за тем, как в далеке, на платформе, толпятся ученики. Девочка видела лишь разноцветную массу волшебников и подъезжающий, дымящий, ярко-алый поезд. С тоской смотря, как дети загружаются в вагоны, она вспоминала тот день, когда получила свое письмо из Хогвартса и впервые узнала о волшебстве. Да, с ней случались периодически странные вещи в порыве эмоций, но родители это не воспринимали уж больно всерьез. Но девочка искренне верила в чудеса, хоть остальные и отрицали это, и даже изредка посмеивались над ней и в ее веру в магию, что было иногда обидно. И вот к ней пришла в тот день профессор МакГонагалл, переубедив родителей в их точке зрения и забрав с собой в мир волшебников. Правда, как потом она поняла, в их мире не все так прекрасно и радужно. У них тоже случаются преступления, у них тоже были войны и терроры, как и в обычном мире, у них также существует дискриминация… А еще иногда случаются непредвиденные ситуации с весьма плачевным исходом. Вот, например, как с Гермионой… С начала ей тяжело было смириться с тем, что она возможно больше никогда не увидит своих родителей и не попадет в свое время. Это было тяжело принять. Поначалу девочка тихо плакала ночами в подушку, жалея себя, а на Рождество, когда все разъехались и она осталась в комнате одна, гриффиндорка разревелась от того, на сколько ей было плохо и одиноко, хотя такого Гермиона никогда себе не позволяла. Тогда сильная Грейнджер дала слабину, после чего зареклась себе больше никогда не устраивать таких истерик. Гермиона в последний раз обвела взглядом комнату, прощаясь с ней. Хоть девочка и понимала, что скоро сюда вновь вернется, она пыталась запомнить все ее детали, что где находится. Эта комната успела стать ей родной. Гриффиндорка устремила свой взгляд на одиноко стоящий багаж, подошла к нему, коснувшись четыре раза палочкой, и тот с легким хлопком исчез. Первокурсница от неожиданности сделала шаг назад, но в тот же миг на ее лице расцвела улыбка. Вот она, магия! Через сорок минут девочка стояла перед статуей горгульи, где находился вход в кабинет директора. Гермиона могла и быстрее добраться до него, но ей было неохота и даже немного боязно. Она всеми силами пыталась оттянуть тот момент, когда придется покинуть стены родной школы и отправиться в неизвестность. Поэтому девочка выбрала один из длинных путей до кабинета директора и шла неспешным шагом, разглядывая по пути встречающиеся портреты и гобелены, это заняло у нее минут двадцать. Еще целых десять минут она болтала с Почти Безголовым Ником. Правда Грейнджер поговорила бы с ним еще, но тому надо было куда-то лететь и, пожелав ей хороших каникул, поплыл дальше по коридору на встречу с Кровавым Бароном. Остальное время Гермиона пережидала за потайной нишей на втором этаже, которую случайно обнаружила, блуждающего по школе Пивза, страдающего от скуки, ведь все ученики разъехались. И вот она стоит и смотрит в глаза ехидно улыбающейся горгульи. — Мятные леденцы, — произнесла тихо девочка, внутренне содрогнувшись. Стражница отпрыгнула в сторону, и когда уже гриффиндорка шагнула на движущуюся лестницу, ей показалось, будто горгулья ей подмигнула. Два раза постучавшись в дверь, девочка, дождавшись приглашения войти, резко выдохнула и открыла дверь. В кабинете уже находился ее опекун, мистер Блэк, а также сам директор и ее декан, профессор МакГонагалл, которая ее встретила немного недовольным взглядом. Конечно же, ведь Гермиона опоздала и заставила всех ждать. — Добрый день, мисс Грейнджер, — тепло улыбнулся ей Дамблдор, добро смотря из-за стола. — Проходите, мы уже все вас заждались. Девочка покраснела от осознания того, что из-за ее глупого страха она подвела директора, который все время помогал ей, вошел в ее положение и даже предоставил опекуна. Но они должны же тоже понимать, как ей сейчас нелегко. — Прошу извинить