Stardust.

Ryan Star - Losing your memory Телефон вибрирует в кармане джинсов. Стайзл неохотно открывает глаза и отодвигает от себя потертый учебник по физике, стараясь полулежа и не меняя удобной позы достать мобильник. Это получается не сразу, но на экране всплывает имя Скотта, и Стайлз думает, что друг в состоянии немного и подождать. Когда он поднимает трубку, в динамике раздается резкий и хриплый голос МакКолла: -Я за городом, на пятом километре по дороге на Сан-Франциско. Лидия попала в аварию. Не нужно говорить лишних слов типа «приезжай» или «жду тебя здесь», кажется, и без того очевидно, что будет дальше. А дальше только одно – Стилински срывается с места, хватает со стола ключи от джипа и, перепрыгивая через несколько ступенек, бежит вниз. Жмет на педаль газа до упора, обгоняя машины по встречке. В вечном преследовании мальчик, бегущий с волками, мчится к девочке, лично знакомой со Смертью. Дорога оцеплена метров за сто от места аварии. Две или три полицейские машины с синими и красными огнями на крышах освещают местность, медленно отъезжает скорая и уже без сирены. Стайлз видит это, и колотившееся как ненормальное сердце внезапно пропускает несколько ударов в процессе полнейшего шока. Он бросает машину и бежит к ограждению в виде ленты, перескакивает через него, не обращая внимания на пытающегося задержать его патрульного, кричит стоящему невдалеке от него отцу – его пропускают. Где-то там, впереди, потухший, нервный взгляд шерифа Стилински. Где-то там сжимающий и разжимающий кулаки Скотт и рядом с ним (черт возьми, он-то тут что забыл?) Лиам. А Стайлзу достаточно только увидеть груду искореженного металла, напоминающего по цвету машину Лидии, чтобы окончательно обезуметь. -Где она?! – он, наверное, связки себе сорвал, почему же голос такой хриплый? – Где, черт возьми, Лидия?! ГДЕ?! -Её увезли на скорой минут десять назад. Возможно, вы с той машиной разминулись, - голос МакКолла тихий, он как будто что-то недоговаривает. -Она… - слова проходят тяжело, хочется глотку разорвать, выкрикивая её имя, хочется выть на луну, гребаное полнолуние, - она жива? -Состояние тяжелое, Стайлз, - младший Стилински оборачивается на голос отца, - Мои ребята приехали сюда первыми. Водитель машины, которая вошла в лобовое столкновение с машиной Лидии, мертв. -Черт, - выдавливает Стайлз, закрывая глаза и взлохмачивая волосы двумя руками, как будто от этого станет легче, наивный. Ему бы словить сейчас взгляд отца или лучшего друга, но ни тот, ни другой смотреть на него не собираются. Как будто чувствуют свою вину, они отводят глаза. Стилински сейчас как волк в клетке – бессильный и отчаявшийся. Хочется выть, но по щекам почему-то текут слезы. Наверное, это признак того, что он все еще жив. В кармане джинсов вибрирует телефон. Сон настолько реалистичен, что глаза все еще немного пощипывает от горячих капель, собравшихся в уголках. Звонит Скотт, юмореска в голове уже собралась в целую картинку. -Слушаю, - выдавливает Стайлз из себя, потирая большим и указательным пальцами левой руки глаза. -Хочешь, я сменю тебя сегодня? – МакКолл опять за свое. Стилински уже устал отказывать. -Нет, спасибо, я сам. -Ты не был дома с тех пор как… -Как она попала в аварию, спасибо, помню, - бурчит заспанным голосом Стайлз и добавляет уже спокойнее: -Это моё, понимаешь? Я не могу. -Ладно, - соглашается друг, - я вечером приду. Стайлз отключается. Кофе на тумбочке рядом уже совершенно остыл – он покупал его в автомате еще три часа назад, когда последний раз заходил в палату к Лидии. Мартин попала в автокатастрофу ночью пятого апреля. Сейчас уже двадцатое, шесть утра, а он, Стилински, ни разу еще не отлучался никуда. Сидит напротив её палаты как сторожевой пес, ожидая, когда она позовет его. Когда позовет хоть кого-то. Врачи не врут, когда говорят, что шансов мало. Их практически нет. У Лидии кома. Во время аварии она, вероятно, ударилась затылком, что и привело к таким последствиям. Удивительно, но на её теле ни единой царапинки, лишь один синячок. Маленький, не видимый под густой копной рыжих волос. Он-то и забрал у Мартин большую часть шансов. Она может пробыть в таком состоянии десятки лет, а может умереть в следующее мгновение – врачи не в состоянии предвидеть. Стайлзу кажется неправдоподобным её умиротворенное выражение лица, Стайлза пугает контраст цвета волос с бледностью кожи. Стайлз пробудет здесь все то время, пока не услышит её голос. Стайлз ни-ку-да не уйдет. Стайлз не имеет на это права. Малия бесится и говорит, что между ними все кончено, если он собрался остаток своей жизни провести на табурете напротив палаты Лидии. Стилински пожимает плечами и отворачивается – ему все равно. Он смотрит на свои руки и ему кажется, что они в крови. В событиях того вечера Стайлз все еще винит себя. Мог бы прислушаться, когда она звонила ему и говорила, что голоса в ее голове шепчут что-то о скорой кончине. Мог бы, черт возьми, быть с ней тогда. Но он лишь успокаивал словами типа: «Лидия, тебе просто нужно хорошенько выспаться, ладно? Все будет хорошо». Теперь его скорее ожидает анхэппи-энд, своё «долго и счастливо» он упустил. Прошлое кажется ему осколками, пыльными кусочками стекла, рассыпавшимися под ногами. Когда отец садится рядом и просто молчит, Стайлз неожиданно произносит: -Моя жизнь – это осколки, пап. Больше ничего нет. И вновь хочется выть, правда, уже давно не полнолуние, да и он вовсе не волк. Краски вокруг блекнут, оставляя лишь рыжий цвет её волос и белый цвет её кожи. Если захотеть, можно представить, что Лидия всего лишь спит. Но даже его поцелуй Мартин не разбудит. Стайлз Стилински не прекрасный принц. Стайлз Стилински всего лишь мальчик, бегущий вместе с волками. Стайлз Стилински мальчик, который как сквозь пальцы пропускает секунды-минуты-часы-дни девочки, согласившейся на рандеву с самой Смертью. Осколки больно режут пальцы, но упустить их он не в силах – больше ведь ничего и нет. И Стайлз уверен: когда синусоида на экране жизненных параметров в палате напротив сравняется с осью иксов, собрать осколки будет уже некому. Он шепчет «прости», прижавшись лбом к холодному стеклу, когда по ту сторону от него сердечный ритм выбивает последнее «я люблю тебя» на пути к бесконечности. ∞