Тобиас
Чёрт. Я думал, что мы были в безопасности. Никто не будет иметь никаких оснований, чтобы прийти сюда. Не так ли? Мужчина светит фонариком на меня и Трис. Мы оба закрываемся от яркого света. Так как я щурюсь, я ничего не могу сказать об этом человеке, кроме того, что он стоит на другой стороне Ямы, в жёсткой стойке. Трис смотрит на меня перепуганным взглядом. Я беру её за руку, сильно сжимая, и завожу к себе за спину, чтобы в случае чего защитить её. Я не позволю причинить ей боль снова. Я никогда не оставлю её. Мой разум вспоминает последние её слова, сказанные мне, перед ее "смертью", и перед моим уходом. Голос Трис говорит мне: Я люблю тебя. Скоро увидимся. Я прокручивал эти слова в своей голове миллиарды раз, пытаясь насладиться последней памятью о ней. Я выкидываю все мысли из головы. Сейчас всё хорошо. Она есть у меня. Она со мной. Она вернулась. — Не двигаться! — я почти забыл о нашей ситуации, погружённый в свои воспоминания. Мужчина медленно приближается. — Оставаться на месте! — его голос звучит знакомо. Человек уже достаточно на близком расстоянии от меня, чтобы я мог понять, кто он. Я закрываю и открываю глаза, пытаясь настроить своё зрение. — Зик? Парень смеётся и отключает свой фонарь. Мои глаза медленно приспосабливаются к тусклому освещению Ямы, и я вижу, что это на самом деле Зик. — Привет, Тобиас. Привет, Трис, — говорит он. Он на веселе. Это яснее ясного. — Привет, Зик, — спокойно отвечаю я. Я заметил, что он одет в свою рабочую форму. Он работает в полицейском участке. — Что привело тебя сюда? — Я был послан своим руководством, чтобы собрать некоторую оставшуюся информацию с компьютеров. Возникли кое-какие проблемы с одной из программ, к файлу которой я не мог получить доступ. Ты знаешь, о чём я. Ведь так? Это ты поставил пароль к этому файлу? — Зик выжидающе смотрит на меня. — Верно. Я надеюсь, что ты разобрался в этом? И нашел, что искал? — он, будучи в Бесстрашии, вместе со мной работал с компьютерной техникой. Я действительно поставил пароль на файл, где находилась вся информация о Дивергентах. В тот момент она представляла угрозу для всего общества и для меня. Я стал политиком, а Зик практически остался в своей сфере, только с новой должностью полицейского. Он был зол на меня сначала из-за Юрайи, и я думаю, что работать в разных местах — правильное решение. Около года назад он, наконец, простил меня, и я рад, что мой друг вернулся. Мне его сильно не хватало. — Я не думал, что вы будете здесь, — усмехнулся Зик. — Тоже самое я могу сказать и о тебе, — говорю я, и улыбка образуется на моих губах. — Да. Ты прав, мой друг, — он широко улыбается. — Не волнуйся. Я никому не скажу. Просто не делайте так больше, ладно, голубки? — в Бесстрашие сейчас запрещено просто так приходить. Оно находится под надзором государственных органов. Его можно посещать только с группой туристов. — Предупреждения приняты, — говорю я. Зик смеётся и уходит в сторону диспетчерской. Я поворачиваюсь к Трис. — Ты молчала. Все в порядке? Ты напугана. — я провожу своей рукой по её щеке. — Все отлично. Я всё ещё привыкаю ко всему. У меня мало было социальных контактов, пока я была... — Она замолкает. Я понимаю, что она имеет в виду. — Я знаю. Но теперь ты со мной. Здесь. Верно? Она улыбается, берёт меня за руку и притягивает к себе, уткнувшись лицом в мою грудь. — Я так счастлива, Тобиас. О таком я и мечтать не могла. Ты со мной, я с тобой. Мы любим друг друга. Живём вместе. Что ещё для счастья нужно? — по её лицу скатывается одинокая слеза. Я не спешу её вытирать, ведь эти слёзы спокойствия и счастья. Я сильно прижимаю Трис к себе, шепча на ухо. — Кое-что всё-таки нужно, — говорю я, загадочно улыбаясь. Она отстраняется от меня в недоумении смотрит на меня. — И что же нужно? Я достаю из кармана своей куртки маленькую синюю коробочку и протягиваю её Трис. Её глаза загораются мгновенно, и она широко улыбается. — Что там? — спрашивает Трис. — Открой и всё поймёшь. Она смотрит на коробочку, затем открывает. На её лице нельзя ничего прочитать. Даже мне, человеку, знающему Трис долгое время; я изучил её все реакции, но не могу понять, что сейчас она чувствует. Я скрывал от неё, даже от самого себя. После того, как она вернулась, я купил ей это кольцо с камнем цвета её глаз. Я не хотел медлить. Я знаю, что нашел ту, без которой не смогу прожить и дня. С которой я хочу прожить свою жизнь и, как бы банально это не звучало, умереть в один день. Она моё всё, я это понял за все эти годы, проведённые в одиночестве, разговаривая с самим собой. Я пытался всеми способами забыть свою любовь. Пытался с помощью Зика, конечно, найти