меня за опоздание, — пролепетав это, гриффиндорка поспешила сесть в кресло напротив стола директора. — Раз уж мы все в сборе, давайте начнем, — произнес Дамблодор, улыбаясь, — Для начала хочу поздравить вас, мисс, с успешным окончанием первого курса, — от этих слов девочка зарделась, вспоминая тот праздничный ужин. Слишком много поздравлений было в тот вечер. Директор продолжил, теперь уже обращаясь к мистеру Блэку, вводя его в последние события в школе. — Гермиона стала одной из лучших учеников своего курса. — Что ж, это похвально, — произнес Альфард, довольно покачав головой. — Надеюсь, к окончанию школы Гермиона станет лучшей ученицей Хогвартса, — девочка слегка вздрогнула, когда услышала свое имя из его уст. Это было непривычно для нее, когда незнакомый человек называл ее по имени. — Я даже не сомневаюсь в этом, Альфард, — произнес директор. Гермионе было неприятно слушать речи о ее, как видно, уже распланированном будущем, а, взглянув на своего декана, увидела, как та улыбалась, вслушиваясь в каждое слово двух собеседников. — Мисс Грейнджер, с этого дня теперь ваш опекун Альфард Блэк, правда еще неофициально. Но определенный круг лиц, разумеется, знает об этом. Думаю, официальное объявление нужно будет сделать спустя некоторое время, — сказал Дамблдор, на что мистер Блэк согласно кивнул. А вот у девочки сразу возник вопрос, что означало это официальное объявление? В газету напишут что ли? — К сожалению, мисс Грейнджер, к сожалению, я еще не нашел решение, как вас отправить обратно домой. Мне нужно будет еще в ближайшие дни связаться с одним моим знакомым невыразимцем, и я буду надеяться на скорую встречу с ним. Поэтому мы поговорим с вами об этом еще раз в следующем году. Поэтому теперь мне остается только проводить вас с мистером Блэком к камину, откуда вы отправитесь в новый дом, — директор начал подниматься из-за стола, чтобы проводить гостей. Девочка замялась. — Вы хотите что-то спросить? — Да…, а как же мои вещи? — Не волнуйся, твои вещи уже находятся в моем доме, — ответил ей мистер Блэк. — Если ты что-то забыла или будет чего-то не хватать, то мы это обязательно потом купим. Гриффиндорка хотела было еще что-то сказать, но Альфард уже направлялся к камину директора. Гермиона обернулась к МакГонагалл, словно ища поддержки, на что та ей ободряюще улыбнулась и подтолкнула вперед. Переступив через себя, девочка подошла к своему опекуну, который ожидал ее. — Гермиона, сейчас мы отправимся по каминной сети. Я так понимаю, это твое первое перемещение? — гриффиндорка кивнула. — Хочу сразу предупредить тебя, что это не самый лучший способ перемещения. И чтобы его сделать менее неприятным, при путешествии по каминной сети не стоит размахивать руками, а лучше их прижать к телу, и не стоит глубоко дышать, так как есть вероятность вдохнуть сажу, и лучше закрыть глаза, а то может закружиться голова. Каминный адрес: Латтерворт, Ластер-роуд, 33. Запомнила? — девочка кивнула. — Я пойду первым и в случае чего поймаю тебя там. А теперь смотри и запоминай, как нужно будет сделать. Альфард Блэк, взяв щепотку Летучего пороха, шагнул камин, но перед этим распрощался с директором и деканом Гриффиндора. Он кинул порох в огонь, одновременно проговорив с этим свой каминный адрес, и взметнувшееся пламя увлекло его вверх, в трубу. Гермиона растерянно похлопала глазами, она впервые видела, как так перемещались волшебники. Неуверенно подойдя к камину, гриффиндорка взяла горстку Летучего пороха и шагнула в камин. — Что ж, мисс Грейнджер, жду вас в следующем году, — тепло улыбаясь, попрощался с ней Дамблдор. — До свидания, профессор Дамблдор. Спасибо вам за все! — поблагодарила его Гермиона и повернулась к своему декану. — До свидания, профессор МакГонагалл! — подождав пару секунд, она набрала побольше воздуха и проговорила на выдохе каминный