Stardust.

без песни Милый карандаш. Милый стол. Милая лампа. Милая книга. Малия раз за разом повторяла все это, как будто только что выучилась новое слово «милый», хотя, возможно, оно и правда было для неё новым, Стайлз не знал. Он просто был уверен, что карандаш давно нужно заточить, стол завален хламом, лампа горит слишком тускло, а книга вовсе не «милая», потому что это физика. Все здесь казалось сейчас ему ненужным, неприятным и раздражающим. Быть может, вина могла пасть на его плечи – просто нужно смотреть на мир позитивно, что обычно у Стилински отлично получается, правда, не сегодня. Хейл продолжает перечислять «милые» по её мнению вещи, а Стайлз думает, что все это, все вокруг, просто удобно. Удобный письменный стол, удобный ночник, удобный ноутбук и удобная кровать. Даже лежащая на ней Малия – и та просто удобна. В голове всплывает черная юмореска: «Когда же сдохнуть мыслями успел, приятель?». И тут же приятный ответ: «Тогда, когда перестал делать что-то для себя». Влюбленность в Мартин больше не поглощает с головой, а ведь это было единственное его занятие «для себя». Стайлз думает, что это к лучшему, теперь у него больше времени на помощь стае да и Малия разбавляет его быт как нельзя лучше. Что, черт возьми, для его удовольствия? Для его гребаного удовольствия надо? Ответ не радует ни секунды, хотя возрождает внутри пламя, утихомирить которое теперь уже проще простого. Лидия Мартин. Просто Лидия Мартин. -Милый дом, - говорит Малия, глядя на Стайлза и как будто ожидая его одобрения. Черт, как ребенок, правда! Стилински пожимает плечами. -Стайлз, а может человек быть домом для кого-то? – и вопрос давит своей наивностью до горечи в горле. -Может, если кто-то чувствует себя с ним в безопасности. Дом ведь для этого и нужен. Он как пристанище в шторм. -Хочешь, я буду твоим домом? – вопросительно смотрит Хейл, ожидая ответа. Отрицания она не примет. Хуже, не поймет. И Стайлз кивает, не замечая, какой рассеянный имеет сейчас вид. Не может же он сказать, что у него уже есть свой дом. Свой бушующий пламенем и надрывно кричащий в ночи дом по имени Лидия Мартин. Просто Лидия Мартин. Теперь он уже уверен, что больше не влюблен в неё. Потому что это чувство внутри него давно не влюбленность и даже не одержимость. Это любовь.