другую, хотя бы завести хоть какие-нибудь знакомства с девушками. Но общаясь с другими, я вспоминал Трис — её глаза, её голос, всю её — какой она была. Я очень люблю Трис. Если бы мне представилась возможность рассказать или написать, то, как я её люблю, я бы, наверное, не нашел нужных слов. Этого не передать словами и не написать на бумаге. Я вытаскиваю кольцо и беру её за руку, надевая кольцо на безымянный палец. — Трис. Милая Беатрис. Я не умею красиво говорить. Ты знаешь это. Но я давно должен был это сказать тебе и сделать это. Я не представляю свою жизнь без тебя. Когда тебя не было рядом со мной, я не жил, а существовал. Я был каким-то половинчатым — не целым. Ты — смысл моих слов, луна моей земли. Я клянусь, что буду оберегать тебя, любить, тобой дышать. Когда я нахожусь рядом с тобой, мне ничего не надо, когда ты рядом. Я хочу, чтобы ты стала моей. Навсегда. Моей женой, Трис Итон, — она смотрит на меня влюблёнными глазами. Слёзы текут из её глаз, и она хлюпает носом. Она улыбается. За её улыбку я готов отдать всё, что у меня есть. — Тобиас... Я.. Я... — она расстрогана. Для Трис, наверное, это неожиданность. — Я согласна! — восклицает она и прыгает ко мне на шею, крепко обнимая. — О, Боже, Тобиас. Это самый лучший день в моей жизни. Господи, как я счастлива! Я кружу её, держа в своих руках. Затем ставлю на землю и страстно впиваюсь в её губы. Мне кажется, что я никогда не получу наслаждение от вкуса её губ. Они такие манящие, чувственные и притягательные. Я хочу целовать её снова и снова, пока не устанут губы. Наш поцелуй из нежного превращается в более настойчивый. Она обнимает меня за шею, приближаясь еще ближе ко мне. Воздух в моих легких заканчивается, и я прилагаю неимоверные усилия, чтобы отстраниться от девушки. Перевожу дыхание и улыбаюсь. — Ты не против, если мы сыграем свадьбу через два месяца. Например, пятого мая? В теплую, почти летнюю погоду, — спрашиваю я у Трис. — Не против. Главное, чтобы побыстрее стать твоей законной женой. Для меня это очень много значит, ты не представляешь насколько много, — я киваю. — Хорошо. Тогда я позабочусь об этом. А тебе нужно подготовить список гостей. Думаю, Кристина тебе поможет. Я точно это знаю. Она не отвечает. Поднимает свою голову и мягко целует в губы. — Я люблю тебя, — говорит Трис, смотря мне в глаза. — И я люблю тебя, — вторю я в ответ, оставляя невесомый поцелуй на лбу девушки. — Нам нужно уходить отсюда. А то если нас увидят, то на помощь Зика можно и не рассчитывать, — шепчу я, расплываясь в счастливой улыбке. — Бежим! — кричит Трис, хватая меня за руку, переплетая наши пальцы. Мы бежим обратно вместе, к поезду.Трис
Когда я просыпаюсь, солнце уже высоко над горизонтом и просачивается через плотные шторы в спальне Тобиаса. Он по-прежнему любит, чтобы окна были закрыты. Я смотрю вокруг себя, и вижу, что Тобиаса нет рядом. Наверное, он рано встал. Он всегда это делал, привычки никогда не уходят. Я спускаюсь на кухню, и мой нос улавливает манящий запах. Мммм... Бекон. Тобиас выглядывает из кухни, держа сковородку с приготовленной яичницей с беконом в руках. Он садится за стол, жестом приглашая меня сесть с ним рядом. Я подходу и сажусь к нему на колени. — Доброе утро! — шепчу я и мягко целую его в губы. — Доброе! Как спалось? — Лучше не бывает. Ты приготовил нам завтрак? — ухмыляюсь я. — Да. Мое фирменное блюдо, которое я умею готовить, — говорит он, быстро чмокая меня в щёку. — Давай завтракать. — Я бы хотела пойти сегодня к Кристине, — быстро проговариваю я. — Тебе уже не терпится рассказать ей? — Да. Думаю, она будет рада за нас. Да и нужно забрать кое-какие вещи. Я же жила у неё две недели, — рассказываю я, уплетая свой завтрак, тем самым сидя у Тобиаса на коленях. Знаю, что ему неудобно так есть. Но он не сопротивляется. — Это правильно. Если ты ей не расскажешь в ближайшее время, то Кристина убьёт нас обоих и жалеть не будет! — смеётся Тобиас. Я доедаю свой завтрак и иду одеваться. В спешке натягиваю на себя джинсы и обувь, бегу к двери квартиры. — Подожди, — говорит Тобиас, направляясь на кухню. Он копается там в течение нескольких минут, и, наконец, находит то, что искал. — Возьми это. Я позвоню тебе, — он замолкает. — У тебя же нет сотового телефона, не так ли? — Я отрицательно качаю головой. — Я позже позвоню тебе, ладно? — Я киваю, на прощание страстно целую его в губы. — Я скоро, — машу рукой и скрываюсь за дверью. Я бегу, чтобы успеть на поезд. Каким-то чудом мне удаётся без проблем запрыгнуть на него. Смотрю вокруг, и мое сердце останавливается, в прямом смысле этого слова. Вижу знакомое лицо в углу вагона. Питер.