адрес. — Латтерворт, Ластер-роуд, 33. Когда зеленое пламя взметнулось ввысь и когда этот вихрь завертелся ее, девочке на миг показалось, будто профессор Дамблдор подмигнул ей напоследок. Но она отбросила это видение, так как сейчас ей было просто не до этого. Свист пламени гудел в ушах уже давно, а ее все вертело и вертело волчком. К горлу начала подступать тошнота. Казалось бы, этот кошмар никогда не кончится, но вдруг Гермиона почувствовала, как будто ее что-то выталкивает из этой узкой трубы. И вот она выпадает из камина на пол, но в последний момент ее подхватывают мужские руки. И в этот момент девочка была очень рада, что мистер Блэк пошел первым. Поставив ту на ноги, хозяин дома достал палочку и, взмахнув ею, очистил ее одежду. Гриффиндорка была потрясена, ведь невербальная магия — это очень сложная вещь. А тут мистер Блэк колдовал так легко и просто! Это было поразительно, и его авторитет повысился в глазах девочки. — Как прошло твое первое перемещение? — задорно улыбнувшись, спросил у нее Альфард, убирая палочку, чем сделался похожим на Сириуса. Теперь гриффиндорка поняла, от кого ее однокурсник перенял такую улыбку. — Вы были абсолютно правы, мистер Блэк, говоря о том, что это не самый лучший и приятный способ перемещения, — произнесла Гермиона, поправляя на себе обычную маггловскую одежду. Она была без мантии, так как привыкла обходиться вне школы без нее. — А так весьма впечатляюще. — О, прошу без официоза, зови меня просто Альфард. Мы же теперь не совсем чужие люди, — он выжидательно посмотрел на девочка, та некоторое время спустя все же кивнула, что вызвало у него улыбку. — А теперь я хочу тебе представить твой новый дом. Мистер Блэк, Гермиона продолжала называть его мысленно именно так, отошел в сторону, открывая вид на комнату. Это оказалась гостиная, выполненная в стиле Ренессанс. Стены были отделаны в светло-зеленый цвет с золотистым орнаментом. На потолке с деревянными панелями висела большая ажурная люстра, правда свечи не были сейчас зажжены. Прямо перед Гермионой стоял низенький стол, она бы его назвала журнальным, вокруг которого расположились бежевый диван и кресла с декоративными подушками. Паркетный пол был покрыт в некоторых местах ковром. Вдоль стен стояли деревянные шкафы с многочисленными фолиантами и книгами, которые сразу привлекли внимание девочки. На окнах красовались темно-зеленые бархатные портьеры. Но больше всего ее поразил черный лакированный рояль, который будто затаился в дальнем углу комнаты, ожидая, пока на него обратят внимание. Гриффиндорка восторженно ахнула, потеряв дар речи. — Вижу, тебе понравился мой рояль? — наблюдая за реакцией юной особы, Альфард улыбнулся. — Он просто потрясающий! — Рад видеть твое восхищение пред музыкой, — мистер Блэк подошел к роялю и провел рукой по его крышке, о чем-то задумавшись. Гермиона в нерешительности замерла в сторонке, ожидая продолжения. — Он мне достался в наследство от моего отца, так сказать, это семейная Блэковская ценность. И я очень рад, что его завещали именно мне. Раньше это было традицией у чистокровных семей — учить своих детей играть на музыкальных инструментах. Считалось, что волшебница, не умеющая играть на пианино, не достойна замужества. И брали таких в свой род очень редко и неохотно. К сожалению, эта традиция в наше время прекратила свое существование, но в некоторых родах она еще осталась. Например, в роду Блэк, — грустно улыбнулся Альфард и обернулся к своей подопечной. — Умеешь играть? — Да… Немного, — тихо ответила Гермиона и немного покраснела. — Неужели у магглов тоже есть такая традиция? — удивленно произнес Блэк. Он точно не ожидал такого от нее. — Нет, таких традиций у нас нет, — уже более уверенно начала говорить девочка. — Я раньше ходила в музыкальную школу, — увидев недопонимание на лице своего собеседника, который слушал ее с нескрываемым интересом, она принялась объяснять. — У магглов есть специальные учебные заведения, например, музыкальная школа, где детей обучают нотной грамотности, игре на музыкальных инструментах и хоровому пению. Это является факультативом, и дети ходят на занятия по собственному желанию или по принуждению родителей. Обучение длится несколько лет, но мне пришлось его оборвать, потому что нужно было ехать в Хогвартс, — с искренним сожалением произнесла Гермиона, посмотрев на рояль. Пять лет назад, ее мама отдала в музыкальную школу на класс фортепиано. Сначала девочке не нравилось играть на нем, и она училась только из-за пожеланий родителей, но через год она пристрастилась к музыке и играла уже в свое удовольствие. Но когда ей пришло из Хогвартса, гриффиндорке все же пришлось расстаться со своим любимым инструментом. — А ты хочешь продолжить учиться играть? — спросил у нее мистер Блэк. — Конечно же! — с воодушевлением ответила ему Гермиона. — Тогда я думаю, мы можем тебе это устроить. Я буду заниматься с тобой три раза в неделю летом, а так ты можешь играть на этом рояле хоть каждый день. — Спасибо, мистер… — девочка осеклась, поймав его предостерегающий взгляд. — Спасибо Вам, Альфард! — искренне поблагодарила гриффиндорка своего опекуна. Хоть ее и переполняли эмоции, на большее она пока не была просто способна. Гермиона еще не могла поверить своему счастью. Мистер Блэк удовлетворенно кивнул и отошел от черного рояля, направившись к выходу из гостиной. Окрыленная счастьем, девочка поспешила за ним, последний раз бросив взгляд на инструмент. — Что ж, предлагаю продолжить нашу экскурсию, — сказал Альфард, шагая по темному коридору без окон. Правда, при приближении хозяина дома подсвечники, расположенные вдоль стен, сами собой вспыхивали и потухали, как по команде какого-то незримого существа. — На первом этаже находятся гостиная, кухня, столовая и прихожая. Этажом ниже расположены зельеварня, кладовая и ритуальный зал, — на этом словосочетании слов внутри Гермионы все похолодело. Ведь ритуалы, как написано в книгах, это темная магия, которая строго-настрого запрещена Министерством магии. — Но я тебе не советую туда заходить. Ритуалистика — опасная вещь. Тем более, еще неизвестно, как на тебя отреагирует камень Рода. Также в подвале живут домовики, — тут гриффиндорка встрепенулась, в ней проснулась жажда знаний. — А кто такие домовики? — Неужели ты никогда не видела домовых эльфов? — удивленно спросил мистер Блэк, устремив свой взгляд на свою подопечную, та лишь растерянно покачала головой. — Я тебе потом обязательно о них расскажу, а также покажу и познакомлю с ними, но только чуть позже. А сейчас давай пойдем дальше. Они дошли до деревянной винтовой лестницы с резными перилами, ведущей наверх. Поднявшись, она увидела лишь две огромных дубовых двери, расположенных друг напротив друга, и еще одну винтовую лестницу в другом конце коридора. Мистер Блэк снова заговорил: — На втором этаже находятся мой кабинет, он расположен справа, и зал для занятий боевой магии. В принципе, если тебе будет интересно, я могу обучить тебя паре приемам защиты и нападения и попрактиковаться по программе первого курса, чтобы ты ничего не забыла, — он ей задорно подмигнул. — Но… — начала девочка, немного опешив от таких слов. — Как же тогда запрет несовершеннолетним колдовать вне школы?! — Этот запрет придумали для магглорожденных, чтобы они не нарушили статут секретности. Тем более без присмотра взрослого и опытного волшебника колдовать опасно. Например, если неправильно произнести заклинание или не так сделать жест палочкой, то может получиться все что угодно. И только опытный волшебник сможет спасти ребенка в случае опасности. Вот поэтому создали запрет на колдовство вне школы. Но если ты будешь практиковаться в магии со мной, то ничего страшного не случится, — успокоил ее Альфард. — Тем более все чистокровные практикуются летом в магии и иногда до школы проходят ее азы. — Но это же не честно по отношению к другим ученикам?! — воскликнула девочка, пыхтя вся от негодования. Альфард Блэк развернулся и серьезно взглянул на нее, чуточку наклонившись. — Знаешь, Гермиона, жизнь — вообще несправедливая штука. И неизвестно, как она к тебе в следующий миг отнесется. Она может тебе послать испытания, вознаградить тебя счастьем или окунуть в пучину горя и страданий. Поэтому каждый вертится, как может. И справедливость в некоторых ситуациях просто не поможет. Нужно всегда использовать шанс, если он тебе дается. Мистер Блэк еще с минуты смотрел на нее, но Гермиона молчала, пытаясь принять правду и смириться с ней. Поэтому, когда ее опекун пошел дальше по коридору, направляясь к лестнице, девочка медленно побрела за ним. — Но как тогда чары их не засекают? — наконец произнесла гриффиндорка. — О, это уже другой вопрос. Чары, на самом деле, накладываются не на палочки, как обычно всем говорят и пишут в справочниках, а на местность. И реагируют они на всплески магии, благодаря этим чарам также находят магглорожденных волшебников и таким образом записывают их в Хогвартс. На дома и поместья волшебников обычно накладывается множество защитных, скрывающих и магглоотталкивающих чар, поэтому эти всплески перекрывает огромный магический, все время колеблющийся фон. Наш дом почти невозможно найти и отыскать, поэтому эти чары не распространяются на него. Он находится в пространственном кармане, как например Косая аллея. Только эти чары намного проще и действуют на меньшее пространство. Пространственный карман — пространство, помещенное в какой-либо предмет. Он похож чем-то на чары расширения, только это маленькая сжатая вселенная. Я дам тебе потом книги по этому заклинанию, очень интересно. Кстати, мы подошли к библиотеке. Гриффиндорка стояла на третьем этаже, и тут была всего лишь одна дверь. Как она поняла, библиотека занимала весь этаж, что Гермионе несказанно понравилось. Она уже представляла, как час за часом просиживает все летние дни за столом в библиотеке, читая древние фоллианты. — Но библиотеку ты навестишь потом, сейчас давай я покажу твою будущую комнату, — мистер Блэк снова пошел к лестнице, чтобы подняться на следующий этаж. Там уже был длинный коридор с несколькими дверями и еще одна лестница, ведущая наверх. Гермиона была поражена количеством этажей и задавалась вопросом, каким же огромным должен выглядеть дом снаружи. — Моя комната находится в конце коридора, — в конце красовалась черная дверь. — Твоя же комната будет второй справа, а слева расположена комната моего племянника. Он у меня иногда гостит летом. Жаль, что Вальбурга его скорее всего не отпустит в этом году. Вы бы пообщались. Гермиона потупила взор и ничего не ответила. Она почувствовала себя виноватой, когда речь зашла о Сириусе. — Альфард, — все же обратилась к нему гриффиндорка, с мольбой смотря на него. — Поговорите с ним, пожалуйста, навестите его. Сириус любит вас, и ему сейчас Вас не хватает. Мистер Блэк серьезно посмотрел на нее и все же кивнул, у Гермионы сразу сделалось легче на душе. Она не хотела отнимать у него дядю и разрывать их дружбу в семье. И от осознания того, что она может быть причиной раздора, ей делалось плохо. В это время Альфард подошел к двери, ведущей в ее комнату, и распахнул ее, впуская девочку внутрь. Гриффиндорка восторженно застыла на пороге, так и не ступив в свои покои. Комната была отделана в бежевом цвете с золотистым узором. Посреди комнаты расположилась огромная кровать с балдахином, возле которой стояла прикроватная тумбочка, а около стены были два больших деревянных шкафа: книжный и для одежды. И оба были пусты, что Гермиону и порадовало, и огорчило. На окнах висели темно-коричневые, тяжелые портьеры, а вид открывался на небольшой сад во дворе. — Нравится? — негромко спросил мистер Блэк, наблюдая за искренней радостью на лице гриффиндорки. — Очень, — честно ответила Гермиона, поворачиваясь к нему. Ее ноги сейчас утопали в мягком белом ковре. — У меня никогда не было такой чудесной комнаты. Спасибо Вам, Альфард! — Рад, что тебе все понравилось. Справа находится твоя личная ванная, — он указал на неприметную дверь возле шкафа. Грейнджер этому лишь улыбнулась, вспомнив многочисленные подъемы в Хогвартсе, где все жили по пять человек. Правда, гриффидорке не приходлось стоять в очереди, ожидая, пока освободится ванная, она поднималась раньше всех. Но все равно иметь возможность пользоваться личной ванной она еще никогда не имела. Заглянув в комнату, девочка обнаружила глубокую, мраморную ванную и умывальник с красивым овальным зеркалом. Душа не было, что ввело ее в недоумение. Как же тогда набирать воду в ванную? Выйдя из комнаты, гриффиндорка уже было хотела задать этот вопрос, но мистер Блэк, опередив ее, заговорил: — Я тебе обещал сегодня показать эльфа, Гермиона. Думаю, этот момент настал, — Альфард ей весело подмигнул. — Тилли! Раздался хлопок, и перед ними в комнате возникло маленькое существо с большими ушами и глазами, одетое в белую повязку на манер тоги. Оно с обожанием смотрело на хозяина дома и, казалось, готово было жизнь за него отдать. — Хозяин вызывал Тилли? — спросило это существо, кланяясь Блэку. — Да, Тилли. Я хотел тебя познакомить с твоей новой хозяйкой, — Альфард обратился к оторопевшей девочке, наблюдавшей за этим разговором. — Гермиона, знакомься, это Тилли, домовой эльф. По всем вопросам и просьбам можешь обращаться к ней, она с радостью на все ответит и все выполнит, — на эту фразу существо усердно закивало так, что девочке даже показалось, что у нее вот-вот отвалится голова. — Тилли, будь добра, перемести, пожалуйста, вещи Гермионы. — Хорошо, хозяин, — произнесла домовушка и с хлопком исчезла. А через пару секунд она появилась вновь в комнате, и возле нее уже стояли чемоданы гриффиндорки. — Что-нибудь еще, хозяин? — Нет, Тилли, спасибо. Можешь идти, — и та исчезла. Правда Гермиона не удержалась от возмущенного возгласа: — Но это же настоящее рабство! Так нельзя! Она же живое существо, а вы используете ее труд. — Нет, Гермиона, — спокойно ей ответил Альфард, хоть и не ожидал такой реакции от девочки. — Домовые эльфы — существа, которые живут и существуют исключительно за счет магии волшебников. Они питаются ею, и для них она, как воздух для нас. Без нее они просто погибнут. Испокон веков домовые эльфы служат великим родам волшебников, выполняя работу по хозяйству и выполняя приказы хозяев. Они добровольно идут на это, и нет ничего страшнее для них, чем их освобождение. Это считается величайшем позором. Тем более без магии волшебника эльфы вскоре сходят с ума и погибают. Нет участи печальнее для них. Даже смерть за хозяина — это дар. В итоге получается взаимовыгодный обмен, за счет которого волшебники получают верных помощников, а домовые эльфы — магию, шанс на жизнь. — Но… разве у них нет другого выхода? — с надеждой спросила девочка, посмотрев на опекуна. Тот лишь, печально улыбнувшись, покачал головой. — Нет, Гермиона. Другого выхода у них нет. Я тебе по этому вопросу также пришлю литературу, — произнес Альфард и направился к выходу из комнаты. — Ты пока располагайся, распаковывай вещи. Если что-то надо будет, зови Тилли. Я буду у себя в кабинете, он находится на втором этаже. Отдыхай. Дверь закрылась, и раздались уходящие шаги. Гермиона осталась одна в своей новой комнате наедине со своими мыслями. В принципе, все оказалось не таким плохим, как она ожидала. И возможно, она привыкнет к этому дому и он даже станет для нее родным. Но не сейчас, не сегодня, не в этот год… Слишком рано.